Тед кивнул.
– Полдела – тот мужик, Нимф, кем бы он ни был. Мы найдем его и закопаем. Альфа Майк Фокстрот.
– Считайте, что на этих словах гребаный нотариус печать поставил.
Детектив поднял руки.
– Парни, я же прямо перед вами стою.
– Что ж, если это действительно то, чем кажется, то где вы собираетесь искать в первую очередь?
«Хороший вопрос», – подумал я.
– Важно то, что он пришел к вам заранее, – сказал Джон. – Вероятно, он мог просто выкрасть девочку из кровати, но он явно решил поиграть. Это значит, что велики шансы очень скоро получить от Нимфа – или кого-то вроде него – весточку. А пока мы попытаемся выяснить, что за игру он ведет. И потом…
– Мы пошлем эту игру на хрен, – закончил за ним я.
Тед кивнул. Кажется, от нашего разговора у него прибавилось уверенности, а значит, мы отлично справились с задачей: не выдали, что понятия не имеем, с чем столкнулись.
Детектив взглянул на часы, кивнул и сказал:
– Ну, похоже, что у вас, парни, все схвачено.
Он повернулся и промаршировал через гостиную к входной двери. Я поспешил за ним.
– Эй! Вы не можете просто уйти – подождите!
Он остановился, чтобы открыть дверь внедорожника. Я удержал ее рукой, и полицейский посмотрел на меня, как на комара, которого собирался раздавить.
– Куда вы?
– Мне, разумеется, нужно позвонить федералам. Через полчаса здесь будет отряд ФБР, расследовать дело вместе с дюжиной лучших местных полицейских!
Он отпихнул мою руку и, пригнувшись, уселся на пассажирское сиденье.
– Подождите, это же сарказм? – спросил я.
– А сами как думаете? Еще увидимся, мальчики. Или нет. Кто знает? Я возвращаюсь в участок.
– Вы не можете вот так просто отвернуться от пропавшего ребенка!
– А ты посмотри. Думаете, сегодня мой первый день на работе? Думаете, сегодня мой первый день в этом городе? Вы слышали, что он сказал, и, даже если мы точно не знаем, что произошло, мы узнали достаточно. Если ее забрали Они (я расслышал в его голосе эту заглавную «О»), то мы тут стараемся спасти апельсин, когда из него уже сок выжали. Это не моя проблема.
– Нет, именно ваша! Это ведь ваша работа.
Его плечи опустились. Он устало вздохнул:
– Вы правы, правы. Разрешите, я вам кое-что дам. Может помочь.
Он сунул правую руку в карман ветровки, вынул ее и продемонстрировал мне средний палец. Он выставил ладонь в окно газанувшей вниз по улице машины и пропел:
– НАААААААААААААХУУУУУУУУУЙ ТЕЕЕЕЕЕБЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!
Я смотрел, как задние огни внедорожника исчезают за серой дождевой пеленой. Я бы позвонил с жалобой начальству детектива, но шериф в ответ скажет мне то же самое, только громче.
Вы, наверное, гадаете, не связаны ли «Они» с теми «ними», которые заявились домой к Джону несколько недель назад. Правда в том, что кто ж их знает. Рыщут по изнанке бытия эти разгуливающие сами по себе тени, способные крутить человеческими душами столь же легко, как крутит пальчиковой куклой на члене пьяный мим. В нашем мире есть люди, которые выполняют Их приказы по своей воле, другие делают это против нее, но остаются и третьи, кто служит Их целям, даже не зная об Их существовании. Так что да, признаю: при таких вводных трудно ткнуть обвинительным перстом в кого-то конкретного.
Я вздохнул и вернулся в дом.
Стоило мне зайти в гостиную, как Тед произнес:
– Думал, он никогда не свалит. Итак, если Нимф еще выйдет на связь, то когда, по-вашему…
У него зазвонил мобильник.
3. Забава-Парк
На рингтоне Теда стоял «Полет валькирий». Тед ответил, и по его выражению лица сразу стало понятно, с кем он разговаривает. Не с «мистером Нимфом», а со своей малышкой.
Он зажмурился.
– Ох, слава богу. Тш-ш… слушай. Милая, где ты? – Пауза. – Что? Эй, скажи мне, где ты…
– Включите громкую связь, – попросил Джон тихо. Тед приложил палец к экрану телефона, и я услышал тоненький детский голос, выхваченный динамиком на середине фразы.
– Мы видели Принца Чернохвоста и сфотографировали его вместе с Медведицей Бэтти, а еще я ела соленый огурчик в шоколаде, на палочке.
– Мэгги, где ты? – повторил Тед. – С кем ты?
– Хочешь поговорить с папочкой?
– Я здесь, это я. Мы дома. Где ты?
– Я не слышу, здесь очень шумно. Тут очень много людей. Мы стоим в очереди на Ночное колесо.
Тед поднял глаза на нас. Мы понятия не имели, что все это значит.
– Привет, я друг твоего папы, – произнес Джон. – Ты в парке? Похоже на парк аттракционов? Скажи нам, где ты, и мы тоже приедем.
– Мы в Забава-Парке! Это был сюрприз для моей мушиной коробки!
Какая-то белиберда. Тед закрыл глаза, и я подумал, что его мозги, должно быть, кипят от ярости и разочарования, как бурлящий чили в котелке.
– Золотце, ты меня слышишь? Ты знаешь, в каком ты городе? Или, может, помнишь, как долго тебя туда везли?
