— Ангелы, — сказал Пантелеймон, сверчок у нее на плече.
— А может, Призраки, — возразила Лира.
— Нет! В ее названии есть что-то вроде «Анжели», — сказал он. — Это ангелы, точно тебе говорю.
— Ну как, войдем?
Они посмотрели на огромную дубовую дверь на узорных черных петлях. К ней вело с полдюжины глубоко выщербленных ступеней, а сама дверь была чуть приоткрыта. Войти внутрь Лире мог помешать только ее собственный страх.
Она на цыпочках поднялась по ступеням и заглянула в щель. Отсюда ей был виден лишь темный, вымощенный камнями вестибюль, да и тот не весь; но Пантелеймон взволнованно трепетал крылышками у нее на плече, как тогда, когда они сыграли шутку с черепами в подземелье Иордан-колледжа, а с тех пор она все-таки немножко поумнела. С этим местом явно не стоило связываться. Она сбежала по лестнице обратно и двинулась прочь от башни, к залитому ярким солнцем бульвару с пальмами. Убедившись, что за ней никто не наблюдает, она нырнула в окно и снова очутилась в том Оксфорде, который показал ей Уилл.
Пять минут спустя она уже была в физическом корпусе и опять спорила с дежурным, который не хотел ее пропускать; но в этот раз у нее на руках была козырная карта.
— Спросите у доктора Малоун, — вежливо предложила она. — Вот и все, что вам нужно сделать: позвонить и спросить ее. Она вам скажет.
Дежурный повернулся к телефону; Лира с сочувствием наблюдала, как он нажимает кнопки и говорит в трубку. Ему даже не выделили особой комнатки, какая в их мире есть в каждом уважающем себя колледже; он сидел за простым деревянным прилавком, точно в магазине.
— Ну хорошо, — сказал дежурный, вновь оборачиваясь к Лире. — Она велела тебе подниматься прямо наверх. Но смотри, больше никуда не ходи.
— Не буду, — послушно ответила она — ни дать ни взять скромная девочка, всегда неукоснительно исполняющая указания взрослых.
Однако на верхнем этаже ее ждал сюрприз: когда она проходила мимо двери с нарисованной на ней женской фигуркой, та открылась, и Лира увидела внутри доктора Малоун, которая молча поманила ее пальцем.
Удивленная, Лира вошла в комнату и обнаружила, что это не лаборатория, а туалет. Доктор Малоун была чем-то взволнована. Она сказала:
— Лира, в лаборатории сейчас какие-то люди… по-моему, они полицейские или что-то в этом роде. Они знают, что ты вчера была у меня… не знаю, что им нужно, но мне все это не нравится. Что происходит?
— Откуда они узнали, что я у вас была?
— Понятия не имею! Они не знают твоего имени, но я догадалась, о ком они спрашивают…
— Так. Ну что ж, я им навру. Это проще простого.
— Но объясни же мне наконец, что происходит?
Из коридора за дверью послышался женский голос:
— Доктор Малоун! Вы видели девочку?
— Да, — ответила та. — Я как раз показывала ей, где туалет…
У нее нет никаких причин волноваться, подумала Лира; должно быть, она просто не привыкла к опасности.
За дверью их поджидала молодая женщина в очень аккуратном костюме; она встретила вышедшую в коридор Лиру улыбкой, но взгляд ее остался жестким и подозрительным.
— Здравствуй, — сказала она. — Ты Лира, верно?
— Да. А вас как зовут?
— Я сержант Клиффорд. Пойдем-ка в лабораторию.
Лира удивилась самообладанию этой молодой женщины — она вела себя так, словно была здесь полновластной хозяйкой, — но лишь покорно кивнула. В этот момент она впервые ощутила укол совести. Она знала, что ей не следовало сюда приходить и что алетиометр предлагал ей действовать совсем по-другому. На пороге лаборатории она помедлила, не решаясь ступить внутрь.
Там уже находился высокий крепкий мужчина с седыми бровями. Лира знала, как выглядят ученые; ни один из этих двоих ученым определенно не был.
— Входи же, — снова предложила сержант Клиффорд. — Все в порядке. Это инспектор Уолтере.
— Здравствуй, Лира, — сказал мужчина. — Доктор Малоун мне все про тебя рассказала. Я рад с тобой познакомиться и хотел бы задать тебе несколько вопросов, если ты, конечно, не возражаешь.
— Каких вопросов? — откликнулась она.
— Самых простых, — улыбаясь, ответил он. — Заходи и садись, Лира.
Он подтолкнул ей стул. Лира осторожно села и услышала, как закрылась дверь. Доктор Малоун стала рядом. Пантелеймон, по-прежнему сверчок, взволнованно копошился у Лиры в нагрудном кармане: она чувствовала это и надеялась, что снаружи ничего не заметно. Она мысленно велела ему перестать суетиться.
— Откуда ты, Лира? — спросил инспектор Уолтере.
Если она скажет, что из Оксфорда, им легко будет это проверить. Но ведь не может же она сказать, что явилась из другого мира: эти люди опасны, и они сразу захотят узнать больше. Она вспомнила название единственного города в этом мире, о котором что-то слышала: это была родина Уилла.
— Из Уинчестера, — сказала она.
— Тебе, я гляжу, пришлось несладко, а, Лира? — сказал инспектор. — Откуда у тебя столько синяков? Один под глазом, другой на ноге — с тобой что, кто-нибудь грубо обошелся?
