– Пей, – протянул он бутылку путнице.
Куки принялась с жадностью глотать необыкновенно вкусную, холодную, сладкую воду. Потом шофер положил на ее лапки листочки, вынул из кармана мятый носовой платок, разорвал его на полоски, перебинтовал лапки и пообещал:
– Сейчас болеть перестанет, это листья с куста «Сто лекарств». Садись в автобус, поехали.
Куки залезла в маршрутку и рухнула на сиденье. Неаккуратный с виду Филимон оказался добрым, а прекрасная Элен злой. Как она грубо разговаривала с гостьей, сразу заявила, что мопсы противные… Куки замерла. Она вдруг сообразила: ее беседа с хозяйкой уютного дома точь-в-точь повторила мысли Куки о еже, а еще раньше – о Марте. Только Элен все произносила вслух, а мопсишка лишь думала. Пожалуй, Куки намного хуже чистюли Элен. Та не скрывала своей неприязни, честно говорила, что думает. А Куки прикидывалась хорошей. Значит, она не только лицемерка, но вдобавок и врунья. И еще она брезгливо отшатывалась от Марты! По мордочке путешественницы потекли слезы. У кошки ведь тяжелая жизнь, она целыми днями моет полы, и поэтому ее лапки покрылись болячками. Куки стало так стыдно, что не передать словами, и она громко зарыдала.
– На сиденье около тебя – коробка салфеток, – подсказал Филимон. – Все будет хорошо, не надо лить слезы. Глупое это занятие, да и бесполезное. Если сделала что-то плохое, а сейчас поняла, что натворила дел, просто больше никогда этого не повторяй. Прошлое не исправить. Что сегодня сделано и сказано, то уже сделано и сказано. Но завтра и в последующие дни не нужно так поступать и так говорить. Завтра можно начать думать обо всех хорошо, и тогда твоя жизнь станет прекрасной.
– Я постараюсь выгнать из головы злые мысли, – прошептала Куки, вытирая салфеткой слезы. – Я очень постараюсь. Ой, как мне стыдно!
Глава 11. Мафи и Зина
Мафи весело бежала по дорожке. Тропинка вилась между деревьями, на небе сияло солнце, в воздухе пахло чем-то сладким.
«Какой замечательный день!» – подумала Мафи и в ту же секунду услышала чей-то стон.
Собачка остановилась, звук повторился, он явно шел из кустов ежемалинки, которые росли слева.
– Эй, здесь есть кто-нибудь? – крикнула Мафи.
– Да, – донесся до нее тихий голос. – Пожалуйста, помоги, если можешь, я попала в трудное положение.
Мафи сошла с дороги и осторожно, чтобы не пораниться, раздвинула лапами ветки, утыканные шипами.
– Это не садовая ежемалинка, – пробормотала она, – а дикая. Так оцарапает, что не обрадуешься. Вряд ли кому-то пришла в голову идея улечься спать в колючках, наверное, надо посмотреть в другом месте.
– Меня сюда бросили, – еле слышно пожаловался кто-то.
– Ты где? – не поняла Мафи.
Из переплетенных веток высунулась тощая лапка.
– Здесь!
Мафи не поверила своим глазам и повторила:
– Ты кто?
Лапа опустилась, зато появилась остроносая мордочка.
– Я – Зина.
– Меня зовут Мафи. Кто тебя швырнул в кусты? – возмутилась обитательница Мопсхауса.
– Я сама не поняла, – ответила Зина. – Шла в Страну Добрых Мыслей, и вдруг меня кто-то схватил и зафутболил в ежемалинку. Я очень испугалась. Трусиха я.
– Я бы умерла от страха, – призналась Мафи.
– Я хотела вылезти – и не могу, – пожаловалась Зина. – У дикой ежемалинки шипы загнутые, они в меня вцепились.
– Ужас! – выдохнула Мафи. – Это ужасно больно. Давно ты тут?
– Два раза уже солнце садилось и опять вставало, – призналась Зина. – По этой дорожке редко кто ходит.
Шерсть Мафи встала дыбом.
– Ты, наверное, голодная, пить хочешь.
– Да, – произнесла Зина, – но больше всего на свете я хочу выбраться на свободу. Устала стоять, не шевелясь. А только двинешься, шипы кожу ранят.
– Сейчас, сейчас, сейчас, – забормотала Мафуня, – подумаю, как тебя выручить. О! Знаю.
Мафи смело шагнула в кусты и ощутила, как колючки вонзились в кожу. От боли собачке захотелось вскрикнуть, но она подумала: «Если я сейчас заною, Зина расстроится, что я поранилась, начнет переживать. Хватит с нее двух ночей в дикой ежемалинке». Мафи через силу улыбнулась, продолжила путь и в конце концов добралась до самого большого куста, который походил на злого дикобраза. На его ветках топорщились колючки, похожие на сабли. А в самом центре куста стояла крохотная лысая кошечка.
– Катастрофа, – выдохнула спасательница, – ты еще и без шерсти, ужасный ужас!
– Мафи, ты не трогай меня, – прошептала Зина. – Я направляюсь в Страну Добрых Мыслей, потому что внезапно потеряла всю свою очень красивую шубку. Доктор бурундук Паша признался, что не понимает, почему со мной такое произошло. Может, эта неприятность случилась от стресса. А может, какой-то вирус. Вдруг ты заразишься и тоже облысеешь? Я верю, что королева Маргарита сумеет вернуть мне шерстку. Но ты держись от меня подальше. Извини, что позвала тебя. Это от малодушия и эгоизма. Я плохо поступила, подумала только о себе…
– Ерунда, – отмахнулась Мафи. – Знаешь, я в детстве жила в подвале, не в человеческой семье, питалась объедками, часто ужинала из помойного бачка[1]. Одна добрая женщина, ее звали Ксюша, частенько угощала меня чем-то вкусным. И вот что интересно, у Ксении жил пес, он имел все, чего не было у меня: паштет из банки, мягкие матрасы, теплые комбинезоны, ботинки. И представляешь, он все время болел, кашлял, чихал. А я носилась под дождем – и ничего. Я жуть какая здоровая, колючки меня не царапают!
