Библиотека оказалась в обширном подвале. Там были темница на пять камер, винный погреб с бочками, в которых было непонятно что, продовольственный склад и уютная комната с камином, шкафом и столом. В ней находилась еще кровать с мятой несвежей постелью. В следующей комнате стояли походный горн и наковальня. Из комнаты шел укрепленный бревнами подземный ход. Вывел он Артема в кусты на берегу реки. Сопровождала Артема Франси, которую он перехватил по пути. Она же открыла ему подземелье и, сняв с подставки в коридоре кристалл, пошла первой. Антон также взял кристалл и, рассеивая тьму синим светом, следовал за ней по пятам.
— Робарт часто сутками просиживал тут. И дневал, и ночевал бывало. — сообщила Франси. — Вон, в одной из камер лежит скелет, — показала она на груду костей. — Это он привез колдуна и пытал его здесь. Что уж он хотел узнать у него?.. Только тот помер…
— Франси, вынесите кости и похороните останки как положено. Может душа умершего вселилась в отца, и он стал… чудить?..
— Милорд, я тоже так подумала, но без разрешения мы тут и пылинку сдуть не могли. Сегодня же все сделаем.
— Найми в замок столько людей, сколько тебе нужно. Не загружайте меня вместе с мужем по мелочам. Все, что считаете нужным делать, делайте, не спрашивая моего разрешения. Я займусь поиском денег. Понятно?
— Вполне, милорд. Я могу идти?
— Иди. И как там в моей комнате, клопов травите?
— Травим.
— Хорошо. Потом везде в башне потравите. Иначе они от вас ко мне снова вернутся. Поняла?
— Поняла, милорд.
Франси ушла, оставив в подземелье одного Антона. Он вставил кристалл в подставку на столе и огляделся. Где-то тут должны быть записи Робарта.
Антон заглянул в ящик стола и увидел толстую тетрадь. Вытащил ее и открыл. Несколько секунд пялился в то, что там написано. А написано там было на «тарабарском» языке, которого Антон не понимал.
«Может, я не умею читать?» — подумал Антон и, поднявшись со стула, взял с полки первую попавшуюся книгу в кожаном переплете. Книг всего было три полки с парой десятков фолиантов.
— И это называется библиотека… — покачал он головой.
Открыв книгу на первой странице, он прочитал: «Бестиарий тварей тьмы». Потом шла картинка летучей мыши, очень хорошо прорисованная тушью, и под ней надпись: «Летучая мышь, вампир».
«Хм… читать я умею. Тогда что значат эти символы? — Он перевел взгляд на рукописный текст. — Робарт их зашифровал?»
Антон взял еще несколько книг и, просмотрев их, понял, что все они написаны на общеимперском языке.
— Все-таки шифр, — проворчал он. — Робарт! Ну что ты был за непутевый человек! Одним словом, почтальон. — Антон захлопнул тетрадь и засунул ее в ящик. Огляделся. Здесь ему больше делать нечего. Он забрал кристалл и направился прочь из подземелья.
Перед ужином заглянул к Торвалу. Тот вытирал пот со лба и пил воду из огромной деревянной кружки. Вытерев усы и бороду, шер со смешинкой в глазах посмотрел на Антона.
— Что, Антей, пришел звать на ужин новых приближенных?
— А что плохого в том, что я приблизил тебя и Эрзая? — в ответ спросил Антон. — Ты один, я один и Эрзай один. А вместе мы команда единомышленников. А приближенный — это тот, кому доверяют. Приблизили, значит, доверили. Вот так, господин шер. Ты против?
— Нет, конечно. Это хорошо, что ты понимаешь, что такое приближенный. Значит, у нас не будет недопонимания. И вот, посмотри, — он протянул Антону два стальных кругляка. — Это формы для штамповки монет. Давай неси серебро, завтра отолью металл, раскатаю в листы, и будем чеканить монеты. Только надо, когда все уснут. Чтобы не видели.
— В подвале есть походный горн, наковальня. Можно уйти туда, закрыться и чеканить. Там же буду хранить наши монеты.
— Точно. Был я там пару раз. Помогал Робарту в его опытах. Так и поступим.
— Тебе сколько нужно серебра? — поинтересовался Антон.
— Чем больше дадите, тем больше отчеканим монет.
— Давай сначала дам тарелку из сервиза, а потом посмотрим, сколько монет получится. Там, вообще, какая пропорция?
— В пятидесяти дибарах должно быть двадцать пять частей серебра, семьдесят частей меди, три части олова и две части свинца. Это имперский стандарт. Но я знаю, что герцоги… они состав меняют… уменьшают количество серебра. Но такие монеты обесцениваются.
— А серебряные тогда как делают?
— У серебряных монет все наоборот. Серебра семьдесят частей, двадцать пять частей меди, три части олова и две части свинца.
— А в империалах, — подхватил Антон, — должно быть семьдесят частей золота, двадцать пять частей серебра, три части олова и две части свинца. Так?
— Так.
— Понятно.
Заглянул Эрзай. Открыл щербатый рот и по-шутовски делая важный вид, спросил:
— Господа следуют на ужин с милордом?
— А тебя разве не с господскими конями кормят? — так же серьезно спросил шер.
— Мои заслуги были отмечены, господин шер. Я вот не понимаю, за что вам такая милость?
— И что же вы, господин конюх, сделали такого важного для милорда? — продолжая игру, спросил шер.
— А я научил его стрелять из лука. Полдня тренировал.
