А если нагрянуть к нему
С ОМОНом9, сказать: «Ну-ка, слазь-ка,
Не нужен ты здесь никому!»
____________________________
9ОМОН — отряд милиции особого назначения.
«Серёга, кончай, ради Бога,
Давай уж, людей не смеши!
А, кстати, всей банде помногу
Влепили тогда, от души.
Там суд оттянулся дай боже –
Как будто под рёбра с носка,
И десять им дали, и больше
Хорошие были срока!
Курьер же, ты помнишь, на сделку
Тогда согласился пойти,
Он прыгал от счастья, как белка!
Три года потом из шести
Он зону топтал, если точно
По пальцам года посчитать,
И вышел условно досрочно,
Чтоб мэром впоследствии стать.
Две трети, бывает, всего лишь
Сидишь, и за честный твой труд
Заранее вольную волю
Тебе вертухаи дают.
Серёга, ты мне не поверишь,
Их время пришло, всё течёт.
Они там на зоне не звери,
Там творческий к делу подход.
Вот так они дроби считают:
Две трети умножить на шесть –
И три там, и меньше бывает,
Когда стимуляция есть.
Сквозь тернии к звёздам пробиться
Безудержной страстью горя,
Курьер этот, Васька, в столицу
Явился потом втихаря.
Как будто из пепла воскресла
Душа у него — не в пример
Всем нашим. В высокое кресло
Залез он. Вот мэр так уж мэр!
И он не забыл про Клеща-то,
Зазвал в ресторан, в кабинет,
Работы, мол, край непочатый.
«Ну что, подполковник, привет!
Любой, кто с глазами, в два счёта
Смекнёт, посмотрев на меня:
Я вроде машины «Тойота»,
А это тебе не …ня!
Пятьсот лошадей, полный привод!
Учите, ребята, матчасть!
Я власть городская, а ты вот
Уже никакая не власть!
Но наши тебя уважают.
Я помню, от страха дрожал,
Что суд мне «червонец» впаяет,
Но ты своё слово сдержал!
Видать, нам с тобой свои тёрки
Тереть до скончания дней.
В партнёры зову, не в шестёрки,
Начать бы уже поскорей!»
«Чего?» «А того! Ты послушай:
Имеется тема одна,
Уж больно мне в сердце и в душу
Запала её новизна!
Звоночек тут был, чтоб не слишком
Открыто и громко трубя,
Какая ты важная шишка,
Смотрящим поставить тебя,
Чтоб в качестве бизнес-объекта
Элитный подпольный бордель
Выдерживал заданный вектор,
Чтоб жизнь веселей и бодрей
Была с каждым днём там, и прибыль
Не падала чтоб, а росла, –
Мы вместе с тобою могли бы
Крутить неплохие дела!
Да, там персонал специфичен
Насчёт чтоб порядок любить.
Чтоб главную мантру постичь им,
Ты должен её им вдолбить! –
Что там не сплошная малина,
Что, как и везде по стране,
Там тоже нужна дисциплина.
Ты справишься с этим вполне.
Ты менеджер высшего сорта!»
Вот тут-то наш Клещ психанул
И этого мутного чёрта
Хлебалом в салат окунул!
«Подумаешь, — раньше сказали б, –
Немного слегка потрепал!»
Но Васька хлебало оскалил
И в обморок сразу упал!
А после в больничной палате
Наутро он встретил зарю.
Ему в этом самом салате
Укроп закупорил ноздрю.
Там лопнул сосуд, и к тому же
Какую-то там колбасу
Хирург у него обнаружил,
Пинцетом шуруя в носу.
Клеща-то вот в следственной части
За это и взяли под пресс,
Что он представителя власти
Мурлом окунул в майонез!
Потап за него заступился,
Все старые связи поднял,
Сперва с прокурором напился,
А после и вовсе сигнал
В высокое мягкое кресло
Какому-то хрену послал,
Чтоб дело, как спутник, исчезло,
Который с орбиты пропал –
Подарок всего лишь, не взятка,
И всё, никаких больше дел!
Мол, спутник, идя на посадку,
При спуске внезапно сгорел!
Ну, в общем, спасибо Потапу,
Отмазал. Иначе беда.
Пошёл бы наш Клещ по этапу
И сгинул бы там навсегда!
Реалии новой России
Не каждый сегодня поймёт.
Свои же Клеща попросили
С далёких незримых высот
Вести себя как-то потише.
Он эти подсказки учёл.
В отставку на пенсию вышел,
Разводит на пасеке пчёл».
«А сам-то Потап, что он, где он,
Любимый наш вождь и вожак?»
«Да виделись мы между делом,
Он скрёб, как по роже наждак,
Меня словесами своими,
Как гирей, давил на мозги,
Пока ты, мол, весь тут не вымер,
Подальше отсюда беги! –
От вечной гулянки. Ну, что ты,
На струнах побренькал и рад?
Серёг, он меня на работу
Позвал две недели назад.
Он, офис по случаю как-то
Напротив Кремля отхватив,
Без устали пашет, как трактор,
Он частный теперь детектив.
Сейчас две недели — как вечность,
Другая житуха пошла,
Она не прощает беспечность.
