— Ермидан, ты чем по жизни занимаешься?
— Да я, милорд, по большей части охотник. Оленя добываю или пушнину. В горах. К крестьянскому труду у меня тяги нет. А что?
— Ты в Темную чащу наведывался?
— Нет, милорд. Там опасно охотиться. Хоть зверья много, но там колдун живет и его мертвецы…
— И что, про это все знают?
— Ну все не все… А слухи такие ходят. Видел я и тех, кто не брехал, что видел мертвецов. Да и что там делать? Дичи и пушного зверя и в горах хватает. Беда только, горцы пришли. Какое-то племя из-за хребта вернулось… Теперь житья не дадут…
— Понимаю. С горцами как-нибудь решим, — отозвался Антон, выслушав проводника. — У меня к тебе предложение. Переходи ко мне служить. Мне нужны разведчики. Хорошо платить буду. И крестьянствовать не надо.
— Так я не один, милорд, со мной младшие братья. Старший-то Ермилон, он мастер литейщик, а мы охотники.
— Я всех возьму, и тебя, и братьев. Будешь командиром разведки.
— Вот как! Заманчиво, милорд. И снаряжение дадите?
— Дам луки, такие, как у нас, и броню легкую, и учиться сражаться будете у Сильтака. Он мастер тайных дел.
— А сколько положите монет, милорд?
— А сколько тебе нужно для безбедной жизни?
— Серебряный талан за три десятка дней и братьям по полталана… Стол и проживание за ваш счет, одежда и снаряжение, как у воев.
— Договорились. С сегодняшнего дня ты и братья твои служите мне разведчиками. Дам задаток, как вернемся, и снаряжение. Спать будете в казарме с воинами. Стол там же.
— Тогда по рукам, милорд. Правду люди говорят, что вы необычный владетель… мол, о людях заботитесь и не обдираете их. А я думал, брехня. Низинные на вас молятся…
— Это кто такие? — спросил, слегка усмехаясь Антон.
— Да мы так деревенских, что у реки живут, называем. Они внизу живут, вот значит и низинные… А что нам делать нужно будет?
— Не буду скрывать от тебя, Ермидан, подпирают меня со стороны города, и вот еще горцы объявились. Нужно знать заранее о приближении отрядов противника. Вылавливать и уничтожать их разведку. Сможешь?
— С такими-то луками запросто, — проводник с завистью посмотрел на лук Антона. Антон это заметил и протянул ему лук и колчан.
— Держи. Только натягивать его надо по-другому. Вот так, смотри, — и он показал способ натяжения Эрзая. — Так степняки луки натягивают. Попробуй.
Ермидан суть уловил сразу и на пятый раз заслужил одобрительный кивок подошедшего Эрзая.
— Пошли, покажу еще кое-что — сказал он.
Они отошли в сторону, и Эрзай, объясняя, стал показывать приемы обращения с луком. А Антон прилег и закрыл глаза. Он потянулся к кресту. При подъеме от усталости он не мог сосредоточится и получить от него силу. Теперь же он немного пришел в себя. Вскоре крест ответил на его призывы, и приятное тепло прошло по телу, наполняя его силой и свежестью.
Отдыхали не менее часа. Затем Ермидан встал и обратился к Антону.
— Пора, милорд. Я полезу с веревками и буду их крепить на карнизах. Подниматься будем уступами. На это уйдет весь день, но до темноты должны управиться.
— Действуй, — согласился Антон. Он поднял голову и смотрел, как паренек, словно ящерица, карабкался по отвесной скале, находя пальцами малозаметные выступы, и вскоре добрался до первого карниза. Он исчез из видимости, но сразу же вниз полетел конец веревки.
— Я полезу первым — сказал Антон. — Если что, буду помогать тем, кто ослаб. Потащу наверх. Ты, Сильтак, полезешь в середине. Эрзай последним. Смотри, если увидишь, какой боец не сможет залезть сам, привяжи его.
Гладиатор, не споря, кивнул.
Антон быстро по веревке забрался на карниз и крикнул:
— Следующий!
Практически всех бойцов ему пришлось подтаскивать до верха. Но зато поднимались споро и без остановок. Сильтак, глядя на работу рук Антона, лишь крякал.
— Не понимаю, откуда у вас, господин, такая силища взялась? Час назад вы умирали при подъеме. Я видел… думал, концы отдадите, а вы шли и шли… а теперь вот…
— Не думай об этом, Сильтак, — отмахнулся от вопроса Антон. — Я сам не до конца понимаю, откуда что берется. Главное, что сила появилась.
— Ну, это да… — ответил старик. — Хороший пример для бойцов. Они тоже это видят. И за вас стеной станут, господин.
К вечеру отряд, передвигаясь с уступа на уступ, поднялся на седловидную вершину. Перчатки Антона истерлись до дыр. Крест в конце все слабее и слабее отвечал на его призывы. А руки налились неподъемной тяжестью. Зато бицепсы выросли втрое. И короткие рукава кольчуги туго их обтягивали.
Местное солнце еще не скрылось за горизонтом, и Ермидан, глядя вниз с высоты, довольно отметил:
— Быстро поднялись. И все благодаря вам, милорд… Да уж… Вы действительно необычный… Вы скорее военный вождь, чем владетель… — Дальше он продолжать не стал, лишь глянул на раздувшиеся мышцы Антона и отошел. Подождал, когда последние отдохнут.
— Я пойду разведаю, что там и как, — сообщил он и скрылся за кустами.
Вернулся Ермидан через полчаса. Присел рядом с Антоном.
