– Чтоб он снова назвал мне неправильное имя? – Роско горько рассмеялся. – Ищите дурака!
Мортимер Байлисс кивнул.
– А ведь верно. Поняли, Кеггс? Если вы назовете фамилию прежде, чем получите чек, Роско вас перехитрит и ничего не заплатит, а пока вы не скажете фамилию, не выпишет чека. По-моему, это тупик.
– Если позволите, я знаю, как из него выйти. Имя вам знакомо, и вы сможете подтвердить его подлинность. Если бы я доверительно сообщил вам его на ухо…
– Прекрасная мысль. Все устраивается. Вперед, Кеггс. Шепните, и я услышу… Ну же! – Видный искусствовед с преувеличенным интересом достал батистовый носовой платок и прочистил ухо. – Ну, ну, ну! Все правильно, Роско, это хорошо.
Пока Роско, подобно сэру Бедиверу[27], печальным предавался размышленьям, не зная, который путь избрать, Кеггс подошел к письменному столу, достал лист бумаги, положил на поднос (так неискоренимы старые дворецкие привычки) и подал Мортимеру Байлиссу.
– В надежде, что мистер Бэньян одобрит мое предложение, я заготовил контракт, который с его подписью обретет законную силу. Соблаговолите взглянуть? Мортимер Байлисс взял документ и поправил монокль.
– Вы увидите, что условия и обстоятельства оговорены очень четко.
– И впрямь. Это составил юрист?
– Нет, сэр, я воспользовался книгой «Сам себе адвокат».
– Прекрасно. Давайте, Роско. Вынимайте чековую книжку. Нет, погодите. Я вижу то же препятствие, что и в прошлый раз. Как вручить мистеру Икс деньги?
– Очень просто, сэр. Мистер Бэньян – владелец Бэньяновского собрания, вы – его хранитель. Молодой человек занимается картинами.
– И?
– Будет вполне естественно, если мистер Бэньян предложит ему место вашего помощника с солидным жалованьем, а, возможно, и с оговоркой, что предпочтет взять человека женатого. Он мог бы намекнуть, что молодой джентльмен довольно скоро сменит вас на месте хранителя, так как вы уже стары и не справляетесь с работой.
– Но-но!
– Простая уловка, сэр.
– Зовите это уловкой, если хотите, а я называю это кощунством. Да, я понял. Правда, несколько жестоко. Тот бедолага бросит работу, женится, а Роско тут же его и выставит.
– Нет, сэр. Очевидно, между ними будет заключено письменное соглашение, гарантирующее молодому человеку работу в течение определенного срока.
– Это вам тоже «Сам себе адвокат» присоветовал?
– В точности так, сэр. Иначе молодой человек не будет ощущать достаточной уверенности, чтобы принять на себя налагаемую браком ответственность.
– Иными словами, побоится, что не прокормит жену?
– Вот именно, сэр.
– Вы все продумали?
– Старался, сэр.
Мортимер Байлисс махнул рукой со щедростью человека, который распоряжается чужими деньгами.
– Давайте же, Роско. Скоренько. Подпишите здесь.
– Чего-чего?
– Подпишите эту бумагу. Узнайте, кто ваш соперник. Тогда, может быть, я смогу уйти и раздобыть что-нибудь съестное.
18
В прославленном гриль-баре Баррибо все чудесно провели время. Лорд Аффенхем превзошел себя. От первого кусочка копченой лососины до последней чашечки кофе он был душой общества и очаровывал слушателей воспоминаниями о громких происшествиях на суше и на море, когда лишь счастливая случайность выручала его со стариной Джеком, Джо или Джимом из опасного переплета. Впрочем, не всегда выручала, поскольку в лучшей истории рассказывалось, как ночью лодочной гонки 1911 года дерзкий враг взял их со стариной Сэмми в полон, доставил в участок и утром оштрафовал на сорок шиллингов.
Уже темнело, когда веселое трио Аффенхем-Холлистер-Бенедик подкатило на Билловой машине к воротам Лесного Замка. Они поспели как раз к завершению деловой встречи. Когда они вылезали, Кеггс, убравший чек и контракт в ящик письменного стола, провожал гостей к лимузину.
Сытый вид погулявшей у Баррибо троицы как ножом резанул изголодавшегося Байлисса. На ум пришли бифштексы, отбивные и сочные антрекоты. Он резким шепотом принялся убеждать Роско, обменивавшегося любезностями с лордом Аффенхемом, ради всего святого закругляться и ехать. Однако Роско считал иначе.
– Можно с вами поговорить, Холлистер? – сказал он и отвел Билла в сторону.
Джейн и лорд Аффенхем вошли в дом, Мортимер Байлисс скрючился в лимузине, мечтая о венгерском гуляше, а Роско темпераментно заговорил с Биллом. Когда, недолгое время спустя лорд Аффенхем, устроившийся в кресле с «Чудесами птичьего мира», вновь увидел будущего племянника, лицо у того лучилось необычным светом.
– Как вы были правы! – сказал Билл.
Лорд Аффенхем знал, что всегда и во всем прав, однако заинтересовался, о каком именно случае его прозорливости говорит молодой друг.
– В чем на этот раз? – спросил он.
– Когда сказали: что-нибудь да подвернется. Видели, как Роско Бэньян только что держал меня за пуговицу?
– Мда, видел. Жирная рожа, этот Бэньян.
– Не называйте его так.
– Жирная рожа и есть.
– Знаю, но не говорите так о человеке, которого я люблю.
– Он – фесвитянин.[28]
Билл всегда был разумен.
– Согласен, он похож на фесвитянина, – согласился он, – но за фесвитянской внешностью таится золотое сердце. Он только что предложил мне шикарную работу.
