Я заметила, что один из листов исписан не до самого нижнего края, там оставалось место.
– А если, – медленно заговорила я, – учитель ошибся и вписал тебе сильно продвинутую книгу, и ты её на своём уровне запросила… Крабук кроме ругани что-то тебе может сделать?
– Если учитель ошибся, – так же медленно ответила Паринья, – то Крабук что-то сделает ему. Докладную напишет. Мой прежний учитель очень боялся такого, вроде как три докладных – и с тебя снимают группы.
Наши взгляды встретились.
– А у вас… есть код от сильно продвинутой книги?
Не знаю, где носило Чалерма, но когда мы с Париньей пробрались в его кабинет, там всё стояло настежь, будто нарочно. Девица сразу зарылась в книги, ища что-нибудь близкое по теме, чтобы было неудивительно, что учитель написал книгу в список. Я же не удержалась и пошарила на полке под столом – там всё так же лежала записная книжка. Воровато оглядываясь, я достала её и пролистала.
К имени Кессарин добавились новые записи:
умеет брать на слабо
всё-таки обучаема
слишком хорошо дерётся, точно училась
Сглотнув, я перевела взгляд ниже, где, обведённое несколькими кругами, стояло «Адульядеж».
Снова в библиотеке я на всякий случай взяла какую-то книжульку, чтобы не выглядеть группой поддержки, а Паринья запрыгнула на третий уровень со списком книг, в который мы аккуратно вписали данные томика с невзрачным названием «К вопросу о символах третьего ряда в иерархическом кругу», в котором содержалась ни много ни мало инструкция, как поднять покойника, чтобы он сам переоделся в погребальные одежды. Такого оглушительного гонга в библиотеке я ещё не слышала – аж вся мелюзга смолкла и застыла, озираясь. Крабук выскочил из подсобки и промчался, колыхаясь телесами, через весь зал, где воспарил, словно праздничный фонарик. Я задержала дыхание, молясь за Паринью, но спустя пару малых чаш она спрыгнула вниз, взбудораженная, но довольная.
– Скушал? – шёпотом спросила я, сдавая книжку.
– Сразу докладную отправил, – ликующе прошептала она в ответ. – Едва завидел название. Эта книга даже не всяким взрослым махарьятам разрешена!
Мы вышли из библиотеки резвым шагом, пока Крабук не решил что-нибудь уточнить. А я задумалась, зачем такая книга Чалерму. Насколько я успела заметить, к истории кланов она не имела отношения.
– У праата там всё так открыто, – заметила Паринья, подумав о том же. – Если у него такие книги хранятся, может, лучше запирать?
– Наверное, вышел срочно, не успел, – предположила я, хотя что-то мне подсказывало, что в делах Чалерма так просто не бывает.
– Она прямо на виду стояла, – подтвердила мои догадки Паринья. – Вы ему скажите, может…
– Обязательно, – процедила я сквозь зубы. Потому что записная книжка тоже лежала почти на виду. Два раза. А тот человек, с которым я вчера дралась, никогда бы не оставил такую вещь там, где в неё могла заглянуть любопытная пранья, если только не нарочно.
Глава 22Охота на охоту
Арунотай поставил передо мной холодный отвар беломедовых цветов в высоком бокале из такого же прозрачного камня, как саркофаг амардавики. Впрочем, у меня половина посуды была из него, а Буппа говорила, что тут неподалёку месторождение.
– Вы полагаете, что сможете освоить заклинание открытия ворот? – переспросил он задумчиво. – Не сочтите за недоверие, но вы не так давно начали обучение. Ваш наставник подтверждает, что вы уже обладаете достаточными навыками?
– Вачиравит не считает, что для этого нужны какие-то особые навыки, – сказала я и неслышно вздохнула. Собственно, я сначала пыталась у него выяснить, как открывать эти ворота, но он только удивлённо на меня посмотрел и спросил, чего там уметь.
– А, ну конечно, – усмехнулся Арунотай. – С его талантом он освоил эти методы в таком раннем детстве, что и не помнит уже, наверное.
Я невольно поёжилась. Никаким талантом не оправдать недостаток базовых знаний. Пусть сейчас Вачиравит творит какие-то заклинания, не задумываясь, и ему так удобно, но бывают обстоятельства, в которых бездумное применение привычных методов может привести к катастрофе. Если Вачиравит не может объяснить, как сделать то, что он делает, значит, и смысла не понимает, и может вляпаться так, что год в когтях амардавики сказкой покажется.
– Однако, – продолжал Арунотай, отпив из своего бокала, – разве у вас нет наставника? Вачиравит ведь не преподаёт, значит, он должен был вас направить к кому-то.
– Он и направил поначалу, – охотно объяснила я, – но позже решил учить меня самостоятельно, так что к наставнику я только на лекции хожу, и он не может оценить мой уровень, потому что не видел моей работы.
– Вачиравит решил учить? – изумился Арунотай. – О… Не поймите меня неправильно, но после того… случая… я несколько опасался за ваши отношения. Надеюсь… – он неуверенно окинул меня взглядом, – вы проявите сочувствие к его состоянию.
Я подозревала, что опасался Арунотай вовсе не за наши отношения, а за то, чтобы я Вачиравита на костёр не уложила. Я и сама этого немного опасалась, но после того срыва он больше не выказывал желания встретиться с несуществующим амардом. Водил мальчишку на охоту, фехтовал со мной и даже не сбегал от Чалерма, когда тому надо было что-то подписать.
