Железная дверь открылась с громким звуком и Мэгги со своей матерью прошли внутрь помещения за ней. У маленькой девочки были заплаканные глаза, а Лоретта, кажется, находилась на грани нервного срыва. Эми, Джон и Дэвид пошли за ними следом. Эми отметила, что железная дверь была толщиной в добрых тридцать сантиметров. Далее начинался ряд пустых клеток с прозрачными стенками которые, как подумалось Эми, были сделаны из вещества намного плотнее оргстекла.
И этот объект явно не был сооружён за последние несколько дней.
Мэгги провели мимо клеток в комнату в конце зала с табличкой ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА. Лоретту задержал снаружи очень компетентно одетый мужчина в медицинской форме, бормоча ей извинения и заверения. Эми пронзила ужасная мысль, что они собрались усыпить Мэгги там, в той комнатке, и она должна будет наблюдать за тем, как Лоретте сообщают плохие новости.
Но спустя десять минут дверь ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА с шипящим звуком открылась и группа из нескольких излучающих доверие человек, которые выглядели как персонал детского госпиталя, завели Мэгги в одну из клеток. Её голова была мокрой, а сама Мэгги была одета в мешковатую больничную пижаму; выглядело так, будто пару минут назад её окатили с головы до пят. Эми призадумалась, был ли это всамделишний медицинский персонал, или же НОН наняли актёров для отвлекающего манёвра. (зловещиё чёрные плащи как сквозь землю провалились — сегодня это местечко изображало из себя лабораторию и лечебно-оздоровительный центр)
Мэгги Нолл зашла в стеклянную клетку, плача, но не сопротивляясь. Прозрачная дверь закрылась, заперев девочку внутри. Лореттую, шмыгающую носом, увели отвечать на некие вопросы.
И как только её мать скрылась из виду, Мэгги немедленно перестала плакать. Она остановилась точно в центре клетки, посмотрела на Эми и сказала:
— Привет.
По некоторым причинам это показалось Дэвиду немного жутким, и он сделал шаг назад от клетки. Эми не ответила на приветствие. Лоретта общалась с представителем НОНа, который записывал информацию в планшет. Эми заметила, что агент посмотрел в их сторону ровно тогда, когда «Мэгги» заговорила.
— Ты выглядишь хорошей, — сказала Мэгги.
— Кто ты? — спросила Эми.
Мэгги пожала плечами.
— Я знаю, что ты не маленькая девочка. Но что ты на самом деле?
— Что я? В самом деле?
— Или мне перефразировать? Кем ты собираешься стать, когда ты вырастешь?
— Я не думаю, что я вырасту.
Эми постаралась понять, какие эмоции отражает лицо девочки, но не смогла. Наконец, она сказала:
— Ты, кем ты являешься на самом деле, ты не можешь жить здесь.
Мэгги посмотрела ей в глаза.
— Когда они завели меня внутрь, они меня раздели и взяли парочку мазков. Мужчина, один из них, в лабораторном халате? Он смотрел, и ему нравилось. Но он врал об этом. О том, что ему нравится. И так делают все. Мамочка считает, что со мной что-то не так, но она не говорит мне. Когда они сказали, что заберут меня, она разозлилась, но я видела, что в глубине души она счастлива. Потому что ей не нужно будет больше бояться. Но она постаралась скрыть это. Все скрывают, кем они являются на самом деле, прячут это глубоко внутри.
— Это не одно и то же. То, кем ты являешься, оно может навредить нам. Если мы что-нибудь не предпримем.
— Я сказала, что ты выглядишь хорошей. Но ты собираешься меня убить. Потому что ты кое-что прячешь внутри себя.
Эми услышала, как агент быстро шагал в их сторону.
— Я не говорю с тобой. Ты даже не можешь говорить. Ты не маленькая девочка, у тебя даже нет рта. Это всё… Ты просто как-то изменяешь моё сознание.
— Если паук заползёт к тебе в кровать, ты раздавишь его. Но если в твою кровать залетит бабочка, ты её сфотографируешь. Бабочка делает нечто с твоим сознанием? Если бы я не заставляла себя выглядеть так, я уже была бы мертва. А ты убиваешь всё, у чего нет милых крылышек.
— То есть, ты не опасна? Ты не собираешься вырасти и объявить нам войну?
— А вы воюете с коровами, которые дают вам молоко?
— Мы не собираемся быть твоими коровами, Мэгги. А ты этого очень хочешь. И мы не можем позволить этому случиться.
Мэгги пожала плечами.
— А это уже случилось.
Каблуки Таскер застучали по бетонному полу, и я догадался, что она собирается запретить нам общаться с образцом. И, прежде чем она открыла рот, я положил ладонь на плечо Эми и сказал:
— Нам пора.
Я увёл её подальше от стекла, которое теперь было измазано зелёной слизью, сочащейся изо рта гигантского слизняка, который, присосавшись к поверхности, пытался изо всех сил прогрызть себе путь на свободу. Эми завершила разговор со штукой по ту сторону стекла, и я был озадачен тем, что не мог слышать обе стороны диалога. Эффект Соуса угасал, и даже если бы я сосредоточился изо всех сил, я бы не смог услышать того, что говорит «Мэгги».
