Руководство практически всех партий II Интернационала, как в - странах, втянутых в Первую мировую войну, так и в нейтральных, присоединилось к позиции «своих» буржуазных правительств,, а некоторые из них делегировали своих представителей в эти правительства (например, социалист Альбер Тома был министром вооружений во французском правительстве). Вопреки ранее принимавшимся резолюциям эти партии поддержали военные усилия «своих» правительств (голосование за военные кредиты, призывы к «классовому сотрудничеству» на время войны и т.п.), став тем самым политическими соучастниками развязывания Первой мировой войны.
Было бы крайне просто объяснить такую позицию предательством или буржуазным перерождением верхушки социал-демократического движения. Несомненно, что с субъективной стороны имело место и то, и другое. Однако эта верхушка выражала настроения значительной массы рядовых участников социал-демократического движения, и не только в период шовинистического угара, охватившего массы в начале войны, но и после того, как этот угар схлынул, и тяготы войны привели к усилению антивоенных настроений.
Фактически Первая мировая война лишь вынудила социал-демократическое движение открыто и недвусмысленно определиться по вопросу, разногласия по которому уже в течение целого ряда лет более или менее явно размывали единство социал-демократов. Вопрос этот заключался в выборе: являемся ли мы революционной партией, борющейся за ниспровержение существующего экономического и политического строя, или мы партия борьбы за реформы в рамках существующего буржуазного государства?
Если первое, то тогда война, ведущаяся буржуазным государством - это не наша война. Мы противники и этой войны, и этого государства; мы выступаем за его поражение и за ниспровержение буржуазного государства как за единственно верный путь выхода из войны, и если потребуется - путем превращения войны за империалистические интересы в гражданскую войну против буржуазии.
Если второе, то хотим мы того, или нет, мы вынуждены присоединиться к позиции «своего» государства, отстаивать «национальные интересы», то есть интересы «своей» буржуазии - потому, что только при этом условии у нас сохранится возможность договариваться с ней, искать компромиссы, проталкивая через легальную политическую борьбу реформы в интересах рабочих.
Большинство социал-демократии сделало выбор в пользу второго варианта. Но во всех социал-демократических партиях более или менее быстро оформились левые течения (разной степени влиятельности), выступавшие за разрыв со своим государством и за революционный выход из мировой войны. Единственной сравнительно крупной и влиятельной партией, сразу и целиком вставшей на революционные позиции в мировой войне, была РСДРП (б). Однако другие социалистические партии в России - меньшевики и социалисты-революционеры - заняли позицию «оборончества» (то есть безоговорочного присоединения к официальной государственной политике «защиты своего Отечества»).
Не говоря уже о тайных договорах, даже в официально декларируемых целях войны практически всех воюющих держав вполне можно было разглядеть политику империалистических захватов - однако солидарность со «своим» государством, какую бы политику оно не проводило, оказалась для вождей социалистических партий на первом месте.
1. На чем основывалось формирование самостоятельного политического движения рабочего класса во второй половине XIX века?
2. В чем причина широкой популярности марксизма в рабочем и социалистическом движении?
3. Почему в социалистическом (социал-демократическом) движении возникла борьба между реформистским и революционным течениями?
4. Почему реформистское течение получило преобладающее влияние в среде социал-демократии?
5. Почему именно Первая мировая война привела к открытому расколу социал-демократии?
6. Как объяснить сочетание широкой популярности марксизма, ставшего едва ли не официальной идеологией социал-демократии, и приверженности большинства социал-демократии реформизму?
Работы Ленина:
• Ленин В.И. Крах II Интернационала // Ленин В.И. Полн. собр. Соч., т.26.
• Ленин В.И. Социализм и война // Ленин В.И. Полн. собр. Соч., т.26.
Материалы по истории рабочего и социалистического движения в XIX - начале XX века:
• История Второго Интернационала. В 2 ч, М., 1965-1966.
• Кривогуз И. М. Второй Интернационал. 1889-1914. М.: Мысль, 1964.
• История марксизма-ленинизма. Формирование, развитие и распространение марксизма, утверждение его в рабочем движении. 40-е годы XIX века -1871 год. М.: Политиздат, 1986.
• Международное рабочее движение: Вопросы истории и теории. В 7-ми т. М.: Мысль, 1976. т.2.
Вот она, та самая «геростратовски знаменитая» (по словам Ленина) работа Эдуарда Бернштейна:
• Бернштейн Э. Проблемы социализма и задачи социал-демократии. М.: Ефимов, 1901.
