х амфибий.
— Что ж, Джон, — веско сказал я. — Все это крайне захватывающе, и я более чем благодарен за предоставленный вами обзор того, как работают мозги этого малого и все такое, но теперь, мне кажется, нам стоит подумать о медикаментозном лечении и прочем, нет? То есть для вас это, без сомнения, чарующий оживший фольклор, а на Джерси жены двух моих хороших друзей подверглись кошмарным нападениям, и одной, если я не ошибаюсь, грозит серьезное душевное заболевание. То есть, я целиком и полностью за беседы о старых обычаях и первым готов вступить в Общество охраны танца кряк-и-вяк местечка Журчащие Струйки и тому подобного, но не станете же вы переводить деньги в Фонд сохранения практики ритуального удушения, правда? На мой взгляд, этого парнягу нужно остановить. Или я старомоден?
— Ах, Маккабрей, Маккабрей, — произнес Драйден — как смешно это прозвучало, словно бы через дефис, — вам никогда не хватало терпения на духовность. Помню, как вас временно отчислили на втором курсе, не так ли, за…
— Да.
— И затем еще раз, на последнем за…
— Да, Джон, но имеет ли это отношение?..
— Да, разумеется, нет, вы совершенно правы. Вам нужны лекарства, я это понимаю — и очень хорошо понимаю. Так, дайте подумать. Допустим, злоумышленник (и у меня нет ни грана сомнения, что это так) должным образом натаскан во всех побочных тонкостях этой внушающей ужас религии. Обуздать его, следовательно, можно несколькими способами. Во-первых — и это легче всего — обычной солью (каменная лучше), изобильно просыпанной у всех входов в комнату — на порогах, подоконниках, очажных плитах и даже фрамугах и вентиляционных заслонках. Во-вторых, считаются действенными гирлянды дикого чеснока, которыми обвешиваются вышепоименованные отверстия, однако вам придется очень постараться найти на Джерси — да и вообще где бы то ни было — дикий чеснок в это время года, а запах его поистине чудовищен.
— Я знаю. Пытался есть диких уток, им кормившихся. Их отвергает даже помойный бак.
— Воистину. В-третьих — и это средство неизменно почитается самым верным, — лицо, опасающееся визитов ведьмы или колдуна, должно ложиться в постель, крепко сжимая распятие, изготовленное либо из дерева, либо — что гораздо полезнее — из одного или обоих благородных металлов, золота и серебра: лучше всех бывает крест, сделанный из твердейшей породы дерева, например, черного или железного, с золотой и серебряной инкрустацией. Лицо это должно вызубрить простое заклинание, которое следует прочесть посланцу Желанного… кхрм… то есть, Пагубного, и я вам его сейчас продиктую.
— Послушайте, Джон, вы меня простите, но мне кажется, мы подходим не с той стороны. Для начала, у меня нет ни малейшего намерения распространять заклинания или дорогостоящие распятия среди всех насиловабельных женщин в приходе Св. Маглуара. Далее — нам желательно не только не пускать мерзавца в спальни, но, по возможности, изловить его — убить, если потребуется, но любой ценой остановить его навсегда.
— Ох господи, но это же совершенно другое дело. Послушайте, совсем не нужно его убивать, если без этого можно обойтись: если он вдруг окажется последним живым носителем весьма древнего знания, мы даже не имеем возможности судить, инициировал ли он в Шкуру Черного Козла преемника. Нет-нет, нужно постараться его не убивать. Да и в любом случае, это может оказаться несколько затруднительным, хе, хе.
— Знаю. Я подумываю заказать коробку серебряных пуль.
— Ну честное слово, Маккабрей! — вскричал он, весело хлопнув в ладоши. — Вы всегда были изобретательным малым, даже Декан так сказал, когда вы чуть не выиграли Ньюдигейт[95] тысячей строк, списанных из «Ченчи» Шелли[96]. Это ведь тогда вас отчислили?
— Нет, я разыграл гамбит с «юношеской шалостью». Прокторы взяли с меня пятьдесят фунтов. Уплатил папаша. Я пригрозил жениться на барменше, если не заплатит.
— Ну вот, видите. Изобретательно. Но все же нет, постарайтесь его не убивать. Что же до поимки, я и вправду не могу вам ничего посоветовать. Он будет наделен Дьявольской хитростью, понимаете, к тому же, в его распоряжении окажутся всевозможные ресурсы, измерить кои нам просто не под силу. Все зависит, бывал ли он в Хоразине[97]. — Похоже, он разговаривал сам с собой.
— Хоразине?
— А, да — ну, это просто академическое отступление, вообще-то не по нашей теме. Это место, упомянутое в Библии, в наши дни там просто навалены курганы, как мне рассказывали, — и люди туда ездят — вернее, деятели вроде вашего ведьмака туда ездят, — чтобы, так сказать, завершить образование.
— Что-то вроде творческого отпуска? — подсказал я.
— Истинно, ха, ха. Очень хорошо. Да, туда вообще-то ездят, чтобы отдать дань уважения Кое-кому. Называется «Peregrinatio Nigra», Черное, знаете ли, Паломничество.
