Что за ПроспектомМира?
Автор:holly
1. Набазар
Ершикзапустил вкрысу камушком,но из-под шпалыпо-прежнемупоблескивалилюбопытныеглазки-искорки.Крысе былоскучно не меньше,она понимала,что человекне причинитей вреда, да иподростокпросто развлекался,камни прикольнозвякали обрельсы, на станциитакого эха небывает. Он пошевелилпальцами внутривеликоватыхботинок, решил,что достаточноотдохнул, собралс тряпицы крошки,оставшиесяпосле обеда,сложил их аккуратнойгоркой: пустькрыса тожепообедает, ато он всю башкуей уже отстучал,на станции ихнечего прикармливать,а в тоннеляхбез них совсемпусто будет.Прежде чемтронуться впуть, Ершик ещераз разложилна коленяхкниги, пошуршалхорошей бумагой,прогляделкартинки, однаему особеннопонравилась:мужик в кожанойкуртке с пистолетомв поднятой рукестоял на мешкахс песком. Нукак они там всвоем аж тысячадевятьсотсемьдесят пятомгоду смоглипортрет СанСаныча нарисовать?!А в книжке - вообщепро стародавниевремена, с каждымпятым словомбегал к томуже Сан Санычуспрашивать...Ершик поправилна свечке вырезанныйиз бутылкищиток: без толку,все равно гаснет,если быстроидешь, но бензиндля зажигалокдешевле батареек,а свечи на дорогуему пока бесплатновыдавали.
Затхлыйвоздух тоннелястал теплым,не таким сырым,Ершик представилсебе, что он,как моряк вкакой-то книжке,чувствует всоленом ветреприближениесуши, свистнул,как обычно, изтемноты послышалсясмех:
- Опятьподкрался,чертенок.
-Здорово, дядяВолодя. – Постпоявился в этомтоннеле не такуж давно, послестранных событийна ВДНХ ПроспектМира всерьезозаботилсябезопасностьюс севернойстороны, но современем опытныхбойцов сменили,похоже, самыевздорные инепоседливыестарики станции.И лишний постпродолжалсуществоватьтолько потому,что все былидовольны положениемвещей: пенсионерычувствовалисебя нужными,а их родственникиоблегченновздыхали, отправляядедушку, отцаили тестя вэтот безвредныйстариковскийклуб. Всех сторожейс этого поста,обе смены, Ершикзнал не хужесвоих соседейпо станции,приятно поболтатьс ними немногоо том, о сем, преждечем тащитьсясо своим товаромна базар. Разговаривалис ним, как совзрослым, ипрятали улыбкув бороде, когдаон заявил, чтоему уже семнадцатьлет. Сильно онтогда преувеличил...
- Чтосегодня принес?Еще не всюбиблиотеку-топеретаскал?- ВладимирАфанасьевичвсегда интересовалсятоваром, кое-чтопокупал сампрямо на посту.– Опять матьпослала?
Онивсе еще верили,что книги напродажу емудавала мать,и посылала сынана ПроспектМира. Ну да... Воткак тольковернется, онаего так пошлет– мало не будет!Каким-то чудомЕршику покаудавалосьисчезать состанции подбдительнымоком матери,получая какследует ремнемпо пятой точкепо возвращении,но уж оченьхотелось заработатьнемного патроновсамому. Сталкерынедавно обнаружилинаверху библиотеку,давали емукниги, назначаясвою цену, разницас продажи шлав карман. И, хотьне всегда былаощутимой этаразница, делоЕршику нравилось.Пусть над нимпосмеиваются,все мальчишкихотят когда-нибудьвзять в рукиоружие, а книгипродавать... Онведь не толькопродавал, обязательнозаглядывалв каждую, будьэто хоть учебникматематики.Мать не понималаего интереса,и после каждоговозвращенияЕршика на Рижскойв течение часане умолкалтренированныйи закаленныйголос рыночнойторговки: «Чтобсгорели онивсе, книжкиваши поганые,и библиотекаэта районная...И те паразиты,которые за ниминаверх шляютсяи тебе их в рукидают!...» Черезпару минутприличные словазаканчивались,начиналисьтакие, которыхЕршик ни разуне видел набумаге, тольконацарапаннымина стене в темномуголке. Иногдавыручал соседСан Саныч, отвлекаямать вопросом,нее забыла лиона покормитьсына, преждечем орать. Домакниг не было.Ни одной. Ершиквсе их носилв голове, отчегоистории перемешивались,наползали однана другую, иразобратьсяв этом бардакебыло трудновато.А он все наваливали наваливалсверху новыеистории, перемешиваявычитанныес реальными.Ничего, авосьне лопнет голова,хоть мать иобещала, чтоэто случитсярано или поздно,где-нибудь всеразместится,зато скучатьне приходилось.Он поискалглазами дядюСлаву, самогомолодого изэтой смены, ноего не быловидно.
