еще два раза…
Кори понадобилось немало времени, чтобы прийти в себя после увиденного. Он отвернулся от этого страшного зрелища и ухватился за сосну, дыхание его стало прерывистым, голова закружилась. Лежащее перед ним было когда-то человеком, было его родным братом, Элтоном, — превратившемся теперь в изуродованные и расчлененные останки.
— Боже, боже, боже!..
Постепенно силы вернулись к нему и он буквально заставил себя вновь посмотреть на это. Он осторожно приблизился, склонился и подобрал ружье Элтона. Ствол его был чистым и блестящим, но приклад и средняя часть были выпачканы какой-то воняющей гнилью. Где он мог сталкиваться раньше с этим запахом? Не важно — где-то. Он тщательно вытер странную грязь. Но ремень ружья все-таки пришлось выбросить: гниль просто въелась в его материю. В его голове прозвучали слова Элтона: «Я выслежу его. Я возьму его след и буду идти по нему до тех пор, пока не увижу того, кто это сделал… Я отомщу за моего маленького Кимбо, за мою маленькую собачку!»
Кори поискал взглядом упаковку пуль Элтона. Вот она, рядом — такая же мокрая и липкая, одного цвета со всем остальным… Ну, что ж — это даже лучше. Орошенная кровью Элтона пуля — это как раз то, что нужно. Он отошел на небольшое расстояние и начал методично осматривать землю в поисках следов. Искать пришлось недолго — тяжелые, гигантские следы трудно было не заметить. Кори вернулся к тому месту, откуда начал.
— Я отомщу за тебя, брат, — громко прошептал он и пошел по следу. След изрядно вилял, то заводя его в непроходимые заросли кустов, то на залитые солнцем лужайки. Во время своего преследования он с интересом посмотрел на возвышающийся слева от него небольшой холм, от которого так и веяло смрадом. Нечто похожее на глину, перемешанную со мхом и плесенью… У него появилось смутное предчувствие, что он мог иметь какое-то отношение к убийству его брата.
В Кори не осталось никаких других человеческих чувств, кроме ненависти и упрямства. Он проклинал себя за то, что не привел Элтона домой прошлой ночью и за те слова, которые позволил себе по отношению к нему.
Следы привели его обратно к краю леса. Внезапно он наткнулся на большое развесистое дерево и тут заметил кое-что еще: отпечатки ног маленького человека в черном. Рядом лежали обрывки белой материи. А это что еще такое? Другие следы, совсем маленькие. Следы от детских босоножек…
— Малышка!! — никакого ответа. Ветер вздохнул, пошевелив на его голове сухие светлые волосы. Или они поднялись от ужаса?
Где-то прокричала голубая сойка.
Малышка резко остановилась и оглянулась назад: несмотря на большое расстояние, голос отца показался ей чересчур громким и пронзительным.
— Вы только послушайте, как он кричит! — весело воскликнула она, — точно с ума сошел! — она для верности еще раз прокричала голосом сойки, чтобы дать понять дяде Элтону, что она тоже услышала его, и поспешила к Тайнику.
Эта местность называлась «Мамонтов Валун» из-за огромных размеров (почти с двухэтажный дом) камня, расположенного у Большого Ручья. Это место было когда-то обиталищем первобытных людей каменного века. Высеченная в камне пещера в форме треугольника, один угол которого уходил вглубь, в заросли ежевики, наводила на мысль о полной опасностей жизни этих людей. Два других угла образовывали широкий вход, рядом с которым протекал Ручей. Маленькая, неудобная, усеянная острыми булыжниками комнатка без крыши — вот что приблизительно представлял из себя Тайник. И тем не менее для Малышки и Элтона он был самым дорогим и любимым местом на всей земле.
Она осторожно раздвинула кусты и заглянула в пещеру.
Дядя Элтон! — мягко позвала она. Никакого ответа. Ну что ж, с минуты на минуту он будет здесь. Она забралась вовнутрь и расположилась на полу.
Как она любила здесь бывать! Приятная прохлада, журчащий, наполненный искристым светом и смешно булькающий звук бегущего Ручья, непередаваемый воздух наполняли ее необыкновенной радостью. Она крикнула дядю Элтона снова — так, на всякий случай — после чего обхватила руками коленки и приготовилась ждать. И только сейчас она вдруг вспомнила, что принесла с собой кожаную папку маленького человека в черном.
Сначала она внимательно рассмотрела ее со всех сторон и только потом открыла ее. Папка была разделена по центру кожаной перегородкой. С одной стороны лежало несколько бумаг, завернутых а большой желтый конверт, а с другой — несколько бутербродов, шоколадка и яблоко. Изрядно проголодавшаяся к тому времени Малышка, не долго думая, набросилась на еду. Она приберегла один бутерброд для Элтона (хотя истинной причиной было то, что она не любила сильно перченое). Все остальное было съедено в мгновение ока.
Но вот когда уже была съедена шоколадка и яблоко быстро стало таять в руке, Малышка немного забеспокоилась. Она приподнялась и стала кидать плоские камни в Ручей, затем попробовала от нечего делать стоять на руках. Она даже пыталась сама сочинить и рассказать самой себе какую-нибудь интересную историю, но у нее не очень получалось и она бросила эту затею. Малышка продолжила томительное ожидание. С момента условного сигнала времени прошло предостаточно. Дядя Элтон никогда еще так не подводил ее.
