ем. В нем не угасала память об огненной страсти Боудики. Он оценивающе посмотрел на Рыжую и остался доволен. Статная деваха. Зад крепкий как орех, влекуще обтянут юбкой, бедра юбкой не скрыть. Атлетка.
Девушка ехала молча, погрузившись в свои мысли, и взгляд Антона не заметила. Или сделал вид что не заметила, зато заметил шер и вновь затрясся в беззвучном смехе. Приблизился к Антону и зашептал.
— К тебе не только золото липнет, но и бабы, Антей. Счастливый. Чтоб я так жил. Мне, — произнес он громче, — один меняла рассказывал… А все они из народа джудиос. Так вот, его мать учила: «Тами — говорила она. — Жениться нужно три раза. Первый раз в двадцать лет и на джудиоске. Джудиоска это богатые родители, верная жена и умные дети. Ты станешь богатым, а дети вырастут. А через двадцать лет ты разведешься, и женишься на горянке на двадцать лет тебя моложе».
«Зачем мама мне разводиться?»
«Затем Тами, чтобы пожить в радость. Горянки горячие и с ними весело, Ты познаешь что такое счастье и будешь благодарен маме. Через двадцать лет ты с ней разведешься и женишься на имперке. На двадцать лет тебя моложе». — «А с ней зачем разводиться?» — «Ох, Тами — сказала мама. — Знал бы ты как имперки ухаживают за могилками…»
Антон рассказ понял и принялся хохотать, а Рыжая недоуменно переводила взгляд с одного смеющегося мужчины на другого. И наконец не выдержала спросила.
— И что смешного?
Антон и шер закатились смехом. Торвал сквозь слезы смеха заметил.
— Мама же говорила, с ними весело.
Девушка действительно быстро освоилась со своим новым положением. Не тяготилась сменой нанимателя и в своем простодушии была мила. Она поддерживала разговор. Интересовалась жизнью в замке, есть ли еще красивые девушки и где она будет жить? И откуда у Антона такие вои?
— Жить? — Антон задумался. — Вариантов два, — озвучил он свои версии. — В казарме с солдатами или со мной в подвале замка.
— Ага. — быстро ответила Рыжая. — Поняла. А я могу выбирать?
— Можешь.
— Тогда с тобой в подвале. А почему ты живешь в подвале?
— А почему ты ко мне обращаешься на ты? — спросил в ответ Антон.
— А как надо? — без обиды спросила девушка.
— Надо сэр. Или сэр Антей.
— Поняла, сэр Антей. А почему ты живешь в подвале?
— Потому что по утрам там не слышно петухов, и они меня не будят. Там тихо и спокойно.
— Да, это хорошо, когда тихо и спокойно, — согласилась девушка. Ты храпишь?
Антон переглянулся с шером. Тот слушал разговор и скалился в густую бороду.
— Не знаю. Я сплю один, — ответил Антон. — Хотя однажды спал с кикиморой. — засмеялся Антон. Его забавлял это разговор. — Но она не говорила, что я храплю.
— С кикиморой? Зачем?
— А ты слышала о таком рассветном служке Орлике?
— Да, я знала его… но он недавно пропал.
— Так вот, он пришел в мои земли и вызвал всяких болотных тварей. Его убила та «ведьма», которую вы охраняли. Отрубила ему голову. Он подослал ко мне кикимору в образе красивой крестьянки.
— Ты что был пьян и не видел, с кем ложился? — сильно изумившись спросила девушка.
— Был выпивши, а она приняла образ человеческой девушки.
— А как же ты выжил?
— А я уснул. Когда проснулся, увидел страшную образину, и она не говорила, что я храпел.
— А что она говорила?
— Говорила, пошли со мной в болото. Пришлось ее убить, а тело закинуть в болото.
— Теперь я поняла, почему тебя схватили! — воскликнула девушка, — тебе мстили за Орлика.
— Вполне может быть, — не стал спорить Антон.
— А я с тобой буду спать, или у меня будет отдельная кровать?
— А как ты хочешь?
— Я?.. — девушка задумалась. — Я хотела бы иметь отдельную кровать, но спать с тобой… сэр… иногда… Если можно?
— Можно. — усмехнулся Антон, и повернувшись к шеру, который наслаждался, слушая их беседу, произнес:
— Мама Тами была права. С ней действительно интересно.
— Еще бы, — засмеялся шер, — мама джудиоска плохого не посоветует.
За разговорами незаметно пролетело время, и они приехали к воротам Овельхольма. Не заезжая в город, направились сразу в порт. Оставив одного воина с лошадьми у входа в портовый рынок, Антон повел отряд к рядам с одеждой и тканями. Тут он проявил смекалку.
— Рыжая, тебе поручаю выбрать ткани для одежды себе и женам моих приближенных. На все тебе даю полтора империала. В помощь оставляю двоих бойцов.
— Сержант, выдели моему оруженосцу двоих воинов. Пусть слушаются ее.
— Торвал, — обратился он к шеру, пошли на рынок рабов.
Но дойти до рынка, где торговали живым товаром, они не успели. По дороге его перехватили два служителя Заката. Дорогу двум парням в рясах заступили его бойцы. Антон, наученный горьким опытом хождения в одиночку, окружил себя эскортом. Его отряд, словно каменная глыба, уверенно шел по рынку, и все перед ним расступались. Служки оценили бойцов, их уверенные взгляды и их снаряжение. И то, как уверенно они положили руки на новые топоры, искусно сделанные шером. Они вежливо поздоровались и передали ему предложение навестить обитель Заката.
