Бога» — отметила про себя Лена.
Но вслух этого,разумеется говорить не стала.
А свекровь,остановившись на полпути к родительской спальне, продолжала:
— С детства их надоприучать к тому, чтобы они ценили чужой труд. Вот и вы своего будущего ребенка,максимум двоих, прямо с пеленок к этому приучайте! А впрочем, я ведь и саматоже буду заниматься правильным воспитанием внуков, — вдруг вспомнила она и,перед тем, как отправиться, наконец, будить мужа, весомо добавила: — Имея опытпроб и ошибок с твоим-моим, а точнее сказать — нашим Стасиком!
8
— Смотрите! —воскликнула Лена.
— Леночка, не надотак волноваться! Первый раз, что ли, кровь сдавать и к врачам едешь?
Глаза свекрови взеркальце заднего пристально обзора смотрели на невестку, не упуская, казалось,ничего.
— Мы найдем для тебясамые тонкие — детские — иголочки! — добавил Сергей Сергеевич. — А медсестры унас такие, что ты даже не заметишь, как все уже будет сделано!
Лена благодарнокивнула ему.
А свекрови так и ненашла, что ответить.
Не могла же онасказать ей, что все ее переживания из-за Стаса.
Точнее, результатовотборочного тура, на который он опоздал…
И теперь неизвестно,чем это закончится.
— В Лондоне еще спят…— только и сказала она.
— А в Хабаровске ужеперевалило за полдень! — тоже думая о чем-то своем, отозвался Сергей Сергеевич.
— Ты это к чему? —сразу насторожилась свекровь.
— Да так… Симпозиумтам скоро. Будут обсуждаться очень важные вопросы. Нужно лететь!
— О, Боже! Еще одинпутешественник… Пусть хоть сын сначала вернется!
— Это само собой! Яего встречу… мы встретим! — поправился, оглядываясь на Лену, Сергей Сергеевич.— И сразу же полечу!
— Хоть бы передохнутьмне дал! И вообще…
Лена поняла, чторазговор принимает не совсем желательный для Сергея Сергеевича оборот, ипоспешила ему на помощь.
— Смотрите! —воскликнула она, показывая пальцем на дорогу. — Машин почти нет. А все говорят— пробки… пробки…
— Рано еще, —объяснил Сергей Сергеевич, и Лена уловила в его взгляде понимающуюблагодарность. — Через полчаса так просто здесь уже не проедешь. Будут немчаться, как мы сейчас, а ползти.
— Да ну? — неповерила Лена.
— А то и простостоять! — подтвердила свекровь. — Потому-то мы ни свет ни заря и выехали, чтобыпройти почти через всю Москву, как нож сквозь масло. Как говорится, кто рановстает, тому Бог дает!
Лена хотелавозразить, что Господь, в первую очередь, дает людям по вере и по прошению, тоесть — молитве.
Но подумав, пока нестала.
Тем более что СергейСергеевич остановил машину и, как оказалось, они уже приехали.
Глава четвертая
ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ДИАГНОЗ
1
Лена с интересомстала осматриваться вокруг…
Клиника оказаласьогромным современным зданием со множеством переходов, по которым СергейСергеевич уверенно вывел Лену со свекровью к нужному лифту и, поднявшись наседьмой этаж — к кардиологии.
— Который раз ужездесь и все равно сама бы обязательно заблудилась! — то и дело повторяла подороге свекровь и, оказавшись, к своему немалому облегчению, в отделении мужа,с одобрением сказала: — Хорошо тут у тебя. Солидно!
— Повел бы вас болеекрасивой дорогой, через роскошные холлы с картинами, но нужно спешить! — развелруками Сергей Сергеевич. — Вдруг Кривцов решит принять Лену пораньше? Это ведьтакой угорь, что… — он безнадежно махнул рукой и строго предупредил: — Безменя, смотрите, из кардиологии ни на шаг! А то ищи вас потом по всей клинике!
— А Кривцов — этокто? — шепнула свекрови Лена и услышала в ответ почти возмущенное, мол, какможно не знать такое:
— Окулист с мировымименем! Министров и самых богатых людей лечит! Как впрочем, и Сергей Сергеевич.
Тем временем тотподвел их к своему кабинету.
Достав целую связкуключей, долго выбирал нужный.
Наконец, и то спомощью проходившей мимо медсестры, нашел.
Открыл, теперь ужедолго крутя его, очевидно, в не совсем исправном замке, дверь.
Завел к себе.
И, попросив минуточкуподождать, удалился в смежную комнату.
Свекровь, ворча, чтоон никак не велит поменять замок, присела на кожаный диван, заваленный целымистопками с историями болезней.
А Лена с интересомстала осматриваться вокруг.
Она первым деломобратила внимание на то, что в кабинете было несколько больших икон.
И находились они нена той стене, которая за креслом заведующего отделения.
А перед ним, чтобывсе время быть перед глазами.
Спаситель…
Пресвятая Богородица…
Святой великомученики целитель Пантелеимон.
