Но она никогда… да бред просто! – Я не понимаю.
– Не понимаете? – взъярился нен. – Тогда чего вы так боитесь?!
– Я не боюсь… Вы ворвались в мой дом! – В голосе хозяйки «Полезных чудес» послышались истеричные нотки. – Я спала, а тут вы! Вы хоть знаете, который час?! Почему эти люди рыскают по моему… моему!.. дому?! Вы не имеете права! – Наконец она вспомнила, что говорят в таких случаях, судя по детективам, которые иногда для развлечения Ульрика читала вслух. – У… у вас должен быть документ… этот… не помню… но у вас нет права без него находиться в моем доме без приглашения, а я вас не приглашала! И уж точно нельзя обыскивать! И вообще, что вы хотите тут найти?
– То есть вы отказываетесь от сотрудничества? Все понятно! Значит, вам есть что скрывать. Где-то в этих комнатах он и находится, не так ли? Запомните, манихинге, я не позволю вам уничтожить улики!
– Какие улики? Я не понимаю…
– Никого, шеф, – послышалось от мужчины, который шастал по первому этажу.
– Никого, шеф, – повторила женщина, появляясь вверху лестницы. – Но две комнаты закрыты. Надо выбивать замок.
– Да что вы себе позволяете?! – сорвалась Вивьен. – Немедленно убирайтесь отсюда!
– Ага, запаниковали! Значит, он там! – возликовал нен.
– Да кто?!
– Что за дверью, манихинге?! – Даг вновь схватил ее за локоть. – Немедленно откройте эти комнаты, иначе я обвиню вас в неподчинении властям и сокрытии улик! После того что вы уже сделали, этого будет достаточно, дабы вы никогда уже не увидели свободы! Хотите в тюрьму пожизненно, манихинге?
– Да о чем вы говорите? – чуть не заплакала девушка. – Какую тюрьму? Какое неподчинение? Там моя мастерская. А во второй комнате хранятся опасные вещества. Их по технике безопасности надо держать отдельно и взаперти.
– Открывайте немедленно! – Нен потащил ее к лестнице. – Быстро! Быстро!
Короткая передышка подъема вверх не дала Вивьен сосредоточиться в основном из-за этих повторяющихся приказов. Понукаемая постоянными угрозами и подозрениями, она с трудом нашла ключи от комнат. Когда же двери открылись, все трое дознавателей рванулись внутрь как хищники на добычу.
– Не трогайте ничего! – закричала Леру. – Взорвется!
Только это, казалось, заставило их остановить и обратить взоры к девушке.
– Если столкнете хоть что-то, оно может взорваться, – пояснила она, пытаясь хоть так остановить намечающийся погром. – И вообще, оборудование здесь стоит больших денег.
Но дознаватели уже рыскали по комнате, правда, весьма осторожно.
– Ничего, – констатировали они через несколько минут полнейшего ужаса для Вивьен: ее мастерская, святая святых, подверглась такому надругательству.
Пришла очередь следующей комнаты.
– Зачем вам все это здесь? У вас же есть мастерская в магазине. – Голос нена звучал обвиняюще. От этого невольно хотелось оправдываться.
– Я иногда работаю дома. Вы мне объясните, что происходит? – У Леру была возможность немного прийти в себя, и теперь она понимала, как много ошибок допустила при «общении» с представителями власти.
– Охотно. – Нен мигом понял по тону девушки, что она начала соображать. Подобное явно не входило в его планы. – Только сперва ответьте на вопрос. Зачем вы убили Ронета Доуского?
– Что?! Я даже не знаю такого!
– Бесполезно отпираться. Вас видели вместе! И похоже, вы были последняя, кто его видел. Он подобрался слишком близко к правде?
– Да говорю же вам!.. – Вивьен была уже близка к истерике. – Я даже не знаю такого человека!
– Посмотрим, – зловеще прошипел Стирсон.
И вновь ее куда-то тащили. Более того – на улицу. В это еще не наступившее утро было зябко и хмуро. В халате на ночную рубашку Вивьен мгновенно замерзла. Ее и так трясло от всего произошедшего, а тут еще и холод. Однако сейчас она не обращала на это внимания, потому что мужчина чуть ли не бежал, почти волоча ее за собой, девушка только успевала ногами перебирать. Направлялся дознаватель куда-то в узкий переулок, куда ремесленница старалась не ходить, слишком уж темным и неприветливым он казался. Но сейчас там суетились люди, у многих были фонари, пламя которых постоянно дергалось и словно билось о стекло. Вивьен ужасно не хотелось туда идти.
– Пропустите! – рявкнул нен, вплотную подойдя к чем-то занятым людям.
Те расступились, и наконец Леру увидела, над чем они работали. Девушка невольно вскрикнула, скорее от неожиданности, чем от ужаса.
– Не притворяйтесь, женщина, – прорычал Стирсон. – Будете дальше утверждать, что не знаете его?
– Нет, – пробормотала Вивьен, – это…
– Это вы его убили? – по-своему продолжил дознаватель ее фразу.
– Пол.
– Что пол?! Да говорите уже!!!
– Это Пол. Пол Курц, – пробормотала она, с ужасом все больше и больше осознавая, что тот, кто сейчас лежит на грязных камнях в луже темной-претемной крови, еще несколько часов назад шел рядом, смеясь ее историям. – Пол…
– Это вы его убили?!
– Нет… нет… – Она отчаянно замотала головой, то ли отвечая на вопрос, то ли не желая признавать произошедшее, и во все глаза смотрела на тело. Этого просто не может быть!
