[25-1]. Подобно тому, как капиталистический способ производства отрицает в своем развитии индивидуальную частную собственность, основанную на собственном труде, социалистическая революция отрицает капиталистическую собственность. «Это - отрицание отрицания. Оно восстанавливает не частную собственность, а индивидуальную собственность на основе достижений капиталистической эры: на основе кооперации и общего владения землей и произведенными самим трудом средствами производства»[25-2].
Что такое эта индивидуальная собственность на основе общего владения? Догматический марксизм-ленинизм делал вид, что вообще не замечает этого вопроса. Мы же можем обратить внимание на фразу из «Немецкой идеологии»: «...масса орудий производства должна быть подчинена каждому индивиду, а собственность - всем индивидам»[25-3]. Но как возможна такая собственность каждого - на всё? Она возможна при двух предпосылках - если отношения присвоения основаны на всеобщем участии в самоуправлении, и если сам характер орудий труда таков, что делает возможным всеобщую собственность (а это как раз происходит при превращении силы знания в первую производительную силу общества). Для полного завоевания этих предпосылок недостаточно только предшествующего багажа, созданного капитализмом, и требуется еще длительный период исторического развития.
Хотя волевое вмешательство в отношения собственности является необходимым шагом для их преобразования, одного его совершенно недостаточно, чтобы изменить их экономическую природу. В.И Ленин недаром вынужден был подчеркнуть в 1918 году различие формального обобществления собственности и обобществления на деле[25-4]. Основной вопрос в том, какие реальные производственные отношения будут складываться в новой правовой оболочке. Собственность юридически перестает быть частной и становится государственной. А что это значит с экономической точки зрения? Ответ на этот вопрос зависит от того, во-первых, какова классовая природа государства, чьи классовые интересы выражает государственный аппарат, получивший в свои руки средства производства; и, во-вторых, от того, на основе каких реальных производственных отношений государственные средства производства будут приведены в действие. Ленин писал о налаживании «чрезвычайно сложной и тонкой сети новых организационных отношений, охватывающей планомерное производство и распределение продуктов», как о главной задаче социалистической революции[25-5]. Процесс налаживания этих новых отношений есть заведомо процесс длительный; они не возникают «вдруг», в результате принятия тех или иных декретов.
Итак, становление производственных отношений и институтов социалистического общества происходит не мгновенно, и само наличие переходного периода как раз и определяется историческим процессом становления социалистических производственных отношений и постепенного отмирания, разложения отношений капиталистического общества (да и экономической общественной формации в целом - должны, например, отмирать внеэкономическое принуждение, товарные отношения и т.д., хотя в пределах переходного периода эти процессы еще не находят завершения).
Таким образом, в переходный период сосуществуют качественно разнородные производственные отношения (новые, социалистические, и унаследованные от капитализма, а так же переходные, сочетающие в себе элементы и тех, и других), что проявляется как наличие нескольких социально-экономических укладов: капиталистического, мелкобуржуазного, социалистического и явно переходного государственно-капиталистического уклада (развитие капиталистических отношений под прямым контролем пролетарского государства). Переходное общество является многоукладным. Поскольку чистый капитализм является абстракцией, то реальное капиталистическое общество (даже весьма развитое) несет в себе остатки прошлых хозяйственных систем. Особенно серьезное значение эти остатки приобретают в том случае, когда революция совершается при относительно незрелых социально-экономических предпосылках. Тогда докапиталистические отношения могут образовывать даже самостоятельные уклады. Так это было в СССР, где, помимо перечисленных, присутствовал также и патриархальный уклад (включавший мелкотоварное производство, т.е. систематическое производство на продажу только небольших излишков, и чисто натуральное, замкнутое хозяйство).
Переходный характер такой социально-экономической структуры характеризуется не только ее многоукладностью. На самом деле каждый из укладов (не только упомянутый выше государственно-капиталистический) также носит переходный характер, что определяется наличием в них переходных производственных отношений. Для таких отношений свойственно соединение элементов как присущих, так и не присущих данному экономическому укладу - либо унаследованных от прошлого, либо являющихся симптомами разложения данного уклада и перехода его к более высокой исторической ступени. Переходный характер коммунистических производственных отношений не преодолевается полностью в течение переходного периода и отчасти сохраняется на первой фазе коммунизма (что и определяет ее характеристику как незрелого коммунизма).
