Я кивнула.
– Сударыня моя ведь тоже боится и нервничает, правда?
– Боюсь и нервничаю. А что если удастся спасти…
– Мы достанем обеих, – улыбнулся Питер ободряюще.
Я сделала глубокий вдох.
– Вот и хорошо. Мне казалось, Маргот, у тебя был какой‑то вопрос ко мне?
Я порылась в памяти.
– Ах, да. Питер, ты говорил, что вся магия, что была у нас, ушла на создание Изнанки. И что Изнанка – это как бы магия и есть. Но вот ты рассказываешь о вещах, о заколдованном поле цветов, о перевале Смерти. Разве это не чудеса?
Питер потрепал коня по холке и посмотрел вперед:
– Хороший вопрос, его мог задать только очень умный человек. А у вас чудес не случается?
Я задумалась, потому что сразу хотела сказать «нет», но вспомнила самые разные случаи, о которых слышала или читала.
– Я… не слишком уверена, что отвечать тебе, сударь Питер. Видишь ли, все они не задокументированы официальной наукой. У нас есть такая вещь, которая объясняет процессы всего. И от чудес наука открещивается, говорит, что их просто не может существовать. И тем не менее почти каждый день где‑нибудь происходит небольшое чудо. Я не знаю, сама не сталкивалась. Ну, если не считать всей этой истории.
Питер покивал – будто не мне, а своим мыслям.
– Вот у нас тоже так считается. Однако, как ты верно заметила, постоянно происходит что‑то необычное. Или происходило – во всяком случае до того, как в нашу жизнь ворвалось понятно что. Я думаю, вся магия просто не могла уйти, она просачивается от нас к вам и наоборот. Я ответил на твой вопрос?
– У меня еще один был… – начала я, но потом вспомнила, что Танька всегда меня ругала за фразы вида «все будет хорошо?».
– Мы со всем справимся, конечно, – отозвался Питер и пустил коня рысью.
Сердце снова сбилось с кругохода, я не могла даже в ум взять, что такое делается, откуда он угадал мой вопрос, зачем дал на него ответ. Невозможное все же произошло. Я не верила в любовь с первого взгляда, мне всегда казалось, что это придумка, но он еще и мысли мои читал, и понимал с полузвука.
Мы ехали извилистой тропинкой, которая шла теперь то между валунов, то между болот, то еще где‑то, и я даже представить не могла, каково же будет из себя страшное Королевство Хаоса.
Несколько раз делали привал, несколько раз перекусывали прямо в седле. Джек много рассказывал про маму. Ее звали Морена, и она была очень красивой, именно поэтому проклятые злодеи ее и похитили. Я, в свою очередь, много вещала о Таньке, потому что кое‑кто зеленоглазый и курносый жаждал знать все подробности, а Питер ехал рядом и слушал. Мне казалось, что он вот‑вот начнет смеяться над нашими бессмысленными разговорами, но он был предельно внимателен, открыт и дружелюбен. Кажется, у Питера тоже имелись какие‑то планы на будущее, после того, как все закончится. Его безграничная уверенность передавалась нам с Джеком.
К концу дня мы вывернули из топей и болот на более‑менее ровную дорогу, и я спросила:
– А когда мы будем переодеваться?
Питер затормозил коня и легко с него соскочил. Ехавший впереди Джек тоже спешился.
– Прямо сейчас?
– А почему бы и нет, – отозвался Питер. – Давайте.
Он распаковал седельную сумку, порылся в свертках, потом кинул один мне, один Джеку.
– У купцов Лисса свои цвета, так что переодеться придется, но сапоги оставьте. Я только одежде Илли и верю, если говорить откровенно, но делать нечего.
Я осмотрелась и нашла валун, за которым вполне можно было спрятаться, отошла, развернула сверток. Одежда мрачнела всеми оттенками черного. Я нахмурилась, но все же быстро сменила наряд. К счастью, сапоги были из темно‑коричневой кожи – менять не пришлось, они сливались почти тон в тон. Я аккуратно сложила добрую одежду Илли обратно в сумку и вышла из‑за валуна.
Питер и Джек каким‑то образом уже были готовы. Выглядели мы втроем, наверное, как сборище поклонников готической музыки. Ну или хотя бы тяжелого металла.
– К сожалению, вещи Илли слишком заметны, и нам нельзя иметь с собой много лишнего. Так что я предлагаю спрятать их здесь, а потом, буде удача улыбнется, за ними вернуться, – проговорил Питер.
– Ага, или порядок наступит, – сказал Джек, как мне показалось, зло.
– Так, теперь мы забываем все слова на букву «п», а другие произносим с придыханием, чтобы всем было понятно, на какой стороне мы находимся. Даже если не хотим там находиться. Это будет натурально. Испуганный вид принять – тоже неплохо. И вообще, мы молодая пара глупых купцов, у нас младший братишка, наверное, твой, леди Маргот. Мы всего боимся, нам все интересно, мы ведем себя несмело и естественно. Сначала ходим везде, ищем Таньку. Потом, с Танькой, во дворец. Подходит ли нам такой вариант?
– Он идеален, – подумав, сказала я.
– А кони? Как поступить с ними?
– Кони нам понадобятся, какие купцы без коней, но убегать мы будем, я чувствую, в полной спешке. Оставим под воротами Королевства. Если не выйдем к ним, спасутся сами, они умные.
