Потом Стас примерилперед сновавшим вокруг него портным свой свадебный костюм.
Он оказался ему точновпору.
Вместе с Леной сходилк дяде Андрею, который, и правда, просто чудесным образом снова превратился вбогатыря.
Они заказали емуклетку для Горбуши.
И пошли в дом Стаса.
Был уже вечер.
Паломник уехал,оставив на столе еще баночку с брением —судя по всему, вновь, перед отъездом, ходил на могилку отца Тихона.
Стас с благодарностьюположил ее в свою сумку.
Больше в дом сегодняникто не приехал.
И тогда он предложилЛене остаться на ночь, разумеется, в его комнате, а сам ляжет в родительской.
Но та толькоужаснулась:
— Да ты что? Представляешь, что подумаетобо мне мама?
— А что тут такого? Мы ведь уже муж ижена! — даже слегка обиделся он.
— Но еще не венчаны! — погрозила ему пальчиком Лена и счастливоприщурилась: — Надо же — я твоя жена. А ты мой муж. Прости,Стасик, меня, как поэт и будущий писатель, но ни один самый великий поэт и ниодин самый знаменитый писатель не смогли создать слов лучше, чем эти…
— Так почему ты тогда не остаешься? — проворчал он.
И Лена, очевидно,чтобы отвлечь его от этой опасной темы, попросила объяснить ей, как пользоватьсядиктофоном-плеером, на какие кнопки в случае надобности нажимать.
Он показал.
Хотел вернуться кпрежнему разговору.
Но Лена спросила, акак он собирается называть свой будущий исторический роман.
— «Вечный миг», — буркнул Стас.
— Как? —словно плохо слышала, а не видела, переспросила Лена, крутя в руках диктофон.
И он повторил:
— Собственно, это только первая книга иззадуманных пяти романов с продолжением о двухсотлетней судьбе потомков главногогероя и их поисках Истины. От второго века до Рождества Христова до серединыпервого века. Она должна называться «Небесный якорь или Апостол». А вся серия,как мне думается — православнойэпопеей «Вечный миг!»
— Красивое и емкое название, — одобрила Лена и стала упрашиватьприоткрыть ей хоть немного из того, что он уже успел продумать.
Ну, хотя бы самоеначало…
Стас пожал плечами и,постепенно увлекаясь, стал рассказывать о благородном неудачнике капитанеСизифе, надменном двуличном Ахилле, ветреном подлеце Юнии, несчастной красавицеЭлии, ловком, коварном Янусе, мудром, а точнее — боговдохновенном Апостоле…
Конечно, как сразупредупредил он, было бы величайшей дерзостью с его стороны писать о каком-либоконкретном апостоле. Поэтому он нашел выход. Точнее, крест-мощевик подсказал его.Сделать собирательный образ и писать, максимально следуя данным изжизнеописания всех апостолов. Но география и некоторые исторические данныеподсказывают, что все-таки главный герой этой книги — ближе всего к АндреюПервозванному…
Пару раз Ленапрерывала Стаса.
Зачем-то, извиняясь,просила показать еще раз, как действует плеер и диктофон.
Он машинальнообъяснял и, увлекаясь все больше, говорил, говорил…
Пока не позвонилтелефон Лены.
— Мама! — ахнула она.— Все, я побежала!
И глядя на его лицо,ласково сказала:
— Ничего, завтрадоскажешь!
— Завтра некогдабудет! — берясь за свою куртку, чтобы проводить Лену, напомнил он.
— Ну, послезавтра, натретий, пятый, десятый день, месяц, год, век! У нас ведь с тобой теперь впереди— целая вечность! Ну что перед ней одна-единственная ночь? Тем более,последняя…
Миг — Вечность…
Вечность — миг…
Проводив Лену, он,чтобы не разговаривать с самим собой, стал беседовать с Горбушей.
Точнее, учить ееновым словам.
И надо же!
Не только они сЛенкой, но, видно, и ворона решила начать новую жизнь.
— Здравствуйте! —внятно, как он считал максимально приближенно к вороньему тону, крикнул он.
И Горбуша с первогоже раза, ответив сначала осторожно:
— Кар-р-рствуйте!..
Подумала-подумала и,конечно, не как человек, но уже чисто и четко сказала:
— Здр-р-равствуйте!
— Хорошо! —обрадовался он.
— Кар-рашо! — тутподтвердила ворона.
— Да ты просто —умница! — захлопал в ладоши он. — Ленка-то как удивится! Так… будем учитьсядальше. «До свидания» мы благоразумно пропустим, чтобы опять не было путаницы.Давай лучше, как подобает воспитанным воронам, научимся представляться людям!Когда они у тебя спросят, как тебя зовут, то ты должна ответить — Горбуша!
