В то время как движение развивалось уверенно и с энтузиазмом, противник начал свои террористические вылазки.
После того как мы расстались с борцами за национальное спасение и проходили мимо рынка Ра, пришло известие, что только что в засаде у Фу Тхонга был убит Дуе Суан, руководитель «Марша южан» этого населенного пункта. В Као Банге был осажден штаб Межпровинциального комитета. Однажды была обстреляна типография газеты «Вьет Лап».
Во всех населенных пунктах империалисты распространяли прокламации и призывы к населению не сочувствовать вьетминьцам, продолжать выполнять свою повседневную работу. Те семьи, члены которых ушли к вьетнамцам, должны отозвать их обратно. Но ответа на этот призыв не последовало. Схема империалистов потерпела грандиозный крах.
Тогда начался террор. Арестовывались кадеты, целые семьи, тайно примкнувшие к движению, сжигались дома, конфисковывалось имущество. Многие деревни и села были стерты с лица земли. Арестованных, имевших при себе революционные документы, немедленно расстреливали, обезглавливали, отрубали руки и выставляли на рынках. Тысячи пиастров и тонны соли были обещаны в качестве вознаграждения тому, кто принесет голову революционного кадра. Затем, как и в Ву Нхае и Бак Соне, империалисты приступили к концентрации населения в лагерях, чтобы облегчить контроль.
В этих условиях создавались добровольческие комитеты по борьбе с террором. Боевой дух людей в борьбе с террором был высок. Тайные группы поддерживали с ними тесную связь, вели пропагандистскую и организационную работу, увещевали, сплачивали и укрепляли их дух, давая возможность профессиональным кадрам и молодежи спокойно вступать на базы. Благодаря этому революционные базы в отдельных регионах стали меньше, но укрепились. Во многих населенных пунктах, подвергшихся террористической операции противника, вновь поднялось движение, началась вооруженная борьба.
Члены тайных групп, составлявших ядро революционного движения в каждом населенном пункте, с большим рвением взялись за военную подготовку и политическое самопознание. В районах были организованы регулярные вооруженные отряды, в том числе взводные. Эти взводы вели пропагандистскую работу, уничтожали наиболее реакционные элементы, устраивали засады на вражеские патрули. Группа «Южный марш», в свою очередь, восстанавливала массовое дорожное сообщение, прерванное террористическими операциями противника. Таким образом, развязанная империалистами широкомасштабная террористическая кампания, хотя и создала для нас трудности, но, выдержав испытание, еще больше закалила боевой дух и кадров, и народа. Этот дух был важнейшим условием нашего продвижения к вооруженному восстанию.
В июне 1944 года террористическая кампания еще продолжалась.
Но общая обстановка становилась все более неблагоприятной для фашистов. В Европе немецким фашистам были нанесены чувствительные удары под Сталинградом. Красная Армия перешла в наступление. Был открыт второй фронт. В Тихоокеанском регионе перешел из рук в руки ряд важных военно-морских баз в районе японских территориальных вод. В июле 1944 г. реакционное правительство Франции под руководством Петена пало. Генерал де Голль вернулся во Францию по пятам американских и английских войск и создал новое правительство. Эта ситуация обострила противоречия между японскими фашистами и французскими колонизаторами в Индокитае. Партия предвидела неизбежность государственного переворота, организованного японскими фашистами с целью уничтожения французской власти. По всей стране ширилось революционное движение, возникали организации Вьетминь.
В этих условиях в конце июля 1944 г. Межпровинциальный комитет Као-Бак-Ланга созвал конференцию для обсуждения вопроса о вооруженном восстании. Многие районные группы приняли участие в конференции и одновременно несли караульную службу. Безгранична была наша радость, всех нас, собравшихся вместе для обсуждения вопроса, которого мы так жаждали после нескольких месяцев упорной борьбы с террористической кампанией. Политический доклад конференции заканчивался следующим образом: «Исходя из обстановки в мире и в стране и революционного движения в провинциях Као-Бак-Ланг, можно сказать, что условия для начала партизанской войны в этих провинциях созрели». Кипящие дебаты на конференции привели непосредственно к решению о начале восстания в соответствии с общей ситуацией, которая благоприятно складывалась. Этим и объясняется то, что дискуссия была наиболее оживленной, хотя еще не было найдено решение многих важных и конкретных задач, например, как защитить освобожденные районы от вражеского контрнаступления. Какие меры и задачи необходимо принять, чтобы вести затяжную борьбу? Но, несмотря на это, в коллективе был большой энтузиазм, все горели желанием как можно скорее вернуть это важное решение в свои населенные пункты.
Межпровинциальный комитет Цао-Бак-Ланга планировал провести вместе с нами еще одну конференцию, чтобы найти решение этих нерешенных вопросов и определить время начала партизанской войны.
Тем временем мы узнали, что дядя только что вернулся в страну.
Я вместе с Ву Анем и другими товарищами был послан к Пак Бо, чтобы доложить ему о ситуации и попросить его инструкций.