- Агде дядя Слава?
ВладимирАфанасьевичзакрыл книгу,поправил наплече автомат.
- Ты,Ерш, в этот размного не продашь,не до торговлисейчас: мобилизация.– Он постучалпо картоннойобложке. –Заглядываешьведь в книжки-то,знакомое слово?
Ещебы не знакомое.
-Война? А кто? Скем? Ганза?
-Красные. Невойна, но что-тоони там закопошились,у нас пока тольконарод собираютна всякий случай.И берут не моложевосемнадцати!– Старик строгопосмотрел наЕршика. – Былиб патроны, самбы у тебя всекупил, да назадотправил... Может,в другой раз?Иди домой.
Ещечего, домой! Ипропуститьсамое интересное?Нет, сам себепообещал Ершик,пока все книжкине продаст,обратно – ниногой. Старикразглядел вглазах пацананехорошийблеск.
-Ерофей! Этотебе не ЖюльВерн, пулю вбашку получишь– и привет.
Ну,если дошло доЕрофея, значитдело серьезное,сильно рассердилсядядя Володя.Странно, чтоЕрофеем Шалвовичемне назвал. Тожемама постаралась,в честь прадедаимя дала... Аотчество папкино,грузинское.Мама – это мама,другой не будет,Ершик ее любил,хоть подзатыльниковполучал за деньбольше, чемкусков на тарелке...Его тихий инеконфликтныйотец в одинпрекрасныйдень простособрал пожиткии свинтил отматери в неизвестномнаправлении,хорошо взрослым– иди, куда хочешь.Сам Ершик ещени разу не уходилдалеко от Рижской,а мечталосьаж о кругосветномпутешествии.Жаль, что наверхнельзя, но техчудес, о которыхчитал, он тамвсе равно неувидит.
- Авсе-таки, чтослучилось?
-Что-то у нихтам творитсяна Комсомольской,кипит разумвозмущенный,а соседниестанции начальствопод ружье ставит!Впрочем, меняэто уже не касается,и тебя не должнобы.
Ершикакасалось все,что происходиловокруг, всебыло интересно,во все он старалсясунуть нос.Если до какой-тоинформациине удавалосьдотянуться,он старалсяхотя бы вообразитьто, чего не увидел,расспрашивало том, чего непонял, домысливалто, чего не услышал…Знания о красныхотносилисьименно к категориинебылиц, ниодного живогокоммунистаЕршик в своейжизни не видел,но хотел быпосмотретьна диковину:что же это залюди такие,которые хотятраздать своимвсего и поровну,и при этом отобрать,что смогут, увсех остальных.По книжкамсудить, такзадумано хорошо,но перед глазамиразворачиваласьсовсем другаякартина. Вотв Ганзу всехотят перебраться,а на сокольническуюлинию почтиникто не стремился,наоборот, многиебежали оттуда,напуганныестрогими порядкамии уравниловкой.Владимир Афанасьевичподнялся наноги, держасьза поясницу,но вид у негобыл строгийи непреклонный:
-Никуда не пущу,иди сейчас жедомой!