— Кар! Кар! Горбуша! —с третьей попытки выговорила свое имя ворона.
— Правильно! —похвалил Стас. — Теперь закрепим пройденный материал. Итак, как тебя зовут?
Ворона молчала.
— Ну, — шепотом, какумный студент — нерадивому, принялся подсказывать он: — Горбуша… Горбуша!
Тот же результат….
— Ну что же ты! —упрекнул он. — Все даже воронье нужно делать по-человечески. Значит, так. Кактебя зовут? Горбуша! Повтори.
Горбуша не ответила.
— Говорю третий ипоследний раз, — теряя терпение, требовательно повысил голос Стас. — Как тебязовут? Горбуша!
Ворона недовольнокаркнула, взлетела и снова забралась на карниз.
— Ладно, устала! —понимающе кивнул он.
Тоже встал с кровати.
Выключил свет.
Лег.
И, неожиданновспомнив, крикнул:
— Прости, Горбуша, ясам забыл тебе представиться! Будем знакомы: Стасик!
— Стасик кар-роший!Стасик кар-сивый! Стасик любимый! – тут же послышалось из темноты.
И после недолгойпаузы:
— Алло? Стасик,пр-рости! И — пр-рощай! Пр-рощай! Пр-рощай!
— Так вот оно что… —прошептал Стас, чувствуя, что ему трудно стало дышать и даже закрытые глазатяжелеют от слез. — Сколько ж тебе, бедной, пришлось перенести здесь!
Он с трудом выровнялдыхание и, отгоняя от себя все плохое, стал думать о хорошем.
И даже — лучшем.
О завтрашнем дне.
Венчании…
Свадьбе…
То есть — о Лене!
Это же надо — егожене…
Сегодня перед людьми.
А завтра — и передБогом!
Миг — Вечность…
Вечность — миг…
Так и закончилсяэтот, казалось бы, совсем краткий и в то же время бесконечно долгий день!
Глава четвертая
Две свадьбы
1
― Что это? ―остолбенел Стас.
На станцию в раннийпредрассветный час отправились тремя машинами.
Впереди, вздымаяснежную пыль, мчался мерседес Ника.
За ним — «Лексус»Вани.
И замыкала этороскошное шествие машина Стаса.
Отрабатывая, судя повсему, немалые деньги, водитель-инструктор с самого начала начал было что-топодробно объяснять Стасу.
Но до того ли былоему, сидевшему, как и раньше, на заднем сидении — рука в руке — с Леной!
Поезд на этот разпришел минута в минуту.
Так что Виктория, непожелавшая мерзнуть на морозе, зря осталась сидеть в машине.
Она не подошла, дажекогда Ваня знаками принялся подзывать ее.
А потом и вовсескрылась вместе с машиной за усеянными вагонными окнами лентой подошедшегопоезда…
Отец, как ипредполагал Стас, приехал без мамы.
Как сразу предупредилон — давление…
Лена былорасстроилась, что это все из-за нее.
Но Стас, быстрорассудив, что к чему, шепотом успокоил ее.
Учитывая то, чтомама, по своему суеверию, боялась наговаривать на себя, у нее, от всех этихновостей и переживаний, наверняка действительно поднялось давление. Но,конечно, не настолько, чтобы это могло вызвать серьезные опасения. Иначе папапросто бы не приехал.
Следом за СергеемСергеевичем на перрон вышел Владимир Всеволодович. Он сразу же бросилсяобнимать и целовать Стаса с Леной и — немного уже сдержанней — Ваню.
Следом за нимпоявился известный московский театральный режиссер и актер Молчацкий.
— Знакомые места,очей очарованье! — прекрасно поставленным голосом продекламировал он своевольноизмененную классику.
И сделал шаг всторону, давая выйти и бригадиру поезда.
Это был давнийзнакомый Вани и Стаса, который явился невольным свидетелем спасения Покровки.
А также — произошедшейна этом самом месте стычки оказавшихся временно по разные стороны борьбы за неедрузей…
Вот и сейчас, проехавв одном вагоне с двумя всемирно известными академиками и великим, как он сразуже понял, артистом, увидев в окно на станции три машины, которые и в столице нечасто увидишь, а также звезду Героя России, в окружении нескольких орденов, нагруди Вани, он только диву давался:
— Да-а… действительноэто какое-то особенное место!
— Конечно, ведь здесьже — Покровский храм! — объяснила ему Лена.
— Ну и что? — непонял бригадир поезда.
— А то, — наперебойпринялись объяснять ему Лена, Ваня и Стас, к которым не преминул присоединитьсяи Владимир Всеволодович, — что село это находится под покровом ПресвятойБогородицы!
— И значит,отмаливает всю здешнюю округу!
— Район!