Ответ пришел сам собой: неправильный, корявый. Не маг.
− Ал, вот ты где! Ты мне как раз нужен, − перед ним возникла Нина, на лице ее застыло напряжение. − Идем скорее.
Птенец тотчас переключился на новую жертву. Он подошел к ним и демонстративно принюхался, втягивая воздух широкими ноздрями:
− А я-то гадаю, чего это мокрой псиной запахло? А тут оборотень из конуры выполз. Решила в кои-то веки научиться читать? − Он навис над окаменевшей девчонкой. − Ну, так для начала тебе нужно смыть дорожную пыль, в которой ты валялась утром!
Алексей мог стерпеть любые оскорбления касавшиеся его самого − такое частенько случалось в прежних школах. Но сейчас перед глазами резко потемнело. Он почти на ощупь нашел чернильницу, которую кто-то оставил на читальном столе. Оттеснил подругу, − и рука сама перевернула стеклянный флакон над головой злорадствующего птенца.
Чернила струйками потекли по пунцовому лицу, затекли за воротник, оставляя сизые следы на белоснежной накидке. На широком носу повисла одинокая капля. Птенец судорожно задышал, пытаясь осмыслить произошедшее. Его помутневший взгляд уперся в Алексея.
− Единственный, кому следовало бы принять охлаждающий душ − это ты, − мягко сказал Алексей.
Нина громко охнула за его спиной.
Глава 6. Обещание, голос из камня и всемирный заговор
− Ты… ты… ты − разлепил дрожащие губы ученик мага.
− Тебя заело? − спросил Алексей, дивясь своему спокойствию. − Но как тогда ты извинишься за свою грубость?
− Ал, прошу, не надо, − взмолилась Нина.
− Ты!!
Товарищи попытались остановить краснолицего, но он оттолкнул их руки и полез в поясной мешок. Оттуда была выужена пирамидка из синего материала с символами, смутно знакомыми Алексею. Должно быть, он видел их в материалах матери.
Вокруг пирамидки возникло блеклое пятнистое свечение.
− Платон, может не стоит здесь… − начала ученица с копной рыжих волос, но Платон ее не слушал. С кривой улыбочкой он сжал пирамиду в ладони. На миг Алексею показалось, что свечение целиком охватило фигуру птенца. Из ниоткуда возник водяной столб. Он рухнул им с Ниной на головы, чуть не сбив при этом с ног. Посетители библиотеки, не участвовавшие в соре, закричали, когда до них долетели брызги.
− Нетаки паршивые, это только начало, − прошипел Платон, собираясь колдовать еще. И тут ему на голову плавно опустилась чья-то рука.
Позади стояли двое. Сотрудница библиотеки, разглядывавшая устроенный им бардак тремя прищуренными глазами, и мужчина, чье присутствие заставило всех птенцов испуганно притихнуть.
− Начало чего, мой дорогой подмастерье?
− Наставник Теофраст, − прошептал Платон, глядя на мужчину, чья рука продолжала лежать на его мокрых волосах. − Поймите, все не так, как кажется! Это они начали, они первыми стали!..
− Первыми стали использовать элементаль воды в закрытом помещении? − подсказал он запинающемуся ученику. − Давай-ка его сюда.
Птенец поник и покорно опустил пирамидку в сухопарую ладонь своего наставника. Тот, в свою очередь, моментально очистил его голову от подтеков чернил щелчком пальцев.
Их с Ниной спаситель был высок, крепок, из под ярко-синего кепи выбивались кудри цвета потемневшей меди. Такими же были и задорные напомаженные усы. Одежда отличалась стильной небрежностью, как у европейского денди.
− Ауреол Теофраст, − прошептала Нина. Алексей уже слышал это имя. Магистр, любящий бальные танцы и судачливых тетушек.
− Мне очень жаль, Навия, − сказал магистр трехглазой библиотекарше. − Он останется и все здесь уберет. И будет возвращаться сюда, и делать уборку каждый день вплоть до нашего отъезда в Тайнбург.
− Погодите-ка! − вновь завелся Платон, но его остановили жестом.
− Ну, уж нет. Немедленно извинись перед этим мальчиком и этой девочкой, которых ты сначала оскорбил, а потом попытался обдать кипятком, − затем Теофраст не без иронии добавил: − Даже не знаю, хорошо ли то, что ты не научился этому за два года обучения в Камнеграде. Ну, чего утих?
Платон уставился в лужу на полу:
− Я… я вроде как сожалею.
− Громче и искреннее, подмастерье Сухимов.
− Мне жаль, ясно? Извините!
− Ты ведь понимаешь, как низко опустился, используя квадру на существах, ею не владеющих? − продолжал магистр. − Какой имидж ты создаешь всем нам?
Кто-то из птенцов осуждающе цокнул языком.
− Да, − пробормотал Платон. − И мне, правда, очень жаль.
Нина и Алексей холодно кивнули, выжимая края одежды. Ауреол Теофраст повернулся к ним. Как бы Алексей не старался, он так и не смог определить возраст стоящего перед ними мага. Что-то между сорока и семидесяти пятью.
− Какая интересная радужка, − сказал магистр, внезапно наклонившись. − Цвета бороды Абдель-Керима, если не ошибаюсь. Где-то я уже видел подобные глаза, − обращался при этом он не к Алексею, а как бы в пустоту.
− Простите?
