ономических механизмов, которые позволяли для небольшой части рабочего класса несколько выйти за рамки статуса наемных работников.
Целый ряд капиталистических фирм перешли к применению различных экспериментальных методов «гуманизации труда»[18-5], участия работников в капитале и доходах фирмы, привлечения рядовых работников к управлению производством. Однако не следует преувеличивать степень распространения подобных новых черт отношений между капиталистами и наемными рабочими - они применялись лишь в сфере высококвалифицированного промышленного и инженерно-конструкторского труда, да и то в качестве редких экспериментов. И даже наличие таких новых черт не меняет факта фундаментального противостояния владельцев капитала и продавцов своей рабочей силы.
Наряду с этим в небольших масштабах в развитых капиталистических странах формировались предприятия некапиталистического типа (главным образом, кооперативы), принадлежащие занятым на них работникам, и управляемые ими. На этих предприятиях основное капиталистическое отношение действительно устраняется, но только внутри предприятия. И даже на отношения внутри предприятия существенное влияние оказывают господствующие в обществе капиталистические отношения.
Диффузия собственности, значение которой чрезвычайно преувеличивалось идеологами «народного капитализма», тем не менее, является фактом послевоенного развития капитализма в наиболее развитых странах. За послевоенный период численность населения (в том числе и наемных работников), имеющих хотя бы небольшую собственность на капитал - в форме акций, облигаций, паев в инвестиционных фондах, накоплений в пенсионных и страховых фондах и т.п. - значительно выросла. Удельный вес населения с мелкой и мельчайшей собственностью на капитальные активы достиг весьма заметных величин. Однако при этом мелкие держатели акций, паев и т.п. (из числа наемных работников) владеют совершенно ничтожной долей совокупного общественного капитала, а их роль в управлении этим капиталом практически равна нулю.
В результате развития «общества двух третей» в наиболее развитых странах некоторые категории наемных работников даже стали получать доход сверх цены рабочей силы. Главным образом это относится к тем работникам, которые непосредственно обслуживают процесс самовозрастания капитала - управляющим и специалистам. В первую очередь, наиболее высокая оплата предоставляется тем управляющим и специалистам, которые заняты в сфере финансового рынка (сфера непосредственного «делания денег»), однако это касается и занятых в торговле, производстве, исследованиях и разработках, средствах массовой информации, в массовой культуре. В какой-то мере повышенная оплата затрагивает в наиболее развитых капиталистических странах вообще весь слой высококвалифицированных работников.
Вопрос об источнике этой повышенной оплаты пока остается недостаточно ясным. Существует несколько вариантов ответа на этот вопрос. Дополнительная оплата сверх стоимости рабочей силы может иметь своим источником коллективный вычет из прибавочной стоимости. Другой вариант - вычет из необходимого продукта наиболее низкооплачиваемых слоев населения (которые тем самым оплачиваются ниже стоимости рабочей силы). Еще один вариант - получение средств на повышенную оплату наиболее квалифицированной части наемных работников за счет неэквивалентного обмена со странами «третьего мира». Возможно, что действует некая комбинация всех этих факторов, причем различная для разных слоев высокооплачиваемых работников.
Развитие «общества массового потребления», «общества двух третей» - вполне объективные тенденции, свойственные позднему капитализму. Их наличие ведет к социальным последствиям такого рода, которые заставляют пересмотреть некоторые выводы классического марксизма.
Выше уже упоминалось, что концепция «абсолютного обнищания пролетариата» была сформулиррвана К.Марксом на материале очень узкого исторического отрезка развития капитализма, и абсолютизировала тенденции, свойственные только этому отрезку. Наличие тенденции к абсолютному обнищанию пролетариата - факт капиталистической действительности, но эта тенденция не носит всеобщего характера и не является исторической доминантой развития капитализма. Реальности позднего капитализма подтвердили это совершенно недвусмысленно, и любые попытки настаивать на догматическом прочтении К. Маркса ведут только в тупик самообмана. В то же время тенденция к абсолютному обнищанию имеет широкое распространение в развивающихся странах, время от времени проявляясь и в странах развитого капитализма.
Точно также поздний капитализм заставляет по иному взглянуть на концепцию «исторической миссии рабочего класса». Исторически достоверным выглядит тот факт, что рабочий класс наиболее развитых капиталистических государств давно уже не рвется исполнять никакой «исторической миссии». И это требует пересмотра взглядов на вопрос о движущих силах социальной революции, выводящей историю за пределы капиталистического общества (подробнее этот вопрос будет поднят в следующей главе).