— Там, сэр, — вежливо произнес служка с густой бородой и глубоким грудным дьяконским голосом, — вас ждет ваш духовник. Просим соблаговолить пройти с нами.
— Ну, хорошо, соблаговолю, — не стал спорить Антон. Ему было интересно, зачем он понадобился Достойному отцу Ругнвелю. В последний раз, когда он навещал обитель, его грубо оттуда выставили.
— Торвал, — дал указание Антон, — забирай сержанта и одного бойца. Ступай на невольничий рынок и купи ремесленников, пятерых. Среди них должны быть кузнец, гончар и плотник. Встречаемся у обители Заката или по дороге с рынка рабов к обители. Там одна дорога, не разминемся.
— Идем к Достойному, — Антон обратился к служке. — Вы трое, — он показал пальцем на троих бойцов. — За мной!
В обители было тихо, и царил полумрак. Сюда не проникал шум рынка и, казалось, что это совсем другой мир, где нет места человеческой суете, злобе и вражде. Хотелось сесть и медитировать, постигая тайны вселенной. Но Антон знал, как обманчива такая тишина и что она может таить много спрятавшихся неприятностей. Как говорили на Земле: «В тихом омуте черти водятся».
Если с культом Рассвета все было более-менее ясно, культ Заката оставался для него загадкой. Чем они сильны? Какие цели преследуют? И, самое главное, какие у них возможности? А все, что непонятно, тревожит и заставляет быть осторожным.
Достойный отец Рунгвель встретил его в фойе обители, длинном широком помещении с узкими окнами под высоким потолком, пропускающими слабый рассеянный свет.
— Желаю здравствовать, отец Рунгвель, — первым поздоровался Антон и безмятежно посмотрел в лицо духовнику.
— И тебе здравствовать, мирской брат. Благодарю, что откликнулся на мою просьбу.
Антон лишь кивнул. Он не спешил первым начинать разговор. Рунгвель его позвал, пусть и объясняется. Это были его мысли, а на лице нельзя было прочесть ни одной эмоции, кроме уверенного спокойствия.
— Не возражаете, если мы походим тут по фойе? — поинтересовался Достойный.
— Нет, отец Рунгвель, не возражаю. — С чего бы ему было возражать? А Достойный, это было видно, был смущен предстоящим разговором. Он пошел первым по ровным каменным плитам, и за ним следом двинулся Антон.
— Разговор нам, сэр Антей, предстоит непростой. — начал Достойный. — Но я надеюсь на ваш ум и благоразумие.
— Благодарю за столь лестную оценку моих скромных способностей, — ответил Антон и снова замолчал. Достойный кивнул.
— Дело, о котором я хочу с вами поговорить, касается ваших недоразумений с культом Рассвета. Нас очень тревожат те события, которые произошли в последнее время…
Достойный замолчал, давая возможность Антону вникнуть в суть беседы.
— Интересное начало. Продолжайте, Отец Рунгвель.
— Скажите, зачем вы освободили ведьму и шера? Они вам так дороги? Ну сожгли бы их… — Отец Рунгвель не договорил и испытующе посмотрел на Антона.
— Я пока не пойму, в чем суть проблемы, Достойный, — несколько грубее, чем следовало бы, ответил Антон, в общем-то даже пораженный таким вопросом. — Говорите яснее, — насупился он.
— Хорошо, я буду с вами откровенен, сэр Антей. Культ Рассвета набирает силу, и иерархи культа Заката не хотят вступать с ним в открытое противостояние… Пока они не лезут в наши дела, конечно. Мы знаем, что вы сами вызвали слуг из замка для того, чтобы их поймали Рассветные, а потом выкрали. Вот я и спрашиваю, зачем? Вы выглядите разумным молодым человеком…
— Откуда вы знаете, как было дело? — поинтересовался Антон.
— Мы имели беседу с некоторыми из Рассветных.
— Вы верите им на слово?
— Приходится.
— Ну, тогда вам придется поверить и мне на слово. Рассветные хотели получить мой домен и направили своего призывателя в мои земли. План у них был такой. Он призывает на болото тварей. Они должны были размножиться. После чего Рассветные их изгоняют, а меня сжигают на костре и захватывают мой феод как трофей. Призывателя звали Орлик, и он подослал ко мне кикимору в образе моей служанки. Я ее убил, но ее голова жила своей жизнью, и она привела меня к Орлику. Орлика защищали леший и гидра. Их я тоже убил. Потом убил Орлика…
— У вас есть доказательства? — перебил его Достойный.
— У меня посох Орлика.
— Они могут сказать, что вы просто его убили из мести, и все.
— А у них есть доказательства, что я вызволил своих слуг?
— Прямых нет, но шер вот ходит с вами по рынку… И это все видят.
— Пусть видят, — невозмутимо ответил Антон. — Их слово против моего. Я не крал своих людей из застенков Рассветных. Как они освободились, это тайна. У каждого есть свои тайны. Я не лезу в их тайны и ваши тоже, и не буду рассказывать свои. Если меня обвиняют в том, что я выкрал своих людей, пусть это докажут. Я готов к суду справедливости.
— Я думаю, дело до этого не дойдет, — ответил, поморщившись, Достойный. — Важно другое. Какие у вас планы насчет Рассветных?