Я уже привычно высунула голову из подземного лаза и огляделась, пользуясь третьим глазом. Потом выбралась вся и отряхнулась. Не то чтобы я сильно испачкалась, но мало ли… Я даже не знала, заметил ли кто-нибудь моё отсутствие, а если да, то что подумал. В крайнем случае скажу, что ходила посмотреть турнир, а что меня среди зрителей не видели — так я по дороге встретила подруг и пошла к одной из них чай пить.
Решив так, я пошлёпала к своему дому, чувствуя, как с каждым шагом на меня наваливается вся тяжесть воздуха, пропитанного лиановыми испарениями. Когда-то я хотела приволочь сюда болотного ядовитого демона. Ха! Да на Оплетённой горе его бы съели и не заметили! Тут ведь вон всё как продумано: сквозь наружный барьер никто без споры пройти не может, еду — и ту за воротами с обоза сгружают клановые слуги, а потом несут в зачарованных коробах и сосудах на кухню. Из резиденции на пик к амардавике те, кто со спорой, тоже не пройдут.
Я припомнила восторги Арунотая по поводу библиотечной системы, которую древние Саинкаеу придумали, поскольку ленились сами найти нужные отрывки в мудрых книгах. Не могло ли так быть, что и споры они в своё время придумали в качестве талисмана-пропуска? А то, что носители спор могли потом прорасти кустом — это они знали? Или узнали позже и расценили как прекрасное средство борьбы с инакомыслящими?
Я вздохнула и помотала головой. Какая теперь разница, что они там решили? Мне надо решать что-то сейчас.
— Кессарин!
Я вздрогнула и чуть не выхватила меч. Мне на сегодня хватило поджидающих в засаде!
— А, не пугайтесь так, что вы, — продолжил голос, и мгновение спустя я поняла, что он принадлежит Арунотаю, который выступил из-за древодома чуть позади меня. — Вы же в резиденции клана, что вам тут может угрожать?
Мне стоило большого труда не перечислить.
Арунотай меж тем приблизился и подставил локоть, за который мне предлагалось ухватиться. Он был весь в белых шелках с серебряной вышивкой, и мелкие огоньки, живущие в кронах древодомов, казалось, притягивались к его одеяниям, создавая лёгкий ореол света. Я осторожно положила руку на его рукав, с облегчением почувствовав человеческое тепло. А то как-то он светился, почти как призрак.
— Я просто задумалась, — вымучила я и постаралась улыбнуться. — А вы… хотите снова ужинать вместе?
— О, я бы с удовольствием, — Арунотай покосился на меня со смешинкой в глазах, — но сейчас начнётся церемония награждения, и нам обоим надо там быть.
Я щёлкнула зубами. Ещё церемония⁈ Да сколько ж можно⁈ И потом, почему награждение в резиденции, а как же победители из других кланов?
В этом смысле я и спросила, но Арунотай тут же пояснил:
— О, общее награждение уже было, разве вы не видели? Перед храмом, ещё днём! А теперь у нас просто маленькая встреча для своих, чтобы поощрить отличившихся. Сделайте одолжение, ублажите достойных охотников своим присутствием, им будет приятно!
— А Вачиравит? — осторожно спросила я.
— О, — Арунотай беспомощно махнул рукой, — вы же знаете брата. Семейные сборища — это не для него. Тем более мне бы хотелось, чтобы вы его представляли. Всё же он возложил на вас часть своей ответственности, так что это нелишено смысла.
Сопротивляться я не стала. В конце концов, поздравить победителей и правда стоило, даже если победа была не очень честной. Я знала многих участников из взрослых, и они усердно готовились, а уж дети и подавно всю душу вложили в эту победу.
К счастью, церемония награждения проходила не в храме. От вида алтаря у меня бы сейчас рассудок помутился. Вместо этого все собрались на тренировочной площадке: широким кольцом четыре группы наших участников, а за их спинами — родня, друзья и просто любопытные. Собравшиеся явно не тянули на полный состав членов клана, но чего и ждать от Саинкаеу… Это у нормальных махарьятов поздравлять своих победителей приходят все, а тут удивительно, что хоть половина собралась. Да и о чём говорить, если даже Вачиравит не пришёл, хотя ему как ведущему победившей команды причиталась особая награда.
Рассеянно размышляя обо всём этом, я встала по правую руку Арунотая, приклеив к лицу благожелательную улыбку. Надеюсь, краска у меня на лице не смазалась, но будь так, Арунотай бы, наверное, намекнул, что мне надо освежиться. Вот ведь жила как-то всю жизнь без зеркала, а теперь и шагу не ступить. Впрочем, до прихода на Оплетённую гору я и не помню, когда последний раз плакала.
Слева от Арунотая топтался Лек, попинывая большой сундук, стоящий перед ним. В сундук Лека можно было бы уложить целиком, даже не особенно скручивая, и я надеялась, что он не один его сюда тащил. За Леком в толпе позади детских групп мой взгляд нашарил Чалерма. Словно сам притянулся к знакомому лицу. Беленькому такому, будто солнца не знавшему. Стоял, зараза, смотрел покровительственно на то, как Лек добывал из сундука наградное оружие, передавал Арунотаю, а тот с велеречивыми поздравлениями вручал детям. Я стиснула зубы и с усилием отвела взгляд.