– Я осознала свою ошибку, – торжественно сказала я, чтобы успокоить Арунотая. – Но, мне кажется, сейчас он чувствует себя лучше.
– Будем надеяться, – вздохнул он. – Я видел, он теперь берёт с собой на охоту какого-то ученика. Чем этот мальчик так отличился?
– А, да ничем особенно… – замялась я. Танва отличился тем, что его бы никогда не допустили до охот, но мне не очень хотелось говорить об этом Арунотаю, хоть он и не имел прямого влияния на то, кого пускать на охоты, а кого нет. – Просто меня беспокоило, что Вачиравит охотится в одиночку, а Танва подвернулся под руку, когда я его уговаривала взять напарника.
Арунотай озабоченно нахмурился:
– Вы полагаете, что необходимость присматривать за учеником не сделает охоты более опасными для Вачиравита?
Это был для меня неожиданный поворот мысли. У нас в клане считалось, что какой угодно напарник на охоте лучше, чем никакого, хотя у нас, конечно, совсем бестолковых не держали.
– Да чего за ним присматривать? – отмахнулась я. – Не маленький уже, сам должен соображать, а если бы мешался, Вачиравит не стал бы его брать.
Арунотай склонил голову набок, неохотно соглашаясь.
– Но, кстати! – осенило меня. – Было бы ещё лучше, если бы Вачиравит брал с собой и кого-то из взрослых охотников. Хотя бы из его друзей!
– Друзей? – Арунотай озадаченно моргнул.
– Ну, может, не совсем друзей, – поправилась я. – Но тех, с кем он готов иметь дело. Может, они бы и в друзей превратились потихоньку.
– О, это было бы замечательно, – обрадовался Арунотай и улыбнулся такой светлой улыбкой, что мне захотелось сощуриться. – Вы думаете, он согласится?
– Попробую уговорить, – улыбнулась я в ответ. – Но буду признательна за любую помощь в этом нелёгком деле.
Арунотай сдержанно рассмеялся, и я его поддержала. Как бы ни была ограничена его сфера влияния, а всё-таки с главой клана лучше быть в хороших отношениях. Эх-х, вот бы он мог вышвырнуть Абхисита без суда и следствия…
– Пранья, вы вселяете в меня надежду. Может, вам ещё удастся убедить его выступить на турнире?
– А что за турнир? – заморгала я.
– О, это будет очень интересный турнир! – Арунотай отставил бокал и сел прямее. Глаза у него зажглись воодушевлением. – Обычно состязаются всего два-три клана, и в нашем случае больших кланов не так много, поэтому мы постоянно видим одних и тех же махарьятов. Но в этот раз я решил провести большой турнир для малых кланов, представляете? Мы предложим им объединиться в сборные команды и таким образом уравнять шансы с большими кланами. На днях как раз встречался с несколькими главами малых кланов, и большинство согласились!
– А что, кто-то отказался от такой чести? – делано удивилась я, уже догадываясь, кто.
– Ну, это всё же вложения, – развёл руками Арунотай. – Да и уровень не всем позволяет. Если кто-то всего год как основал клан, то им не до турниров, хотя это было бы прекрасной возможностью заявить о себе миру. Но я уверен, это не последний такой турнир, и у кланов вроде Суваннарат ещё будет шанс.
Вот, значит, когда Арунотай встречался с отцом. Он серьёзно думает, что нашему клану меньше года? Может, отец ему так сказал… Если Арунотай не знает, что на Жёлтой горе был клан, когда Саинкаеу похитили амардавику, то лучше ему и дальше не знать, а то меня вычислить – как нечего делать. М-да, отец, наверное, не обрадовался встрече с живым и здоровым главой Саинкаеу. Каким-то словом он меня поминает… Надо поскорее с ним связаться. И ещё вопрос, что там с соревнованиями. По словам Чалерма, Арунотай предлагал мелким кланам махару – уж не ради ли того, чтобы они выступили на турнире? Зачем ему это так сильно нужно? У Саинкаеу среди малых кланов и так незаслуженно высокий авторитет.
Но увы. Ладно, с воротами бы разобраться.
– Так насчёт заклинания для входа, – напомнила я.
– А, да, – спохватился Арунотай. – Понимаете, Кессарин… Я не уверен, что Вачиравит может оценить ваш уровень. Он не мыслит такими строгими категориями. Если ваш наставник теперь не проверяет ваше продвижение… Не поймите меня неправильно, но наши ученики практически с пелёнок начинают учиться, чтобы к юношеству мы их допустили до открытия ворот. А вы впервые занялись махарьятством пару недель назад.
О чём-то мне напомнили его слова… Опять голова еле варит. В присутствии Арунотая приходилось тщательно отслеживать цвет кожи, всё внимание туда сливалось… Цвет кожи… махара… О, Танва! Танва же не родился на горе!
– А как же на гору попадают ученики, которых выкупают у семей снаружи? Даже одарённые дети вряд ли могут научиться нужным заклинаниям.
– Конечно нет! – улыбнулся Арунотай. – Учеников собирают в Чаате, а потом раз в год мы отключаем барьер, чтобы они смогли войти. То же самое раньше делали для найма новых слуг или мастеров, но теперь их стало достаточно много, чтобы довольствоваться теми, кто рождается на горе. Однако не можем же мы отключать барьер всякий раз, как вам захочется выйти на прогулку, Кессарин, поймите меня правильно… Это слишком большой риск для безопасности всей резиденции.