– Спасибо. – Питер поднялся на ноги, чтобы пожать ему руку.
Я убрала свой кулек в сумку. Он ничем не пах и казался совершенно невесомым, да и внутрь влезал идеально.
Через несколько мгновений мы встали из‑за стола, распрощались и выдвинулись на улицу.
– Последний пункт – Габи.
– Габи – это местный оружейник, – пояснил Джек, видимо, приняв на себя функцию моего профессионального переводчика.
– Оружейник? – переспросила я.
– Сударыня, – отозвался Эжен, – путь вам предстоит неблизкий, через города, веси, поднебесья и рабские поселки. Так что даже не думайте, к оружейнику надо.
Мы снова принялись плутать по улочкам, причем на этот раз народу попадалось много. От нас либо шарахались, либо, наоборот, норовили угостить яблоками, обнять и расцеловать. Эжен только глазами хлопал, периодически отпуская комментарии на тему того, что Питер сделал огромную практику. Он очевидным образом шутил, да и вообще парнем был незлобивым, хотя первое впечатление оставил о себе просто ужасное.
Через некоторое время мы оказались перед нужной лавкой. Я поняла это по небольшому манекену, заключенному в чудную броню, совершенно непохожую на картинки из учебников истории.
Мы постояли на пороге, безуспешно стуча, Питер звякнул колокольчиком с уже знакомой мне резьбой, и дверь наконец открыли. Габи оказалась грузной дамой преклонных лет.
– Питер, – сказала она, подслеповато щурясь. – Что тебя к нам привело? Как же твой кодекс?
На мой взгляд, это было не самое учтивое приветствие из тех, что нам довелось услышать.
– Мой кодекс ныне выполняет Эжен, – улыбнулся Питер, но и его фраза прозвучала жестко.
– Эже… Эжен. Воистину интересный день, – пробормотала дама, косясь на нас всех по очереди.
– Можно войти?
– Спрашиваешь еще.
Дама отодвинулась, и все спокойно оказались внутри, только меня вдруг задержало на пороге, будто потянуло за кинжал в другую сторону. Я споткнулась и чуть не упала, но Эжен был тут как тут, поймал за плечи.
– В чем дело? – спросила дама не терпящим возражений голосом.
Я сняла с пояса кинжал и протянула ей. Лавка была совершенно такая же, как у Илли или как первый этаж дома Питера, так что Джек осматривался со вполне законной гордостью. Изменился лишь антураж. На полках было аккуратно разложено оружие, начиная от катан и заканчивая булавами – или их аналогами, я в этом всем разбиралась не то чтобы хорошо.
– Илли? – ахнул Эжен, и я перевела взгляд на старуху, вцепившуюся в мой кинжал.
– Она, да, – сказала я, почему‑то неловко себя чувствуя.
– Это… мой кинжал, еще до посвящения был моим. А потом я подарил его ей, – Эжен был потрясен.
– А, – сказал Питер и широко улыбнулся. – Теперь понятно.
Дама засмеялась, будто и ей тоже было все понятно.
– Мне неудобно, – произнесла я, краснея.
Как еще было толковать чужой подарок, отданный мне? Попалась Маргот, подставили.
– Удобно, – возразил Питер. – Весьма удобно. Эжен, переставай бледнеть, Илли отдала кинжал, и к ней вернулся ты. Я понимаю, с горизонтальными связями у тебя всегда было плохо, но не настолько же. Ты видишь логику? Она хранила его до сегодняшнего дня, отдала Маргот по какой‑то причине, и тут ты решил вырваться.
– Жертва? – спросил Эжен, почти не шевеля белыми губами.
– Она самая. Так что, сударыня Габи, прошу вас, снабдите нас необходимым, и мы двинемся в путь. У нас вот Эжен пять лет как опаздывает на свидание.
Габи покачала головой, а потом, кряхтя, залезла на один стеллаж, другой, третий.
Вышли от нее мы еще минуты через две. Питер – с легким мечом, Джек – с походным ножиком, мне в итоге не досталось ничего.
– Я смотрю, вы с ней не в ладах, – все так же мертво сказал Эжен.
– Я же не женился на ее дочери, сам понимаешь. После Айним не смог.
– Может быть, вернуть вам кинжал? – спросила я.
– Что вы! – резко воскликнул Эжен.
– Да они не понимают, дети еще, – произнес Питер, добродушно улыбаясь.
– Чего мы не понимаем? – задал невысказанный вопрос Джек.
– Того. Того, что она его любит до сих пор, поэтому подарила вам кинжал, сударыня Маргот.
– Это нелогично, – уточнила я, поглаживая оружие. – Кинжал – память об Эжене.
– Это предчувствие будущего и жертва во имя него, – отозвался Эжен.
Мыслями он был явно не с нами – до такой степени, что уже за следующим поворотом показался выход из города, которого тут никак не могло быть.
11. Путешествие
Эжен вывел нас наружу. Над головой развеялись тучи, и Питер подмигнул – то ли мне, то ли Джеку. Судя по всему, к нему вернулись права чудильщика. Тропинка через поле в уходила в лесок и ветер приминал траву до самой земли.
– Опять прощаться? – спросил Эжен.
– Смотрю, ты вернулся, – Питер невесомо улыбнулся.
– Да я и был с вами. О чем ты?
– Только пространство сворачивал так, что Великий Хаос позавидовал бы.
