до того, как начал объезжать окрестности.
Сэм ничего не сказал. Он взял шляпу и вышел из магазина вместе с Лайлой.
Как всегда в воскресное утро на улицах Фейрвейла было малолюдно. Здание суда, со всех сторон окруженное скверами, располагалось на площади у Мэйн-стрит. В одном из скверов стояла статуя ветерана Гражданской войны — из тех, что тысячами отливались в восьмидесятые годы прошлого века и охраняли подступы к судам чуть ли не по всей стране. В остальных соответственно: пушка времен испано-американской войны, гаубица первой мировой и гранитная стелла, на которой были высечены имена четырнадцати граждан Фейрвейла, погибших во вторую мировую. Вдоль прогулочных тропинок стояли скамейки, но в такую рань на них никто не сидел.
Сам суд был закрыт, но приемная шерифа находилась в пристройке — в Фейрвейле ее до сих пор называли “новой”, хотя ее возвели еще в тысяча девятьсот сорок шестом. Сэм и Лайла вошли в открытую дверь, поднялись по лестнице и прошли по коридору в кабинет.
Старый Петерсон дежурил за столом секретаря. Кроме него в приемной никого не было.
— Привет, Сэм.
— Доброе утро, мистер Петерсон. Шериф у себя?
— Нет. Не слышал, что учудили эти грабители? Прорвались через заставу в Парнасе. Теперь за них взялось ФБР. Разослали предупреждения…
— Где он?
— Ну, вчера он довольно поздно вернулся: можно считать, сегодня утром.
— Вы передали ему, что я звонил?
Старик смутился.
— Я… По-моему, я забыл. Такие события, — он вытер рукой губы. — Но я собирался сказать ему сегодня, конечно. Как только он появится.
— И когда вы его ждете?
— Сразу после обеда, наверное. В воскресенье утром он обычно ходит в церковь.
— В какую?
— В первую баптистскую.
— Спасибо.
— Эй, ты что, собираешься вытащить его из…
Но Сэм уже отвернулся, не слушая старика. Стук каблучков Лайлы глухо разносился по коридору, пока они шли к лестнице.
— Что у вас за городишко такой? — пробормотала она. — Грабители обчищают банк, а шериф идет в церковь. Что он там делает — молится, чтобы кто-нибудь изловил за него преступников? — Сэм не ответил. Когда они оказались на улице, девушка повернулась к нему: — Куда теперь?
— В церковь, конечно.
К счастью, им не пришлось прерывать общения шерифа Чамберса с Богом. Свернув в переулок, где стоял храм, они поняли, что служба только что закончилась, поскольку группки прихожан понемногу покидали увенчанное шпилем здание.
— Вот он, — пробормотал Сэм. — Пошли.
Он подвел Лайлу к паре, стоявшей у тротуара. Седовласая невысокая женщина с простым лицом была одета в дешевое ситцевое платье; мужчина был высок ростом и широк в плечах, однако его талию портило довольно солидное брюшко. На нем был синий шерстяной костюм, а его красная морщинистая шея, казалось, возмущенно протестовала против белого, жестко накрахмаленного воротничка. У мужчины были курчавые волосы, слегка тронутые сединой, и густые черные брови.
— Уделите нам минутку, шериф, — сказал Сэм. — Мне нужно поговорить с вами.
— Как дела, Сэм Лумис? — шериф Чамберс протянул большую красную руку. — Ма, ты, наверное, знаешь Сэма.
— Я бы хотел познакомить вас с Лайлой Крейн. Она из Форт Уорта.
— Рад познакомиться. Скажите, а вы, случайно, не та девушка, которой старина Сэм все время поет дифирамбы? Но он не рассказывал, что вы такая хорошенькая…
— Нет, та девушка — моя сестра, — сказала Лайла. — Мы хотели поговорить с вами именно о ней.
— Может, зайдем на минутку к вам на работу? — предложил Сэм. — Там бы мы все и объяснили.
— Почему бы и нет? — Джад Чамберс повернулся к жене. — Ма, бери машину и езжай домой, ладно? Я скоро приду, — как только поговорю с Сэмом и Лайлой.
Однако ему не суждено было попасть домой скоро. Когда они оказались в кабинете Чамберса, Сэм начал рассказывать. Даже без помех это заняло бы минут двадцать, а шериф, к тому же, довольно часто перебивал.
— Ладно, посмотрим, правильно ли я понял, — сказал Чамберс, когда Сэм закончил. — Кстати, насчет этого типа — Арбогаста, — почему вы сразу не сообщили мне о нем?
— Я же объяснил. Он не хотел, чтобы в дело вмешивались власти. Он надеялся отыскать Мэри Крейн и вернуть деньги, не создавая сомнительной рекламы для агентства Лоуэри.
— Вы, кажется, сказали, что видели его документы?
— Да, — ответила Лайла. — У него лицензия детектива страховой компании. И он сумел проследить мою сестру до этого мотеля. Поэтому мы и волнуемся так сильно — он сказал, что вернется, но куда-то пропал.
— Его не было в мотеле, когда вы туда ездили?
Вопрос был адресован Сэму, и тот ответил:
— Там вообще никого не было, шериф.
— Странно. Чертовски странно. Я знаю Нормана Бейтса. Он всегда там: если и отлучается в город, то обычно не больше, чем на час. Вы пробовали звонить ему сегодня утром? Ничего, если я сам это сделаю? Скорее всего, выяснится, что он просто крепко спал.
Большая красная рука шерифа сняла телефонную трубку.
— Не говорите ничего о деньгах, — сказал Сэм. — Спросите его сначала об Арбогасте и посмотрите, как он будет реагировать.
