Их много – в воде невесомых
Мы, кто выглядит и говорит иначе, чем остальные, должны держаться друг друга.
Окиньте[380] беглым взглядом рыб, плавающих по коралловому рифу, и вы можете подумать, что они – всего лишь беспорядочный набор живых существ. Но посмотрите внимательнее, и вы заметите упорядоченность в том, с кем они хотят плавать вместе. Во время своих путешествий по всему миру в качестве этолога я имел возможность наблюдать рыб в самой разнообразной обстановке – и в неволе, и в дикой природе. От Флориды до Вашингтона, округ Колумбия, и до Мексики я наблюдал различные формы объединения и передвижения рыб. Ныряя в заливе Бискейн и у берегов Ки-Ларго в Южной Флориде, я встречал многие десятки видов рыб. Некоторые, вроде скатов-хвостоколов, которые уплывали от меня на мелководьях пляжа, и барракуды, неподвижно дрейфовавшей над рифом, были одиноки. Большинство, однако, плавало вместе с другими особями своего вида. Рыбы семейства саргановых (Strongylura marina) обосновались вблизи берега небольшими группами у самой поверхности воды. Рыбы семейства помадазиевых (Haemulon flavolineatum), желтополосые ронки, дрейфовали тесными группами, колышущимися в волнах течения. Группа из восемнадцати полуночных скаров[381] беспорядочно плавала над дном, издавая отчетливо слышимый хруст, когда они грызли кораллы. Желтохвостые луцианы[382] были менее стайными, но я ни разу не видел их поодиночке. Хотя смешанные стаи были обычным делом, рыбы четко распознают представителей собственного вида и в целом тяготеют к их обществу.
Этот эффект слабо выражен в искусственных условиях аквариума, где собрано меньше представителей каждого вида. Посещая Национальный музей естественной истории Смитсоновского института в Вашингтоне, округ Колумбия, я задерживался перед экспозицией живого кораллового рифа. В аквариуме содержалось примерно двадцать видов рыб и некоторое количество беспозвоночных: креветки, морские ежи, морские звезды и актинии. Пара желтых зебрасом[383] – рыбы, целиком окрашенные в лимонно-желтый цвет, напоминающие формой тела диск с вытянутым вперед ртом, представители вида, к которому принадлежит Бульк из мультфильма «В поисках Немо», – редко отплывала друг от друга больше чем на 5 сантиметров. Пара помацентров плавала кругами, раз за разом поднимаясь к поверхности, чтобы глотнуть воздуха, а затем мгновенно бросалась обратно. Вторая пара, относящаяся к тому же семейству, спокойно плавала неподалеку, держась лишь в нескольких сантиметрах друг от друга, и каждая из рыб повторяла, словно в зеркале, движения другой особи. Также там жили две группы амфиприонов[384] – пара, шнырявшая среди щупальцев актинии близ дна аквариума, и трио, плавающее у поверхности. Я наблюдал организованное сообщество автономных существ с социальной жизнью. Даже при том, что рыбы в неволе не могут сами решать, с кем им быть вместе, я восхищаюсь тем, что они всё равно способны строить гармоничные отношения.
Аквариумы иллюстрируют то, что демонстрирует наука: у рыб есть социальная жизнь. Они плавают вместе, узнают других особей по внешнему виду, запаху, голосу и при помощи иных ощущений, выбирают брачных партнеров не случайно. А еще они сотрудничают.
Фундаментальная социальная единица для рыб – стая или косяк[385]. Стая – это группа рыб, которые собрались вместе интерактивным, социальным путем. Объединяющиеся в стаю рыбы знают о присутствии друг друга и стремятся оставаться в группе, но плавают независимо друг от друга, и отдельные особи рыб могут двигаться в различных направлениях в любой момент времени. Косяк рыб – более организованная форма образования скопления, где рыбы плавают в более упорядоченной манере; все они движутся с одинаковой скоростью и в одном направлении, и каждую из них отделяет от соседней достаточно постоянная дистанция. Стая рыб, вероятно, будет кормиться, как синие рыбы-попугаи, о которых я упомянул ранее, тогда как косяк, вероятнее всего, будет в движении. Миллион сардин, мигрирующих вдоль Адриатического побережья, – это косяк. Косяки имеют тенденцию быть крупнее и существовать дольше, чем стаи.
