И как только он скрылся из поля зрения, Эми сказала:
— Правильно ли я поняла, что если ты столкнёшься с ситуацией на грани жизни или смерти, то ты будешь бороться до победного конца, но ты не видишь ничего плохого в том, чтобы медленно тонуть в собственной апатии?
— В моей собственной чего?
— Что, если я скажу тебе, что ты стал одержим сильнейшим демоном тоски, который высасывает твои жизненные силы? Будешь ли ты с ним бороться? А если я скажу тебе, что он придёт и за мной?
— О чём ты вообще гов…
Мы услышали, как Джон вырвался из ванной. Он заскочил в комнату, тяжело дыша, и пробормотал:
— Дейв, мне срочно нужно увидеть твою жопу.
Я молча смотрел на него долгие сорок секунд.
— Зачем.
— Я нашёл заметку. Прямо сейчас. Её написали на моём члене, несмывающимся маркером, кажется. В ней говорится: «Проверь жопу Дейва, на ней написано очень важное сообщение с невероятно ценной информацией».
— Там бы точно не поместилось столько текста.
— Хочешь глянуть? Тебе не нужно наклоняться, ну, потому что шрифт такой огромен…
— Дейв, ты покажешь ему попу? — спросила Эми.
Я, скрежеща зубами, уставился на Джона.
— Ты сделал это. Это Где Моя Тачка, Чувак ситуация, вот же дерьмо.
— Я вообще ничего не помню.
— В этом как раз есть смысл.
— Да чего ты орёшь на меня вместо того, чтобы жопу подставить?
— Стой здесь. Я посмотрю в зеркале.
Минуту спустя я ворвался на кухню.
— Там написано: «Не позволяй им», и ещё буквы Р, А и С и какие-то каракули на другой ягодице. Как будто я очнулся и, заметив, что кто-то рисует на моей жопе, жестко пресек дальнейшие действия.
— Дерьмово, — сказал Джон. — Не позволяй им рас… Раскричаться? Расстроиться? Расстрелять?
— Угадывать бессмысленно, — сказала Эми, — до тех пор, пока мне узнаем, сколько осталось не дописано.
— Ну, сообщение должно было уместиться на человеческой заднице. Расистские высказывания? Рассеянный склероз?
— Рассовать штуки в твою попу? — предложила Эми.
— Чёрт вас дери, мы потратили почти час и даже не приблизились к разгадке.
— Зато у нас есть стооолько ценной информации, полученной за предыдущие восемь тысяч часов, — посудила Эми.
Джон открыл сообщение на телефоне.
— Маркони здесь. Они припарковались у Валмарта, сказали, что туда вода не добралась.
— Повезло им.
— Он сказал, что хочет встретиться с нами.
Я опустил руки.
— Ну конечно же мы пойдём! Кому-нибудь ещё нужно сделать парочку важных дел перед битвой с монстром? Продлить лицензию на отстрел чудищ?
— Если ты хочешь, мы сходим к доктору, — сказала Эми.
Глава 21: Мы все должны научиться на трагичной ошибке Курта Рассела
Маркони путешествовал в двух огромных трейлерах: один для него, а второй для съемочной команды. Он был ещё меньше Джона заинтересован в сокрытии личности — на одном из трейлеров было изображено его гигантское лицо. Кажется, это был трейлер съемочной группы, а передвижное средство Маркони было неописуемой чёрно-золотой расцветки. Думаю, что если бы сбрендивший фанат решил порешать Маркони, то он однозначно ошибся бы дверью. Я задумался о том, не случалось ли этого в действительности.
Джон, Эми и я сидели плечом к плечу в тесном маленьком офисе в задней части трейлера, который, как выяснилось, и был местом, где Маркони говорил с нами по скайпу. Стена с наградами была наименее интересной из остальных трёх — те были сплошь увешаны экзотическими артефактами. Я понятия не имел, была ли его коллекция трофеями из домов с паранормальщиной и сайтов чёрных копателей, или же дешёвыми подделками, чтобы выглядеть круче во время эфиров. Если, всё-таки, первое, то я полагал, что некоторые вещицы здесь появились не совсем законным путём, по крайней мере, на моменте вывоза из страны. Я заметил хрустальный череп, золотую чашу и древнее копьё с набалдашником из зазубренного обсидиана. Были здесь и вещи, которые, казалось, попали сюда совершенно случайно: кукла по имени Тряпичная Энн, глиняный бюст Лайонела Ричи, а в углу стояло что-то, напоминающее статуэтку египетского бога, только у неё был невероятно огромный эрегированный член размером с её туловище, который фигурка держала левой рукой.
Маркони предложил нам бутылку воды, Джон и я отказались, а Эми, как обычно, согласилась. Должно быть, ей нравилось получать бесплатные вещи. Когда Маркони вернулся с бутылкой воды, он кивнул в сторону фигурки с членом и сообщил:
— Я подумал, что он придётся вам по душе. Это египетское божество Мин, пользующееся популярностью в четвёртом веке до нашей эры, бог плодородия. Существовало поверие, что во время коронации нового фараона, он должен был мастурбировать перед толпой, дабы доказать, что его способности к плодородию такие же, как у Мина. Если вы хоть раз смотрели ежегодное послание президента к Конгрессу, то можете заметить, что ритуал не особенно изменился.
Он сел за стол.
— Похоже, слухи в социальных сетях сосредоточены на белой крылатой сущности, что крадёт детей из домов и строит из их костей гигантское гнездо где-то в заброшенных местах города.
