идел, но больше чувствовал – словно червеобразные рептилии протискивались мимо, иногда задевая меня гладкой или колючей шкурой. Потом я ощутил запах: немного похожий на нечистоты, немного – на кровь, немного – на рвотные массы. Иными словами, запах того, что когда-то было живым, но теперь мертво. …Я был близок к панике.
Бог есть Любовь?
Зачем любящему Богу обрекать людей на вечное наказание за ограниченное количество земных прегрешений? Многие этого не понимают, но я думаю, что сам вопрос задан неверно. Мы не правы, считая себя бренными существами, которых ждет вечное наказание за исчислимое количество грехов. На самом деле мы созданы вечными, как ангелы. Но, в отличие от ангелов, Бог дает нам на Земле много, очень много возможностей выбрать вечную жизнь вместо вечной смерти.
Почему любящий Бог допускает на Земле столько зла, боли и страданий? Потому что это предупреждение – и возможность выбрать Его! Если выбрать себя и отказаться от Бога, впереди будет нечто гораздо худшее. Ад – это когда Бог дает свободным вечным созданиям то, чего они хотели: свободу от Него. Страдания и зло Земли нужны, чтобы предупредить нас.
Бог создал ад не для людей. Ад создан для вечных ангелов, которые сделали выбор раз и навсегда – править самим. И в аду они правят.
Сейчас все наши решения – временны; их можно менять. Когда мы умираем, принятые решения остаются навечно. Не то чтобы у нас не было выбора в вечности, но выборы, сделанные навечно, имеют вечные последствия. И помните, что испытавшие ОСП не умерли – они все еще могут выбирать и обрести спасение. Но почему Бог не может забрать на Небеса всех, просто изменив их?
Небеса Гитлера
Что Бог сделал бы с Гитлером или любым другим, кто действительно не хотел подчиниться Божьей воле? Заставил бы? Отнял свободу воли? Но такой человек стал бы на Небесах рабом, узником, а не любящим ребенком. А если оставить ему свободу воли, то через некоторое время он вновь выберет свои пути, а не Божьи и будет изгнан с Небес, как ангелы. Бог знает все это, поэтому Земля идеально подходит для того, чтобы помочь нам стать свободными, любящими детьми. Все, что нужно, – выбрать Его сейчас. Но неужели хоть кто-то, ощутив присутствие Бога, способен отказаться от него? Да!
Нэнси Буш рассказывает о женщине иудаистской веры, которой был предложен ясный как день выбор. Описывая свое ОСП, она сказала: «Я знаю, что все это действительно произошло, и в то же время – я не могу логически объяснить это – а может быть, просто не могу принять, что это реально, – потому что я иудейка и я не верю в Спасителя.
Я верю только в Бога». Снежной зимней ночью она ехала в машине с мужем и детьми, и они столкнулись лоб в лоб с другой машиной. Женщина обнаружила, что она находится вне тела и смотрит на происходящее сверху.
Я была в круге света. Я взглянула вниз. Я увидела машину, которая врезалась в нашу, там была молодая женщина… я знала, что она мертва. Я посмотрела на нашу машину и увидела себя – я была без сознания. Несколько машин остановилось, какая-то женщина забрала моих детей к себе. …Я слышала, что [мой муж] говорит со мной, и видела, что я не двигаюсь и не отвечаю…
Чья-то рука коснулась моей, и я обернулась, чтобы увидеть, откуда исходит ощущение мира, покоя и радости, и там был Иисус Христос – такой, как на картинах, в белом одеянии и с бородой… Я хотела никогда не покидать этого Человека и это место. Я не оглядывалась на сцену аварии и не думала о ней до самого конца.
Я хотела остаться с Ним и держать Его за руку, но Он провел меня к туннелю. Я не хотела смотреть туда, но Он заставил меня посмотреть, и я испытала отвращение, ужас и страх. Там было так мерзко. Обгорелые, потные люди, прикованные к месту. Я прошла обратно… Он привел меня туда, но я шла одна, а Он смотрел… и я знала, что если я останусь, то стану одной из них. Я знала, что если решу остаться из-за этого чудесного чувства покоя, то у меня будут только страдания, потому что Он не хотел, чтобы я осталась.
Я взглянула в туннель, и этот молодой двойник Иисуса (может быть, это был Бог, может быть, христиане не такие странные, как мне кажется) положил руку мне на спину. Я увидела трех детей, которые звали: «Мама, мама, мама, ты нужна нам. Пожалуйста, вернись». Два мальчика были старше моих сыновей, и у меня не было дочери. …Внезапно я вновь была в круге света (Его рука все еще лежала у меня на плече), и я вновь увидела место аварии, и я закричала, что не хочу уходить от Христа, а потом увидела плачущих детей и что женщина несет их к своей машине – и знала, что должна вернуться.
Она знала, что должна вернуться и растить детей. Через несколько лет у нее родилась дочь – та маленькая девочка, которую она видела в туннеле.
Бог позволяет нам действовать по своей воле; Он не будет вмешиваться.
Господь не хочет, чтобы мы боялись смерти или осуждения. Он открыл настолько простой путь на Небеса, что кто угодно, где угодно может воззвать к Нему и спастись. Единственное, что не пускает нас на Небеса – наша гордыня.
