— Лучшего места не найти.
Взобраться на гараж оказалось делом непростым. Пыхтя и жалуясь на свежую рану, Витек подсадил Ряху, и тот сумел взгромоздиться на крышу, потом принял меня, кота в корзине и Груню. С Витькой вышла незадача, он отчаянно сопел, но смог только ухватиться за руку дружка и даже немного подрыгал ногами в воздухе, но толку от этого не было.
Помучившись немного, Витек отправился на поиски какого-нибудь ящика. Поиски затянулись, небо светлело, а мы начали стучать зубами. Наконец Витька вернулся, прихватив где-то старые покрышки в количестве трех штук, брошенные за ненадобностью. Уложив их друг на друга, он взгромоздился на это шаткое сооружение, и Груня с Ряхой смогли втянуть его на крышу. Я в это время прижимала к груди корзину — Груня опасалась, что кот вылезет и сбежит и здесь нам его ни за что не отыскать. Однако Пафнутий спокойно спал и на наши перемещения никак не реагировал.
Между тем Витек отдышался, устроился на крыше с удобствами и спросил с обидой:
— Где менты?
— Кто их знает? — вздохнул Ряха, и мы стали ждать. Солнце поднялось над горизонтом, мы с Груней сидели, обнявшись возле корзинки, и дрожали от холода до тех пор, пока Витька не отдал нам свой пиджак. Сам он остался в одних брюках и вскоре тоже начал дрожать. Видя такое дело, Ряха стянул свитер и отдал его Витьке, оставшись в футболке, и тоже затрясся как осиновый лист. Кончилось тем, что мы сбились в кучу вокруг корзины, обнялись, укрываясь пиджаком и свитером, и некоторое время отчаянно стучали зубами, после чего стало теплее. Солнце плавно поднималось, и крыша начала согреваться.
Тут Витька вновь вспомнил про ментов.
— Где же эти придурки?
Парни принялись высказывать различные предположения на этот счет. Мы с Груней в беседе не участвовали — на солнце нас разморило, и мы задремали. Очень скоро Ряха стал нервничать и вторично позвонил дежурному. То ли дежурный сменился, то ли успел забыть о нашем звонке, но трупу он очень удивился. Ряха долго втолковывал ему, что к чему. В течение часа он еще раза два звонил в милицию, однако те упорно не появлялись.
Зато появились собаки, правда, на нас внимания они не обратили, пробежали себе мимо, виляя хвостами, потом явился усатый дядька, выгнал из четырнадцатого гаража «девятку» и принялся возиться с ней. Затем пришли еще трое и разбрелись по своим гаражам, двое почти сразу уехали, а третий направился к усатому и начал давать ему советы. Именно этот третий и обратил внимание на сбитые замки двадцатого гаража.
— Сашка! — заорал он усатому, устремив на них свой взор. — Глянь, у рыжего замки посшибали.
Усатый заинтересовался и подошел. Они немного поговорили на эту тему, затем усатый побежал к будке возле ворот, а его приятель продолжил разглядывать замки, время от времени повторяя себе под нос:
— Совсем обнаглели…
Опять прибежали собаки, затем усатый мужик в спортивном костюме, ему замки ужас как не понравились, что-то стал объяснять, а двое других орать. Тут я вспомнила, что мне на работу, и потеряла всякий интерес к происходящему. Если я хочу успеть вовремя, пора мне отсюда сматываться. Но как это сделать, если в нескольких метрах от меня орут мужики, а с другой стороны сразу несколько типов ковыряются в своих машинах и уже начали прислушиваться к чужим воплям. Если я сейчас спущусь с крыши, это будет подозрительно. Еще и в милицию сдадут. И чего они в своих гаражах торчат, делать им, что ли, нечего?
Страсти накалялись, а милиция все не появлялась. Наконец, доведенный до белого каления, сторож бросился к центральным воротам с намерением звонить. Куда он там собрался сообщить о замках, мне неведомо, — если в милицию, то старался он напрасно, мы им давно сигнализировали, а толку никакого.
Прошел еще час, на крыше начало припекать сильнее, и дальнейшее ожидание сделалось совершенно невыносимым. Возле гаража теперь толпилось человек десять, и все почему-то орали. В общем, и удрать не сможешь, и вздремнуть не дадут. Парни, лежа рядом со мной, тоже здорово нервничали, причем Ряху раздражала подзадержавшаяся милиция, а Витьку — вопящие мужики.
— Ну, козлы, — лежа брюхом на железе, приговаривал он и время от времени морщился. При солнечном свете Витька выглядел диковинно, в жутко дорогом костюме, изрядно помятом, и марлевой повязке на боку. Стало ясно: даже если мы сможем спуститься с крыши незамеченными, идти по городу в таком виде никак нельзя, нас же в психушку заберут. Значит неважно — приедет милиция или нет, все равно нам здесь сидеть до темноты.
— Дай телефон, — со вздохом попросила я Витьку.
— Зачем? — хмуро спросил он.
— На работу позвоню.
— Услышат, — кивнул на орущих мужиков Витька.
— Чего они услышат? — хмыкнул Ряха и протянул свой телефон.
В поликлинику я звонить не стала, а позвонила Ольге Рябовой, которая работала в первой городской больнице.
— Ольга, — сказала я грустно, — выпиши мне больничный.