Шериф Чамберс кивнул.
— Предоставьте это мне, — буркнул он. — Я знаю свое дело.
Он сообщил телефонистке номер и стал ждать.
— Алло… Бейтс, это вы? Говорит шериф Чамберс… Да, он самый. Мне нужно кое-что узнать. Тут один человек пытается разыскать некоего мистера Арбогаста: Милтона Арбогаста из Форт Уорта. Это детектив какой-то компании под названием «Пэрити Мьючуэл».
— Он что?.. А, заезжал. Когда это было?.. Понятно. И что он вам сказал?.. Ничего страшного, можете пересказать мне, я уже и так все знаю… Да…
Как-как?.. Ага… Да. И сразу после этого уехал?.. Он не сказал, куда?.. Вам кажется?.. Конечно… Нет, это все.
Нет, ничего не случилось. Просто решил проверить. Да, еще одно: вы не думаете, что он мог вернуться в мотель позднее?.. Когда вы обычно ложитесь спать?.. О, понятно. Что ж, не буду вас больше беспокоить. Спасибо за информацию, Бейтс.
Шериф повесил трубку и повернулся к Лайле и Сэму.
— Похоже, ваш пропавший детектив укатил в Чикаго, — сказал он.
— В Чикаго?
Шериф Чамберс кивнул.
— Да. Туда, по ее собственным словам, направлялась девушка. А ваш Арбогаст кажется мне весьма скользким клиентом.
— Что вы имеете в виду? Что сказал этот Бейтс? — Лайла наклонилась вперед.
— То же, что рассказал вам Арбогаст, когда звонил из мотеля. Ваша сестра останавливалась там в позапрошлую субботу, но зарегистрировалась под чужим именем. Записала, что она Джейн Вильсон из Сан Антонио. И случайно проговорилась, что едет в Чикаго.
— Тогда это не Мэри. У нее нет ни единого знакомого в Чикаго — она даже не была там ни разу в жизни!
— Судя по тому, что говорит Бейтс, Арбогаст был полностью уверен в личности девушки. Все совпадает: и внешность, и описание машины. Мало того, Бейтс сказал, что едва Арбогаст услышал слово “Чикаго”, как тут же умчался сломя голову.
— Но это просто смешно! У Мэри была неделя форы — то есть, в том случае, если она поехала в Чикаго. К тому же, в большом городе не так просто найти человека.
— Может быть, Арбогаст знает, где искать. Может, он не рассказал вам всего, что знал о вашей сестре и ее планах.
— Но что он мог узнать такого, что не было бы известно нам?
— С этими скользкими парнями никогда ничего не знаешь заранее. Он вполне мог догадаться, куда направляется ваша сестра. А когда догонит ее и наложит лапы на деньги, еще неизвестно, услышит ли об этом его компания.
— Вы пытаетесь сказать, что мистер Арбогаст — преступник?
— Я всего лишь пытаюсь сказать, что сорок тысяч долларов — весьма солидная сумма. И если Арбогаст не объявится, это будет означать, что он согласен со мной, — шериф кивнул. — Наверное, он нацелился на деньги с самого начала. Мне так кажется, по крайней мере. Иначе почему он не зашел ко мне, не попросил о помощи? Вы сами говорите, что он выписался из гостиницы еще вчера утром.
— Погодите минутку, шериф, — сказал Сэм. — Мне кажется, вы делаете слишком поспешные выводы. Вы исходите лишь из того, что сказал вам по телефону Бейтс. Но разве он не мог солгать?
— А зачем ему лгать? Ему-то скрывать нечего. Что он может выиграть, придумывая, будто сначала приехала и уехала девушка, а за ней Арбогаст?
— А где он был вчера вечером, когда приезжал я?
— Крепко спал в собственной постели, как я и думал, — ответил шериф. — Послушайте, я этого Бейтса знаю. Он немного тронутый и не семи пядей во лбу, но в жизни не позарится на чужие деньги. С какой стати мне не верить ему? Особенно, когда я знаю, что ваш друг Арбогаст соврал.
— Соврал? Насчет чего?
— Вы пересказали мне, что он говорил, когда звонил из мотеля вчера вечером. Ну так вот: он просто тянул время. Он уже знал, что девушка уехала в Чикаго, и хотел только одного: чтобы вы сидели тихо и не мешали ему, пока он обделывает свои делишки. Ради этого он и солгал.
— Но я не понимаю, шериф. В чем конкретно он солгал?
— Он сказал, что собирается поговорить с матерью Бейтса, так? А у Нормана Бейтса нет матери.
— Нет?
— Уже двадцать лет, как нет. Она мертва, — шериф Чамберс кивнул. — Прямо скандальная тогда произошла история: странно, что вы не помните, Лумис, но, впрочем, вы тогда совсем мальчишкой были. Миссис Бейтс построила этот мотель на паях с парнем по фамилии Консадайн — Джо Консадайн его звали. Мать Нормана была в разводе, и поговаривали, будто она и Консадайн… — шериф бросил взгляд на Лайлу и беспомощно махнул рукой. — В общем, они не были женаты. Неизвестно, что у них там произошло: может, она забеременела, или у Консадайна уже была жена, которая начала им угрожать, не знаю. Но однажды вечером их обоих нашли отравленными стрихнином. Чистый пакт самоубийства, как в книжках. Обнаружил их ее сын, Норман Бейтс. Шок, наверное, получил страшный. Кажется, он потом месяца два пролежал в больнице, даже на похоронах не был. Но зато я на них присутствовал. И поэтому точно знаю, что матери Бейтса нет в живых. Черт возьми, я помогал нести ее гроб!