– Неважно. – Эжен махнул рукой, потом пригладил пятерней растрепавшиеся волосы.
Мне бы пришлось сделать то же самое (ветер забирался даже под рубашку), если бы не чудесное плетение, еще один подарок Илли.
– Спасибо. – Я и сама не знала, почему поблагодарила Эжена, но слово вырвалось и затрепетало в утреннем воздухе, как птица.
– Сударыня моя, не за что, – отозвался тот удивленно, а Джек с запозданием двинул меня локтем в бок.
Он наверняка понял причину и оказался скор на расправу.
– Неправда. Ты довел нас без проблем, а то путь ко мне занял у сударыни Маргот несколько лет, – отозвался Питер.
Я усиленно закивала головой, лгунья. Благодарила я Эжена, само собой, за то, что увел нас от Айним, что согласился занять ее место и что не отдал Питера туда, посмертиям.
– Допустим, но не считаю это своей прямой заслугой. К вашему возвращению я изготовлю зелье достаточной мощности. Сомневаюсь, что вы разживетесь хоть каким‑то у Марка.
Питер поежился:
– Это был не я, если что. Не рассчитал.
– Да‑да, мы все помним, – улыбнулся Эжен.
– Джек, Маргот, марш через лес. Бегом, нашему другу пора – и очень давно.
– Думаешь, она меня примет?
Вместо ответа Питер красноречиво развернул Эжена за плечи и толкнул в спину, беги, мол. Тот на мгновение обернулся, бросил:
– Удачи вам, – и действительно ринулся внутрь по двери‑мосту.
– Отлично, – сказал Питер, провожая взглядом его спину. – А теперь мы идем быстро, но не выбиваясь из сил, потому что лес надо преодолеть до заката. С той стороны будет небольшая деревушка, где и заночуем.
– Но сударыня Илли дала, на чем спать! – возмутился вдруг Джек.
– Я в ней не сомневался, а ходу прибавь. Ты идешь впереди, строго по тропинке, мы за тобой, из вида не теряем, прикрываем. Если с нами что случится, ты больше не выкидывай номеров с бусами, а беги точно вперед и прячься в деревне. Главное – в лесу не застревай.
– Питер! – воскликнул Джек с яркой обидой в голосе.
– Все, все, с тебя хватило геройства. Ты меня понял?
– Понял.
Джек повесил нос и послушно затрусил впереди, а мы с Питером взяли размеренный шаг. В какой‑то момент, когда пострел уже нырнул в лес (не такой уж и густой и по виду совсем не опасный), и его спина маячила среди деревьев, Питер затормозил, придержал меня за локоть. Сердце зашлось в груди.
– Сударыня моя, – сказал он мягко. – Если вы что‑то еще скрываете, то самое время поделиться.
С тех пор, как я услышала про бусы и Джека, меня так и подмывало выяснить, спросить, узнать. Поэтому я вздрогнула, и Питер это почувствовал.
– Мало мне тайн про возраст и кинжал. Что еще?
– Пустите, Питер, – произнесла я, слабо дергая руку. – Пустите.
Он послушался, но все равно шел рядом, очень быстро и нервно.
– А вы мне расскажете ваш секрет? У меня нет секретов от вас, раз уж мы связаны хронологическим договором.
– Что за бусы?
Питер явно напрягся и уточнил, снова пытаясь взять меня под руку:
– А почему вас это интересует?
Я увернулась и вылетела с узкой тропинки. Трава доходила мне до пояса, щекотала открытые запястья и будто затягивала внутрь. Я едва вырвалась из шелковых объятий, но задумываться не стала.
– Допустим, я слышала про эти бусы кое от кого. Чем крыть будете?
– Да нечем, – почти сокрушенно проговорил Питер. – А вы по азартным играм, госпожа Маргот?
Я помотала головой, любила перекинуться с папой в дурака. На скрепки обычно играли.
– Что за бусы?
– Они у вас в потайном кармане?
Мы как раз заходили в лес, и я все‑таки споткнулась о корягу. Питер незамедлительно поймал меня за талию. Я нашла глазами наплечную сумку Джека и перевела дыхание.
– Питер, пойдемте, мы отстанем.
– Пойдемте, на вопрос только ответьте, будьте столь любезны, – улыбнулся он.
Мне показалось, что встреча с Айним и правда его состарила, мне показалось, что он больше не был тем самым мягким парнем с добрыми глазами и веселым нравом. Возможно, действительно – показалось.
– Допустим, лежат.
– Допустим, кипарисовые?
– Допустим, деревянные.
– Ага. – Питер задумался.
Джек бодро топал в отдалении и даже не оглядывался, наверное, обиделся. Он был совершенно непредсказуем. Я скрестилась взглядом с Питером и поняла, что он тоже следит за своим подмастерьем.
– А что на них завязано, вам не говорили?
Я помотала головой.
– И еще запретили вообще о них упоминать?
– Строжайше. В точку.
– Зачем рассказали тогда, сударыня?
– Вам – можно.
– Да с чего вы взяли? Может быть, как раз мне и нельзя.
– Я же сказала – допустим.
Питер чуть хмыкнул, становясь похожим на себя.
– Когда Морена была на сносях, ко мне пришел ее отец, тоже Джек, и попросил сделать так, чтобы Хаос не вмешивался в процесс. У нас бывали случаи, когда дети рождались с собачьими головами. Или вообще не рождались. Он отдал мне в качестве платы эти самые бусы.
Я кивнула.