Но пятьдесят пять лет – разве это годы? Вера Яковлевна всегда была симпатичной и приятной в общении, будь у нее желание, она нашла бы себе нового спутника жизни вскоре после смерти Игоря. Тогда такой цели не было, а теперь она появилась. Одновременно пришло желание быть здоровой и красивой, чтобы не только понравиться, но привлекать и удерживать мужчину еще долгие годы.
Деньги у Веры Яковлевны были. Она осторожно, без фанатизма, пробовала разные виды уходовых процедур, выбирая то, что ей подойдет. Купила абонемент в фитнес-центр, стала заниматься аквааэробикой, гуляла в лесном массиве с палками для скандинавской ходьбы. В отпуск отправилась в загородный дом отдыха и там, в «Сосенках», познакомилась с удивительной женщиной, которая произвела на нее очень сильное впечатление.
Анне Ивановне Соколовой было шестьдесят восемь, но выглядела она куда моложе Веры Яковлевны. Причину своей неувядающей красоты Соколова не скрывала – признавалась, что уже много лет пользуется средствами определенной марки, дорогими, но эффективными.
Вере Яковлевне очень понравилось, что Анна Ивановна свой чудо-метод никому не навязывала, честно рассказывая и о плюсах его, и о минусах. Последние, впрочем, казались несущественными.
Высокая стоимость? Ах, оставьте, какую только цену не заплатит женщина, чтобы сберечь свою красоту.
Необходимость неукоснительно выполнять все рекомендации специалистов на протяжении длительного времени? Пустяки, целеустремленные люди умеют себя дисциплинировать и готовы к ограничениям.
Вера Яковлевна приобрела бы чудо-средства уже в «Сосенках», но Анна Ивановна их не продавала, а только представляла.
– Вам в любом случае необходимо предварительно проконсультироваться у специалистов, – сказала она Вере Яковлевне. – Я, к сожалению, не обладаю нужными знаниями и не смогу разработать для вас эффективную персональную программу. Моя роль весьма скромна, я что-то вроде ходячей вывески, но вы ведь умная женщина и не станете доверять рекламе. Зайдите на сайт «Эльвен Бьюти», там есть вся необходимая информация. Изучите ее, свяжитесь со специалистами и получите их рекомендации.
Без сомнения, это был правильный подход, и Вере Яковлевне он импонировал. Она последовала совету Анны Ивановны: почитала статьи на сайте и позвонила по указанному номеру.
Очень милые молодые люди, юноша и девушка, приехали к ней домой, все рассказали и показали, предложили индивидуальную программу и помогли сформировать соответствующий заказ. Обошлось это дорого – Вера Яковлевна заплатила за набор средств «Эльвен Бьюти» в фирменном чемоданчике почти сто пятьдесят тысяч, – но она рассталась с деньгами без сожаления. Ничто по-настоящему хорошее не бывает дешевым.
Перемены в своей внешности она заметила быстро, всего лишь через неделю. Кожа на лице и шее натянулась и отчетливо порозовела, но потом покраснела и покрылась сыпью. Лицо отекло, глаза заплыли, стало тяжело дышать и трудно говорить. С трудом ворочая языком, Вера Яковлевна вызвала «Скорую».
– Милочка, что вы ели, пили, чем пользовались? – всплеснул руками явившийся врач.
Он годился Вере Яковлевне в сыновья, но называл ее милочкой. Это было забавно, и Вера Яковлевна посмеялась бы, не превратись ее лицо в тугую маску из толстой резины.
– У вас же аллергия! – сказал доктор Вере Яковлевне и скомандовал медсестре: – Лиза, давай дипроспан два миллилитра внутримышечно…
– Мама? Ты меня слышишь? – позвала Катька с темного экрана.
Вера Яковлевна поспешно откликнулась:
– Конечно, милая, я тебя слушаю!
– А я хочу послушать тебя. Ты здорова?
– Вполне! Насколько это возможно в моем возрасте, конечно. Не буду врать, будто я здорова как космонавт, – Вера Яковлевна осторожно пощупала щеку.
От высыпаний она была еще плотной и шершавой, как маска из папье-маше, но уже хотя бы не зудела.
Нет, камеру компьютера она «починит» еще не скоро.
– Актриса из твоей сестры никудышная, – сказала Машка, прихлебывая водичку с лимоном, предложенную нам в качестве приветственного напитка. – По-моему, она сильно переигрывает.
– Это потому, что сейчас она вовсе не играет, – усмехнулась я. – Натка у нас на самом деле счастливая невеста: Костя снова сделал ей предложение, и на этот раз она его приняла. А счастливая Натка вот такая и есть – веселая, шумная, неугомонная.
Я с умилением мудрой старшей сестры, уставшей ждать, пока неразумная младшая наконец устроит свою судьбу, посмотрела, как Таганцев и его будущая супруга у стойки рецепции шутливо толкаются локтями, сражаясь за право заполнить бланки. Вот уж не думала я, что это так весело – оформляться на постой. Что они там еще напишут в этих бланках, такие игривые?
– И надолго это? – спросила Машка.
– Наткина эйфория? Думаю, до свадьбы пройдет.
– Конечно, свадьба – это такие хлопоты, – понятливо кивнула подруга.
– И расходы, – добавила я и снова посмотрела на веселящуюся парочку у рецепции.