Насильственное вторжение в отношения собственности в ходе революционных преобразований не является произвольным. Оно предпринимается лишь там, где созрели достаточные социально-экономические предпосылки для формирования социалистических производственных отношений (напомню - когда я говорю здесь «социалистические», речь идет о незрелых коммунистических отношениях). Поэтому, например, большевики предполагали сначала экспроприацию (национализацию, передачу в государственную собственность) лишь банков и крупных монополистических объединений, а на следующей ступени - всей крупной промышленности (железные дороги, телеграфная и почтовая связь и так находились в государственной собственности). Мелкое капиталистическое производство, а тем более мелкобуржуазный уклад и крестьянское производство считались вовсе не подлежащими национализации. Их преобразование должно было произойти постепенно, главным образом под воздействием экономических преимуществ обобществленного социалистического производства.
Однако в исторической реальности, сначала под воздействием жестоких условий гражданской войны, а затем (после короткого периода легализации многоукладности в годы НЭПа) в результате применения методов бюрократической централизации хозяйства для проведения догоняющей модернизации, эти планы были полностью нарушены. Произошло навязывание социалистических по внешней форме отношений хозяйственным укладам, не создавшим еще для этого необходимых (не говоря уже о достаточных) социально-экономических предпосылок.
По отношению к крестьянскому хозяйству (как и по отношению к мелкому ремеслу) метод экспроприации всеми социалистами считался абсолютно неприемлемым (и потому даже и не рассматривался). Для преобразования крестьянского хозяйства в крупное социалистическое - минуя исторический этап капиталистической экспроприации мелких производителей - предполагался длительный период постепенного объединения мелких производителей города и деревни в различные типы кооперативов. Крупные кооперативные объединения становились способными применять современную машинную технику, и тем самым создавать материальноэкономические предпосылки для формирования в последующем на этой основе социалистических отношений.
Не следует все же представлять себе даже идеальный образ переходного периода как идиллическую картину мирного сосуществования и соревнования различных укладов. Разные производственные отношения определяют и разные экономические интересы, ведущие к конфликту между этими укладами, тем более, когда речь идет о том, кому из них в обозримой исторической перспективе суждено развиться, а кому - отмереть. Вопрос «кто - кого?» является реальным вопросом переходного периода. Поэтому социалистический уклад должен доказать свою более высокую социально-экономическую эффективность, опираясь, разумеется, на поддержку государственной власти. К сожалению, этого не было достигнуто в СССР. Изживание несоциалистических укладов чем дальше, тем больше сводилось к методам административного нажима (сверхвысокие ставки налогов и аренды, отказ от поставки сырья и материалов из государственного сектора, принудительное огосударствление, «коллективизация», «раскулачивание» и т.п.).
В то же время различные уклады, существующие в единой системе национального хозяйства, не могут не взаимодействовать между собой и в какой-то мере не могут существовать друг без друга. Способом их экономической связи первоначально выступает рынок, хотя со временем в эту рыночную связь начинают постепенно проникать плановые элементы, по мере их становления и укрепления в социалистическом укладе (работа на определяемый планом заказ социалистического уклада, - например, контрактация крестьянских посевов; поставка товаров социалистическим укладом, также определяемая его производственным планом; плановое финансирование и кредитование и т.п.). Социалистический уклад использует так же методы косвенного регулирования для воздействия на другие уклады, чтобы ориентировать их развитие на цели народнохозяйственных планов.
В СССР в переходный период прилагались чрезвычайные усилия, чтобы поднять уровень производительных сил, явно недостаточный для формирования социалистического общества. Основными составными частями этих усилий были: индустриализация, коллективизация крестьянских хозяйств и культурная революция. Индустриализация была призвана обеспечить завершение промышленного переворота и превращение промышленности в преобладающую отрасль народного хозяйства. Коллективизация крестьянских хозяйств должна была обеспечить растущую индустрию со стороны аграрного сектора: увеличить поставки сельскохозяйственного сырья и продовольствия, а также, за счет увеличения производительности труда, обеспечить перелив рабочей силы из сельского хозяйства в промышленность. Хотя культурная революция непосредственно была нацелена на достижение всеобщей грамотности населения и развертывание массовой подготовки специалистов с высшим образованием, она включала в себя так же и широкое развитие общественной самодеятельности в деле приобщения к достижениям мировой культуры и втягивания населения в самостоятельное творчество.