- Ая хотел чего-нибудьвкусного нарынке купить... – Давить нажалость былобесполезно,тогда Ершикпустил в ходпоследнеесредство. – Иотцу Александрукнижку надобы передать.
ДядяВолодя отступилв сторону:
- Ну,сходи уж к нему.Но только доотца Александра– и сразу назад.Что принес-то?
Ершикоглянулся ужена бегу:
-Житие.
Матьобычно называлаПроспект Мира«базар-вокзал»,именно здесьЕршику покупализамечательныекожаные штанына вырост, которыеприходилосьудерживатьна поясе ремнем,чтоб не свалились,он опустошилтогда и собственнуюкопилку, теперьсколько нипадай, не коленкахне протрешь.На остальнуюодежду матьпочти ничегоне тратила,могла самасвязать все,что толькочеловеку придетв голову надетьна себя, Ершикбродил по рынку,как живая рекламаее удобныхсвитеров ижилеток изразноцветныхниток, если ужон «все равношляется в этотСодом и Гоморру»,то пусть хотьпольза будет.Подростокпроскочил мимостола дежурного,привычно бросив:«Здрасьте»,но не тут-тобыло.
- Ану стой, какфамилия, имя?
- ДядяКерим, вы ж менясто раз видели!Ерофей Павленкоя, темно тут увас, что ли?
Дежурныйзаписал новоприбывшего,отметил времяпо будильникуна столе:
-Порядок у настакой. Со вчерашнегодня – всехзаписывать.Всех, и тебя,клопа, тоже.
- Дау меня и документов-тоеще нет! Я вамсейчас назовусьАлланом Квотермейном,вы и это запишете?
- Абудешь хамить,вообще не пущубез документов!
- Ну,дядя Керим! Аотец Александрздесь?
-Вроде, здесь.Нам, мусульманам,он без надобности.
Ершикхотел сказать,что с умнымчеловекомпоговоритьне мешало быи православными правоверным,но после такойпакостной фразыон точно набазар не попадет.Не сегодня.
2."Робинзон"
СначалаЕршик не понимал,чем отличаетсяодин мужик сбородой вудивительныхчерных одеждахот другогопочти такогоже: все проповедникиизлагали мыслиодинаковонепонятно, нопро отца Александралюди с уважениемговорили –настоящийсвященник.Ершик на этотраз прислушалсяк общему мнениюи тоже решил:настоящий. Этанеординарнаяличность появиласьна ПроспектеМира недавно,но за короткоевремя священникуспел познакомитьсясо всеми обитателями,никому не навязывалсвое обществои никогда неотгонял любопытных.Таких, как Ершик,который долгорассматривалстранногочеловека вдлинном черномбалахоне, акогда тот закончилсвой разговорс двумя женщинами,подошел поближеи поинтересовался,чем он тутзанимается,получив непонятныйответ: «Душиспасаю». А какже можно душуспасать? Ее ируками-то непощупаешь...Припомнил все,что слышал ичитал о нематериальном,и что мать пыталасьему разъяснитьи не смогла:
- Выпро Бога рассказываете?– Утвердительныйкивок головыприободрил.– Который сотворилнебо и землю?А как все этопод землейпоявилось,расскажете?– Ершик не верилпо-настоящемув метростроевцев,проходческиещиты и буры,они казалисьтакой же сказкой,как и библейскоесотворениемира.
- Дау вас, молодойчеловек, в головенастоящийхаос...
Иотец Александрвзялся этотсамый хаосразгребатьпонемногу,Ершику былоприятно, чтосвященникбеседовал сним не как сдитем малым,нравилосьхорошее и уютноеслово «батюшка».Хотя этот самыйбатюшка, судяпо слухам, вовремя своихпоходов с караванамипо дальнимстанциям издесяти выстреловпо тварям девятьюне промахивался,только на мутантоврука не поднималась:вдруг это людибывшие, и в нихдуша живая ещеобитает...
- Вот!Житие преподобного