− Ничего-ничего. Пустая блажь ветхого разума. Я, видите ли, разбираю мельчайшие оттенки цветов, невидимые для остальных. Впрочем, сейчас это совсем не важно, − он миролюбиво улыбнулся и повернулся к своим ученикам. − Птенцы, кроме уважаемого Сухимова, следуйте за мной. Мы должны успеть закончить экскурсию до двух часов.
И Теофраст постучал по кожаному ремешку на запястье, на котором держались крохотные песочные часы. Только вместо песка в них была изумрудно-синяя змейка, свернувшаяся восьмеркой и пребывавшая в постоянном, гипнотическом движении.
Его ученики оживились, поняв, что больше наказывать никого не будут. Упирающегося Платона утащила за собой работница библиотеки. Нина с облегчением побежала к выходу, подальше от магов и их странностей. Алексей проследил за вереницей белых одеяний, исчезающей в темноте извилистого коридора, прежде чем последовать за ней.
Вот они какие, настоящие волшебники.
− Сам Ауреол Теофраст, первый мужчина, добившийся звания квадра-магистра и получивший место в ковене? Ты уверена? − прозвучал с улицы голос Шана.
− Этот твой магистр запросто мог и нас с Алом высушить, если б хотел, − ворчала оборотница, отряхиваясь на ступеньках библиотеки. − Но нет, мы же недостойны таких усилий!
Шан и Пипирин сочувствующе переглянулись.
− Маги − странный народ. Он мог попросту забыть, − предположил Шан. − Хорошо хоть, что пришел и заступился за вас.
− Это Ал за нас заступился, а старикан хотел конфликт загладить, чтобы в газете не появиться под очередным позорным заголовком. Рррр, как же я не люблю всю их квадрическую братию. Аж шерсть дыбом!
Она потерла озябшие плечи и посмотрела на Алексея:
− А вот ты был очень крут.
Оборотница потянулась к нему, чтобы обнять, но остановилась на расстоянии вытянутой руки. Начала принюхиваться. Вид у нее был ошарашенный и непонимающий.
− Я, похоже, перенервничала. Мне почему-то кажется, что ты стал пахнуть совсем по-другому. Такой вкусный запах… Ал? − Нина осеклась.
Алексей побледнел. Как он мог забыть? Мешочек с травами, подаренный Агатой, промок и больше не действовал.
Я же тебе говорил.
***
Возле фонтана, нежась в лужах от прошедшего дождя, прыгали странные существа. Если весь прошлый день Алексей принимал их за голубей, то сейчас, присмотревшись, понял, что это все же летучие ящерки. Вроде драконов, только с клювом и очень маленькие, не больше курицы. Из перепончатых крыльев торчали редкие перья грязно-серого, сизого, а иногда и черно-фиолетового цвета.
Существа стайками бродили по мокрой дорожке и восторженно кудахтали. Изредка из маленьких пастей вырывались синие искры.
− Это настоящие драконы? − осторожно спросил Алексей. Ответом ему были два тяжелых взгляда.
− Никогда их не видел цмоков обыкновенных? Ах да, ты же не местный, − огрызнулась Нина, меряя шагами расстояние от одного края фонтана до другого.
− Очень красивые.
И сразу почувствовал, что зря он это сказал.
− Да как ты мог! − взорвалась оборотница. − Лгать нам прямо в лицо, скрывать такое, такое!.. Словно мы чудовища какие-то… Думаешь, раз нелюди, так и контролировать себя не можем? Рррр, отвечай!
− Тише, нас могут услышать, − спохватился Шан.
Он попытался вмешаться, встав между ними, но его подняли и отставили в сторону. Нина выглядела униженной, оскорбленной, ее всю трясло. Чувствуя свою вину, Алексей осторожно приблизился к ней.
− Я сожалею, что сразу не сказал, кем являюсь. Правда. Но и ты пойми, − я оказался в чужом мире, где есть такие штуки, как магия и… я просто запаниковал. Я не знал, кому можно доверять.
− Думаешь, это хорошее оправдание?
− Нет, но я ведь умолчал лишь о такой малости. Все остальное − чистая правда!
− Он в чем-то прав. Мы же не знаем, какого быть на месте человека, попавшего в столь опасное место, − Шан жестом показал, чтобы Алексей продолжил говорить. − Это, наверно, было очень страшно?
− Я остался совсем один и не знал, как мне попасть домой, − подхватил Алексей. − Если бы не вы и ваша помощь, я бы совсем пропал.
− Ну ладно сразу не сказал, но потом-то что помешало? − уже с меньшей обидой воскликнула Нина. Пипирин, сидевший на плече Алексея, тихо хмыкнул.
− Все никак не представлялся удобный случай, − быстро ответил Алексей.
− А, ну как же!
Шан снова встал между ними:
− Я уверен, что теперь, когда правда открылась, он больше не станет нас обманывать…
− Клянусь!
− … а мы не будем больше заострять на этом внимание. У нас тут опасный артефакт на руках и неизвестно для чего он нужен Немке с революционерами. Мы должны это выяснить, согласны?
− Да, − неохотно сказала Нина.
− Тогда пожмите друг другу руки и помиритесь. Давайте!
Алексей протянул свою ладонь, и оборотница пожала ее, внимательно разглядывая скульптуру основательниц в десятке метров от них. Освободив пальцы, мальчик подумал, что похожие ощущения будут, если сунуть их под пресс.
− Думаю, теперь нам о многом стоит поговорить, − решила Нина, продолжая избегать его взгляда.