Как обычно, он сообщил нам свое мнение сразу после того, как мы закончили доклад. Он раскритиковал наше решение, заявив, что начинать партизанскую войну в провинции Као-Бак-Ланг – значит действовать, исходя только из местной ситуации, а не из конкретного положения дел в стране в целом.
По его словам, в нынешних условиях, если партизанская война будет вестись сразу по всей стране в тех масштабах и с тем размахом, о которых говорится в решении, то трудности будут велики и многочисленны. Они будут еще больше, чем те, которые мы уже испытали во время последней террористической кампании. Ведь ни один населенный пункт за пределами Као-Бак-Ланга еще не подготовлен к вооруженной борьбе настолько, чтобы восстать в ответ на это решение, хотя движение нарастает по всей стране. Империалисты быстро сконцентрируют свои силы, чтобы справиться с ситуацией. Что касается самого района Као-Бак-Ланг, то с военной точки зрения мы пока не можем сконцентрировать свои силы, так как наши кадры и оружие все еще разбросаны, и у нас все еще нет ядра сил.
Его анализ сводился к следующему: «Сейчас период мирного развития революции закончился, но период всенародного восстания еще не начался. Ограничиться сейчас только проведением работы в политической форме – недостаточно для ускорения движения. Но если мы сейчас же начнем вооруженное восстание, то наши силы будут уничтожены противником. Настоящая борьба должна обязательно перейти от политической формы к военной. Но пока большее значение должна иметь политическая форма. Поэтому мы должны принять более подходящую форму для того, чтобы продвинуть движение вперед».
Также на этом собрании Дядя поставил вопрос об организации Национально-освободительной армии. Обращаясь ко мне, он сказал в заключение: «Это ты должен осуществить. Сможешь ли ты это сделать? Мы еще слабы, враг силен. Но мы не должны позволить им уничтожить нас, не так ли?».
Я ответил: «Да, я это сделаю».
Так появился «Отряд освобождения Вьетнама». Дядя подумал и на следующий день предложил добавить к его названию слово «пропаганда», учитывая его нынешнюю задачу. Так «Группа освобождения Вьетнама» стала «Группой пропаганды и освобождения Вьетнама». Перед ним стояла задача использовать вооруженную борьбу для мобилизации и пробуждения населения, но наш главный принцип заключался в том, чтобы придавать большее значение политической деятельности, пропаганде, чем вооруженному нападению. Из глубины леса он писал инструкции по формированию регулярных частей – костяка вооруженных сил. Эти инструкции стали основной линией нашей армии не только в тот период, но и во время тяжелой и длительной войны сопротивления, которую вели наша армия и народ.
Мы остались еще на один день, чтобы оценить обстановку и составить всесторонний план формирования будущей армии. Рассматривали положение противника, свое положение, кадровый состав, проблему снабжения продовольствием, районы, в которых в первую очередь должны быть развернуты партизанские базы, и т. д. В холодной и беспросветной избе, положив головы на деревянные подушки, мы проговорили до глубокой ночи. Выслушав дядю, мы с нетерпением ждали предстоящих действий отрядов. Он снова и снова настаивал: «В течение месяца должны быть военные действия, отряд должен внезапно напасть и первый бой должен быть успешным. Этот первый военный успех даст нам лучшее содержание для нашей пропагандистской работы».
На следующий день, перед самым отъездом, он снова сказал: «Будьте тайными, быстрыми, активными, то на Востоке, то на Западе, появляйтесь неожиданно и уходите незамеченными». На обратном пути я придумал и написал клятву для отдела пропаганды из десяти пунктов.
Когда мы пришли в Межпровинциальный комитет Као-Бак-Ланга, чтобы сообщить о решении дяди, все были вне себя от радости. Отделение пропаганды было немедленно создано. Были призваны кадры и оружие. Тридцать четыре товарища, которые первоначально составили первый отряд, были выбраны из командиров отделений, взводов или из выдающихся членов местных вооруженных групп. Кроме того, в отряде было несколько кадров, только что вернувшихся в страну после военной подготовки в Китае. Таким образом, в районе Као-Бак-Ланг сформировались три вида вооруженных формирований: Отряд пропаганды и освобождения Вьетнама, который являлся основной вооруженной силой, районные вооруженные формирования и деревенские полувооруженные отряды самообороны. Эти три силы тесно координировали свои действия. Я уже спрашивал Дядю: «Теперь, когда Отряд пропаганды действует по плану Межпровинциального комитета, каковы будут его обязанности и права по отношению к местным вооруженным формированиям в тех населенных пунктах, где он будет осуществлять свою деятельность?». Ответ был таков: «Должно быть единое командование». Это сразу же было воплощено в жизнь. В ходе тяжелой и затяжной войны сопротивления, которую вел весь наш народ, этот боевой наказ применялся неукоснительно, и его действие оставалось чрезвычайно сильным.