А вот ответ ему Карла Каутского:
• Каутский К. К критике теории и практики марксизма («Антибернштейн»). М.: URSS, 2011.
Глава 29. Опыт революций первой четверти XX века. Окончательное оформление раскола в мировом социалистическом движении
Первая мировая война, будучи следствием противоречий развития монополистического капитализма (империализма) в начале XX века, привела к дальнейшему резкому обострению этих противоречий - как социально-экономических, так и политических. Война, охватившая почти всю Европу и захватывавшая в свою орбиту и неевропейские страны, требовала колоссальных, невиданных ранее жертв. Военные действия надламывали экономику воюющих стран, несли страдания населению этих стран, множили людские потери. В ряде государств мировая война вызвала столь глубокий общественный кризис, что революция стала неизбежной. Вслед за революцией 1917 года в России и распадом Российской империи рухнула Австро-Венгерская империя, революция охватила Финляндию, Германскую империю, Венгрию, Османскую империю (Турцию)... Крупные политические потрясения переживали Польша, Италия, Болгария... С 1912 года революционные события будоражили Китай. Революционная волна приобретала мировой характер.
Революция в России стала следствием того, что в Российской империи наложились друг на друга несколько острых кризисов. Россия страдала от незавершенности буржуазной революции, от сохранения пережитков сословно-феодальной монархии, неразрешенности аграрного вопроса. Россия страдала от острых противоречий раннего этапа развития промышленного капитализма, ведущего к разорению и пролетаризации крестьянства. Россия испытывала острый конфликт между фабрично-заводским пролетариатом и капиталистами. Россия несла на себе бремя экономической и политической зависимости от ведущих европейских держав.
От незавершенности буржуазных преобразований страдали также Германская и Австро-Венгерская империи, а антагонизм пролетариата и буржуазии имел там более длительную историю и приобрел более развитые формы. Однако положение рабочего класса в этих странах было относительно более благоприятным, чем в России, а аграрный вопрос уже был решен переходом сельского хозяйства на рельсы преимущественно буржуазного развития (что, впрочем, отнюдь не исключало довольно острых противоречий в аграрном секторе).
Революции во всех этих трех империях были ускорены военными неудачами данных держав в мировой войне. Война особенно сильно подорвала экономику России, для которой военное бремя оказалось непосильным, а устаревшая система государственной власти была не в состоянии адекватно реагировать на возникающие проблемы. Происходило все нарастающее разложение армии и тыла, кратковременные военные успехи сменялись полосой все более серьезных неудач.
Хотя революционный кризис охватил многие страны Европы, только в России победила революция под социалистическими лозунгами. В Германии, Австрии, Чехословакии, Финляндии были проведены буржуазно-демократические преобразования. А вот попытки революций под социалистическими лозунгами в Германии, Финляндии, Венгрии, Словакии были потоплены в крови. Были повернуты вспять буржуазно-демократические преобразования в Болгарии после кровавого переворота 1923 года.
Революционные процессы в Европе совпали с борьбой за национально-государственное самоопределение многих народов, что являлось составной частью буржуазно-демократических преобразований. На карте мира появились новые независимые государства - Польша, Финляндия, Чехословакия, Венгрия, Австрия...
Большинство руководителей европейской социал-демократии заняло в условиях мирового революционного кризиса открыто или прикрыто антиреволюционные позиции, в лучшем случае ограничивая свои задачи буржуазно-демократическими преобразованиями. Некоторые вожди социал-демократии (как, например, Густав Носке, Филипп Шейдеман и Фридрих Эберт в Германии) пытались сдерживать даже и буржуазно-демократическую революцию, а на сторонников социалистических преобразований натравливали крайне правую военщину, ее руками зверски расправляясь со своими бывшими товарищами по партии. Так в январе 1919 года в Берлине были убиты лидеры «Союза Спартака» Роза Люксембург, Карл Либкнехт и Лео Иогихес (Тышка), а в апреле, так же руками реакционной военщины, разгромлена Баварская Советская республика и уничтожены ее вожди (хотя эта республика возникла в рамках буржуазной легальности). Густав Носке открыто заявил: «Пожалуй, кто-то же должен быть кровавой собакой. Я не страшусь ответственности»[29-1].
В Венгрии, напротив, социал-демократы мирно уступили власть коммунистам, и власть последних была впоследствии свергнута путем иностранной интервенции.