— Правильно сделала. Хорошо выглядишь, прямо настоящая благородная дама. Впрочем, ею ты и являешься. Скоро у меня будет свой двор благородных господ, — засмеялся он. — Какие новости? Что слышала?
— Кое-что слышала, милорд…
— Для тебя я сэр Антей. Говори… Сначала сядь. — Антон уселся и, сложив руки в замок на столе, внимательно посмотрел на женщину. Ксила уговаривать себя не стала, села, продолжила разговор:
— Рассветные покинули свою обитель. Что-то у них там произошло. Ее охраняют пятеро наемников. Старых наемников они прогнали, посчитали, что вы подкупили их и выкрали Франси и шера. Наемники поклялись вам отомстить. Наемников привезли новых, из империи. Каких-то варягов. Здоровые такие, с бородами, и дикие. Сопровождают Рассветных.
— А куда они ушли из обители? — спросил Антон. Он понимал, почему те покинули свою городскую обитель. Им мешал проявлять магию освященный крест, спрятанный в пещерах.
— Сняли поместье Рухов в трех льгах от города.
— Понятно. Значит, они все-таки связали это дело со мной.
— Да, сэр.
— Ну и ладно, — улыбнулся Антон. — Обживайся, осваивайся, помогай Франси. Все веселее будет. Хватит тебе по помойкам бродить.
— Я так жить не смогу, сэр, — грустно ответила Ксила. — Рассветные погубили мою жизнь, и мщение горит у меня внутри и сжигает. Я буду там, где смогу им портить жизнь. Буду ездить по их местам расположения и выяснять их планы. А вы будете знать, что они задумали.
Антон скептически хмыкнул:
— Хм… Задумка, конечно, интересная, но как ты сможешь прознать про их планы? Они что, с тобой делиться ими будут?
— Есть много способов, сэр, и не о всех можно рассказывать. Просто поверьте мне. Дайте мне воз и спутника, я поеду в их главную цитадель в этом герцогстве.
Антон на минуту задумался. Конечно, оставлять без внимания такого врага, как служители Рассвета, а Рассветные стали для него именно врагами, не следует, но и поверить женщине было трудно. Хотя… с другой стороны, что он теряет? Хочет заниматься шпионажем — пусть пробует.
— Хорошо, Ксила, пусть будет по-твоему. Я дам тебе в спутники одного из разведчиков. Когда хочешь отправляться.
— Завтра.
— Хм, — вновь хмыкнул Антон. Он не ожидал от нее такой поспешности. — Кем будешь представляться?
— Торговкой. Вы стали добывать медь, вот и буду искать ей сбыт. А лучше наладить производство оберегов, как Закатных, так и Рассветных. Служители этих культов сами их осветят…
— Оберегов? — повторил Антон. — Хорошо, я подумаю.
В трапезной они были втроем. Он, Ксила и Франси. От жены Флапия у него секретов не было, но слугам он, мягко говоря, не доверял.
— Все вопросы по твоей деятельности, — строго проговорил он, — нужно держать в тайне от всех. Обсуждать их мы будем у меня в подземелье.
— Франси, — обратился Антон к сенешалю. Подготовь комнату для дамы Ксилы на одном из верхних этажей, пока она может пожить в моей. Все, о чем здесь говорили, держите в тайне… особенно от Флапия.
Старый слуга не заставил себя ждать, как только Антон произнес его имя, послышались шаркающие шаги, и в трапезную вошел Флапий. С удивлением посмотрел на Ксилу и слегка поклонился.
— Это дама Ксила, мой торговый агент, — представил ее Антон.
Флапий еще раз поклонился и сел за стол.
— Как охота? — спросила его Франси. — Много медведей убили? — она сразу перевела разговор на другую тему. Флапий открыл рот, но Антон его опередил.
— Я убил двоих, но не так, как нужно.
— Это как так? — Франси повернулась к столу всем телом и сложила руки на груди. Флапий странно заерзал. А Антон продолжил.
— Ну, надо было убить рогатиной, а я убил молотом.
Франси прищурилась, подозрительно посмотрела на присмиревшего мужа и спросила:
— Это кто вам такое сказал, милорд?
— Да твой муж и сказал.
— Милорд, медведя на охоте убивают так, как могут. Травят собаками, загоняют в ловчие ямы, и всегда вместе охотятся несколько благородных господ. А вы, значит, были один?
— Ну да, один. — Антон посмотрел на прячущего глаза старика и начал что-то подозревать.
— Флапий? — спросил он — Так ты мне все врал?
— Я не врал, милорд, я хотел, чтобы вам было чем хвастаться. Вы могли бы рассказать барону и всем благородным господам, что охотились один… Я заботился о вашей…
— Флапий, дурень ты старый! — разразилась руганью Франси. — Ты рисковал жизнью нашего господина! Ты совсем из ума выжил?
Старик поднялся и бочком посеменил к выходу.
— А ну стоять! — приказала Франси, и все замерли. Антона отпустило через секунду. Теплый ветерок пробежал по телу, и он почувствовал свободу. Но Ксила и Флапий, не в силах были пошевелиться, словно остолбенели.
Антон махнул рукой.
— Оставь его, Франси, пусть уходит. Один на один с ним разберешься. — Затем, вспомнив, как его ругал старик, усмехнулся:
— Только не убивай. Нам еще на кабана охотиться и на оленя.
Антон не сердился на старика. Недалекого ума старец хотел, как лучше, а получилось… Антон даже размышлять не стал, как получилось, он обратился к Ксиле:
— Ты Инсгмара уже видела? — спросил он. Женщина расцвела в улыбке.