Наконец, в отчаянии, она вновь обратилась к папке и ее содержимому. Вынула из нее конверт с бумагами, забралась на большой гладкий камень и принялась читать их.
Это были пожелтевшие от времени газетные вырезки, наклеенные на альбомные листы. Все они повествовали о причудливых завещаниях, которые оставляли после своей смерти люди. Одна старая леди, например, завещала огромную сумму денег тому, кто совершит путешествие с Земли на Луну и обратно. Другая оставила все свои деньги на строительство шикарного приюта для кошек, чьи хозяева (или хозяйки) по каким-то причинам умерли. Один человек завещал тысячи долларов первому, кто решит его математическое уравнение и сможет доказать правильность своего решения. Но один абзац среди всей колонки был выделен особо и подчеркнут синим карандашом:
«Одно из самых таинственных завещаний века — завещание Тадеуса М. Кирка, умершего в 1920 году, остается в силе. Так случилось, что указанный сэр увлекся собиранием бренных останков всей своей многочисленной семьи и соорудил необыкновенной красоты мраморный мавзолей, в который имел намерение поместить всех их. Он находил и поднимал из земли гробы по всей стране. Порой ему было достаточно лишь отдаленного родства, чтобы купить право на перезахоронение.
Тадеус Кирк являлся последним в роду, после его смерти не осталось никого. В его завещании говорится о том, что он выделяет значительную сумму на регулярный ежегодный ремонт своего мавзолея, но основная часть всего завещания достанется в качестве вознаграждения тому, кто представит тело его дедушки, Роджера Кирка, чье место в мавзолее до сих пор пустует. Любой, кто найдет его останки, может получить деньги незамедлительно».
Малышка громко зевнула над всей этой писаниной, но так как больше нечего было делать, она продолжила чтение. Дальше шли толстые, мелко исписанные листы деловой переписки и первым было письмо от какой-то важной персоны из фирмы адвокатов:
«Отвечая на Ваш запрос относительно завещания Тадеуса Кирка, мы уполномочены заявить следующее: пропавший без вести дед сэра Кирка был ростом пяти футов и пяти дюймов, на левой руке след от незажившего перелома, в череп хирургическим путем была вставлена треугольная серебряная пластина. На данный момент мы не располагаем информацией о месте и времени его смерти. Он исчез, и после четырнадцатилетнего отсутствия был официально объявлен умершим.
Сумма вознаграждения, указанная в упомянутом завещании, плюс подоходные проценты, составляют в настоящий период времени свыше шестидесяти двух тысяч долларов. Она будет выплачена первому, кто представит на рассмотрение останки и те доказательства, по которым можно будет установить их подлинность».
Там было еще много всего, но Малышка утомилась. Она лениво пролистала еще и маленькую черную тетрадку, в которой также, как оказалось, ничего интересного не было. В ней все было исчеркано карандашом, добрая половина ее была исписана под краткие отчеты о посещении городских библиотек, остальное же занимали различные выписки из книг с такими скучными названиями, как «История графств Анджелин и Тайлер» и «История семьи Кирк». Она небрежно отшвырнула от себя тетрадь. Каким же глупым должен быть этот маленький человек, чтобы интересоваться подобным занудством. Но куда же, в конце концов, запропастился дядя Элтон ?!
Она стала напевать себе под нос какую-то известную только ей песенку: «Тумалумалум тум, та-та-та», одновременно пританцовывая в неком старинном танце, в котором необходимо было подбирать края юбки и вращаться, как это делала одна девочка в кино.
Шорох кустов у самого входа в пещеру остановил ее. Она на цыпочках подкралась к выходу и осторожно выглянула. Да, сюда кто-то шел — было видно, как раздвигаются кусты и слышна тяжелая, уверенная поступь. Тут ей в голову пришла блестящая мысль — спрятаться за выступ скалы и когда дядя Элтон войдет, внезапно напрыгнуть на него. Вот он удивится! Она хихикнула и растворилась в густом тенистом проеме.
Еле сдерживая готовый вырваться радостный возглас, она слышала, как кто-то заскользил по каменистому склону (должно быть, чуть не упал) и гулко приземлился на пол пещеры. Что-то насторожило ее в самом звуке… Постой-ка… Малышка попыталась сконцентрировать весь свой небогатый жизненный опыт: для человека такой комплекции, как дядя Элтон, добраться сюда, сквозь эти колючие заросли кустов и ничуть не запыхаться вряд ли было возможным, но она не слышала этого тяжелого дыхания. Более того, она не слышала вообще, чтобы кто-нибудь здесь дышал.
Затаив дыхание, Малышка выглянула из своего укрытия и тут же застыла, словно громом пораженная, из ее перекошенного ужасом рта вырвался странный звук, который можно сравнить со скрипом плохо смазанной двери. Тот, кто стоял там, не был дядей Элтоном. Тот, кто стоял там, был скорее чудовищной карикатурой человека: гигантское существо, похожее на неуклюжую, кое-как слепленную из глины куклу. Но Малышке сейчас совсем не хотелось играть.