Мы спрятали вещи под валуном (и только бусы я оставила в сумке, да кинжал на поясе), сели на коней и поехали вперед.
31. Королевство Хаоса
Удивительно, но ужасное, страшное королевство, в моем воображении рисовавшееся чем‑то невероятно мрачным, с готическими шпилями и башнями черного зеркала, оказалось совершенно заурядным городом. Больше Тиля и Лисса вместе взятых, конечно, но тут были такие же дома, такие же трактиры, такие же люди. Я не могла взять в ум, где кроется подвох и когда начинать бояться. Да, разумеется, тут шастали слуги Хаоса, и их было довольно‑таки много, но на этом отличия заканчивались. А главное – самого Хаоса тут не наблюдалось. В голове не укладывалось: обычный город живет обычной жизнью. Перекрестки не ветвились и не менялись. Лошади скакали прямо. Никто не пытался расплатиться за петушков на палочке мусором, в ходу была звонкая монета. И люди! Люди. Они ходили и будто не знали, что их Королевство, этот большой город, делает со всем вокруг. Возможно, им было все равно, но тогда я не знала, что хуже. Нас пару раз успели принять за купцов из Лисса, и местные торгаши заманивали в свои лавчонки, один вообще чуть ли силой меня туда не потащил, хорошо, что Питер вмешался. Мы и правда походили на пару неоперившихся, но довольно богатых детей‑купцов, которых родители отправили на других посмотреть и себя показать в приличном обществе.
Ходили мы уже второй час, и Питер – не знаю как – старательно вынюхивал Таньку. Он сказал, что чудильщикам всегда понятно, если кто‑то не из этого мира. Поэтому мне оставалось тихо радоваться тому, что в самом Королевстве чудильщиков не водилось.
Хотя беспорядка у них тоже не было, и вот это здорово сбивало с толку. Я даже начала вспоминать всякие войны нашего мира, но мне ничего не приходило на ум. Навязанный порядок – не всегда доктрина той стороны, что навязывает, так, что ли?
Еще пару раз мы чуть не теряли Джека. Он неизменно сворачивал в сторону дворца, и ловили мы его в последний момент, то за шкирку, то еще как.
Потом мы сели в дорогой на вид таверне, заказали обед и принялись разговаривать ни о чем. Перед въездом в Хаос Питер сказал, что будем привлекать внимание к нашим персонам сколько понадобится. До тех пор, пока во дворец дорогу не укажут. В его сумке было три шикарных самоцвета, которые я назвала бы изумрудами, но Питер упрямо говорил другое слово. Каждый из них – чуть меньше моего сжатого кулака.
– Я ее не чувствую, – вдруг брякнул Питер, и я, сразу поняв, о чем речь, обреченно вдохнула побольше воздуха.
– Питер, не говори глупостей, – попросил Джек. – Мы же видели, как она свалилась на перевале.
– Видели, – отозвался Питер. – Только это было второе и неправильное предсказание. Ее здесь нет. В Королевстве хорошо можно уловить линии происходящего, даже слишком, а я вижу все горизонтально, так вот, сударыня моя Маргот, прости. Она не падала на перевале, ее здесь и не было никогда. Я понимаю, что это должно звучать ужасно, я ни с чем не справляюсь, я плох во всех своих умениях, но первое предсказание было верным.
У меня оборвалось сердце. Я тоже понятия не имела, что думать, потому что сначала Питер обещал мне, что мы ее найдем, потом Кассия подтвердила, что Танька – на этой проклятой Изнанке, потом в это поверили абсолютно все, включая Джека, а теперь…
– Не хочешь искать, так и скажи! – злобно прошипел Джек, и мне пришлось дернуть его за рукав.
Питер не смог бы обмануть настолько зло и цинично.
– Сударыня! – Джек резко выдернул руку из моего захвата. – Питер, как мне кажется, только и делал, что врал. Так что, с твоего позволения, я буду говорить прямо.
– Нам вот перессориться сейчас не хватало, – раздраженно проговорила я, – это отличное решение проблемы, все же согласны?
– Я считаю, что да, небольшая ссора была бы живительна, – отозвался Питер, нервно посмеиваясь. – Сударыня, я знаю, что таким образом не выполняю договор с тобой, а так нельзя, он скреплен именем. Мне будет хуже, если я не найду ее. Но увы, Таньки тут просто нет.
И тут ломаться начал Джек. Мне казалось, что этот ребенок – как раз из тех, у кого нервы напоминают железные канаты, поэтому удивилась безмерно.
– Ну давай, чудильщик, скажи мне, что мы еще и м… – Я поняла, что действовать надо решительно, и зажала ему рот рукой.
На нас и так с подозрением посматривал излишне любезный хозяин.
– Что происходит, сударь и сударыня? Я могу чем‑то помочь? Урезонить вашего сорванца?
– Вряд ли, – радостно улыбнулась я, хотя хотелось плакать, а от беспомощности на душе скребли огромные кошки. – Братишка устал, капризничает.
– Сквернословить принялся, – подхватил Питер к моему большому счастью, я боялась наговорить нехарактерных для Изнанки вещей. – А мы тут все же приличные торговцы.
Джек дернулся. Я все еще крепко держала его за плечо и произнесла жестко и быстро:
– Хоть одно слово в присутствии уважаемого господина!