На период позднего капитализма приходится распад колониальной системы империализма. За 50-е - 60-е гг. XX века большинство бывших колониальных стран получило политическую независимость, а к началу 80-х гг. сохранились лишь маленькие лоскутки бывших колониальных империй. Причины распада колониальной системы коренятся в эволюции экономического и политического развития метрополий и колоний, повлиявшей на характер отношений между ними, а также в соперничестве двух мировых систем.
Испанская колониальная империя рухнула в основном еще в первой трети XIX века в результате борьбы народов Латинской Америки за независимость. Тогда же получила независимость крупнейшая португальская колония Бразилия. Эти колонии относились к странам, где заметную роль играл т.н. переселенческий капитализм[18-6] (капитализм, базирующийся на массовом переселении людей из метрополий). Искусственное торможение метрополиями капиталистического развития в этих странах (подобно тому, как это наблюдалось несколькими десятилетиями раньше в Северной Америке и привело к провозглашению независимости США) привело к росту освободительного движения, слившегося с антифеодальным и антирабовладельческим движением низов. Испания и Португалия оказались не в состоянии подавить массовые вооруженные восстания. Однако антифеодальные цели освободительного движения на том этапе не были полностью реализованы, что привело к торможению экономического и политического развития стран Латинской Америки.
В период позднего капитализма объективная экономическая заинтересованность капитала метрополий в колониях снизилась. Основные международные потоки капитала, источником которых являются главным образом развитые страны, переориентировались с экспорта капитала в колониальную, в основном добывающую или сырьевую промышленность, на вывоз капитала в сами развитые страны. Значение дешевых источников сырья как основы получения сверхприбыли относительно упало по сравнению с вложениями в передовое высокотехнологичное производство.
Развитие во многих колониях значимого или хотя бы заметного капиталистического уклада, формирование в них национальной буржуазии, общий рост уровня экономического развития и культурного уровня населения создали дополнительные факторы конфликта экономических и политических интересов метрополий и колоний. Обострение борьбы колониальных народов за свою независимость стало вести к росту экономических и политических издержек прямой колониальной эксплуатации.
Относительная экономическая и политическая слабость колониальных обществ компенсировалась в глазах их национальных элит возможностью использовать методы ускоренной модернизации, опробованные на бывших отсталых территориях Российской империи, опираясь на политический и экономический опыт и авторитет «мировой системы социализма». В ряде случаев (особенно при демонстрации открытой идеологической приверженности социализму) антиколониальные движения могли опереться на прямую или косвенную экономическую, политическую и военную поддержку «мировой системы социализма».
Наконец, существование колониальной системы порождало значительные противоречия интересов в лагере развитых капиталистических государств. США, Германия и Япония, не обладавшие колониальными империями (Германия после первой, и Япония после второй мировой войны были лишены колоний, а колониальные владения США были невелики), были заинтересованы в беспрепятственном доступе своего национального капитала на колониальные территории других держав. Это побуждало их к поддержке на международной арене идеи национальной независимости колоний.
Совокупность этих факторов привела к исторически быстрому краху колониальной системы. В некоторых случаях предоставление колониям независимости происходило даже без значительного обострения антиколониальной борьбы. Однако нередко обретению независимости предшествовала длительная кровопролитная вооруженная борьба (Алжир, Вьетнам, Малайзия, Индонезия, Ангола, Мозамбик, Северная Родезия - ныне Зимбабве...). Развитые страны регулярно вели кровопролитные колониальные войны еще с первой трети XIX века. В этих колониальных войнах и в ходе борьбы за независимость колоний от рук колонизаторов погибли многие миллионы людей.
Приобретение политической независимости в большинстве случаев не означало автоматического достижения экономической независимости бывшей колонии от метрополии. Политика колониальной эксплуатации сменилась политикой неоколониализма. Неоколониализм основывался на использовании бывшими метрополиями и другими развитыми капиталистическими государствами своих экономических и политических преимуществ для навязывания бывшим колониям неравноправных торгово-экономических отношений.
Политика неоколониализма проводилась, во-первых, путем прямой политической и военной поддержки марионеточных режимов (богатый опыт такого рода еще в XIX веке приобрели США, проводя в Латинской Америке т.н. «дипломатию канонерок» - прямое и косвенное военное давление на правящие элиты, вплоть до организации военных переворотов, с целью установления угодных для себя режимов).