— Да. Он молодец, учится сражаться. С утра вместе с воинами бегает… С ним еще щенок смешной. Он говорит, что это охотничья собака… Спасибо вам, сэр Антей, вы ему подарили вторую жизнь, можно сказать…
— Не за что, Ксила. Ты мне подарила, я ему… Ну ладно, — Антон поднялся, — вы тут не скучайте, а я Торвала навещу. Кстати, Франси, все забываю спросить, рудник как, в порядке?
— Да, милорд, крепеж не прогнил. Инструменты на месте. Ваши крестьяне рады, что вернулись, и староста новый лучше старого. Все хорошо.
— Ну и ладненько — произнес Антон. — Надо бы деревню навестить, а то что я за владетель, если всех своих деревень на посещал. Я же еще и судья…
И вот еще что, с Эрзаем должен был приехать аптекарь. Мы его спасли от Рассветных, его кто-нибудь видел?
— Видели, — усмехнулась Франси. — Он по горам шастает, травы собирает, говорит, что такого материала нигде не видел.
— Так он не ушел, как собирался?
— А чего ему уходить. Его в деревне пригрела вдовушка, а он зелья варит, да местным продает…
— Ты как-нибудь вызови его сюда, поговорить надо. Если он умеет варить эликсиры, то такой аптекарь нам пригодится. И непорядок, что он сам, без охраны, шастает, сожрут звери еще… — И, не закончив мысль, быстро вышел.
Лорд — он и хозяин, и судья. Как решит, так и будет, и никто ему не указ на его землях. Быть в роли судьи ему не нравилось. Несколько раз он разбирал жалобы низинных крестьян и понял, что мало смыслит в местной жизни. Прибегал к помощи Франси. Деревни тоже не имели своих названий, а надо бы их как-то обозвать. Среди людей ходили разные названия. А надо названия узаконить.
Верхнюю деревушку нужно назвать «Медной», а ту, что у замка, Замковой. Просто и понятно.
«Подготовлю указ, — решил Антон. — А судьями назначу старост. Верховным судьей Франси. Надо бы собрать старост и зачитать им свой указ».
В задумчивости он подошел к кузнице. По дороге за ним увязался Патрон. Покрутился для приличия и удрал. Антон насмешливо проводил земного пса мыслью: «Предатель», — и тут же забыл о нем.
Торвала он нашел в кузнице. Шер вместе с Эрзаем рассматривали наконечники для стрел.
— Что обсуждаете? — подойдя ближе, спросил Антон.
— Да вот, наконечники у нас литые из бронзы, — неохотно ответил Эрзай. — Они, конечно, неплохие, но стальные лучше… вот я и говорю, надо еще стальные наделать.
— А стальные наконечники стальную кирасу пробьют? — спросил Антон. Эрзай отрицательно покачал головой. Выпущенные из луков стражи нет…
— Тогда о чем речь? — спокойно пожал плечами Антон, показывая, что проблема ясна. — Делаем, что дешевле и из чего можно наделать больше. А больше наделать можно бронзовых.
Шер засмеялся.
— А я что тебе говорил, друг степей? Стальные ковать — нужна хорошая сталь, и на это уходит много времени. Покупать их невыгодно, дорого дерут. А брать железные глупо. А медь у нас своя, и олово дешево стоит. Ее из империи привозят в огромном количестве. Кроме того, я в бронзу добавляю присадки укрепляющие, и бронза становится крепкая, почти как сталь, только тяжелее, но для наконечников копий и стрел это самое то, что нужно.
Эрзай махнул на него рукой.
— Тебе бы побыстрей и побольше… А стальные все равно лучше. — Он положил на скамью наконечник и, сердитый, ушел.
— Чего это он? — спросил Торвала Антон. — Сердитый какой-то.
Шер повалился на скамью, на которой сидел, и затрясся в беззвучном смехе. Так, лежа, и ответил:
— Жена, которую вы ему, сиятельный сэр, сосватали, не дает.
— В смысле? — переспросил Антон. — Чего не дает?
— То самое и не дает. Говорит: «Я молодая, а одеваюсь, как старуха». Требует шелковый платок и новые шальвары… Краску для волос и еще чего-то по мелочи. А у него денег-то нет. Я так понял, он вам еще должен до самой смерти остался.
Антон сел на скамью и скинул ноги Торвала.
— А ничего смешного, Торвал? Мужику, действительно, стыдно перед женой. Он работает, за одним столом с лордом сидит, а денег нет. Надо ему помочь… да и тебе жену найти. Хватит грязными руками в рот лазить.
— Какую жену? — шер перестал смеяться, сел. И ошеломленно вытаращился на Антона.
— Да любую. Тебе кто больше нравится, пустынницы или имперки?
— Зачем они мне? Не надо мне жены. Мне и так хорошо. Тем более человечу. Что я с ней делать буду?
— То же, что и Эрзай… или у вас этого органа нет?
— Все у нас есть! Только не надо мне никакой жены, не хочу…
— А если шерку найдем молодую?..
— Тем более… Кто я? Да никто! И имя мне никак. Я опозориться перед шеркой не хочу.
— А если мы ее из рабства выкупим? Она тоже будет никто и никак, — ответил Антон.
— Все равно не хочу! — насупился Торвал.
— Ну, не хочешь, и не надо… — спокойно отозвался Антон. — Я прямо сейчас делать это не заставляю.