– Потом, потом, всегда потом! Ты обещала несколько часов назад, так что «потом» уже наступило. Если хочешь, чтобы я вместе с тобой бегал по Капитолию и попал в тюрьму за то, что пихал сырную марлю в лицо сенатору, сперва растолкуй, что происходит. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Ты обещала.
Вокруг них уже начали собираться любопытные туристы.
– Здесь не на что смотреть! – прикрикнул Тим, а потом обнял Роз и Девина за плечи и потащил прочь от лестницы Капитолия[26]. – Может, не стоит посреди улицы кричать про нападение на сенаторов?
Он отвел их в укромное местечко за углом.
– Вот теперь можете поговорить.
Но Роз не знала, что сказать.
Ей ужасно хотелось все рассказать Девину. «Моя семья принадлежит к древнему роду волшебных пекарей! Мы используем магию, чтобы спасать мир, и ты нам очень помогаешь!»
Но тогда она нарушит обещание держать секрет семьи Чудс… в секрете. Всякий раз, стоило кому-то узнать о том, на что способны Чудсы, волшебство пытались употребить во зло ради достижения власти. Этим отличилась не только Лили, но и Международное общество скалки.
Роз чувствовала себя ириской, которую растягивают в разные стороны. Она как будто становилась все тоньше и тоньше и грозила вот-вот порваться надвое.
Она не могла выдать семейную тайну.
Но и продолжать врать Девину тоже не могла.
Или могла.
Ее ирисковый внутренний стержень завязался тугим узлом – Роз поняла, что нужно делать.
– Обещаю, я все тебе расскажу.
Она взяла новый поддельный микрофон и сказала:
– Мы приехали в Вашингтон не для того, чтобы спасти маму и папу. Мы должны спасти Бориса и Наташу, наследников русского престола, которые выдавали себя за наших родителей.
– Очень смешно, – буркнул Девин.
Роз говорила, не задумываясь. Она знала, что стоит заколебаться – и чувство вины заставит ее все выложить Девину.
Сырная марля на микрофоне расцвела зеленью августовского луга.
– Никто из нас – детей Чудс – не состоит в родстве друг с другом, – продолжала она. – Алфи действительно потерянный шотландский принц. – Из пробирки послышалось тягучее кап-кап-кап. – Эль Тьябло – кодовое имя международной шпионки. Мы должны… схватить ее и доставить президенту!
Ложь была настолько абсурдной и так нагло нарушала обещание, данное Девину, что Роз и глазом моргнуть не успела, как густая зеленая слизь наполнила пробирку до краев.
А Девин смотрел на нее с непроницаемым выражением лица.
– То есть для тебя это все шутка. Ха-ха, давай соврем Девину и посмеемся над ним, когда он будет танцевать со старым официантом в водолазке.
– Все не так, амиго, – возразил Тим, пытаясь разрядить обстановку. – Не знаю, зачем Роз понадобилось…
Но Девин не собирался его слушать. Он указал подбородком на пробирку.
– Отличная работа. Ты все-таки получила свернувшееся обещание. Нарушив свое собственное. – Он развернулся и зашагал прочь, бормоча под нос: – С меня хватит.
Роз хотелось побежать за Девином, схватить его за руку, умолять остаться. Но грустная правда была в том, что, если Девин не будет крутиться поблизости, она приготовит маффины «Следуй за своей сердцевинкой» куда быстрее.
Роз чувствовала, как все ее тело дрожит, словно желе в формочке. Она добыла нужный ингредиент, но какой ценой? Девин теперь ее ненавидит. Он никогда больше не посмотрит на нее так, как смотрел сегодня утром. Никогда больше не будет относиться к ней как к своей девушке. Неужели такова судьба всех настоящих пекарей? Жертвовать дружбой во имя сохранения секретов?
– Оно того не стоит, – пробормотала Роз.
– Не волнуйся, ми эрмана, он вернется, – попытался успокоить ее Тим.
Роз чуть оживилась:
– Ты правда так думаешь?
– Ну конечно! – сказал Тим. – Ему ведь нужно, чтобы мы отвезли его домой. – Тим поднял руку, чтобы поймать такси. – Ты здорово придумала, как добыть новое несдержанное обещание. А теперь давай вернемся в конференц-центр и начнем печь!
Она была Розмарин Чудс. Она вставала на пути у злодеев и корпораций, срывала жуткие пекарские планы и возвращала старинную Поваренную книгу семьи Чудс. И она пообещала себе, что не даст тете Лили превратить мировых лидеров в бездумных марионеток, а еще вытащит маму с папой из тюрьмы.
Но, забираясь на заднее сиденье такси, провонявшего сигаретным дымом, Роз чувствовала, как внутри у нее плещется отчаяние. Может, Розмарин Чудс и способна уберечь мир от гибели, но свои отношения с Девином Стетсоном ей никак не спасти.
Глава 8. Кот под колпаком
– Дорогу! – крикнул повар, проносясь мимо них.
Роз и Тим распластались по стене. Тим еле успел прижать к груди желтый чемодан.
– Это место начинает меня пугать, – пробормотал он.
Роз не хотелось это признавать, но то, что творилось на кухне за пару часов до ужина, тоже ее пугало.
Во-первых, там было невыносимо душно. На сотнях конфорок бурлили сотни кастрюль, а все духовки были выкручены на максимальную мощность.
