он сам просит не делать этого и уже второй день говорит нам о своем Боге!..
Ахилл, пообещавнемедленно разобраться, прошел дальше и тут …увидел на кресте того самогоАпостола. А рядом — Элию с ребенком, Мания, Постума и… своего отца!
Лакон тоже узнал сынаи бросился обнимать его.
— Ну что, Ахилл, — послышалось сверху.
Ахилл поднял голову ипонял, что апостол обращается к нему:
— Теперь ты готовидти со мною к Отцу?
Ахилл с недоумениемвзглянул на своего родного отца, потом на апостола и, наконец, понял:
— Так вот к какомуОтцу ты тогда предлагал мне пойти?
— Идем с нами, Ахилл!— слышал он близкие голоса Элии, Лакона, Мания, Постума.
— Ахилл! Ахилл! —доносился издалека негодующий крик Мурены. — Скорее! Опаздываем!..
Мурена, поднявшись наподножку кареты, красноречивым жестом — ударяя себя ребром ладони по горлу —показывал, что с ними будет, если они опоздают к цезарю.
Ахилл невидящепосмотрел на него, затем на Элию, на отца, на Мания, наконец, на апостола, инеожиданно для самого себя махнул рукой Мурене: «Поезжай, мол, теперь один!»
Сенатор вне себя отярости захлопнул дверцу. Все его труды, все блестящие планы срывались. Да,Ахилл нужен ему был сейчас, как никогда. Но… жизнь была дороже! Карета,срываясь с места, быстро исчезла за ближайшим поворотом.
И тут, расталкиваявсех, к кресту подбежали двое.
— Где? Где тутапостол? — кричали они.
— Сизиф? — ахнул,узнавая одного из них, Ахилл и, посмотрев на другого, сдвинул брови: — И ты…Янус?
— Капитан Сизиф! — сулыбкой поправил его Сизиф, а Янус, затравленно оглядываясь на Ахилла, быстро,чтобы успеть сказать все, прокричал:
— Учитель! Прости… Явсе понял. И — каюсь! У меня нет времени, чтобы рассказать то, что было со мнойпосле Неаполя и особенно после Синопы. Но я словно прозрел и прошу — прости,прости!.. И вы все, если только можно, простите меня! И тогда я…
— Прощаем, прощаем,как и Господь прощает нас, — послышались голоса, которые перекрывал отчаянныйкрик Ахилла. — Кого? Его?! Негодяй! Мерзавец!..
Он подбежал к Янусу ивонзил ему в грудь кинжал.
— Прости и ты… —умоляюще посмотрел на него Янус, сползая к его ногам, и, видя хмурый кивокАхилла, закончил: — Учитель, ради Христа, крести меня. Хотя бы в этой моейкрови…
Местные жители изстраха перед сенатором молча унесли тело убитого.
— Ну вот, слава Богу,спаслись и Юний, и Ахилл, и Янус, и все те, кого можно было считать ужебезнадежно погибшими… — с облегчением выдохнул апостол.
— А теперь — и твояочередь, учитель! — радостно крикнул капитан Сизиф. — Я наконец-то построилсвою триеру! Прибыл в Ахайю, а тут этот мерзавец Янус, которого подвез сюда,наконец, по своему давнему обещанию Карнеад, сообщил, что ты на кресте и надоскорее тебя выручать! И вот я тут. Мой корабль — к твоим услугам! Эй, вы!Слышите вы меня? — зычным голосом прокричал он толпе. — Снимайте же учителя скреста! Скорее! Скорее!! Я увезу его туда, где его никто не найдет!
— Погодите! —властным голосом остановил апостол рванувшихся было к нему на помощь людей. —Или вы не понимаете, что я жажду умереть той же смертью, на кресте, как мойУчитель — Иисус Христос?!..
Пораженные этимисловами Ахилл и Маний застыли на месте.
Остановились и вседругие.
Перед апостоломостался один капитан Сизиф.
— Подойди ко мнеближе, Ассандр! — сказал апостол.
— Что?.. — вздрогнулкапитан Сизиф. — Откуда ты знаешь мое настоящее имя?! Я сам и то уже давнопозабыл его!..
— Я знаю и то, чтодолгожданная триера не принесла тебе радости, хотя ты и боишься признаться себев этом! — остановил его апостол.
— Да… — согласилсяСизиф. — Я даже хотел покончить с собой от отчаяния. И только твои слова острашной участи, которая ждет самоубийц за гробом, остановили меня, готовогобыло кинуться в морскую бездну.
— Вот видишь!.. А всепотому, что не туда… не так ты всю жизнь вкладывал свои силы, Ассандр, не ктому стремился! Ты не надолго переживёшь меня — и что потом? Не на день? Не нагод? Навечно! Вспомни же…вспомни, как ты ухватился однажды за якорь корабля,спасаясь от пиратов! — не обращая внимания на еще большее изумление капитанаСизифа, что учитель знает и это, продолжал апостол. — Только тогда речь шла оземной жизни, о временном. А теперь я говорю тебе о небесном и Вечном! Цепляйсяже скорее за якорь своего вечного спасения, держись за него крепче, крепче, чем— помнишь? — за тот. Вот он этот якорь перед тобою. Имя ему — КРЕСТ! Теперь-то,я надеюсь, все вы, наконец, поняли, почему везде, где бы мы ни были, всюдустоят кресты?..