— Дела, значит, такие, — начал пояснять он. — В льге отсюда сидят у костра трое мальцов-горцев лет по пятнадцать. Они ждут скотогонов. Я подслушал, что они говорят. В общем, это разоренное племя. Их союз племен в войне потерпел сокрушительное поражение. Они вынуждены были покинуть места своего обитания. Перейти через хребет сюда. Большинство мужчин погибло. Остались в основном старики, женщины и дети. Командует ими баба. Жена погибшего вождя. Он с воинами прикрывал отход племени. Зовут ее Бодуика. Баба, видимо, с характером, раз ее слушаются… Скот гонят семеро. Двое воинов и пять таких же парней, что сидят у костра. Можно напасть и всех перебить. Потом отбить скот и пойти убить всех горцев.
Антон посидел в задумчивости.
«Беглое племя, — размышлял он, — ослабленное. Они ищут место обитания, где смогут жить безопасно». — У него земли много, а такой прибыток живых людей ему бы пригодился. Получится договориться, хорошо. Нет — строптивых убьет, а остальных насильно распределит по деревням.
— Убить всегда успеем, — приняв решение, произнес он. — Сильтак, подойди, — позвал он гладиатора. Подождал, когда тот приблизится.
— Надо захватить живыми троих молодых горцев. Они у костра в льге отсюда. Сколько тебе нужно людей?
— Эрзая возьму, — ответил тот, — пусть проводник покажет, где это.
Разведчик появился спустя полчаса.
— Готово! Всех пленили, — довольно произнес он. — Сильтак такой! О!.. — Ермидан не мог подобрать слов и лишь закатил глаза.
— Да, он такой, — улыбнулся Антон. — Показывай дорогу.
У костра сидели Сильтак и Эрзай, трое молодых дикарей в грубошерстных клетчатых юбках лежали связанными. Их взоры горели ненавистью, но после того, как они увидели воинов и оценили их снаряжение, взгляды парней потухли. Сильтак им в рот напихал скомканные листья и привязал веревки так, что они могли лишь мычать. Антон тоже сел у костра и подозвал Ермидана.
— Сходи навстречу скотокрадам, — приказал Антон. — И выясни, далеко ли они. Мы будем их ждать здесь. Не убивай никого.
— Понял, милорд. Уже иду. Разведчик скрылся в надвигающихся сумерках. Рядом подсел Сильтак.
— Господин, у вас есть замысел по поводу горцев? — спросил он.
Сильтак подбросил ветки в костер и посмотрел в сторону пленников.
— Мальчишки совсем, но резкие. Один укусил Эрзая.
— Да, Сильтак, — хочу договориться с теми, кто остался в живых, чтобы они приняли мое покровительство. Хочу поселить их у лесопилки вдоль реки.
— Хорошая задумка… только они больно дикие… свободу любят. Захотят ли подчиняться?..
— Посмотрим. Я же не в рабство их беру, а даю место для жительства.
— Понимаю, но они должны вам поверить. А это нелегко будет сделать.
— У тебя есть предложение?
— Есть. Сходите к ним один. Мы тут сами справимся — и в плен живыми возьмем, и скот сбережем… Так горцы поймут, что вы пришли с мирными намерениями. И нападать первыми не будут. Возьмите одного из мальчишек. Он проводит. Вон того, самого взрослого. Он на вид не дурак. — Сильтак показал на парня, который был несколько больше остальных.
— Приведи его сюда и вытащи кляп изо рта, — согласно кивнул Антон. Он понял замысел Сильтака Если он придет к горцам один, то покажет, что не имеет злых намерений и в тоже время даст им понять, что не боится. Горцы уважают простоту, верность и смелость. Они жестоки с врагами, сражаются, как ему рассказывали, до смерти. Но они неукоснительно чтут законы горской чести. Гостя не убивают. Ценят мужество, воинскую удаль и ненавидят лживый язык. На этом можно будет сыграть.
— Как твое имя, парень? — спросил Антон пленника. Тот отплевался и, посмотрев на Антона волком, сказал:
— Ты хочешь знать, кто тебя убьет, собака?
— Ты, наверное, никогда собак не видел, парень, — спокойно ответил Антон. — Перед тобой владетель этих мест, сквайр Антей Алуринский. Придержи язык, или я прикажу его тебе отрезать, а в рот вставить твой отрезанный срамной уд… — Антон невозмутимо посмотрел на задирающегося подростка. Схватил его за шею и пригнул к земле. Горец дернулся, но, чувствуя непреодолимую силу в руках воина, перестал сопротивляться.
— Если у тебя не хватает ума понять свое положение, то он тебе в жизни не пригодится, — нравоучительно проговорил Антон и отпустил пленника. — Незачем плодить таких же дурней, как и ты. Дураков и так хватает. Задаю последний раз вопрос. Потом приведу угрозу в исполнение. Как тебя зовут?
Парень примолк, но, заметив спокойный взгляд Антона, сдался.
— Меня зовут Больдо. И за меня отомстят.
— Хорошая попытка. Я ее засчитал, — все так же невозмутимо ответил Антон. — Но я знаю, что ваш союз племен разгромлен. Большинство мужчин твоего племени погибло в войне. Вами правит жена вождя Боудика. Так что мстить некому. Вы бежите от своих врагов и прибежали в мои земли. Я не стал вас убивать, потому что хочу предложить вашему племени покровительство и выделить место для жизни. Отведи меня одного к Боудике, я хочу с ней поговорить. — Заметив колебания парня, пояснил: — Я и без тебя могу узнать, где остановилось ваше племя, ты это понимаешь. Мы нашли вас, найдем и вашу стоянку. Я не хочу тратить на это время. Я иду с миром.