Кажется, Таганцева не смутила стоимость проживания в номере для новобрачных, он спокойно заплатил за сутки. Видимо, скопил чуток деньжат за время своих финансовых каникул – пока был в ссоре с Наткой и не тратился на ухаживания за ней.
Будущие новобрачные наконец отлепились от стойки и ушли вслед за юношей, несущим их чемодан.
– Все, наша очередь, – Машка встала и направилась к администратору. – А нам обычный двухместный номер, пожалуйста. Если можно, в том же коттедже, где мы жили в прошлый раз, – подруга шлепнула на стойку наши паспорта и обернулась ко мне: – Лен, какой у нас домик был?
– Восемнадцатый, – я приблизилась, тарахтя чемоданчиком на колесиках. – Литер «Б» – с окнами на юг.
– 18‐Б сейчас занят, к сожалению, возьмете соседний?
– А горничные там те же самые будут? – строго спросила Машка. – У нас в прошлый раз очень хорошие были, просто идеальные, а я знаю, какая это редкость.
– У моей подруги очень высокие требования к обслуживающему персоналу, – пояснила я девушке-администратору, и та непроизвольно распрямила плечи.
Горничные нам были обещаны те же самые – идеальные, мы согласились на домик 16‐Б и самостоятельно, без провожатого, отправились заселяться.
– Удачно вышло, что в прошлый раз мы оставили горничной чаевые, – радовалась Машка. – Теперь она отнесется к нашей просьбе со всем вниманием и пониманием.
Вообще-то с чаевыми у нас случайно вышло. Мы просто вытряхнули на стол из карманов и кошельков всю мелочь, чтобы сумки были полегче, не зная, что оставленные таким образом мелкие деньги по умолчанию считаются вознаграждением персоналу. Кто делает уборку – тот сметает себе в кармашек монетки.
– Двести рублей звонкой мелочью – не та сумма, которая может обеспечить чье-то расположение, – заметила я.
– И все же это залог взаимовыгодных отношений. – Машка с намеком помахала «пятисоткой».
– Но платить буду я. – Я заставила подругу убрать деньги в кошелек. – В конце концов, это из-за моей сестры мы вынуждены играть в детективов.
– А мне нравится эта игра! – Машка подошла к кровати и рухнула на нее плашмя, раскинув руки. – Представился повод провести еще один дивный уик-энд! Так, сейчас полчасика на отдых, потом обед, короткая прогулка для моциона – и до ужина в СПА, а после…
– Сначала поговорим с горничной, – напомнила я.
На столе под стеклом лежала распечатка с телефонными номерами всех служб «Сосенок». Я нашла нужный, позвонила и попросила принести в коттедж 16‐Б утюг.
С прошлого раза я запомнила, что этот нехитрый прибор не входит в комплектацию стандартного номера по умолчанию. Хочешь что-то погладить – вызывай горничную и либо оплачивай допуслугу по приведению в порядок нужных вещей, либо проси утюг и орудуй им самостоятельно.
Горничная с утюгом пришла минут через десять.
– Ирочка! – как родной, обрадовалась ей Машка. – А мы вот снова к вам!
– Я Инна, – поправила ее горничная, не выразив особой радости от нашей новой встречи.
– Инночка!
В этот момент в дверь постучали и продублировали стук мужественным голосом:
– Тук-тук, можно?
– Входите, Константин! – разрешила я, узнав знакомую формулу запроса доступа.
Таганцев вошел, обворожительно улыбнулся горничной, непринужденно принял у нее, удивленной, утюг, и светски молвил:
– Вижу, я вовремя.
– А где ваша невеста, Константин? – спросила я, потому что горничная уже сменила беззубую дежурную улыбку на плотоядный голливудский оскал и осматривала моего будущего зятя с хищным интересом.
Рубашка на Таганцеве, еще совсем недавно свежая, была помята и застегнута не на те пуговицы. Взъерошенные волосы, сияющий взор и смазанный след помады на щеке придавали бравому оперу обольстительный вид. Даже Машка задышала глубже и тяжелее.
– Моя невеста принимает ванну с лепестками роз, – не затруднился с ответом герой-любовник.
Я не стала спрашивать, откуда лепестки. Возле коттеджа для новобрачных большая розовая клумба, что стоит походя ободрать пяток бутонов?
– А я пришел заняться делом, – сказал Таганцев и машинально воткнул в розетку штепсель взятого у горничной утюга. – Есть несколько вопросов…
– Ты еще паяльник возьми! – захохотала Машка. – Инночка, не пугайтесь, товарищ старший лейтенант так шутит! У оперов очень своеобразное чувство юмора, чтоб вы знали…
Я дотянулась до шнура и отключила утюг от электросети. Таганцев с удивлением посмотрел на прибор в своей руке – мол, что это тут такое, откуда, зачем? – и поставил утюг на мини-бар.
– Я что-то не понимаю… Могу я идти? – спросила у меня горничная.
Я подумала, что произвела на свежего человека впечатление наиболее вменяемого персонажа из числа присутствующих, и чуточку загордилась, но виду не подала, а дружелюбно сказала:
– Инна, присядьте, пожалуйста. Таганцев, покажи свое удостоверение, а то ты на опера вовсе не похож.
– Да? – Костя, кажется, тоже приятно удивился, но не стал фиксироваться на неожиданном комплименте, а извлек из кармана джинсов корочки и развернул их перед горн