ьчика шаманкой Асуйхан, появление второго мальчика. Здесь есть и некоторые дополнения. Девочка, ушедшая в воды Байкала, сделалась покровительницей водной стихии Байкала. Ее зовут Далайн эжен Абай Саган хатан — хозяйка моря Абай Саган госпожа.
Восторженно воспевают Байкал в преданиях ольхонские буряты. В одном предании рассказывается о высоком небе, о широком водном просторе, о необъятной земле вокруг Ольхона. В другом, наиболее архаичном по содержанию, повествуется об оборотнях-первопредках.
…С восточно-северного неба, с желтой земли спустились птицы. Съев падаль, они не могли подняться на небо и стали людьми. Птицы-люди зашли к отцу Ольхона — хозяина острова Ольхон. Отца они не застали дома. Переночевав, они родили не человека, а яйцо, удивились этому. Устроили гнездо и положили яйцо, из которого вылупился и полетел беркут. Его назвали Шубуу ноен — глава птиц{105}…
Байкал часто упоминается в бурятских песнях. Так, в песне агинских бурят поется:
Обратимся теперь к якутскому фольклору.
Якутские легенды и предания повествуют о переселении откуда-то с юга Омогоя и Эллея — предводителей древних якутских родов. Иногда в них непосредственно называется место, откуда якуты пришли на Лену, — районы Прибайкалья, Средняя Лена. В одной из легенд, записанной в XVIII в. Я. Линденау, довольно точно определяется место, где жили Омогой и Эллей до переселения, — местность Кобуолуур на Лене, ниже села Качугского.
В большинстве якутских преданий и легенд Байкал не фигурирует{107}, и лишь в отдельных из них говорится о Байкале как месте древнего обитания якутов. Вот одно из таких преданий{108}.
…Старики рассказывают: на востоке, у Охотского моря, обитал когда-то якутский род. Весь род истребили, напав, вражеские племена, уцелел лишь один Омогой-Баай-господин; с женою, двумя дочерьми и двумя работниками он убежал на север.
В то же время на юге, у Байкал-озера, расселился другой якутский род и возникло отдельное государство, названное Урянхай. Урянхайский царь приказал убивать всех стариков, кто дожил до восьмидесяти лет.
Один родович-урянхаец, именем Эр-Соготох-Эллей, не послушав приказа, скрыл своего отца-старика восьмидесяти лет: запрятал его в суму и так укрывал три года. Когда же на государство Урянхай напали братские (буряты. — С. Г.), вещий старик сказал сыну: «Эр-Соготох-Эллей, пойдем на север, где течет большая река, Леной называется!». Долго шли беглецы, и, когда показалась Лена, большая река, умер отец Эр-Соготох-Эл-лея. Перед смертью велел он сыну спуститься вниз по течению, на север, — там предопределено было Эллею найти Омогой-Баай-господина и взять его дочь себе в жены.
Эр-Соготох-Эллей сделал плот и поплыл вниз по Лене…
С этим историческим преданием перекликается другая якутская легенда{109}, в которой рассказывается о прозрачноводном море Баягале, на дне которого была видна драгоценная золотая чаша и сидящая возле нее дева редкой красоты. Безумной страстью к деве, а еще больше к золотой чаще воспылал правитель здешних мест. Он посылал юношей на дно морское за чашей и девой, но никто из них не возвращался. А в те далекие времена существовал обычай умерщвлять стариков, доживших до преклонного возраста. И вот один юноша так горячо любил своего отца, что нарушил жестокий обычай предков и спрятал слепого отца. Когда очередь идти на дно морское дошла до юноши, отец сказал ему, что золотая чаша и красавица находятся вовсе не на дне морском, а на высокой горе над морем. Они лишь отражаются в прозрачном море. И юноша, вняв отцовскому совету, взошел на высокую гору, где и нашел чашу и деву. После этого правитель бесследно исчез, а в народе перестали умерщвлять стариков.
В сказках якутов, как сообщает В. Л. Серошевский{110}, встречается морской царь Байгал ырахтагы.
В якутских народных песнях слово «байагьал» употребляется в нарицательном значении. Одну из таких песен — «Зима» — приводит С. В. Ястремский{111}. Вот отрывок из нее.
…О чем сказать мне вещие слова?
С ровнями из лежащей коры,
Окруженная широким и глубоким морем-владыкою,
С текучей водою в основании,
Землею посредине,
Переслоенная песком,
Покрытая травою,
Широкая, прекрасная страна!..
С большой любовью и великой нежностью якуты в песнях поют о реке Лене. В одной из таких песен поется, что Лена питается водами трех морей{112}.
