Стас.
— Погодите! Акрестными кто будет? — остановила их Лена.
— Вот те раз! А вотоб этом я как-то и не подумал. Молодой еще, неопытный! — засмеялся гость. — Но,думаю, за этим дело не станет!
И он не ошибся.
Прямо за ним пришлаЗоя, которая тут же согласилась стать крестной матерью.
Лена,подумав-подумав, позвонила прямо Владимиру Всеволодовичу и, объяснив суть дела,спросила, не очень ли он сейчас занят.
— Очень, — отозвалсятот. — Но ради такого дела… Простите за каламбур — оставляю все свои дела!
И тут же попросилназвать адрес, куда ему выезжать, чтобы не опоздать…
— Ну тогда у нас ещедвадцать минут, — командным голосом подытожил отец Иоанникий и робко попросил:.— Дайте же мне, наконец, хоть поглядеть на своего племянника! Тезку нашегоприснопамятного отца Тихона…
Тиша сразу призналего за своего.
Так и потянулся кнему ручонками.
Отец Иоанникий, какнекое бесценное сокровище, взял его на руки, немного подержал.
Сказал, что успеет ещенадержаться во время таинства.
Да и потом.
А сейчас порасобираться.
Зоя умело приготовиламалыша в дорогу.
Стас заботливо помогЛене одеться.
И на том самом«Лексусе», который Стас с Леной подарили Ване, несмотря на все московскиепробки, они относительно быстро добрались до места.
10
С Леной творилосьчто-то странное…
Крещение в храмемонастырского подворья прошло так, как оно совершалось миллионы и миллионы разнад нашими предками — после того, как Русь крестилась в водах седого Днепра…
Отец Иоанникий вседелал с необычайным тщанием.
Не спеша.
Каждое слово, каждоедействие строго по совсем еще новенькой книге — требнику.
Монашеский хор пелтоже старательно.
Словом, все прошло,как нельзя лучше.
Небольшая заминкапроизошла только перед началом таинства.
Сначала из-замосковских пробок немного опоздал, по старинке решивший, что быстрей доберетсяна такси Владимир Всеволодович.
Потом Зоя что-тошепнула отце Иоанникию, показывая на свою одежду — хотя на ней были длиннаяюбка и строгая кофта.
Но тот успокоил ее.
Как удалосьрасслышать Лене, словами, что дело спасения монаха или монахини не столько воблачении, сколько в том, чтобы быть им на деле, в душе.
И когда писализаписки о здравии, где первым упоминался младенец Тихон, Стас тоже обратилвнимание на имена восприемников
Владимир Всеволодовичбыл записан правильно.
А вместо Зоипочему-то — стояла…
Евфросиния.
Он заметил, что передименем есть написанное мелким почерком слово.
Вгляделсявнимательней и прочитал:
«Монахиня».
Вот это да!
Стас хотел тут жеподелиться этой новостью с Леной, вместе с которой, как это и положено онистояли далеко позади отца Иоанникия, Тиши и его восприемников от купели.
Но с ней творилосьчто-то странное.
Непонятное…
Она пристальновсматривалась куда-то впереди себя — и то ли ужасалась, то ли восторгаласьчему-то…
Если не сообщитьновость про Зою, то тогда бы спросить у нее, в чем дело!
Но Стас вовремяприкусил язык.
В храме ведь не то,что говорить — думать о постороннем неблагочестиво для истинно верующегочеловека!
Ибо здесь совершаетсясамое великое, что только может быть на Земле — Божественная Литургия иприносится бескровная Жертва.
Пусть сейчас неЛитургия, когда вообще во время на некоторых моментах, например, при чтенииЕвангелии, пении Херувимской песни и когда совершается Евхаристический канон —дышать и то страшно!
Но все равно —совершается таинство.
И в храме невидимоприсутствует Сам Господь, Пресвятая Богородица, шестокрылатые Херувимы ипламенные Серафимы, которые не смеют даже взглянуть на Бога, а также сонмыангелов и целые соборы святых.
Мы, за редчайшимиисключениями, когда Господь для укрепления в вере человека и для назиданиядругих показывает, что на самом деле происходит в храме, ничего этого не видим…
Но это ведь не означаеттого, что всего этого нет!
«Вон, Ленка, —покосился на уже искавшую с разочарованным видом по сторонам что-то жену Стас,— не видит сейчас как трижды окунает в купель их сына ее брат-иеромонах.
Но ведь все это же —есть!
И все дело в том, чтовсе мы тоже слепы.
Только — духовно!»