Когда мы с подругой ныряли близ западного побережья Пуэрто-Рико в апреле 2015 года, нам довелось близко встретиться с большим косяком рыбы (вероятно, светлоперые харенгулы)[386]. Любуясь прекрасными красками рифа в нескольких метрах под собой, мы внезапно оказались в облаке мелких серебристо-серых рыб, мигрирующих на север вдоль берега. Каждая из рыбок размером и формой напоминала металлическую пилку для ногтей, и каждая из них плыла на расстоянии около 8 сантиметров от других. Крупные глаза придавали им несколько обеспокоенный вид, а упорство в движении (рыб толкали вперед постоянные быстрые взмахи хвостов) создавало впечатление серьезности поставленной цели. Видимость под водой была хуже, чем обычно, из-за ветреной погоды, а численность и плотность этого косяка были такими, что за ними не было видно ничего другого. Рыбы обволакивали нас. Я развернулся – и в течение нескольких секунд плыл с ними, испытывая жуткое ощущение нахождения в движении, но неподвижности относительно своего окружения. Они выглядели совершенно не встревоженными присутствием в своих рядах двух разлапистых неуклюжих обезьян. Я заметил серебристые отблески со стороны моря: с фланга нападали крупные рыбы из глубин. Прошла минута, и маленькие мигранты исчезли так же внезапно, как и появились, продолжая свое путешествие на север.
Почему же рыбы образуют большие косяки вроде этого? Выгоды от образования скоплений включают легкость движения[387], обнаружения хищника, обмена информацией, а также безопасность благодаря численности. Множество рыб, движущихся в одном и том же направлении, создает течение, поэтому члены косяка экономят энергию так же, как пелотон[388] велосипедистов снижает сопротивление ветра. Есть некоторые свидетельства в пользу того, что след слизи с тел движущихся рыб снижает сопротивление воды[389]; исследования стайных атлантических пагуаров[390] показывает, что этот эффект может увеличить энергетическую эффективность плавания на 60 %. Дальнейшее исследование пойманных в дикой природе атлантических атерин (Menidia menidia) в условиях неволи оставило некоторое сомнение в гипотезе снижения сопротивления воды[391]. Когда исследователи добавляли в поток воды в аквариуме синтетическое вещество, снижающее сопротивление, в количествах, намного превышающих количество слизи, которая была бы оставлена косяком из 10 000 атерин в естественных условиях, не обнаружилось никакого относительного снижения количества движений хвостом у рыб, плавающих в аквариуме. Особи в большом косяке мигрирующих рыб, несомненно, незнакомы друг с другом. Но в стаях имеются знакомые друг с другом рыбы, и исследование показывает, что стаи из знакомых особей отличаются более рациональным поведением, чем стаи из незнакомцев. Стаи знакомых друг с другом толстоголовов демонстрируют более тесное единство, ведут себя более энергично и меньше стоят на месте[392]. Стая из знакомых друг с другом рыб чаще следит за хищником – при этом один или два члена стаи подплывают к находящейся неподалеку хищной рыбе достаточно близко, чтобы тем самым показать хищнику: он обнаружен и вряд ли совершит успешное нападение, используя эффект неожиданности.
Даже когда вы окружены сородичами, некоторые местоположения в косяке или стае бывают лучше прочих. В экспериментах в Кембриджском университете ихтиолог Йенс Краузе не заметил у голавлей[393] никакой склонности собираться в стайку из двадцати особей, когда опасности не было. Но когда Краузе добавил в воду вещество тревоги рыб (schreckstoff), голавли внезапно продемонстрировали явное предпочтение нахождению рядом с другими особями такого же размера, как они сами[394]. Более крупные голавли плавали близ середины стаи, а рыбы меньшего размера были выдавлены на менее защищенную периферию, куда с большей вероятностью нанесли бы удар хищники. Краузе не сумел обнаружить никаких признаков агрессии, но рыбы каким-то образом знали свое место.
Положение в стае – не единственная тактика защиты от хищника, используемая группами рыб[395]. Простое пребывание в группе, скорее всего, снизит риск хищничества из-за эффекта замешательства. Например, окуни, щуки и атерины показывают меньше успехов в выборе рыбы-жертвы из больших косяков. Неясно, как срабатывает это замешательство, но один биолог уподобляет озадаченного хищника ребенку в кондитерском магазине, который настолько поражен всем выбором, что не может решить, какую конфету взять.
Визуальная однородность одновидовой стаи усиливает эффект замешательства. В стае гольянов особи, помеченные тушью, подвергаются более высокому риску нападения щуки. Неудивительно, что черные или белые моллиенезии, которым предлагается на выбор присоединиться к стае черных или белых рыб, выбирают соседей по стае, которые совпадают с ними по цвету