свободная воля не может избрать какую-либо иную, нежели Бог, конечную цель, и в той степени, в какой разумная природа пытается отвергнуть Бога, она просто обманывается. Вообще говоря, попытка окончательного отвержения – наибольшее, чего такая природа могла бы достичь, поскольку вся суть ее рационального воления – это всё более глубокое и всё более изначальное стремление духа к Богу. Бог – в отличие от творения – никогда не мог бы предстать для духовной природы как просто один возможный выбор среди прочих, который можно было бы отвергнуть без интенционального остатка. Бог сам есть постоянная трансцендентная направленность ума и воли, по отношению к которой только и можно отвергнуть любой лишь конечный объект, и потому даже в своей попытке отвергнуть Бога мы всё равно были бы движимы еще более глубоким стремлением к Богу. Поэтому как Бог не может положительно волить зло именно потому, что Он бесконечно свободен, так и мы не можем волить зло в окончательном смысле, поскольку бесконечная свобода Бога есть также источник и цель нашей свободы. Говоря просто, только в Нем мы подлинно свободны.
Благодарности и библиографические сведения
Первые три размышления во второй части этой книги включают в себя лекции, которые я прочел осенью 2016 г. в Виргинской богословской семинарии в качестве открывающих серию публичных лекций, незадолго до того учрежденную при поддержке Маргарет Костан. Разумеется, быть первым – хотя едва ли самым выдающимся – лектором в этой серии было для меня большой честью, и я до сих пор признателен за гостеприимство, оказанное мне во время моего визита как преподавателями, так и студентами, а также за вдумчивость и честность, с которыми преподаватели, студенты и просто слушатели реагировали на мои высказывания и вникали в мои доводы. Я почти боюсь называть конкретные имена, так как, весьма вероятно, буду повинен в том, что несправедливо забыл некоторых из тех, кого мне следовало бы вспомнить. Всё же я должен выразить искреннюю благодарность за доброту и неустанное гостеприимство декану и президенту семинарии Иэну Маркэму, вице-президенту Мелоди Ноулз, профессору систематического богословия Кэтрин Зондереггер и доценту (и кандидату на получение докторской степени) Ханне Мэттис. К последней из этих четверых, должен сказать, я питаю особенно дружеские чувства, поскольку она не только читала мою прозу, но и призналась, что та ей нравится. В моем представлении нет высшей добродетели, чем эта; высокое место среди святых в раю Ханне уже обеспечено. Что же касается остальных прекрасных людей, которых я встретил во время того визита, то, надеюсь, достаточно просто добавить, что я признателен им, а также всем прочим, кто был вовлечен в организацию этого мероприятия. Мне следует также заметить, что несколько отличающийся – по крайней мере, в плане общего содержания – вариант первой из тех моих лекций, озаглавленный «Бог, творение и зло: моральный смысл creatio ex nihilo» и упомянутый во введении, я прочел в июле 2015 г. в Университете Нотр-Дам; текст этой лекции был впоследствии опубликован: сначала в осеннем за 2015 г. номере журнала Радикальная ортодоксия: богословие, философия, политика [Radical Orthodoxy: Theology, Philosophy, Politics], а затем в моей книге Сокрытое и явное: очерки по богословию и метафизике [The Hidden and the Manifest: Essays in Theology and Metaphysics (Eerdmans, 2017)].
Я посвятил эту книгу Нарчису Ташкэ, другу и постоянному собеседнику по переписке, в благодарность за то, что́ для него было случайным замечанием, высказанным мимоходом, для меня же стало важнейшим напоминанием о том, чтобы в Четвертом размышлении не упустить из виду проблему ортодоксальной христологии. Его раздосадовало заявление одного христианского философа, что реальная способность свободно отвергнуть Бога абсолютно, in infinitum[43], есть необходимая сторона человеческой природы. «Тогда Христос не был полностью человеком», – был его краткий, но вполне достаточный ответ на это. Конечно, совершенно очевидно, что если есть хотя бы один человек, который лично неспособен отвергнуть Бога и полнота человечества которого не терпит из-за этого ущерба, тогда и для любого человека такая способность не обязана в логическом отношении быть реальной личной возможностью. Однако очевидное часто столь очевидно, что мы забываем заметить его или, если всё же заметили, упомянуть о нем.
Многие из ставших уже привычными дискуссий по вопросу универсализма я затрагиваю в этой книге лишь в той степени, в какой они имеют отношение к задуманному мною здесь, и с тем минимумом подробностей, которым я могу обойтись. В конце концов, на этих страницах я стремился продвигать собственные аргументы касательно этой темы, которые считаю достаточно новыми, что делает создание подкрепляющего их критического аппарата в значительной степени невозможным. Поэтому всем, кого интересует текущий status quaestionis[44] в среде христианских философов, предпочитающих более традиционные направления полемики, я могу посоветовать две книги, в которых эта тема излагается, вероятно, настолько сжато, насколько это возможно. Первая из них: Thomas Talbott, The Inescapable Love of God (Eugene, OR: Cascade Books, 2014), вторая: John Kronen and Eric Reitan, God’s Final Victory (New York, London: Bloomsbury Academic, 2013). Тем, кто хочет познакомиться с кратким историческим обзором древнего и средневекового христианского универсализма, включающим почти исчерпывающий список письменных источников, стоит обратиться к двум книгам неутомимого патролога Иларии Рамелли [Ilaria L. E. Ramelli]: The Christian Doctrine of Apokatastasis (Leiden, Boston: Brill, 2013) и A Larger Hope? (Eugene, OR: Cascade Books, 2018) – хотя должен предостеречь читателей, что первая из них, опубликованная издательством Brill (надменно-безразличным к рынку обычных читателей), весьма обременительна для кошелька. Некоторые заявляют, что Рамелли чрезмерно усердствует, пытаясь доказать свою правоту; я не согласен с этим, но определенно могу признать, что она не оставляет без рассмотрения практически ничего.
В этой книге приводится всего несколько цитат – либо на языке оригинала, либо в переводе, – требующих точной ссылки на источник. В первой части, в разделе «Сомнение в ответах», упомянута работа Брайана Дейвиса [Brian Davies] The Reality of God and the Problem of Evil (London: Continuum, 2006). Эпиграф ко второй части этой книги заимствован из: Isaac of Nineveh (Isaac the Syrian), The Second Part, Chapters IV–XLI, trans. Sebastian Brock (Leuven: Peeters, 1995), p. 165. Приведенный в начале Четвертого размышления разговор Мориса Друри с Людвигом Витгенштейном можно найти в: Maurice O’Connor Drury, Selected Writings of Maurice O’Connor Drury: On Wittgenstein, Philosophy, Religion and Psychiatry (London, New York: Bloomsbury, 2017), p. 137. Цитата из Элеонор Стамп, приведенная в Четвертом размышлении, взята из статьи “Dante’s Hell, Aquinas’s Moral Theology, and the Love of God”, Canadian Journal of Philosophy vol. 16 (1986), pp. 194–195. Однако я должен признаться, что встретил ее в указанной выше работе Кронена и Рейтана и лишь впоследствии обратился к статье, чтобы убедиться, что не представлю цитату в неправильном свете. Эпиграф к третьей части взят из: Søren Kierkegaard’s Journals and Papers, vol. 6: Autobiographical, 1848–1855, ed. and trans. Howard V. Hong and Edna H. Hong, with Gregor Malantschuk (Bloomington: Indiana University Press, 1978), p. 557.
Все прочие даваемые в этой книге переводы принадлежат мне, в том числе (естественно) все цитаты из Нового Завета.