– Вы понимаете, что вы наделали? Это Ронет Доуский, один из лучших дознавателей Лаужер-она Маядскальского! Вы вообще осознаете, что теперь будет?
– Вы ошибаетесь. – Вивьен нахмурилась. – Это Пол Курц. Он пришел к отцу за стеклом. Хотел купить… Ему друзья посоветовали… – Уже договаривая, она начала понимать, как это звучит. – Как дознаватель? Лаужер-она Маядскальского? Это того принца из Форевии? Но он же сказал…
– Не ломайте тут комедию! – фыркнул Даг. – Хотите, чтобы я поверил, что вы не знали о его поисках пропавшего портрета Идореллы Маядскальской? Похоже, он подобрался слишком близко, раз его убрали! И в последний раз его видели рядом с вами, понимаете, к чему я веду?
– Отвали от девушки, Даг. – Этот голос сейчас показался Вивьен самым прекрасным и родным на свете.
– Эрни! – вскрикнула она и дернулась ему навстречу, забыв, что ее до сих пор держит за локоть нен.
– Стирррсон, – Фаргелон тоже это разглядел, – если ты сейчас же не отпустишь девушку, я тебя в тюрьме сгною, по судам затаскаю!
– Что? Ты меня еще смеешь в чем-то обвинять? – Однако руку Вивьен дознаватель выпустил, и молодая женщина перепуганным зверьком метнулась к другу.
Эрни обнял ее за плечи, не спуская глаз со Стирсона.
– Превышение полномочий. Причинение физического и морального ущерба добропорядочной, уважаемой манихинге. Давление на свидетеля. Запугивание. Применение недозволенных методов допроса. Проникновение на частную территорию без ордера на обыск. Вивьен, моя хорошая, он тебе угрожал? – Голос сыщика стал чуть нежнее, но не потерял своей недавней строгости и жесткости.
Леру никогда не видела его таким. Казалось, он сейчас порвет Стирсона. Именно этого она более всего и желала.
– Да. Он говорил, что посадит меня в тюрьму, отвезет в камеру и… и… он разгромил мою мастерскую!!! – Ей с трудом удалось сдержать истерику при воспоминании об учиненном разгроме. Хорошо, что это все произошло дома, а не в магазине. Тут она работает намного реже.
– Угрозы, порча имущества при несанкционированном обыске, – злорадно продолжил Эрни, успокаивающе поглаживая подругу по плечу. Ее дрожь, встрепанный вид, испуг в глазах приводили его в состояние, близкое к тому, в котором наносят тяжкие телесные.
– Мы ничего там не испортили! – наконец не выдержал Даг. – Убит сотрудник дознавательской службы союзного государства. У меня чрезвычайные полномочия…
– Которые дают тебе право, – перебил его Фаргелон, – добиваться рассмотрения твоих запросов судьей вне очереди. А ты добился вне очереди, – мужчина специально выделил эти два слова, – ордера на обыск в доме манихинге Леру? И где он?
– Это неважно. Если бы мы нашли…
– Про «неважно» ты будешь в суде объяснять, – процедил Эрни. – По обвинению в непрофессионализме, который повлек за собой моральный и материальный ущерб. Как у тебя вообще хватило совести ворваться в дом к невинной девушке, запугать ее, силой принудить к повиновению, перевернуть все вверх дном! Ты ее даже на труп притащил смотреть! Ты даже одеться ей не дал! Тебе рассказать, что я с тобой сделаю за мою Вивьен?!!
Леру стояла ни жива ни мертва. Сейчас ее добрый мягкий Эрни был сам на себя не похож, по крайней мере, она его таким никогда не видела. Он ее защищал, прижимал к себе. Даже его тело сейчас было словно из камня. И все же происходящее казалось таким… нереальным… и страшным. Холодок полз по спине, и хотелось, чтобы всего этого не было. Неужели это наяву? Такой кошмар может быть только во сне, и все же вряд ли она спит.
– Мы можем уйти? – дрожащим голосом проговорила девушка.
Эрни вздрогнул. Нен, побледневший и молчащий, тоже.
– Конечно. – Руки и тело Фаргелона чуть расслабились, перестали быть похожими на гранит. – Этот мерзавец вообще не имел права тебя сюда тащить.
– Но нам придется еще сегодня побеседовать, манихинге. – Голос у Стирсона стал совсем иной. – С защитником или без, но кое-что вы должны мне рассказать.
– Вы знаете, где меня найти, – проговорила Вивьен и умоляюще посмотрела на друга, все еще сверлящего глазами нена. – Пошли домой… Эрни, прошу тебя. – Взглядом она попыталась выразить все то, что чувствовала. А ей и правда было несладко.
– Конечно, моя дорогая. – Сыщик бросил последний взгляд на Стирсона. – Если ты попытаешься заговорить с ней в мое отсутствие, я сделаю все, что обещал, и много больше. Тебе ясно?
Вивьен не знала, что увидел Эрни во взгляде нена, но, похоже, этого было достаточно, потому что через пару минут они были уже у нее дома. Фаргелон обнимал ее за плечи и отпаивал успокоительным, больше походившим на спиртное.
Девушку трясло, и отчаянно хотелось плакать. Сейчас, немного придя в себя, она начала понимать, сколько ошибок наделала при этом, с позволения сказать, общении с властями.
– Прости, – прошептала Вивьен. – Я не знаю, почему так… глупо поступала…