Он видит всё тот же сон,
Что в нашем дворе у подъезда сидит
Кот, и кот этот он.
Встречал я кота у подъезда раз пять —
Так рано пустеет двор!..
Не знаю, как того человека звать,
Кота же зовут Егор.
Незнакомцы родные, уж вечер!
Коротка наша бурная встреча;
Подымается свежий ветер,
Звёзды в поле далёкое светят.
Всё мерещатся снова и снова
И мольбы, и запретов засовы;
Как ребяческой ярости волны
Бились в кровь о дверные картоны.
В белых ссадинах жёлтые стены…
Всё никак я рукав не надену —
Пальцы чувствуют дрожь перемены.
Ну, пора: вам – ко сну, мне – на сцену.
Ах, тюремщики! В нежности нашей
Столько слёз и любви много старшей!
Всё же нет нашей родины краше…
Что за вид открывается с башен!
Она сказала:
– Я царица ночи!
Сказал он:
– Я король всех снов, —
в них шёпот трав, и шум лесов немолчный…
Она:
– Я ветер тех лесов!
Души уложены плотно,
Как сельди в бочонке;
И снится им, рыскают будто
В океанских просторах они
И рыдают от одиночества.
Как на том на бережочке
Ходит милая моя
В крепдешиновом платочке:
«Я твоя, – кричит, – твоя!»
Мы стояли у причалов,
Между нами речка,
Я кричал, она кричала:
«Я твоя!» – «Я твой навечно!»
В Колизее вечерней комнаты,
Как на дне бассейна,
В танце тела наши сомкнуты…
Проигрыватель «Юбилейный»
Льёт позабытые звуки;
Электрические твои колени,
Тающие твои руки
Увековечивают мгновения плена.
Тени твоих подруг
С призраками моих друзей
Размыкают свой круг…
И только звёзды глядят в Колизей.
Какая сила – просто жить!
Взбежать на холм, на миг
В себя весь мир вобрать;
Под ветра визг пуститься вниз,
Притворной ярости разгон
Стремглав на дерево направить
И у корней затормозить.
Потом волчком
Упругим, воющим, лохматым
Петлять, крутиться и гореть;
Торжественное шествие Природы,
Порядок зелени и света
Порывом страсти пробуравить…
И вдруг угомониться, остывая,
И брякнуться в тени сарая,
На волю вывалив язык.
Загрызть бесстыжую блоху
В любимой складочке в паху,
Зевнуть, раскинуться, забыться…
По причинам техническим
Не будет электричества,
Будет танец снежинок в проёмах
Выбитых стёкол вагонных,
И снег никогда не растает.
Молчаливых подростков стаи
Будут бродить в тоске
По Сильной Руке.
Теперь не ссоритесь вы, не спорите,
Прапрадеды, отцы,
Вы всё подсолнухами смотрите,
Родные мертвецы.
Вы сквозняками всюду шарите,
Раскачивая тополя,
Дымами маетесь и таете
По городам, полям…
То кранами над котлованами,
Скрывая вздох;
То заморозками ранними
Застав врасплох.
В стенах наследственной тюрьмы
Мы недоступны силам тьмы.
Но стоит выйти на свободу,
Свод камеры на свод небес
Сменив, завистливой в угоду
Мечте, как тотчас бес
Погонит вскачь во чисто поле
Слепорождённого в неволе.
Помнишь остров
Где ты и где я
Были вместе давным-давно?
Он на дно опустился?
Скажи, что случилось
Иль что разлучилось,
Что мы только теперь
Прикоснулись друг к другу вновь?
На остывающем балконе
Летим, молчим плечо в плечо;
К закату рвутся наши кони
Легко, упорно, горячо.
Не шелохнутся наши сани
И лёд перил… И мы одни!
Твоими пахнут волосами
В листву упавшие огни.
Мы вернёмся друг к другу, вернёмся,
Мотыльками холодными станем,
К позабытым огням повернёмся
И лететь в темноте не устанем.
Мы вернём себе жадную юность,
И не бросим усталую старость —
Раз душа среди ночи проснулась,
Ни тебя, ни меня не осталось…
Не я тебя, младенец, принимала,
не я тебя омывала,
а бабушка Соломонида…
Богатеешь иль бедствуешь,
Обходя жизни праздник, —
Просто ты путешествуешь
К месту собственной казни.
Верьте или не верьте:
Хоть в потоке вестей,
Хоть в кругу новостей,
Неподкупной доверьтесь Смерти!
Пречистый она родник,
Повитушечка сладкая,
Приёмница гладкая —
Пресветлый наш проводник.
Следы – это прошлого
Мигающие огоньки…
Ветви деревьев летят в небеса,
золотое мельканье листвы
земле оставляя.
Так и мы – распустив все застёжки земные,
оставляя убранство забот,
ускользнём в небеса.
Кто здесь
Над рекою по самому краешку
Пробиралася с палкою бабушка.
Помолясь на лесную опушку,
На тропу покрошила горбушку.
Прилетали воробышки-любушки,
Расхватали все бабкины думушки.
Холодный ветер, приседая,
Ромашки пленные колеблет.
Клюкою женщина седая
Орешник гнёт и ветку треплет.
Стуча, покачиваясь, плыли
Телеги в серых волнах пыли;
Из тучи выглянул петух,
Прокукарекал и потух.
Сегодня опоздал закат,
Остановилася планета?
Уж третий час, как нет рассвета
И отменили снегопад…
Вспоминает мигающий свет,
И всё торчит из сугроба,
И чуть дрожит от озноба
Новогодней ёлки скелет…
Нас, как дрожь, не унять;
Наших губ не разнять.
Мы как дым!
Наши следы
Воробьями в пыли…
Наши мысли ушли,
Наши сны
У подножья Весны…
бывают мгновения, когда
буквально все женщины с ног до головы
вдруг переполняются
небывалой красотой и прелестью.
Это пьянит, обжигает, сводит с ума…
Моменты же эти столь коротки,
что никто не помнит,
чтобы в результате таких превращений
в мире хоть что-нибудь изменилось.
Мы с тобой – два крыла.
Между нами дистанция —
От тепла до тепла.
Нам любовь – авиация,
Нас Крылатый настиг;
Череда нашей близости —
Его крыльев овация.
Нашей страсти взмах —
Только реализация
Перелёта впотьмах.
Сминаю траву, иду босиком;
По небу плывут облака косяком.
Я у ветра в плену, моя ноша легка;
Куда поверну – туда облака.
Но меня укачала
Волшебная эта игра,
И снится мне без начала,
Что давно я живу в городах…
Веду разговор о ценах на сигареты,
Простор для выбора: куда бы поехать!
Стук в дверь: сосед просит спички…
Что же теперь? Избавиться б от привычки
Принимать желаемое за действительность?
Моя нерешительность
Даёт себя знать колокольчиком
Вопроса, звенящего жаворонком:
«О чём или о ком
Вы думаете за завтраком,
Не донеся бутерброд
До желанной цели?..».
Вопросов круговорот,
Ответов моих карусели!..
В голове, как в живой пустоте, разговаривал город;
В животе шевелился голод,
Шепча ногам – двум волкам: «Только вовремя
Волка ноги кормят…».
Вы спросите, ноги,
У самой Земли:
По какой дороге
Вы меня несли?
– Что ты орёшь так с утра
Голосом грубым, которого
Мысль ни одна не касалась!
– Стройка у нас затевается, друг;