Эти иконы она узналасразу.
Еще две других былией незнакомы.
— Пап, — неожиданнодля самой себя, да и для свекрови тоже, крикнула она в приоткрытую дверь. — Акто изображен на двух иконах, которые рядом со святым Пантелеимоном?
— СвященномученикИгнатий Богоносец и святитель Лука Войно-Ясенецкий! — охотно отозвался СергейСергеевич.
— А почему именноони?
— Как почему?Святитель Лука — это тоже врач. Да еще какой! Архиепископ и хирург, с которымсчитались даже советские безбожные власти. Его очерки по гнойной хирургииспасли жизнь сотням тысяч наших раненых воинов. За что, кстати, ему далиСталинскую премию. Под конец жизни он совсем ослеп, но до последнего дняпродолжал служить Богу и людям! Ну как мне, врачу, не молиться такому святому?А Игнатий Богоносец…
Сергей Сергеевичвышел в белом халате со стетоскопом вокруг шеи.
Высокий.
Стройный.
Разом помолодевший.
Ему все это так шло,что Лена невольно залюбовалась им.
А он, привычно, каксудя по всему делал всегда перед началом работы, перекрестившись на иконы,продолжал:
— Когда по приказуимператора Траяна этот великий святой был растерзан зверями в римском цирке, тоего сердце оказалось нетронутым. Пораженные палачи увидели, что на нем былоначертано имя Иисуса Христа. И многие из них, благодаря такому чуду, уверовалив истинного Бога. Поэтому, как кардиолог, имея постоянно дело с человеческимисердцами, я и обращаюсь к нему за помощью.
— Ой, как эторазумно! Точнее, благоразумно! — порадовалась Лена и спросила: — А часовня ввашей больнице есть?
— Клинике! — снескрываемым возмущением поправила ее свекровь, которой явно не по душе былиэти разговоры.
Но, судя по всему,когда-то удивительно мягкий и быстро сговорчивый Сергей Сергеевич сумелнастоять на своем, не позволяя супруге вторгаться в его личную духовную жизнь.
Точнее, отстоять своеправо на нее.
— Есть, есть! —улыбнулся он. — И не просто часовня — храм! Вот туда можно и без моегосопровождения. Это на первом этаже, как раз под нами. Спустишься на том жесамом лифте, на котором мы поднялись. А там его тебе всякий покажет! Но сейчаспопрошу вас, сударыня, набраться мужества и героизма и следовать за мной впроцедурную — на сдачу анализов!
— А в процеумнуюможно? — с хитринкой уточнила Лена и, перехватив одобрительный взгляд свекра —мол, раз еще шутит, то, стало быть, и подбадривать не нужно, — направиласьвслед за ним.
2
— Может, не надо?— испугалась Лена.
После того, как уЛены, действительно, ловко и почти безболезненно взяли кровь из вены и пальца,она прошла ЭКГ.
Сразу после этого —без перерыва на завтрак, как заметил Сергей Сергеевич — другие исследования:лежа на кушетке около компьютера, в котором, отражая работу ее сердца что-тогромко и сытно булькало, затем, облепленная датчиками на велосипеде, которыйникуда не ехал.
Хотя врач, очевидно,имевший дело в основном с больными людьми, с удивлением просил ее крутитьпедали все быстрее и быстрее.
Наконец, онавернулась в кабинет, где Сергей Сергеевич, удовлетворенно кивая, рассматривалее кардиограмму.
— Ну, — привычносказал он. — Раздевайтесь, послушаем, как там наше сердечко!
Лена потянуласьпальцами к верхней пуговице кофты и умоляюще взглянула на свекра.
— А впрочем, мне иодного твоего пульса достаточно! — поняв ее природную стыдливость, тем более,не просто перед врачом, а человеком, который видит ее постоянно, отложилстетоскоп Сергей Сергеевич.
Прислушиваясь к тому,что понимал только он, он подержал пальцы на запястье Лены и сказал:
— Сердценатренированное, здоровое! Несмотря на то, что явно волнуешься — абсолютнаянорма. Все пациенты, которые когда-либо лежали в этом отделении, несказаннопозавидовали бы тебе. Да и, честно говоря, мне самому бы такое!
— Зачем? У вас и такзолотое сердце! — с благодарной улыбкой остановила его Лена.
— Ну вот, спелись… —проворчала свекровь.
Хотела что-тодобавить,
Но тут позвонилтелефон.
— Вот спасибо! —поговорив накоротке с, как он называл его, бесценным Владленом Ивановичем,поблагодарил Сергей Сергеевич и сообщил: — Окулист примет ровно в 14.000. Такон и сказал — с тремя нулями. Будто я и без него не знаю, как заняты в нашейклинике заведующие отделениями!
— А зачем же тогдатакая точность? — удивилась Лена.
— Как это зачем? —усмехнулась свекровь. — Чтобы Сергей Сергеевич помнил об одолжении, и этот