Рядом, завернувшись в простыни, лежала Ванесса. На лице и груди блестели капельки пота. Она выглядела удовлетворенной. Спокойной. Дрожащими руками Шон потянулся к пузырьку «Ксанакса» рядом с телефоном на тумбочке.
— Я смогу, — шептал он себе, закидывая в рот две таблетки и запивая их водой из стакана. — Я смогу.
Это было странное ощущение. Шон чувствовал, как его перегруженный и уставший разум разрушается. Он понимал, что события выходят из-под контроля, но не знал, как это остановить. Проститутки. Керри. Рокко. А теперь…
— Я смогу.
Ванесса спала. На мгновение не осталось ни смерти, ни убийств, ни беспокойства о планах на будущее. Только они двое в этой крошечной спальне.
На улице просигналила машина. Шон встал с кровати и подошел к окну.
— Кто там? — спросила Ванесса, открыв глаза и перевернувшись.
— Это Дон. Мы немного проедемся, поищем Лиама.
— В такое время?
— Я должен что-то делать. Сидеть целыми днями ничему не поможет.
— Будь осторожен.
— Буду.
Шон отвернулся от окна:
— Уходи через черный ход. Нельзя, чтобы тебя увидели выходящей из парадной двери.
— Я знаю.
Он вышел из спальни и выключил свет, пряча свою самую драгоценную тайну в темноте. Пора.
Глава 57
Казалось, весь мир уснул до следующего утра. Улицы Камдена опустели. Погрузились в темноту витрины магазинов, металлические ставни опущены, сигнализации включены, инвентарь убран под замок. В домах и квартирах больше не светятся точки окон. Почти все легли спать.
Шон и Дон бесцельно колесили по улицам в поисках Лиама, вглядывались в переулки, проверяли стоянки и автобусные станции и даже заехали на территорию океанариума. По дороге через мост оба пили кофе, но почти не разговаривали. По потрескавшимся и вспученным тротуарам спешили редкие припозднившиеся прохожие, опустив головы, натянув капюшоны, так что их было сложно рассмотреть. Найти Лиама в таком городе было практически невозможно. Но оба мужчины и так знали, что Лиама в Камдене нет. Все это был лишь отвлекающий маневр.
Дон повернул и медленно поехал по еще одной темной улице.
— Мне казалось, ты говорил, что я буду дома к полуночи.
— Да, вышло дольше, чем я думал. Извини.
— Нам не следует тут быть. Это не наша территория.
— Мы здесь не как копы. Мы здесь как члены семьи. Для семьи нет юрисдикции.
Дон поставил стаканчик с кофе в подстаканник и начал переключать радиостанции в поисках спортивного канала. Он не знал точно, сколько времени потребуется Лиаму, чтобы обыскать дом Шона, и хотел как можно скорее выбраться из этой ситуации. Они договорились, что Лиам пришлет сообщение, когда выйдет, чтобы Дон мог отвезти Шона домой. Здесь он чувствовал себя беззащитным. Открытым.
— Как думаешь, где он может быть?
— Не знаю.
— Может, лучше попробовать завтра, когда будет светло?
— Днем он будет прятаться. Именно днем его разыскивает полиция. Если и есть шанс обнаружить его, то только ночью.
Дон нашел ток-шоу и откинулся на спинку сиденья.
— Ты пытаешься до него дозвониться?
— Весь день, каждый день. Он так и не включил свой телефон. Сразу переводит на голосовую почту. Оставил ему кучу сообщений. И ничего, — эмоционально заверил Шон и повернулся к напарнику: — Слушай, я знаю, безумие думать, что мы сможем найти его, просто поездив по улицам. Я понимаю. Но это больше для того, чтобы занять меня. Я должен что-то делать, понимаешь? Я не могу сидеть и ждать, пока мне позвонят сообщить, что его поймали. Я — его брат. Я не буду стоять в стороне, что бы ни говорил Филлипс.
Дон кивнул, продолжая вести машину. Он бросил взгляд на часы на приборной панели. К этому времени Лиам должен был добраться до дома Шона. Теперь вопрос в том, сколько времени ему потребуется, чтобы найти искомые улики, если они вообще там. Пока что никакого сообщения не приходило.
— Я ценю, что ты это делаешь, — сказал Шон.
— Не беспокойся. Я понимаю.
— Давай еще раз проедем по Девятнадцатой улице, а потом в сторону парка Фарнэм. После этого сможем разойтись. Я уже и так задержал тебя. Джойс будет злиться.
— Согласен.
Дикторы на радио спорили о предстоящем драфте и пытались угадать, кого выберут «Иглз». Дон слушал их болтовню, пока она не переросла в перепалку, а потом наклонился и выключил радио.
— Надоели эти вопли.
Шон показал вперед.
— Притормози там и поверни направо.
Проезжая по Девятнадцатой улице, Дон заметил, что многие фонари не горят. Они забрались в глубь территории банд, а банды, как известно, бьют фонари, чтобы скрывать свои делишки. На этих улицах главное — выживание. Убей или убьют тебя. Другого пути нет. Он размышлял об этом, разъезжая в темноте рядом с серийным убийцей. Лиам уже скоро должен закончить. Где же сообщение от него?
— Сюда.