Во-вторых, на кухне стоял оглушительный шум. Повара перекрикивались на всех языках мира, одновременно жаря мясо, помешивая соусы, нарезая, измельчая и кроша. Их острые ножи стучали так пронзительно и часто, что у Роз заболели уши.
В-третьих, над всем этим плыли восхитительные ароматы. Роз едва не захлебнулась слюной от запаха карамелизованного лука, греющихся в масле специй, жареной картошки и ее любимого запаха пекущегося хлеба. Она обернулась, чтобы рассказать об этом Девину, и только тогда вспомнила, что он ушел.
Единственным островком спокойствия посреди хаоса была маленькая, старомодно обставленная кухня, в которой Девин испортил печь.
Свет там не горел, а открытая дверь была крест-накрест заклеена желтой предупреждающей лентой.
– Быстрее! – прошипела Роз, приподнимая ленту, чтобы Тим мог зайти. – Пока нас кто-нибудь не увидел.
Тим уже собирался юркнуть под желтую ленту, когда главную кухню наполнили ушераздирающие звуки музыки – истошный визг рожков, пробивающихся сквозь громкую переливчатую мелодию.
Волынки.
Все на кухне отвлеклись от работы и разом вытянулись по стойке смирно.
Музыка становилась громче, и наконец в помещение вошел отряд мужчин в килтах. На голове у каждого красовалось сдвинутое набок клетчатое кепи и такая же перевязь от плеча до бедра. Восемь бородачей играли на волынках, а двое в конце процессии отбивали ритм на маршевых барабанах, которые свисали у них с шеи.
– В честь чего шоу? – удивился Тим.
– Боюсь даже представить, – ответила Роз.
Музыка смолкла, музыканты дружно раздались в стороны, выпустив вперед трех человек. Первым шагал невероятно худой подросток с прямыми рыжими волосами, которые наполовину скрывали его лицо. Кончики волос были окрашены в черный.
За ним семенила изможденная девушка с карандашами, воткнутыми в пучок светлых волос. К обоим ушам она прижимала по телефону и по очереди торопливо бормотала то в один, то в другой.
А третьим шел младший брат Роз собственной персоной.
Алфи был одет в красно-зеленый килт, белые гольфы и белую рубашку с пышными рукавами, поверх которой был накинут черный пиджак со сверкающими золотыми пуговицами. А рыжие кудряшки прижимал подозрительно бугрящийся берет – клетчатый, в тон килту, с пушистым красным помпоном; он сидел на голове у Алфи чуть наискось. Роз вспомнилось, что, кажется, такие береты называются «тэм».
Ведущий волынщик топнул ногой и громогласно объявил:
– Потерянный принц Шотландии, Шеймус О’Мэйли-младший!
Повара вежливо захлопали. Алфи поднял руки и сказал:
– Спасибо, спасибо. Пожалуйста, возвращайтесь к работе. Кому понравится подгоревший хаггис[27], я прав, Йэн?
Повара вернулись к своим кастрюлям и сковородкам, и на кухне снова закипела работа.
– Я хочу поговорить со своими приемными братом и сестрой, хорошо, Шивон? – спросил Алфи у светловолосой девушки. Не отнимая телефонов от ушей, она кивнула.
Алфи подошел к Роз и Тиму.
Волынщик, который возвестил о его появлении, закричал:
– Склонитесь перед принцем!
Тим смерил младшего брата скептическим взглядом:
– Мечтай.
А Роз фыркнула:
– Серьезно, Алфи?
– Вы слышали, что он сказал! – завопил Алфи. – Склонитесь перед тем, кто стоит выше вас, простолюдины! – И шепотом добавил: – Вы же не хотите разрушить мое прикрытие?
Роз с Тимом переглянулись, вздохнули и согнулись в поклоне.
– И это вы называете уважением? – прорычал Алфи. – Ниже!
– Шутишь? – Тим начал выпрямляться, но Роз дернула его вниз. Они поклонились так глубоко, что Роз невольно запереживала, как бы им не перекувырнуться.
– Давайте! – гаркнул Алфи. – Вы можете лучше… Ай! – Он схватился за козырек берета и нахмурился. – Ладно, пожалуй, теперь хватит. – Повернувшись к своей свите, Алфи поднял большие пальцы вверх и сказал: – Я скоро.
Шотландцы дружно ударили правыми кулаками в грудь. Даже угрюмый Йэн лениво поднял руку. Видимо, большие пальцы вверх были важным знаком в стране горцев.
– Ты чего айкаешь? – спросил Тим.
Алфи поднял глаза, намекая на свой бугристый берет.
– У меня под шапкой кот.
– Гус? – спросила Роз. – Ты там? Как ты туда поместился?
– С трудом, – недовольно откликнулся Гус.
Алфи сгорбился.
– Он наотрез отказался вылезти и оставить меня в покое.
– И правильно, – донесся из-под берета приглушенный голос Гуса. – Если бы не я, этот дуралей до сих пор бы сидел в отеле, играл в видеоигры и объедался конфетами.
– Да я всего-то одну съел! – возразил Алфи. Потом поморщился и признался: – Ладно, две. Прекрати царапаться!
– С каких это пор у тебя свита? – спросил Тим.
– Парни в килтах – из шотландской секретной службы. Они только притворяются оркестром. – Алфи помахал рукой парню и девушке с пучком. – Этот доходяга – Йэн. Он мой кузен и всех ненавидит. А девушку зовут Шивон, и она вроде как ненавидит только меня. Не отходит от меня ни на шаг, чтобы бабушка всегда знала, где я.