Рыжая затравлено огляделась и не найдя слуг, стала медленно вытирать руки о свои волосы. Она смотрела на Антона, ожидая то ли окрика, то ли одобрения и взгляд ее был полон растерянности. Она, неожиданно для себя, потерялась в этой жизни и уже ничего не понимала. О штаны руки вытирать нельзя, а слуг нет. И что делать?
Антон протянул ей полотенце. — Вот обо что, нужно вытирать руки, — произнес он. — Имей под рукой всегда платок или тряпочку. Поняла?
— Поняла, — тихо проговорила Рыжая.
— Ну, а если поняла, возьми бадью, болотник и вымой волосы. Они у тебя рыбой воняют и больше так не делай. И о волосы слуг тоже, руки не вытирай, у нас, у казаков, так не принято.
Глава 5
Как обычно, стоило плотам приблизиться к имперской крепости, как от причала отчалила галера и пошла им наперерез. Сделала круг и встала левым бортом к первому плоту. На плоту стоял во весь рост, во всей своей красе, Антон. Он уже вжился в роль имперского выходца и спокойно наблюдал за маневрами галеры имперцев.
Он первым дружелюбно, по-свойски, помахал рукой и поприветствовал офицера.
— Доброе утро, господин офицер. Чем вызван ваш интерес к нам? — Антон улыбался широкой, самой располагающей своей улыбкой и выражал всем своим видом полное спокойствие. Он прищурился от света восходящего местного солнца и от того стал похож на довольного кота, объевшегося сметаны. Это не ускользнуло от взгляда офицера и тот нахмурился. Антон его понимал. Какой-то дикарь из захолустного королевства задает ему, человеку облеченному большой властью неуместные вопросы и при этом, держится весьма уверенно.
— Назовите себя! — строго приказал имперец.
— Я, сквайр Антей, владетель земель у Алуринских гор, — и предвосхищая слова офицера, готовые сорваться с его губ о мятеже, добавил просто и уже привычно. — Нахожусь под покровительством примпила Лерия.
Он не раз задумывался о том, почему после этих слов, все вопросы к нему отпадали и пришел к простому выводу. В этом ему помогло то, что он был почти полицейским. Выше названный примпил, служил на границе с королевством Кемерстат и зачислил его в свои агенты. Когда начнется вторжение империи, то этот офицер будет полагаться на его лояльность. И Антон ничего против такой постановки вопроса не имел. Лучше быть с сильным, и получить его покровительство, чем погибать вместе с глупым и слабым королем Кемерстата. Тем более, что монарх этого королевства ничем, кроме волосатых ног, похвалиться не мог.
Офицер на борту галеры поморщился, как от зубной боли. Помолчал, обдумывая слова Антона и спросил на манер северо-западных лордов.
— Сэр, вы для каких целей сюда прибыли?
— Продать лес, господин офицер.
— Вы, лорд, и сами торгуете? — офицер был весьма удивлен такому ответу.
— Нет, господин офицер, я, лично сам, не торгую. Для этого у меня есть шер, — и Антон кивком головы показал на стоящего справа от него Торвала. — Но, в то же время, я воспитан в имперских традициях и не вижу урона своей чести, если прослежу за торговлей лично.
Имперец кивнул своим мыслям и вынужден был признать, что этот странный лорд, действительно, похож на имперца.
— Вы уже уплатили таможенные сборы? — спросил он, меняя тему разговора.
— Да. Вот медная табличка. — Антон показал небольшую прямоугольную, позеленевшую пластину и снова ее спрятал.
— Хорошо, — кивнул офицер. Тогда многие вопросы с вашим необычным прибытием отпали. Вы можете отдать ее мне? — вопрос был с подвохом и Антон это почувствовал. Но в голове у него прозвучали слова Просветителя.
«Табличка меняется на разрешение заниматься торговлей в данном месте».
Антон улыбнулся.
— Без проблем, господин офицер, если вы дадите мне письменное разрешение на торговлю.
Имперец удивленно вскинул глаза. Антон по лицу офицера, как по книге, прочитал его мысли. Этот сквайр хорошо разбирался в нюансах имперской торговли. Затем, перевел взгляд на довольного шера и понятливо покачал головой. У сквайра хороший помощник. Уж эти, ушлые коротышки, знали имперские законы лучше чиновников империи.
— Пристаньте сразу за рынком, — ответил офицер. — К вам прибудет таможня. Удачной торговли, соотечественник.
Антон согласно помахал рукой. Галера отошла от плота и понеслась к крепости.
Шер, наблюдавший за этим спектаклем, довольно похлопал Флапия по плечу.
— Молодец, Флапий, научил милорда, а то бы он сейчас маху дал и отдал бы табличку. А затем, вновь платил бы пошлину. Знаю я эти ухватки имперцев.
Довольный Флапий усмехнулся:
— Да, чего там учить? Это и так все знают.
Шер сразу смахнул улыбку с грубо «сколоченного» лица. Посмотрел долгим, тяжелым взглядом на слугу и не веря своим ушам, спросил:
— Так ты, ничего не рассказывал милорду о правилах торговли с имперцами?
Флапий немного занервничал.
— Нет… это ведь…
— Флапий, ты совсем дурень? — на старика стала наступать Рыжая. Откуда милорду знать имперские законы?
Старик растерялся.
— Так это… он же у греков учился…
— И что? — спросил его шер. — Милорд должен знать таможенные правила? Тебя зачем с ним отправили? Я сам слышал как Франси тебе говорила, помогай милорду во всем…
— Так я и помогаю… Вон уху варю… учу Вираг…
— Я не Вираг, старик, я Рыжая…
Антон остановил перебранку.