Договорив это,апостол уронил голову на грудь.
А капитан Сизиф, недожидаясь повторного приглашения, подошел вплотную к Кресту, опустился передним на колени, крепко, ещё крепче, чем когда-то якорь спасительного корабля,обнял его.
И всем телом прижалсяк нему так, что никакие силы не смогли бы уже оторвать его от этогоспасительного Креста…
8
— Так вот для чегоони приходили! — усмехнулся Стас.
— Ну вот и все! —закончил Стас.
— Как это все?! —даже не поняла Лена.
— Ну, будь этохудожественный фильм, то для полного эффекта можно было бы в конце поставитьтитры:
«Черезгод в Испании началось восстание Виндекса. Нерон был низложен сенатом ипокончил с собой. Началась гражданская война, по окончании которой новымимператором стал Тит Флавий Веспасиан — один из легатов Римской Империи».
— А так книгазавершена, увы, правда, только вот в такой форме вольного устного пересказа…
— Вот это да… Я дажеи не заметила как! — с удивлением, чего давно с ней не было — ибо она все ужепринимала безучастно, покачала головой Лена.
— Я тоже… — призналсяСтас. — Осталось только переписать все это на диск и красиво оформить его — напамять Тише, когда вырастет! Давай сделаю прямо сейчас, — с готовностьюпредложил он.
Но Лена, испугавшись,попросила:
— Не надо!
— Почему?
— Видишь ли… Когда тыначал диктовать… то есть рассказывать, мне твоя мама запретила подходить ккомпьютеру. Ты тогда был занят учебой. И я попросила Олега, чтобы он по меретого, как память диктофона заполнялась, перебрасывал с него звуковую информациюна свой ноутбук…
— Так вот для чегоони приходили! — усмехнулся Стас. — Конспираторы…
— Да, и для этоготоже! — не стала отпираться Лена.
— Что же — он меньшеучебой загружен был?
— Нет, но… простохотел опробовать свой новый компьютер, который подарил ему ВладимирВсеволодович. И потом ты все-таки учишься в двух вузах, а не в одном, и еще утебя работа!
— Ну ладно, хорошо! —согласился Стас, обрадованный тем, что Лена, кажется, чуть-чуть ожила.
После ужина она дажесогласилась выполнить с ним вечернее молитвенное правило.
Чего давно уже неслучалось…
Время было позднее.
И хотя Стас осталсяна кухне мыть посуду, то есть можно было, позвонив, рассказать обо всемдрузьям-студентам и Владимиру Всеволодовичу, Лене не хотелось их беспокоить.
И она решилавоспользоваться старой мудростью: утро вечера мудренее!
9
Отец Иоанникий совздохом положил ладонь на голову слепой сестры.
Утром, улучив момент,когда Стас мыл посуду — на этот раз после завтрака — Лена набрала, наконец,номер телефона друзей и сказала:
— Олег! Книгазакончена! Приходи с Иришкой, как только сможешь. Надо снять последний звуковойфайл и полностью переключиться на издание книги. Мне тебе звонить не просто —Стасик почти все время рядом. Поэтому сам сообщи обо всем ВладимируВсеволодовичу. Ой, прости — звонят в дверь. Наверное, соседка или Зоя пришла!
Но это была несоседка и не Зоя.
Стас, опередив хотяуже и привычно помогавшую ощупывать себе тростью дорогу, но все же еще медленнопродвигавшуюся по квартире Лену, открыл дверь.
И ахнул.
На пороге, в чернойрасстегнутой куртке — священнический крест на груди — стоял, улыбаясь… Ваня!
— Отец Иоанникий! —сразу предупредил он.
— Так ты ужесвященник? — изумилась Лена.
— Да, иеромонах! —подтвердил гость.
— И у тебя можновзять благословение, как у священника? — не зная, правда пока, как будетцеловать руку Ваньки, но, к счастью, вовремя вспомнив, что он будет целовать неруку друга, и даже отца Иоанникия — а невидимую руку самого Христа, уточнилСтас.
— Не можно, а должно!
Стас с Ленойблагословились, как положено.
Отец Иоанникий совздохом положил ладонь на голову слепой сестры.
Но тут же взял себя вруки.
И деловито сказал:
— У вас всего полчасана сборы!
— Как? Куда?! — водин голос воскликнули Стас с Леной.
— Крестить ребенка!
Только тут молодыесупруги вспомнили, что мама, позвонив из Покровского, настойчиво просила некрестить Тишу, пока не приедет Ваня.
И вот он приехал.
Более того, чтобысовершить это вводящее в Вечную жизнь таинство — самому!
— На московскомподворье нашего монастыря все уже готово! — тем временем сообщал отецИоанникий. — Купель, хор. Все, как положено!
— Крестик, тесемочкуи все, что нужно для крещения, мы заранее приготовили! — с готовностью вставил