— Что-то непохоже. Вот он сидит перед нами и даже не чешется. Жалел, видимо, подлизывался.
— Жалеть не жалел, всю палку о него обломал. А он только почесался. Видимо, кнут надо брать. Толстокожий он у нас.
— Но! Но! — погрозил пальцем Антон. — Учеба учебой, а издевательств не потерплю. И я могу кое-что для тебя сделать.
— Интересно, что же? — ощерился беззубым ртом Эрзай.
— Ну, хотя бы отправить тебе греть постель не Кили, а ключницу Илди. Тем более, что у вас много общего.
— Общего? Что у меня может быть общего с этой старухой? — нахмурился Эрзай. Торвал тоже с любопытством поглядел на Антона, ожидая, что он скажет.
— А вы оба без зубов.
Эрзай оторопел. Он смотрел на Антона и не знал, что ответить. А Торвал вздохнул, широко раскрыл глаза и забулькал.
— Буль… Буль… — а затем затрясся прерывистым смехом. — Без зубов, ох… Ох, уморил…. Ох… Илди…
Антон тоже рассмеялся.
— И что в этом смешного? — обиделся Эрзай.
— А я представил, как вы целуетесь!.. — смеясь, ответил Антон. Шер булькнул и свалился со скамьи. Лежа на полу кузницы, он стонал, хрипел и булькал в бороду. Он, по-видимому, мог смеяться до упаду от любой шутки. То ли шеры народ такой смешливый, то ли Торвал был таким исключительным. «Ему покажи палец, он и над ним смеяться будет», — подумал Антон.
— Ох… Хр… буль… я сейчас умру… ох… спасите…
Эрзай взял палку, их несколько штук находилось в кузнице, и стукнул шера по лбу. Торвал мгновенно перестал смеяться. Он выпучил глаза и, не вставая, недоуменно спросил:
— Ты зачем это сделал, сын степей?
— Тебя спасал от смерти, сын гор. — И все трое дружно рассмеялись. Отсмеявшись, они пошли ужинать.
Антона ждал таз с водой и желтыми цветами.
— Это вы кого обмывать собрались? — спросил Эрзай, кивая на таз.
— Тебя, — нашелся шер.
— Так я еще живой…
— А это перед свадьбой, — ответил Антон, подхвативший шутку Торвала.
— Перед какой свадьбой?
— С Илди, — нашелся Торвал.
— Да ну вас, — махнул рукой Эрзай, — только аппетит испортили.
Он сел за стол.
— Руки мыть, живо! — приказал Антон и первым натер их желтой пеной и ополоснул. Вытер полотенцем. — Один с железом возился, другой с конями. Мойте руки перед едой. Все болезни от грязных рук.
— А я не болею, — отозвался Торвал.
— Это что? У благородных такие привычки — мыть руки перед едой? — осведомился Эрзай. — Что-то я не припомню такого у вашего батюшки.
— Мой отец не пример для вас. Он жил по своим правилам и, как я понял из ваших рассказов, вам они не нравились. Мойте руки!
Кили унесла таз и стала подавать на стол кушанья. На большом деревянном блюде ждал гурманов запеченный поросенок. Жареные дикие утки на другом. Горячий хлеб. Наваристый суп. Жареные колбаски, творог, сметана, мед, оладьи и компот из лесных ягод. Из всего этого разнообразия Антон положил себе творог, сметану и мед. С аппетитом поел и запил компотом. Остальные ели и пили настойку, ни в чем себе не отказывая. Руки вытирали, по указанию Франси, полотенцем. Правда, после того, как тщательно их облизали.
Шер развязал на штанах пояс и принялся за уток.
— Вы, сэр — произнес он, — по повадкам, словно из императорской семьи. Может, расскажете, откуда вы прибыли?..
— А почему ты решил, что из императорской? — усмехнулся Антон.
— Ну, свидетельств тому много. Например, омываете руки перед едой… ноги перед сном… не умеете держать в руках оружие. У вас на ладонях мозолей даже нет. Говорите вы очень правильно по-имперски… И греки вас воспитывали… А ваш батюшка дважды посещал столицу империи… В свите короля… как раз двадцать лет назад. — Он говорил с паузами, вгрызаясь в утку. — И вот едите вы… Ну очень странно. Руки даже не испачкали. Выделяетесь. А это… Хрум, хрум, — трещали кости уток, — может многим не понравиться. Особенно Рассветным…
— А им-то почему?
— А они все что необычно принимают за одержимость. А если пойдут слухи, что вы из императорской семьи, то вас просто тайно убьют.
— Убьют? За что?
— Не за что. Просто таких бастардов убивают, чтобы не было соблазнов заявить претензии на трон.
— Дела-а. — протянул Антон. — Значит, нужно учиться жить как нормальный сквайр… Мне в этом деле нужна помощь… Торвал, Франси, поможете?
— Конечно, сэр, — ответили они в один голос.
— Я научу вас правильно есть и вести себя в обществе, — гордо отозвалась Франси. А Торвал научит сражаться, как сражаются настоящие рыцари.
— Конечно, сэр, — кивнул шер. — Как же я останусь без лорда, за столом которого я сижу. Мы вас научим всему, сэр…
— И я начну сморкаться на пол, вытирать руки о волосы слуг, буду пердеть за столом, и когда я наложу в горшок, задницу мне будут вытирать слуги, — грустно произнес Антон.
— Так вы уже многое знаете, — вставил свое слово Флапий. — Вы, милорд, быстро освоитесь.