Продолжая болтать, Мафи живо стянула с себя юбку.
– Что ты делаешь? – удивилась Зина.
– Не пугайся, – предупредила Мафи, – сейчас брошу на тебя свою одежду. Она, прости, не очень чистая, я в ней с утра хожу. Но от колючек убережет. Вытащу тебя, и вместе поспешим в Страну Добрых Мыслей. Я тоже туда направляюсь.
– Ой, не надо, – занервничала Зина, – вдруг вирус подцепишь!
– Зараза к заразе не пристает, – захихикала Мафи, кинула свою юбку на Зину, а потом вытащила ее вместе с кошкой.
– Ты здорово поранилась, – испугалась Зина, когда Мафи на дороге сняла с нее свою юбку. – И твой красивый наряд! Он весь разорван!
– Пустяки! Я совсем не ощущаю боль, а юбка эта мне совершенно не нравилась, она на мне плохо сидела, – бойко ответила Мафи, у которой возникло ощущение, что все ее тело искусали огромные злые осы. – Ты можешь идти?
– Да! – кивнула Зина, сделала шаг и упала.
Мафи кинулась к ней, наклонилась.
– Ну и ну! У тебя подушечки лап в нарывах. Ой, как тебе, наверно, больно!
– Посижу тут, подожду, пока все пройдет, и двинусь в путь, – сказала Зина.
– Глупая идея! – возразила Мафи. – Нарывы необходимо немедленно показать врачу, иначе так заболеешь, что и не встанешь. Нам надо срочно попасть к королеве Маргарите. Сейчас, сейчас! Жаль, с нами нет Черчиля. Самый умный мопс всегда знает, как надо поступить. И Феня может помочь, она десять библиотек прочитала. Но лично я не особо сообразительна. Так, так… Думаю, думаю, думаю… О! Идея.
Мафи встряхнула то, что осталось от ее юбки.
– Что-то выпало, – заметила Зина.
– Конфета, – обрадовалась Мафи, подняла шоколадку и протянула кошке. – Надо подкрепиться.
– Спасибо, – поблагодарила та, разломила угощенье и подала половинку Мафи. – Давай вместе съедим.
Положив конфетку за щеку, Мафи быстро смастерила из юбки подобие рюкзака, посадила в самодельный мешок кошку, повесила поклажу на спину и пошла вперед.
– Тебе не холодно? – забеспокоилась Зина.
– Нет, конечно, – удивилась Мафи, – светит солнце, я одета.
– Извини, но ты осталась без юбки, – напомнила Зина.
– Ну и что? – махнула лапой Мафи. – На мне очень красивые красные панталоны с зелеными кружевами, а сзади у них ярко-голубой бант. Штанишки по моему личному рисунку сшила Зефирка, она лучшая портниха Прекрасной Долины.
Мафи понизила голос.
– Зефирка вместе с жителями Мопсхауса хранит в мире людей очень большую дружную семью, где есть дочь Маша. Когда она выходила замуж, подвенечный наряд ей сшила Зефирка, все гости от восторга дар речи потеряли.
– Они остались немыми? – испугалась Зина.
– Нет, потом заговорили, – засмеялась Мафи.
– Слышала о Зефирке, – вздохнула кошка, – но никогда с ней не встречалась.
– Я вас познакомлю, – пообещала Мафи. – Сначала Зефирка не хотела мне такие панталончики шить, говорила: «Твоя попа станет похожа на заднее место попугая». Но я ее уговорила.
– Тебе идут яркие цвета, – согласилась Зина. – Но мне так неловко…
– Скучно мы идем, – перебила ее Мафи, – давай поиграем. Я буду твоя лошадь. Держи меня за уши, кричи: «Но!» А я стану отвечать: «Иго-го!»
Зина засмеялась, осторожно прикоснулась к ушкам Мафи и пропела:
– Нооо!
– Иго-гооо, – ответила Мафи.
И тут мимо них проехал небольшой грузовичок, в кузове которого сидело несколько собак со щенком.
– Папа, папа, – заверещал один, – смотри, там идет пес в красных штанах, с синим бантом на попе! Ха-ха-ха!
– Ха-ха-ха! – донеслось из машины. – Ха-ха-ха!
– Они над тобой потешались! – возмутилась Зина.
Мафи разулыбалась.
– Мне совсем не обидно. И это на самом деле смешно. Представь, что ты видишь на шоссе псину в красных панталонах с зелеными кружевами, с синим бантом посередине попы. Я бы сама умерла со смеху. Эй, наездница, с какой скоростью надо рысить?
– Но! – закричала Зина, ласково поглаживая уши собаки.
– Иго-го, – завопила Мафи и, радостно смеясь, побежала вперед. Про себя удивляясь: надо же, у нее совершенно не болят раненные колючками лапки!
Глава 12. Загадки алабая
Лаки прошел всю свою тропинку без приключений. Мопс наслаждался хорошей дорогой, ел ежемалинку, напился из чистого ручья, поднялся на невысокую гору, увидел у ее подножия скромный домик и вдруг понял: там живет королева Маргарита. Его охватило недоумение: а где испытания? Почему ему никто не встретился?