Когда мы уходили, один из НОНовских «врачей» вёл наполовину сожранную Лоретту ко клетке с Мэгги. Лоретта положила свои ладони на стекло, интересуясь у существа, в порядке ли оно, как оно себя чувствует, и заверяя его, что они очень скоро обязательно поедут домой.
Я положил руку на спину Эми и зашагал быстрее.
Я спросил у Таскер:
— Мики здесь? Или он вышел из себя прямо в городе, уничтожив всё, что мы знаем и любим?
— Он здесь, — ответила Таскер. — Прибыл сюда без последствий.
— Хмм, — задумался Джон, — прям как Мэгги. Приехали, значит, не подняв бучу, не сорвав свой камуфляж.
— Окей, — сказал я, — и мы вправду можем доверить вам убийство этих штук? И вы не передумаете и не решите сохранить их в виде некоего биологического оружия или ещё чего?
— Пойдёмте за мной, — сказала Таскер.
— Спасибо, обойдёмся. Нет никакого желания дарить Эми кошмаров на ближайшие лет двенадцать.
— Я хочу быть там, — сказала Эми.
— Зачем?
— И на это есть особая причина, — сказала Таскер. — Идём.
Она повела нас через зал, а затем мы свернули и оказались в другом помещении, полном клеток — сколько их здесь было? — клетки пустовали, кроме одной; там находилась личинка, которая, судя по всему, была Мики. Я заставил себя сосредоточиться и понял, что могу видеть её маскировку. Но она была такой неуклюжей. Монструозной. Манекен, сознанный руками профана в полной темноте. Мне становилось смешно от мысли, что я вообще повёлся на это.
— Как мы уже упоминали на конференции ранее, — сказала Таскер, — нам удалось выяснить, что одно вещество оказывается фатальным для…
— Это сера? — спросил Джон.
Опешив, Таскер сказала:
— Это ключевой компонент, да. Горящая сера. Она есть в термитной смеси, состоящей из легковоспламеняющихся гранул. Они должны продолжить гореть, даже проникнув под шкуру личинки, высвободив серу.
— А что будет, если смешать это вещество с куском силикона размером с человеческую задницу? — поинтересовался Джон.
Таскер попыталась начать, но я перебил.
— То есть, это настолько просто? После того как мы тут разводим сопли про межпространственных сущностей, вы просто берёте и прожигаете в них дырки? Так чего мы ждём?
— На самом деле это далеко не так просто, как кажется. Сера работает не из-за того, что у неё есть некие полезные для нас химические свойства. Это работает, скажем так, в качестве символической силы. Как будто есть некий потусторонний невидимый механизм, который управляет этим.
— Ага, прямо как со святой водой для вампиров, вас понял.
— Я не думаю, что вы поняли. Во время предыдущего инцидента эффективность оружия измерялась в зависимости от того, кто им владел и в каком ментальном состоянии находился тот, кто наносил удар.
— Окей.
— Мы полагаем, что вы можете сделать это. По крайней мере, для этого образца.
Вошёл агент Гибсон и протянул мне модифицированный дробовик.
— Не выпендривайся и не стреляй в меня, говнюк.
Эми глянула на оружие и пробормотала:
— Лечебно-оздоровительный центр.
Джон достал сигарету.
— Здесь запрещено курить, — сказала Таскер.
— Если он может стрелять в помещении, то уж курнуть-то я могу.
— У нас ничего не выйдет, — сказала Эми. — Даже я чувствую, что это какая-то ловушка. — Она кивнула на меня и сказала, — Они запихнут тебя в клетку и Мики тебя съест. Поскольку они не сделают это напрямую, они решили, что смогут избежать проклятия, которое нас защищает.
— Вы двое останетесь снаружи, верно? — ответил я. — И я зайду внутрь, а вы будете стоять и следить, не собирается ли кто нас надуть. Я имею в виду, мы только вчера были под одной крышей с этим чудищем, а я не уверен, что оно возглавляет рейтинг десяти страшнющих монстров, которые пытались меня сожрать. В общем, о чём я говорю — меня всё устраивает.
Эми издала раздражённый звук и произнесла:
— Почему тебя это устраивает?
Потому что нас наняла Чейстити для того, чтобы мы сделали всю работу, только и всего. Не ты ли недавно мне сказала, что мне нужно более прямо смотреть на вещи? Ну так вот, у нас тут Мики. Это не то, чего мы ожидали, ну и что? К лучшему это или худшему, но мы, наконец-то, пришли к финальной разгадке дела Пайтонов.
Я забрал дробовик у агента Гибсона. Я проверил, был ли он заряжен, а иначе было бы крайне неприятно оказаться в клетке с разъярённым монстром и осознать, что тебя запихнули туда с пустым оружием. Я принюхался — снаряды пахли как будто кто-то пукнул, всё в порядке.
— Итак, что, эм, собственно, будет представлять из себя процесс? — поинтересовался я у Таскер.
— Ты зайдёшь в соседнюю клетку — стены между клетками могут открываться дистанционно, из комнаты охраны. Наружная дверь закроется, стена откроется, и между тобой и образцом не будет преград. Выстрелите, когда захотите.
— Дэвид, это глупо, — сказала Эми.
— И это буквально ни разу не остановило нас. — Затем я обратился к Таскер, — Лоретта и Мэгги не испугаются звука выстрелов?
— Мы закрыли дверь между блоками с клетками, она абсолютн