— Нет.
— А в школу ты ходишь, Лира?
— Хожу. Иногда, — добавила она.
— Разве сегодня тебе не надо быть в школе?
Лира ничего не ответила. Ей становилось все больше и больше не по себе. Она взглянула на доктора Малоун — лицо у женщины-физика было напряженное и несчастное.
— Я просто пришла повидаться с доктором Малоун, — сказала Лира.
— Ты сейчас живешь в Оксфорде, Лира? Где ты остановилась?
— У одних знакомых, — сказала она. — У друзей.
— Какой у них адрес?
— Я точно не знаю. Найду легко, но названия улицы не помню.
— И кто эти люди?
— Просто друзья моего отца, — сказала она.
— Что ж, понятно. А как ты нашла доктора Малоун?
— Мой отец — физик, и он ее знает.
«Теперь дело пойдет лучше», — подумала Лира. Она немного успокоилась, и ложь потекла свободнее.
— И доктор показала тебе, над чем она работает, так ведь?
— Да. Приборы с экраном… В общем, все эти штуки.
— Ты всем этим интересуешься, да? Наукой и так далее?
— Да. Особенно физикой.
— Хочешь стать ученым, когда вырастешь?
Этот вопрос заслуживал бессмысленного взгляда и получил его. Но инспектор нимало не смутился. Его светлые глаза скользнули в сторону молодой женщины, а затем вернулись к Лире.
— И тебя удивило то, что доктор Малоуи тебе показывала?
— Ну… немножко. Но я знала, чего ждать.
— Благодаря отцу?
— Да. Он занимается примерно тем же самым.
— Ага, ясно. И ты в этом что-нибудь понимаешь?
— Только чуть-чуть.
— Стало быть, твой отец изучает скрытую массу?
— Да.
— И он продвинулся так же далеко, как доктор Малоун?
— Не совсем. Кое-что у него получается лучше, но такого прибора со словами на экране у него нет.
— А Уилл тоже остановился у твоих друзей?
— Да, он…
И Лира умолкла, тут же сообразив, что совершила ужасную ошибку.
Поняли это и они, поскольку тут же вскочили на ноги, чтобы не дать ей убежать; но доктор Малоун каким-то образом очутилась у них на пути, и сержант Клиффорд споткнулась и упала, помешав инспектору. Воспользовавшись этим, Лира пулей выскочила из комнаты, захлопнула за собой дверь и стремглав понеслась к лестнице.
Из какой-то двери вышли двое мужчин в белых халатах, и она налетела на них, но Пантелеймон вдруг обернулся вороной, закаркал, захлопал крыльями, и они отшатнулись в испуге; Лира вырвалась у них из рук и кубарем скатилась по лестнице, проскочив вестибюль как раз в тот момент, когда дежурный положил трубку и стал неуклюже выбираться из-за своего прилавка, крича:
— Эй! Постой-ка! А ну, погоди!
Но доска, которую ему надо было поднять, чтобы выйти, находилась в другом конце стойки, и Лира успела добраться до вращающейся двери прежде, чем он смог перехватить ее.
А позади уже открывались двери лифта, и оттуда выбегал светловолосый инспектор — такой быстрый, такой огромный…
А дверь никак не хотела поворачиваться! Пантелеймон завопил на нее: они толкали створку не в ту сторону!
Она тоже что-то крикнула от страха, рванулась наружу, навалившись на тяжелое стекло всем своим маленьким весом, и привела таки дверь в движение, ускользнув из-под самого носа дежурного, на которого наткнулся светловолосый, — они запутались и Лира выскочила на улицу и кинулась прочь прежде чем им удалось выбежать за ней.
Через дорогу, не обращая внимания на машины, — пронзительные гудки, визг тормозов, — в эту щель между высокими зданиями и на другую улицу, с машинами, летящими в обоих направлениях, но она неслась быстро, уворачиваясь от велосипедов, а за ней по пятам, не отставая, все бежал тот светловолосый, — ох, как же ей было страшно!
В сад — через ограду — сквозь какие-то заросли — Пантелеймон ласточкой метался над ее головой, подсказывая, куда свернуть; она спряталась за ящик с углем и слышала, как светловолосый промчался мимо — он совсем не запыхался, так хорошо был тренирован, — а потом Пантелеймон сказал:
— Теперь назад, возвращайся на улицу…
И она вылезла из своего укрытия, побежала обратно по траве и выскочила из садовой калитки на простор Банбери-роуд; и вновь бросилась поперек мостовой, и вновь завизжали шины; а потом она вдруг очутилась на Норем-гарденс — тихой, зеленой улочке с высокими викторианскими домами, неподалеку от парка, — и остановилась, чтобы перевести дух. Поблизости, перед одним из палисадников, была высокая живая изгородь, а около нее — низкий бордюр, и Лира присела на него, поглубже забившись под барбарисовые кусты.
— Она помогла нам! — сказал Пантелеймон. — Доктор Малоун помешала им догнать нас. Значит, она на нашей стороне!
— Ох, Пан! — воскликнула Лира. — Зачем я проговорилась насчет Уилла… надо было вести себя осторожнее…
— Вообще не надо было туда ходить, — сурово сказал он.
— Я знаю. И это тоже…
Но она не успела как следует себя отчитать: вдруг Пантелеймон вспорхнул к ней на плечо, шепнул:
— Смотри… сзади, — тут же снова превратился в сверчка и нырнул в карман.