За этой громадной водяной трубой —
ее главным стержнем наблюдал-стоял:
воды ее, как русский жемчуг,
вниз (по руслу) плавно текут.
Из девятипроточного Туха-моря
образовалась она, оказывается,
у восьмипроточного Араат-моря
создана была она, оказывается,
из семипроточных глубин Энгирэ (Анкары) моря
вскормлена была она, оказывается…
Поясним указанные в песне моря. Туха байагал — это, по Э. К. Пекарскому, озеро Байкал, Араат байалаг — море, находящееся на западной стороне сказочной земли, местожительства богатырей племени айыы; Энгирэ далай — это, конечно, опять же Байкал.
Следует отметить, что в якутских песнях для обозначения моря употребляется и слово «далай».
Слово «байагал», и опять же в нарицательном значении, встречается в якутских песнях, рассказывающих об устройстве мироздания{113}.
С седалищем из тундрового моря,
с зависимостью от северного моря,
с окраинами из западного моря,
с краями из южного моря,
с ободком из восточного моря…
…………………………………………
средняя цветущая страна моя.
В нарицательном значении слово «байагал» можно встретить в якутских пословицах и поговорках: «Кто живет около океана, у того ноги мокнут» (т. е. характер страны отражается и на жителе); «Голова — что море, хвост его — что пространство <или трясина)» (о людях, ведущих много рискованных предприятий, исход которых предвидеть нельзя).
Таким образом, у бурят существует значительно больше легенд, связанных с Байкалом, нежели у якутов. Вместе с тем бросается в глаза, что и в бурятских, и в якутских легендах озеро-море называется одинаково. Оба народа в мифах, преданиях, сказках, песнях называют районы Прибайкалья родиной своих предков. Однако бурятский фольклор гласит, что Прибайкалье всегда было родиной бурят, якуты же называют его своей давней родиной.
Бурятский героический эпос «Гэсэр», или, как его образно называют, «Илиада Центральной Азии», повествует о подвигах богатыря Бухэ-Бэлигтэ, небожителя, спустившегося на землю, чтобы истребить на ней зло, уничтожить звериный закон пожирания сильными слабых. На земле богатырь перерождается в Гэсэра.
Эпос возник на основе богатого устного народного творчества бурят — мифов, преданий, легенд, песен, сказок. Он живет в устном творчестве народа в виде отдельных поэм-улигеров, отражающих события периода родового строя и бытующих в стихотворной и прозаической форме.
В бурятских улигерах слово «байгал» в его нарицательном значении отсутствует. В эпосе часто упоминаются моря — Желтое, Белое, Черное, Синее, Вечное (Мунхэ), Ледовитое, Молочное, но всюду слово «море» передано через «далай», а в улигере «Айдурай Мэргэн»{114}, кроме того, и через «нуур», хотя это слово означает «озеро» и употребляется в значении «море» только в качестве собирательного существительного.
Географические названия, встречающиеся в улигерах, детально не рассматривались исследователями бурятского эпоса, поэтому считается, что Байкал там не упоминается. В переводах текстов улигеров географические названия также не систематизируются, за исключением улигера «Абай Гэсэр», к которому А. И. Уланов, осуществивший перевод и подготовку текста и написавший вступительную статью и комментарии, дает перечень географических названий{115}. В этом перечне Байкал отсутствует. При ближайшем же рассмотрении оказывается, что в текстах он упоминается, но только в качестве сравнения. В таком же плане говорится о реке Лене. Эти названия фигурируют в эпизодах, где рассказывается о героических похождениях главного героя, освобождающего своих богатырей, воинов и дружинников из каменного плена.
…Абай Гэсэр хан
С правого глаза слезу,
словно Байкал, смахнул,
с левого глаза слезу,
словно Лену, смахнул…
Байкал и Лена упоминаются в улигере «Айдурай Мэргэн», но здесь уже в связи с новым персонажем — Агуй Ногоон, сестрой главного героя.
…Слезы правого глаза ее
В море Байкал превратились,
А из левого — слезы заструились,
В Лену-реку обратились…
В качестве сравнения, как сообщает Н. О. Шаракшинова{116}, в улигерах фигурирует также Ангара.
Упоминание в эпосе Байкала, Лены и Ангары только в качестве сравнений не дает оснований считать, что они названы как географические объекты. Н. О. Шаракшинова, рассматривавшая географические названия улигеров, отмечает, что в эпосе часто упоминаются только горные хребты Алтай и Хухэй (хр. Хан-Хухэй на северо-западе Монголии).