— Спасибо, — съязвил я.
— Извините, мальчик мой, я и забыл, что студентам некогда слегка преподавали латынь. Итак — поймать этого деятеля. Честное слово, я не могу придумать метод, на который с какой-либо долей уверенности можно рассчитывать. Полагаю, возможно было бы оставить привлекательную юную женщину в какой-нибудь рощице или перелеске без охраны — однако же кто согласится служить приманкой? Ее вряд ли удастся посадить на привязь, не так ли? Это будет выглядеть подозрительно. Нет, сдается мне, лучший план — сражаться с ним на его условиях и воспретить ему появление в вашем районе насовсем — заставить его кричать «vicisti»[98], что означает…
— Спасибо, — снова сказал я.
— Ох господи, простите. Да — дайте ему понюхать картечи, пусть понимает, что вы его превосходите в огневой мощи; он признает ваше превосходство и применит свои таланты в других местах. Короче говоря — вы должны отслужить Обедню.
— Обедню?
— Сатанинскую, естественно. Настоящую, из тех, что посочнее. Тогда вы окажетесь, как бы это выразиться, под покровительством его э-э… Руководителя, и у него не будет выбора — только оставить вас и ваших в покое. Можно сказать, это внушит ему дьявольский страх, хе, хе.
Я оказался в затруднении. Насколько реален в нашем насильнике колдовской элемент? Драйдена, ведущего ученого в своей области, явно удовлетворяло, что этот тип — опасный адепт, но, опять-таки, насколько чокнут сам Драйден? Могу ли я вернуться на Джерси и сообщить Джорджу и Сэму, что нам нужно провести Черную Мессу? С другой стороны, что у нас с другой стороны? Ночь за ночью лежать в мокрых картофельных полях, надеясь, что малый забредет к нам в объятья? И что это докажет? Или ныкаться в гардеробах спален возможных жертв? Вполне абсурдно; более того, если хоть какой-то путеводной звездой нам может служить Джерсийский Зверь, наш человек станет наблюдать за выбранным домом несколько часов, а то и дней, насиловабельных женщин же на Джерси пруд пруди, если вас не отвращают ноги что ночные вазы.
— Очень хорошо, — наконец произнес я. — Дадим Сатанинской Обедне шенкелей — вы у нас знаток, я уверен.
— Превосходно, превосходно — я всегда считал вас способным. Помню, так и сказал Декану, когда…
— Да, Джон. Итак, с чего положено начинать организацию такой гулянки?
— Разумеется, будем практичны. Во-первых, следует выбрать подходящую Службу. Что? Ох господи, да, их много. Много. Лучшая, безусловно — Месса Медичи, никогда не подводит, абсолютно и предельно смертельная, но надежных текстов ее градуала[99] не существует — все до единого искажены, такая жалость. Как бы там ни было, «Missa Mediciensis» требует расчленения красивого мальчика, что, по моим представлениям, вы сочтете ужасным расточительством — или же мне на память приходит малый с именем, похожим на ваше, который возник в один год с вами?
— Бонфильоли? — уточнил я.
— Да, это он и был. Простите, Маккабрей. Да и в любом случае, если ваш джерсийский колдун не сугубо учен, он мог и не слышать об этом конкретном ритуале, а самое важное тут — чтобы он осознавал, какие силы вы спускаете с цепи против него. Вы же это понимаете, не так ли?
— Это разумно, само собой.
— А. Так. Вот оно — та самая, Messe de Saint Sécaire[100].
— И кто же, молю вас, этот самый святой Секарий?
— Ну, святым он, вероятно, не был; вообще-то он мог никогда и не быть тем, что вы или я назвали бы человеком, но имя его ведомо повсюду — от Страны Басков до Нижних Низин — естественно, ведомо тому сорту людей, которому ведом такой сорт сведений.
— Вы говорите загадками, Джон.
— Само собой. Итак, вам потребуется всего три вещи: во-первых, священник-расстрига, ибо этого требует ритуал. Я как раз такого типа знаю — учит приготовишек в Истбурне, надежен и недорог. Стоить вам будет всего лишь пароходного билета — такие ребята по очевидным причинам никогда не путешествуют воздухом — и нескольких бутылок «пастис»; также нужно просто подстелить ему чистой соломки, чтоб было где заспать процедуру, ну и, может, сунуть пару пятерок в подарок на прощанье.
— У меня имеется слуга по имени Джок, который выполнит все его прихоти.
— Роскошно. Затем вам понадобится сам текст Ритуала. В природе существует единственная качественная копия — она хранится в несравненной библиотеке нелепого старого распутника по имени лорд Побродил. Я дам вам письмо к нему: если немного перед ним полебезите и сделаете вид, будто верите, что он — как ему очень нравится считать — величайший грешник Англии, он, быть может, смягчится и позволит вам взглянуть на манускрипт, а также списать те его части, которые сильнее всего отличаются от ординала[101]. Обратите особое внимание на особенности «Интройтуса», «Кирие» и, ну, в общем, эквивалент «Агнуса Деи»