Такие вот нынче дела.
И кризис ему, как горилла,
Гримасу состроил свою,
Аренда его разорила.
Я нос свой туда не сую,
Чего там и как у Потапа,
Но знаю, что он задолжал
Тому, кто потом и захапал,
Кто бизнес его и отжал.
Вот так вот, — сказал мне Витюха, –
Всё быстро теперь, знаешь сам,
Пошло́ с этой новой житухой,
Привыкнешь к любым чудесам!»
Мы все, как на крыльях, летали.
И вот в девяносто восьмом
Случилось, чего мы не ждали –
Всеобщий и полный облом!
Так вышло. Держава в дефолте
Утопла, как Жучка в пруду,
И кризис за фортелем фортель
У всех вытворял на виду.
Он топает бодро и ровно,
Не видя вокруг никого,
И все мы вокруг поголовно
Лишь пыль на подошвах его.
«А как остальные ребята –
Володька, Сергуня, стажёр,
Удав, наконец?» «Хреновато.
Там сложный пошёл разговор
С начальством у них, да не с нашим,
А с тем, что на смену пришло,
С которым варить нашу кашу
Нам было уже западло.
И Клещ, и Потап в девяностом
На вольные вышли хлеба.
Без них уже стало не просто,
Там сразу слетела резьба
В башке, кто уже по-другому,
По-чёрному нас припахал,
Как будто им кто-то солому
Заместо мозгов напихал.
Они в своём фирменном стиле
На нас, ох, скорей бы забыть,
Одну мелочёвку валили,
Чтоб «палок» побольше срубить.
И хоть она, эта рутина,
Была для нас хуже петли,
Двенадцать кило героина
Изъять мы однажды смогли.
Сынки там какие-то чьи-то
Активный наладили сбыт,
И вот он уже с этим сбытом
Вопрос кардинально закрыт.
Начальники нас похвалили,
Развеяли нашу тоску,
И всех, кто был взят, отпустили
По первому сверху звонку.
Чего уж? Немногие рады
По встречной пылить полосе.
Нам сказано было: «Так надо».
Ну, мы и уволились все.
Меня ещё раньше, точнее,
За длинный турнули язык,
За то, что пахать на «земле» я
Спустя рукава не привык.
Начальство живёт и не тужит.
Вован изучает иврит,
Стажёр инкассатором служит,
Удав казино сторожит».
«Постой, а иврит-то причём тут?
Он что, значит, тоже…того?»
«Да нет, просто доктор почётный
Супруг у сеструхи его.
С какими-то вроде корнями,
Что можно ему в Тель-Авив
По хитрой заехать программе,
Родню заодно прихватив.
Сергуня же вновь, что есть мочи,
Поймав настоящий кураж,
Сидит в кабинете и точит
Точилкой большой карандаш.
Зачем? Чтоб в проекте доклада
Начальник любимый его
Подчёркивал всё, чего надо,
И больше не знал ничего.
Его расстрелять как-то даже
Однажды хотел генерал,
Что он, вопреки инструктажу,
Точилку свою потерял!»
«Витюх, а со Шмаковым Колей
Какой там в итоге расклад?»
«Да здесь он, в Москве, в средней школе
Ботанике учит ребят.
Он старый диплом педагога
В комоде искал десять дней,
Он новую в жизни дорогу
Нашёл и потопал по ней.
Красивая рыба речная,
Какой-нибудь хариус, хек, –
Он в них хорошо понимает,
Учёный такой человек!
Вот так и храним в голове мы
Его бесконечный рассказ,
Где главная Колькина тема –
Что рыбы умнее всех нас!»
Ну ладно. Здесь речь не об этом.
Она здесь, скорее, о том,
Как мы с милицейским приветом
К товарищу, к Славке идём.
Уже мы допили добавку,
Уже и забрезжил рассвет.
Ну вот и подвал. Вот и Славка:
«Здорово, бродяги, привет!
Серёга, а кто там с тобою
Понурый и мрачный пришёл,
Чего с ним случилось такое?
Тащи его сразу за стол!»
«За стол? Это можно. Давненько
Я здесь у тебя не бывал,
Не пел, на гитаре не бренькал,
С ребятами не выпивал.
А где они, кстати? Ведь я же
Махнуть с ними рюмку мастак!»
«Да вон они, лыка не вяжут,
Четыре утра, как-никак!»
«Да, видно оно! Погуляли!
Чего отмечали-то, Слав?»
«Да я вроде помнил вначале,
А после, слегка подустав,
Забыл, если честно признаться,
Какой такой праздник у нас.
И ладно. Как сами-то, братцы?»
И мы повели свой рассказ,
Эпитетов лишних не тратя,
А в темпе, чтоб Славка не спал,
Про всё, что тебе, мой читатель,
Я здесь только что описал.
Мы ели какие-то груши
Под смешанный аперитив,
И Славка внимательно слушал,
Усталость свою позабыв.
Он после добавочной дозы
Мольберт подпирая плечом,
Услышав про наши берёзы,
Особенно был впечатлён –
Что рвутся сквозь пепел и камни,