— Флапий, ты знаешь правила торговли на территории империи?
— Эээ… знаю. Так их все знают?
— Да? — делано удивился Антон. — сейчас спросим. — Рыжая, ты знаешь эти правила?
— Нет милорд.
— Понятно. А ты Торвал?
— Я только самые простые знаю. Плати пошлину и торгуй.
— Ну это и я знаю. — усмехнулся Антон. — Дружинник Вырош, — позвал он часового, — что ты знаешь о правилах торговли с империей?
— Ничего, милорд. — браво ответил тот.
— Вот, Флапий, многие не знают того, что знаешь ты. А скажи мне, чему равен квадратный корень из четырех?
— Из четырех чего? — старик уставился на Антона. — Из каких корней? Ежели вишня, то там корни не квадратные…
— Забудь, — оборвал его Антон. — Вот тебе ученик… — он стал оглядывать присутствующих. Увидел, как мелькнул и спрятался в шалаше крепкий зад Рыжей и хищно ухмыляясь, позвал:
— Рыжая, ко мне!
— Та неохотно вылезла.
— Вот тебе ученица, Флапий, учи ее таможенным правилам.
Лицо Рыжей в этот момент выражало такие непереносимые муки, выпавшие на ее многострадальную душу, что Антон даже подумал — не слишком ли он сурово с ней поступает. Учиться она не любила и не хотела, Но приказ лорда был, как закон.
«Ничего, — подумал он, — пусть умнеет. Не спать же с дурой» — и на этом успокоился.
Плоты влекомые неспешным течение реки Безымянной, прошли город, оставили за спиной людей, находящихся на берегу, рынок и причалили к песчаному берегу. На берег высыпали люди и ребятишки. Антон, видя такое столпотворение, распорядился выставить стражников и перекрыть подходы щитами. Заметив хорошо экипированных воинов, люди близко подходить не решались.
— Ну, и где искать покупателей? — Антон задал вслух вопрос и посмотрел на Торвала. Затем, перевел взгляд на видневшиеся недалеко ряды рынка.
— А чего их искать, — пожал тот плечами. — Они сами придут. Тут не надо торопиться. Посидим дня три, присмотримся, кто цену лучшую даст тому и продадим.
— А ты что думаешь? — спросил Просветителя Антон.
Тот ответил сразу:
— Лес нужно продать мелкими партиями, тогда цена будет лучше.
— Хорошо, так и сделаем, — вслух произнес Антон. — Продавать будем мелкими партиями и поставим нужную нам цену.
— Эту какую же? — У него из-под руки, как черт из табакерки, показался с озабоченным лицом, Флапий.
Антон посмотрел вниз и спросил в ответ.
— А сам-то, ты, как думаешь?
— Надо по рынку пройти присмотреться, — ответил старик и с мольбой в глазах посмотрел на Антона. Во взгляде преданного слуги была просьба. — Родной, не продешеви!
«Я что, дурак?» — мысленно ответил ему Антон и улыбнулся. — Продавать лес, Флапий, будешь ты, вот и посмотрим, как ты не продешевишь.
Лицо старика разгладилось. Он приосанился и живо произнес:
— Тогда я на рынок.
— Иди и возьми двух воинов для охраны. И мы с Торвалом тоже пойдем. Посмотрим, чем тут торгуют.
— Рыжая, — обратился он к воспарявшей духом девушке, — остаешься за старшего, ничего не продавать. К ценам, предложенным покупателями, присматривайся.
— Так вам, милорд, еще нельзя уходить, — остановил его Флапий, — нужно получить разрешение от таможни на торговлю.
Антон передал ему пластинку, полученную от помощника префекта.
— Держи. Справишься?
Флапий горделиво выпятил сухонькую грудь и довольный тем, что обрел доверие строгого господина, произнес:
— А то!
— Ну, тогда действуй. Пошли, Торвал, смотреть на этот Вавилон.
— Это не Вавилон, сэр. Вавилон на востоке. Вот там базар — всем базарам базар, а тут в Херсонесе, — он пренебрежительно махнул рукой, — так, мелочь. Лошади, бараны, рабы, да восточные ткани. Сами увидите.
Но Антон увидел нечто большее. Сначала он завис у бочек с красной и черной икрой.
— Вот, это да, — проговорил он, дивясь на такое великолепие. — Икра в бочках как в царской России. Купим по бочке того и другого. Шер удивленно посмотрел на землянина.
— Ты будешь есть мальков рыб?
— Буду. Я это дело люблю.
— Ну, ты точно дикарь, Антей, и как только не брезгуешь. Это ж, мальки! Как у лягушки.
— Сам ты, лягушка. Это благородная пища.
Шер усмехнулся.
— Старый бы с тобой не согласился. Куда пойдем?
— Туда, где соль.
Соль тоже продавалась в бочках и ее цена здесь, была в два раза ниже чем в Овельхольме.
На Антона напал кураж и азарт. Он ходил по рынку, пробовал фрукты, щупал ткани, оценивал оружие. Два раза его хотели обворовать, но предупрежденный Просветителем, он просто и незамысловато ломал руки воришкам, и вскоре, от него отстали. Просветитель не только умел давать советы, но и как-то изменял физическое состояние носителя. Антон, сам того не ожидая, мог видеть приближенно далекие предметы, или скорость его реакции, на несколько мгновений, была просто потрясающей. Он был сильно удивлен этому, но внешне, никак не показывал.