— Надолго? — не очень-то удивилась она, так как исправно снабжала больничными всех своих знакомых.
— На месяц, — подумав, ответила я со вздохом. Что-то подсказывало мне, что испытания, обрушившиеся на меня, скоро не кончатся.
— Ты чего, собралась куда? А отпуск не дают?
І — Точно
— А куда собралась? — «Вот ведь любопытная…»
— К маме, — ответила я, потому что ничего путного мне в голову не приходило.
— А где сейчас мамуля? — продолжила расспросы Ольга.
— Не знаю, — призналась я.
— Куда же ты поедешь?
— Попробую ее поискать.
— А-а… — Ольга ненадолго затихла, потом сказала:
— Больничный выпишу. Как понадобится, зайдешь.
— Спасибо, — вздохнула я и простилась с Ольгой. В ту же минуту я увидела Володю, то есть сначала я увидела «девятку» сиреневого цвета, она на приличной скорости подкатила к гаражу с номером «20» и лихо затормозила, дверь со стороны водителя открылась, и показался Володя. Выходит, из Питера он уже вернулся. «Интересная у него командировка», — подумала я. Между тем стоявшие в ожидании неизвестно чего мужчины оживились и поочередно стали тыкать пальцами в поврежденные замки. Володя хмурился и отвечал весьма нелюбезно, а Ряха вдруг заявил:
— А этот здесь откуда? — Они с Витькой переглянулись и уставились на меня. Я поспешила объяснить:
— Это Володя. Тот самый.
— И у него труп в багажнике? — с легким заиканием пролепетал Витька. Они еще раз переглянулись с побледневшим Ряхой и дружно сказали:
— Ой, блин, — напугав меня до смерти не дурацким выражением, а тем, что вели себя как придурки: легли на спину, сложили руки на груди, и Ряха сказал:
— Что, брат, теперь нам точно хана.
— Хана, брат, — отозвался Витек. — И трепыхаться нечего.
Видя такое их поведение, я страшно разозлилась и собралась задать им несколько вопросов, чтоб понять, с какой стати они валяют дурака и пугают меня. Но тут внимание мое переключилось на Володю. Он открыл ворота гаража, посмотрел на свои задрипанные «Жигули» и хотел закрыть ворота, приговаривая: «Да все в порядке».
— Видно, вскрыть личину не успели, — сказал дядька с усами, а два придурка рядом со мной оживились:
— Может, пронесет?
Не знаю, что они имели в виду, потому как события вновь потребовали моего пристального внимания. Возле гаражей появилась долгожданная милиция. Ряха с Витькой сползли по крыше подальше от края и вновь на два голоса пропели:
— Ой, блин…
Мне это уже надоело, и я прекратила обращать на них внимание, всецело сосредоточившись на гараже под номером «20». Милиционеры подъехали, покинули свою машину и направились к Володе. Тот взглянул на них с некоторой растерянностью, но тут же нахмурился.
— Ваш гараж? — спросил первый милиционер.
— Да, — ответил Володя, торопясь повернуть ключ в замке.
— Давайте осмотрим, — предложил второй милиционер, а мужики вдруг загалдели:
— Машина на месте, ничего не пропало.
— Я милицию не вызывал, — сказал Володя, а дядька с усами потупился и даже слегка покраснел. Я испугалась, что милиционеры возьмут да уедут, но ничего подобного не произошло. Они твердо решили попасть в гараж. — У меня времени нет, — рассердился Володя, — с работы приехал, сторож мне позвонил…
— Давайте все там осмотрим.
В общем, Володя гараж открыл и запустил туда ментов. Они без интереса огляделись и предложили:
— Откройте багажник.
— Зачем? — удивился Володя.
— Вдруг запаска пропала.
Володя послушно открыл багажник, и все трое, он и милиционеры, замерли с вытаращенными глазами.
— Это что ж такое? — поинтересовался страж порядка, стаскивая клетчатое одеяло, а Володя выдал что-то чрезвычайно неприличное и затейливое и вдруг бросился бежать.
Народ расступился, пропуская его. Милиционеры заорали, а один даже схватился за оружие, грозно крича:
— Стой, стрелять буду!
Свою «девятку» Володя проигнорировал, зато машина усатого ему приглянулась. Он запрыгнул в кабину и был таков. Теперь заорал и усатый.
Милиционеры загрузились в свое транспортное средство и попробовали последовать за Володей, но не смогли развернуться, а проехать назад тоже не могли, так как им мешала брошенная Володей «девятка». Они стали с кем-то общаться по рации, а мужчинам предложили разойтись. Те неохотно отошли к десятому гаражу и замерли там.
— Ушел? — задал мне вопрос Витька, по-прежнему лежа на спине и глядя в синее небо.
— Ушел, — вздохнула я, а Ряха заметил:
— Лучше б его пристрелили.
Груня ничего не сказала, она уже давно спала, загородив лицо от солнца корзинкой.
Некоторое время ничего не происходило, так что я тоже подумала: а не вздремнуть ли чуток? Парни молчат и только вздыхают, Груня спит, милиционеры чего-то ждут… Я прижалась к подруге, обняла ее за плечи и в самом деле уснула.
Разбудил меня рев милицейской сирены. С перепугу я чуть не вскочила, но Ряха, который тоже дремал рядом, успел схватить меня за плечи и шепнул:
— Не высовывайся. Сейчас шмон устроят.