После окончаниякрещения и всего, что положено после него — воцерковления новокрещенного, тоесть внесения его в алтарь, чтение матери молитв сорокового дня и причащениянового члена Церкви Святых Таин Тела и Крови Христа и Бога нашего — отецИоанникий — ох, как трудно было Стасу с Леной на первых порах не назвать егоВаней! — встал с крестом в руках перед всеми, кто был в храме.
И сказал, обращаясь кмирно посапывающему Тише:
— С днем рождения!
— Ваня… отецИоанникий, Тише уже скоро полгода! — шепотом напомнила Лена.
Но иеромонах и глазомне повел в ее сторону.
— Да-да, я неоговорился! — сказал он. — Крещение — это духовное рождение человека. Именно снего и начинается христианская, то есть настоящая, ведущая ко спасению жизнь.Горе, когда люди крестятся только потому, что на это сейчас такая мода, а такжепросто так, на всякий случай, или потому что их уговорили подруги, друзья илиродители, а потом — напрочь забывают про все. И живут так, словно они сами или,как в нашем случае, восприемники не отреклись за них от сатаны и не дали Богуобет вести христианский образ жизни. И счастье — если после крещения, то есть,после своего нового — духовного — рождения человек начинает жить церковнойжизнью. Ходить в храм, каяться, исповедоваться, причащаться, что в итоге даруетему возможность достичь того, ради чего, собственно, мы и появились на свет —сподобиться Царствия Небесного и вечно быть с Богом!
Уже в машине, когдавсе удобно разместились в ней, отец Иоанникий сказал:
— Простите, если чтобыло не так. Ведь это было первое крещение, которое я совершил. И — моя перваяпроповедь.
11
Лена стала оживатьпрямо на глазах…
Узнав о крестинах, наторжественный обед, который неугомонная во всем, что касается готовки, соседкапревратила в настоящий пир, не то, что примчались, а словно прилетели Рита иНик.
Стас сразу отметилто, что они стояли в прихожей, держа друг друга за руку.
Словно боясьрасстаться даже на мгновенье.
— Я, конечно, уважаюВладимира Всеволодовича, — первым делом сказал Ник, но тут же с легкой обидойдобавил: — Только мы с тобой раньше знакомы! Почему ты нас с Ритой не сделалкрестными Тиши? Породнились бы!
— Да мы и так с тобойстарые друзья! Что может быть роднее? — обнял Ника Стас. — К тому же — тогда выс Ритой никогда не смогли бы стать мужем и женой.
— Это еще почему?
— А потому чтодуховное родство выше обычного и после этого вас никто уже не повенчает!
— Ой, нет! —испугались Ник с Ритой.
И теперь даже Ленапоняла, что у них, кажется, все сладилось.
Всерьез и надолго.
Дай Бог, чтобы, как иу них со Стасиком — навсегда!
Войдя в зал, Никувидел отца Иоанникия.
Даже не удивился.
Смиренно подошел.
И тоже привычноблагословился у него.
Он вообще сильноизменился за это время, Ник.
Следом за нимблагословилась и Рита.
После этого Никпоздоровался с Сергеем Сергеевичем, Владимиром Всеволодовичем, Олегом с Ириной,познакомился с Зоей.
И, наконец, попросивразрешения, подержал на руках виновника торжества, вернул его Зое.
И протянул Стасу толстыйконверт.
— Вы получите — когдатоже родите! — предупредил он Олега с Ириной. — Тем более что это с моегопервого контракта. Но, надеюсь, Тише хватит здесь на подарок, скажем — на новуюкроватку. А вам пока желаю безбедно прожить до моего нового удачного проекта!
В чем-в чем, а в этомНик оставался прежним!
Относя конверт вкабинет, Стас не утерпел и заглянул в него.
В нем лежали трипачки пятитысячных купюр.
Полтора миллионарублей…
Он тут же сообщил обэтом Лене.
Но та словно неуслышала его.
Как-то рассеяннокивнула и словно отсутствующая заняла свое место за большим столом, рядом смужем.
«Неужели дажекрестины сына не помогли?» — с болью подумал Стас.
Владимир Всеволодовичсам догадался, что Ник подарил большую сумму и, как показалось, с легкимсожалением тихонько спросил:
— Что, будешь теперьзабирать свою коллекцию обратно?
Стас подумал иотрицательно покачал головой:
— Нет, отдавайте ужлучше в церковный музей! В вашем храме ежедневно столько паломнических групп.Не денег жалко. А людей, которые мало верят. Или не верят вообще. Которые, какбы это правильнее назвать — духовно слепоглухонемые. Вот! Что может бытьстрашнее этого? А такой земной материал поможет им наглядно и на ощупьубедиться в Небесном, убедиться, что все это действительно было на нашей землеи — соответственно лишний раз укрепиться в вере.
До начала обедаоставалось еще несколько минут — соседка вносила все новые и новые кушанья.