На лорда Аффенхема это произвело впечатление.
– Вот как? Значит, в стервеце все-таки что-то есть. Беру назад фесвитянина. – Он задумчиво помолчал. – Но не жирную рожу, – добавил он. – В каком смысле работу? Какую работу?
– Самую лучшую. Давайте я перескажу все по порядку. Сначала он спросил, не думаю ли я уйти от Гиша.
– И вы ответили?
– Что думаю, но боюсь остаться без трехразового питания, столь необходимого человеку, желающему сохранить румянец. Тогда он сорвал накладные усы и предстал в подлинном обличии моего ангела-хранителя. Мортимер Байлисс, поведал он, выжил из ума и не справляется с работой. Как бы мне понравилось стать его помощником, а вскорости и хранителем Беньяновского собрания?
– Э?
– Отец Роско, покойный Дж.Дж.Бэньян, собрал, а Роско унаследовал, одну из лучших в мире живописных коллекций. Но это еще не все. Он назвал жалованье – для начала, учтите, только для начала – и у меня захватило дух. Я – богат!
– Лопни кочерыжка!
– Во всяком случае, настолько, чтобы содержать жену, которая умеет готовить. Впрочем, мне надо торопиться. Через несколько дней я отплываю в Америку.
– С Джейн?
– Конечно. Боже правый, неужели вы думаете, что я оставлю ее здесь?! Как быстро можно пожениться?
– Думаю, в два счета, если раздобыть специальное разрешение.
– Я на всякий случай раздобуду два.
– Правильно, запас не повредит. – Лорд Аффенхем помолчал с минуту. -Знаете ли вы, – сказал он наконец, – что серебристая чайка, когда ухаживает, надувает шею, раскрывает клюв и отрыгивает значительное количество непереваренной пищи?
– Вот как? Однако в свадебный обряд англиканской церкви это не входит?
– Вроде бы нет. Впрочем, – заметил лорд Аффенхем, – мысль интересная. Поневоле задумаешься, как разнообразен мир.
Тем временем Роско Бэньян и Мортимер Байлисс, отъехав на машине, остановились у «Зеленого Льва» на Розендейл-род и вошли туда, чтобы съесть холодного окорока. Мортимер Байлисс предпочел бы caviar frais, consomme aux pommes d'amour, supreme de foie gras au champagne, timbale de ris de veau Toulousiane и diabolitins, (икра, консоме (очень крепкий бульон) с помидорами, паштет из гусиной печени в шампанском, сладкое мясо по-тулузски, запеченное в тесте и дьяболитен (вид шоколадных конфет)) но, подобно лорду Аффенхему, умел справляться с суровостями жизни. Мы не скажем, что остаток пути до Шипли-холла он сиял, как солнечный луч, однако настроение его явно улучшилось. У него было время припомнить, что Роско Бэньян только– только расстался еще с пятью тысячами долларов и письменно обязался выплатить сто. Еще немного, думал он, и наследник бэньяновских миллионов настолько проникнется духовностью, что общаться с ним станет чистым удовольствием.
Когда они входили в дверь, появился Скидмор.
– Извините, сэр, – сказал он. – Вы желаете поговорить с мистером Пилбемом?
– Пилбемом? – Роско вздрогнул. – Он здесь?
– Нет, сэр. Он позвонил по телефону в ваше отсутствие и оставил свой номер.
– Соедините меня с ним, – пылко потребовал Роско. – Я буду говорить из курительной.
– Иду, сэр.
– И принесите мне сырного омлета, много кофе, горку тостов и пирог с яблоками, который мы вчера не доели, – сказал Мортимер Байлисс. Он сидел в утренней гостиной, ожидая, пока доставят провиант, когда вошел Роско. Глаза его горели, манера была возбужденной.
– Пилбем их раздобыл, – объявил он.
– А? – Мортимер Байлисс не без труда оторвал мысли от приближающейся трапезы. – Кто такой Пилбем и что он раздобыл?
– Я рассказывал. Он руководит сыскным агентством «Аргус». Я нанял его, чтобы вернуть письма.
– Ах, да. От вашей невесты Элали Дин или как ее.
– Элейн Донн.
– Это ее настоящее имя?
– Думаю, да.
– А я не думаю. Готов поспорить, ее зовут Марта Стаббз или что-нибудь в том же роде. Так значит, раздобыл? И теперь, как я понимаю, вы известите бедную девушку, что все кончено?
– Разумеется.
Мортимер Байлисс хохотнул.
– О, юные мечты любви! – сказал он. – Нам, старым холостякам этого не понять. Вы, современные Ромео, умеете включать и выключать свои чувства простым поворотом крантика. Только неделю назад вы взахлеб рассказывали о ней. Что за черт, почему бы вам на ней не жениться?
– И потерять миллион?
– Зачем вам еще миллион? Он вам не нужен.
– Не говорите глупостей, – сказал Роско.
Мортимер Байлисс не стал доказывать свою правоту. Дверь открылась, прибыл сырный омлет.
19
Сыскное агентство «Аргус», чья контора находится в юго-западном почтовом округе, возникло за несколько лет до описываемых событий в итоге давно назревшей нужды – нужды Перси Пилбема, ее основателя, в дополнительных средствах. Он начинал редактором прославленного еженедельника «Светские сплетни», но устал выведывать постыдные тайны за жалованье и пришел к выводу, что при его способностях куда выгоднее выведывать их для себя. Он взял кредит, уволился и теперь процветал. «Аргус» хвастался, что никогда не спит, и все, знавшие его, не удивлялись. Допуская, что у этого агентства есть совесть, с такими мыслями действительно не заснешь.