Дети сияли. Танва пошатывался под грузом всеобщего внимания, а когда получил новый меч, чуть не грохнулся в обморок, Леку даже пришлось его придержать. Паринья, улыбаясь так, что со спины видать, получила зачарованный лук.
— Вы — надежда нашего клана, — растекался мёдом Арунотай. — Последние годы после смерти отца обучение в нашем клане стало отставать, и я видел, что настала пора перемен. Однако вы, прани Паринья, доказали, что наш клан всё так же богат талантами, как сотни лет назад, и это несмотря на то, что некоторые учителя стали относиться к своей работе спустя рукава. Я рад видеть, что неловкая история с учителем Абхиситом не стала препоной на пути молодого дарования.
Улыбка Париньи задеревенела, а я напряглась. Нет, про то, что Паринья и Танва раньше учились у Абхисита, все, конечно, знали, но почему Арунотай именно сейчас об этом заговорил? Впрочем, ответ я получила мгновение спустя, когда он внезапно повернулся ко мне.
— И за это я должен благодарить пранью Кессарин, которая ворвалась в наше сонное царство, как глоток свежего воздуха! Именно благодаря усилиям праньи мы сегодня празднуем столько побед: она не только взяла на себя детские группы, осиротевшие после отстранения Абхисита, но и нашла путь к сердцу взрослых охотников, из-за чего теперь в нашем клане на порядок выросло мастерство владения духовным оружием. Пранья, позвольте мне и вас наградить, как подобает за такие впечатляющие заслуги!
Я замерла, едва дыша, и только усилием воли заставила себя сдвинуться с места, потому что мне начало казаться, что я прирастаю к земле. А на Оплетённой горе это очень опасное ощущение. Что он делает⁈ Совсем дурак, что ли⁈ Меня же скормят лианам, стоит мне отсюда уйти! Он что, не понимает⁈
Мой взгляд скользнул на Чалерма, который всё так же довольно улыбался. А этот-то чему радуется⁈ Внезапно все разочарования сегодняшнего дня накатили гурьбой. Это ведь Чалерм меня без спросу пристроил на эти группы и возражений не слушал! А ему с самого начала говорила, что меня пустят в рост за такие дела!
Я неловко повернулась к Арунотаю. Уголки губ дрожали от напряжения, так сильно мне приходилось их растягивать. Он дал знак Леку достать что-то из сундука, но я не следила.
— Что вы, глава, — громко и чётко сказала я. — Куда мне такие почести! Я сама вчерашняя ученица. Мне кажется, вам стоит вместо меня наградить праата Чалерма, ведь именно он так быстро всё устроил, чтобы дети не остались без уроков, да ещё и поделился книгами из личной коллекции, а то у меня с библиотекой сложные отношения.
Выдав эту тираду, я победно зыркнула на Чалерма. Он спал с лица. Так-то тебе, в следующий раз неповадно будет меня подставлять! А ещё врать мне! А ещё делать приглашающие намёки, а потом отнекиваться!!!
— О, безусловно, праат Чалерм тоже хорошо постарался, — пропел Арунотай. — Вачиравит его уполномочил вести дела, касающиеся обучения, и теперь я вижу, что он был прозорлив. Однако позвольте всё же вручить вам, Кессарин, заслуженную награду…
С этими словами он принял от Лека небольшую шкатулочку и открыл её передо мной. Там внутри на чёрной подушечке покоилась золотая диадема. Я подняла на Арунотая озадаченный взгляд. Замужней женщине — и такие подарки? Как-то это… Да и потом, почему всем оружие, а мне — побрякушку? Что я, не воин? Ладно я-Ицара, но и я-Кессарин из воинского сословия!
Глава клана же безмятежно улыбался, словно не чувствовал ничего неподобающего. Мой взгляд сам собой скатился с его губ чуть вправо, где в толпе лицо Чалерма темнело так, словно он отпустил контроль над махарой. Злишься? Так тебе и надо.
Я улыбнулась увереннее.
— Благодарю, глава! Я польщена оказанной честью.
Арунотай сверкнул зубами и, отдав мне шкатулку, тут же сам надвинул на меня диадему, втыкая её рожки в мою простенькую причёску. Золото весило прилично, я даже немного голову пригнула поначалу. А Арунотай задержал на мне взгляд, словно любуясь. Я краем глаза заметила, как разгораются мои узоры, и поскорее шикнула на них. Так ведь могут и подумать что.
Наконец последняя церемония на сегодня закончилась, и я побрела к дому на каменных ногах. Сколько же длился этот день? Усталость словно упала на меня сетью с жерновами, пришитыми к краям. Заподозрив неладное, я сняла диадему и убрала в шкатулку, но сил от этого не прибавилось. Впрочем, если вспомнит всё, что сегодня произошло… Хотя и вспоминать казалось непосильным трудом.
Я доплелась до дома, еле переставляя ноги и зевая через шаг. Сейчас бы ополоснуться — и в кровать, мою большую мягкую кровать, в которой я могу спать хоть поперёк, и никто меня не осудит. Может, отец в чём-то и прав, и богатая сытная жизнь в клане Саинкаеу меня развратила. Я поднялась на крыльцо и вяло потянула за дверное кольцо, но тут рядом с моей рукой возникла ещё одна и рванула дверь так резко, что та чуть не прилетела мне в лицо. В следующее мгновение меня подпихнули в дом, а дверь за спиной захлопнулась.