Дон направил седан в парк Фарнэм. Деревья нависали над головой и закрывали луну, было даже темнее, чем в жилых районах. Они ехали по извилистой дороге вверх по холму к главной площадке рядом с рекой Купер. Там, где раньше были беговые дорожки и зоны для пикника, теперь остался только потрескавшийся асфальт с торчащими корнями деревьев и разрушенные кострища, больше используемые для передачи наркотиков, чем для семейного отдыха. Когда-то это было прекрасное место, и красота никуда не делась, просто была не на поверхности. В детстве Дон часто приходил в этот парк. Таким образом родители сбегали из Филадельфии, не уезжая слишком далеко. Быть может, однажды та красота вернется. Сейчас же он видел только упадок.
— Стой! — вдруг крикнул Шон. — Там!
Дон затормозил и выгнул шею.
— Что?
— Нет… ничего. Забудь.
— Это был он?
— Нет.
Шон повернулся к напарнику. Он был бледен, лицо ничего не выражало. Единственным показателем того, что он еще дышит, была слегка дрожащая нижняя губа.
— Послушай, — сказал он. — Нам надо поговорить.
— О чем?
— Я знаю.
— Хорошо. Что ты знаешь?
— Больше, чем ты думаешь, и я хочу оградить тебя от этого, но ты должен мне доверять и делать, как я говорю.
Дон инстинктивно прижался к водительской двери.
— Шон, о чем ты?
Он постарался, чтобы голос звучал твердо, но подумал, что услышал в нем слабость.
— Я знаю, что ты подвез Лиама в миссию отца Бреннана после вашей встречи. Он мне позвонил. Когда Лиам только ударился в бега, я подумал, что он может попытаться спрятаться там, поэтому заехал и попросил отца Бреннана быть начеку.
— Ну, я…
— Я также знаю, что ты сделал дополнительную копию файлов Керри. И копии из папки Джейн про остальных девушек. Ты наложил руки на столько тайн, а я не хотел, чтобы ты был замешан во все это. Я только хотел, чтобы ты сходил домой к Керри, забрал улики, связывающие ее с Лиамом, и жил дальше. Зачем тебе понадобилось вынюхивать?
Дон мог только смотреть на своего напарника, человека, которого знал дольше, чем кого-либо другого. Дольше Ванессы, дольше Филлипса, дольше Джойс. Шон был для него как сын, но сейчас, сидя в темноте и глядя на человека, которого знал так много лет, он не находил слов.
— Я знаю, что ты в курсе, что это я убил Керри. Нам больше не надо притворяться. Вчера я проследил за тобой до дома Рокко. Я вообще много следил за тобой. После твоего ухода я вернулся и побеседовал с Рокко. Он рассказал, что обнаружил в файлах Керри. Сказал, что записал копию на флэшку и отдал ее тебе. Она-то мне и нужна. Ты отдаешь мне флэшку, и я убираюсь из твоей жизни. Завтра я уеду, и ты больше никогда обо мне не услышишь. Я буду в Мексике, Канаде, Аргентине или где-то еще, но ты больше никогда меня не увидишь, и тебе не придется переживать, что меня поймают. Ты отдашь мне флэшку, я дам тебе свалить отсюда и подамся в бега. Как тебе?
Дон набрал воздуха в грудь и положил ладони на руль.
— У меня нет флэшки, — медленно сказал он. — Рокко сказал тебе неправду.
— Не играй со мной.
— Я не играю. Он не смог взломать шифр, так что мы отказались от этой идеи. Ты видел меня выходящим от Рокко с пустыми руками. Нет никакой флэшки.
Шон покачал головой и заплакал. Его всхлипы казались громкими на фоне тишины ночного парка.
— Дон, не ври мне! И без этого тяжело. Отдай мне флэшку!
— У меня ее нет.
Шон достал из куртки «Беретту» и направил ее на напарника.
— Я не хочу вредить тебе. Я серьезно. Мне нужна только флэшка, и мы сможем пойти каждый своей дорогой.
Дон усмехнулся:
— Ты правда думаешь, что так будет? Думаешь, после всего этого я дам тебе уйти? Тебе конец, Шон. Ты идешь ко дну. А теперь убери пушку от моего лица, пока я не затолкал ее тебе в задницу. Что ты о себе возомнил? Опусти пистолет. Сейчас же.
Теперь Шон плакал сильнее, «Беретта» в его руке дрожала.
— Я не хочу тебя убивать.
— Опусти пистолет!
— Отдай мне флэшку!
— Ты сукин…
Молниеносным движением Дон потянулся к «Беретте». Шон отпрянул к пассажирской двери и нажал спусковой крючок. Выстрел прогремел в тесном салоне, пуля вошла в грудь Дона. Он вскрикнул от боли и страха. Боль была сильнее, чем он мог представить. Из раны потекла кровь, собираясь на коленях и стекая на сиденье.
— Я не хочу этого! — закричал Шон. — Зачем ты вынудил меня?
Дон почти не слышал, что говорит Шон. Он откинул голову назад, боль усиливалась. Он был уверен, что отрубается. Он не мог дышать, пуля наверняка повредила легкое. Кровь хлестала из раны. Он не мог ее остановить.
— Ты убил ее, потому что она узнала про вас с Ванессой, — пробормотал он. — Сукин сын. Она узнала и про других, и за это ты ее убил.
— Скажи, где флэшка! Пожалуйста!
— Бедная… девочка.
Дон терял сознание. В машине пахло потом и порохом. Как на месте преступления. Смертью.
Шон схватил его за затылок и крепко прижал к себе.
— Прости. Прости. Я не хотел. Пожалуйста, ты должен мне верить. Я не хотел. Я люблю тебя.
Шон отпустил его, и Дон упал на сиденье. Он открыл глаза и посмотрел в лицо своего напарника. Боль притуплялась, значит, он скоро умрет. В этом он не сомневался.