Но если вера примиряет нас с Богом, то как насчет наших дел – благих или нет? Имеют ли они значение? Конечно! Пришло время обратить внимание на обзор жизни и на награды за правильно прожитую жизнь.
Глава 17Обзор жизни
Говард Сторм был спасен от ужасов внешней тьмы, и теперь он оказался с Господом, паря в пространстве перед тем, что, как он знал, было Божественным городом. Господь позвал мелодичным голосом, и семь сгустков света вылетели из Города света и, преодолев огромное расстояние, присоединились к ним. Говард понял, что это ангелы или святые, они сияли и были прекраснее, чем он мог вообразить, и лишь сам Бог сиял ярче их. Он спросил, желает ли Говард увидеть свою жизнь. Не очень понимая, о чем речь, тот все же согласился.
Нас полукругом обступили эти ангелы. Меня держат. Теперь я смотрю на них, а Господь по-прежнему придерживает меня… и все мы парим в пространстве за пределами рая. Они помогли мне просмотреть мою жизнь… Те, кто переживал похожий опыт, рассказывают, что они охватывали всю жизнь одним взглядом и она мгновенно проносилась перед ними, но у меня было по-другому. В хронологическом порядке и во всех подробностях я просматривал момент за моментом, событие за событием, начиная с рождения и заканчивая настоящим, при этом я знал, что испытывают люди, с которыми я сталкивался, и сам ощущал это… Все внимание уделялось моему взаимодействию с окружающими – начиная, разумеется, с моих родителей, затем с сестрами, а после с друзьями и одноклассниками.
Просмотр его жизни оказался не таким, как ожидал Говард. События представали с такого ракурса, будто их извлекали не из его собственных воспоминаний, а из наблюдений какого-то очевидца. Вместе с ангелами он наблюдал, как разворачиваются эпизоды его жизни, о многих из которых он успел забыть. Ему показывали не только сами события, но и то, как они повлияли на жизни других, а также чувства и мысли, которые он вызывал у людей, – всех этих подробностей сам Говард в те моменты заметить и знать не мог.
Из просмотра своей жизни я многое понял об отношениях с отцом… что я способствовал разрыву этих отношений не меньше, чем он. Он не был мне хорошим отцом, и я отвечал ему тем же, злился на него. Так что неосознанно, а иногда и осознанно я делал все что мог, чтобы как можно категоричнее отвергать его и отталкивать. А это, в свою очередь, все больше и больше раздражало отца, он становился все враждебнее. При таком рассмотрении и другие события моей жизни, в которых раньше я видел себя жертвой, а остальных участников – злодеями, внезапно оказались далеко не столь однозначными.
В эту игру играли мы все… и, как сын своих родителей, я их подвел. Мы с отцом разорвали отношения, а моя несчастная мать… из-за того, что я и отец не разговаривали… тоже не слишком-то могла ко мне подступиться. Я крайне редко с ней виделся. У меня практически не было контакта с сестрами. Да и жене своей я не был хорошим мужем.
Все внимание было на людей, а не на вещное… Перемещаясь во времени, я наблюдал за своим превращением из подростка во взрослого и видел, как я совершенно отвернулся от Бога и церкви и превратился в человека, решившего, что вся суть жизни в том, чтобы стать самым большим и злым медведем во всем лесу… Разумеется, были там и моменты, когда я добивался повышений, наград и признания, но на них никто не остановился. Поэтому я сказал Господу: «Ты пропускаешь самые важные события моей жизни! Ведь я и жил-то ради того, чтобы получить эту награду! Артист года в Кентукки: большой банкет в мою честь, солидная денежная премия и все, что причитается». А Он ответил: «Мы не это хотим тебе показать. Это не важно. А важно то, чтобы ты увидел, как относился к ученикам».
На некоторые эпизоды своей жизни в исполнении ангелов Говард с трудом мог смотреть. Особенно его подкосило то, как он обращался с собственными детьми, когда, увлеченный своей карьерой и достижениями, не обращал внимания на них и их потребность в его любви.
И тут я вдруг ощутил, что Господу и ангелам в буквальном смысле больно; глядя на грехи моей жизни, они испытывают эмоциональную боль… Я не стал своим детям таким отцом, который им был нужен, потому что был занят. Я пытался быть кем-то важным. [Их] футбольные матчи, выступления музыкальной группы и хора, театральные постановки – все это я откладывал, потому что был занят собственной важной персоной. И все, что я делал, было направлено на увеличение моей важности. Как же горько было теперь увидеть, насколько мои дети были эмоционально обделены.
Наблюдая за событиями своей жизни, Говард понял, что его эгоцентричная натура доминировала над всем его существованием. Именно она побуждала его ставить собственные желания во главу угла, пренебрегая нуждами окружающих. В какой-то момент Говард настолько устыдился своих жестоких и эгоистичных поступков, что начал умолять остановить «просмотр». Но он все-таки продолжал смотреть – по одной причине: хотя Господь и ангелы были разочарованы его жизнью, они все равно продолжали безусловно любить его.