– Ты хочешь поговорить с папочкой? Погоди.
– Нет, милая, я… ты там?
В трубке повисла тишина, на другом конце доносился только приглушенный разговор. Наконец послышался мужской голос.
– Это Тед. С кем я разговариваю?
Тот Тед, что сидел с нами в одной комнате, посмотрел сначала на телефон, потом на нас. У нас идей не было.
– Ты кто такой, сукин сын? Верни мою дочь!
Из телефона раздался очень похожий голос:
– Что? Нет у меня твоей дочери, приятель. – Послышался невнятный женский голос, он что-то спросил, и говоривший ответил женщине: – Без понятия, она случайно кого-то набрала.
Он повесил трубку.
Прямой как палка Тед поднялся с дивана, посмотрел на меня и сказал:
– Какого хуя сейчас произошло?
Еще один хороший вопрос.
– Попытайтесь позвонить ей снова, – предложил Джон.
Тед попытался и покачал головой.
– Они выключили телефон.
Джон что-то быстро листал у себя в мобильнике.
– Я попытался найти в Сети «Забава-Парк». Места под таким названием нет. По крайней мере там, куда можно за это время добраться отсюда на машине. Но много, эм, однофамильцев.
– Может, мы не так расслышали? – спросил я.
– Даже если так, какой парк открывается до рассвета?
– Голос был похож на мой, – сказал Тед. – В трубке. А на фоне говорила Лоретта. Что происходит?
– Не забывайте, что этот звонок был не случаен, – напомнил ему Джон. – То, что вы слышали – что он позволил вам услышать, – он сделал, чтобы вы почувствовали себя так, как ему надо. Независимо от того, кто или что за этим стоит, всегда держите в памяти то, что мы обсуждали минуту назад: это все игра.
Телефон Теда звякнул – пришло эсэмэс. Он показал нам экран – фотография. Огромное ветхое здание с круглой крышей из красного кирпича.
– Это ледяной завод, – сказал Джон.
– Он – или оно – хочет, чтобы мы туда пошли. Ужасная затея, – заметил я.
– А какие еще у нас варианты?
«Переехать в другой город?» – подумал я, но промолчал.
– Дайте я только оружие прихвачу, – сказал Тед.
– Такую тварь, скорее всего, из ружья не убить, – предположил я.
– Он прав, – подтвердил Джон. – Нужно по крайней мере несколько ружей. Вы умеете стрелять с двух рук?
Тед кивнул и как-то чересчур резво пустился прочь из гостиной. Я бросил на Джона сердитый взгляд.
– Все убитые свидетели будут на твоей совести.
Мы втроем сидели в черном джипе «Гранд-Чероки» Джона, откидной верх целиком покрывали изображение Сатаны с топором, отрубающего голову голой женщины, и подпись «ИЕЗЕКИЛЬ 23:20». Над баллончиками с краской трудился не Джон – джип он забрал с полицейской штрафстоянки, и о прежнем владельце копы рассказали нам только то, что он «уже никогда и ни за что не вернется». Машина досталась ему в качестве незаконной платы за кое-какую работенку, и, думаю, копы сочли эту сделку удачной: по моим прикидкам, джип стоил примерно минус двести долларов. Мы с Джоном сидели впереди, а Тед сзади. Автомобиль несся сквозь ливень, застилавший собой рассвет.
Тед прихватил три пистолета и теперь вставлял пули в магазин.
– Хорошо, – произнес он. – Расскажите мне поподробнее, во что я ввязался. На что они способны, как сильны, какие у них слабые места – все, что знаете.
– Знаете присказку, что миром правят в основном засранцы, получившие работу случайно, по наследству от других засранцев или из-под какой-нибудь обосранной полы? Ну, выясняется, что если подняться с людского этажа на этаж духов, полубогов и других, то обнаружишь только бо́льших засранцев на несколько порядков хуже людей.
– Бо́льшую часть времени вы их видеть не способны, – продолжил Джон, – так же, как не способны заметить бактерии в тако, пока через три часа вас от тошноты пополам не скрутит. Но мы с Дэйвом особенные. Благодаря кое-каким наркотикам, мы смогли заглянуть за грань, увидеть непотребства, которые эти нечестивые ублюдки творят вдали от чужих глаз, увидеть все их жидкости, брызжущие в наш мир. Мы столкнулись лицом к лицу с существами, которые снятся в кошмарах вашим кошмарам. В первый раз Дэйв даже не дрогнул, он лишь сказал: «Хочешь увидеть настоящее чудовище? Оно перед тобой, сучка».
– А еще не верьте ни одному слову Джона, – сказал я. – У него есть привычка… преувеличивать.
Тед заметил, что в потоке этой болтовни нет ценной тактической информации, и спросил:
– Но убить-то этих тварей можно, так?
– Ну, вроде? – откликнулся я.
– У вас есть аккаунт на «Фейсбуке»? Была у вас когда-нибудь назойливая бывшая или еще кто-нибудь, кого вы просто время от времени блокировали? Ну вот, если уничтожить тело одной из этих тварей, эффект будет примерно тот же. Она уберется с глаз долой, но не исчезнет навсегда. И встретитесь ли вы с ней снова, зависит только от того, хватит ли ей упорства. Но попробовать обычно стоит.
Тед кивнул. Без страха, без недоумения – он был солдатом: оценивал ситуацию и выслушивал информацию по делу, отбросив эмоции.