— Да, — сказал я, — мы случайно запустили этот слух. Но вы должны признать, что это легче объяснить, нежели правду.
— И вы уверены, что в этом слухе нет и толики правды?
— Я… я думаю, что да? Чёрт, я понятия не имею. Я вообще не понимаю, что вокруг творится.
— Но существует ли эта сущность? Моя команда сообщила, что видео с Ютуба — качественный фейк.
— Оно живое, — сказал Джон, — мы видели его собственными глазами. Очень близко. Но я не думаю, что оно ест детей или что-то в этом роде.
— У детишек мало мяса, — подтвердил я.
— Тогда это послужит отличным сюжетом для следующего эпизода. Ситуация не изменилась с момента нашего последнего разговора? Две личинки пропали, десять других могут объявиться в любой момент?
— Насколько мы знаем, всё так. И Эми не хочет их убивать, потому что они выглядят как дети.
Эми взглянула на Маркони и сказала:
— Вы сможете выстрелить в лицо ребёнку, если кому-то другому покажется, что он на самом деле — монстр?
Маркони нацепил на нос тонкие очки для чтения и сказал:
— Мы с вами живём в жестоком мире, мисс Салливан. Посмотрите: видите дуб на стоянке? Это дерево — убийца, оно могло бы совершить геноцид, если бы захотело. Эти листочки служат двум целям — сохранять солнечный свет для питания дерева, и преграждать дорогу свету вниз. Его высота — это результат конкуренции. Расти выше других растений, вставай между ними и солнцем. Заставляй их голодать. Когда вы прогуливаетесь по безмятежному лесу, на самом деле вы идёте в центре битвы — которая, впрочем, слишком медленная и неслышная, вы не замечаете атаки и контратаки, не видите всю беспощадность боя. Вам нравится запах свежескошенной травы? То, что вы чувствуете, это химический крик о бедствии, выпущенный каждой травинкой в момент, когда её срезают. Такова суть природы во вселенной, в которой мы живём. Таким образом, если другой вид выбирает сходство с человеческим, конечный выбор падает только на вас.
— В точку, — сказал я.
— Тем не менее, — продолжил Маркони, — нам очень легко впасть в ошибочные суждения, которыми легко оперируют каждый агрессивный фанатик и коррумпированный полицейский в мире. В идею, что мы сталкиваемся только с двумя выборами — жестоким насилием или трусливым бездействием. Реальная жизнь преподносит нам множество промежуточных вариантов. Что до меня, то я руководствуюсь единственным правилом — не действовать по невежеству.
— Что ж, пожалуй, я больше никогда не вылезу из кровати.
— Если держать это в голове, — сказал Маркони, — то нам необходим правильный метод для того, чтобы разглядеть маскировку рабочего роя, не становясь заложником невероятно опасных субстанций. У меня есть метод, который бы я хотел протестировать, но мне необходим образец.
— Это типа вопросов, которые задавали человекоподобным роботам в Бегущем По Лезвию?
— Тест Войта-Кампфа, — сказала Эми.
— Я помню всю речь Рутгера Хауэра, если это поможет. Что касается образца, то вы можете попробовать привести сюда девочку Ноллов, если родители пойдут навстречу.
Маркони пожал плечами, стараясь выглядеть ненапряжно.
— Конечно. Но, если вы не против, я бы хотел провести тестирование прямо сейчас, чтобы составить окончательное впечатление о том, как проходит процесс. Вы все будете присутствовать. Мне нужно сделать несколько контрольных замеров перед контактом с образцом. Вас не застанет врасплох батарея неудобных вопросов, просто камеры и пара моих друзей на том конце.
Никто не шевельнулся. Мы просто молча сверлили Маркони взглядами.
— Это не займёт больше пары минут.
Я повернулся к Джону:
— Маркони считает, что мы двойники.
Эми, которая выглядела самой обеспокоенной, сказала:
— Это, к слову, тоже часть теста. Увидеть, решимся ли мы на это.
— На самом деле, ваша реакция уже что-то значит, — сообщил Маркони. — Не будь вы людьми, скорее всего, вы бы уже начали вести себя крайне агрессивно. И, как видите, я не принял для подобного исхода никаких мер предосторожности.
Но, всё-таки, мы уже довольно долго колебались.
— Окей, — сказал Джон, — но если мы уж взялись, то давайте по-нормальному. Я не хочу дерьма в стиле Курта Рассела в Нечто, когда все оказались связанными в одном помещении, а дальше начался пиздец. Заходим по одному, запираем дверь, остальные снаружи готовятся бежать.
— Это именно то, — сказал я, — что может предложить улей роящихся монстров, умеющих меняться.
— Это мы ещё посмотрим, — ответил Джон и повернулся к Маркони, — полагаю, что для такого дела нам придётся остаться, в чём мать родила?
Мы не разделись. Джон вызвался идти первым. Маркони принялся устанавливать на столе множество типов различных камер и указал на своё кресло.
— В подобных ситуациях, — сообщил Маркони, — у меня был определённый успех со слоями восприятия реальности. Вы упоминали ранее, что Мики Пайтона было видно в камуфляже даже через камеры наблюдения снаружи мотеля. Но любое живое существо имеет свои лимиты возможностей. И сейчас перед вами четыре разных девайса — цифровое видео, тепловизор, ультрафиолет и датчик, извлечённый из 3D-видеоигры, который ска