– Ну нет!
Хозяйка выправила икону и затем положила на сгиб руки.
– Я ее, родимую, в чужие руки не отдам ни на минуту.
– Очень был вкусный торт!
Крепыш, бодро шаркая дряхлыми шлепанцами, отошел за стул.
– Наверное, рецепт секретный?
– Мам, а почему бы тебе не съездить самой, раз довольно близко?
Кирилл подмигнул тренеру и стал через лупу рассматривать свою ладонь.
– За час обернетесь.
– Конечно, поедем вместе.
Сметливый крепыш развернул одной рукой стул и задвинул глубоко под стол.
– Так даже лучше будет.
– Собирайся, Машунька, пусть специалист посмотрит, а то ты себе места не находишь.
– Вань, ты разве с нами не поедешь?
– Мы пока с Кириллом в шахматишки…
Тренер сначала наблюдал, как расставляют шахматы и делают первые классические ходы.
Потом неловко маялся в прихожей, недоумевая, куда пропала хозяйка.
А Сластенова упаковывала икону, обкладывая ватой и поролоном, бинтовала.
Наконец вышла из спальни, поместила сверток в большую сумку.
– Может, плащ возьмешь на всякий случай?
Муж поднял руку с пешкой.
– А лучше зонт.
– Если я через три часа не вернусь, звоните в милицию…
7
Пока шли до остановки, тренер все норовил задеть сумку то коленом, то бедром, словно проверял, не лежит ли там вместо иконы завернутый кирпич.
Сластенова устала перекладывать сумку из руки в руку, но крепыш успевал переместиться в нужную сторону.
Когда подошел троллейбус, Сластенова прижала сумку к животу и, не дожидаясь тренера, расталкивая людей, пробилась к дверям, втиснулась в переполненный салон, а тренер как приклеился, громко дыша в ухо.
Сластенова уперлась плечом в широкую спину, надвигающуюся от окна, чуть повернула голову и совсем близко увидела багровую щеку тренера – только сейчас она заметила, что крепыш плохо выбрит.
– Что, зайцами проедем?
– У меня проездной.
Тренер стоял как скала, и пассажирам, которые двигались к выходу, было туго.
– Вот учудила-то! Талоны в сумке…
Сластенова попыталась использовать тренера, как волнолом.
– Попробуй достань…
Где-то над головой что-то треснуло, кашлянуло, и усталый голос поплыл, дребезжа о металлические стойки:
– Гр-р-раждане пассажиры, сохр-р-раняйте билеты до конца пр-р-р-роезда… Гр-р-раждане…
Широкая спина в старом вельветовом пиджаке, застывшая между окном и Сластеновой, вдруг начала теснить ее прямо на тренера.
– На следующей выходим.
Тренер наддал плечом.
– Держитесь за мной!
– Попытаюсь.
Сластенова вклинилась в образовавшийся промежуток.
Троллейбус резко тормознул.
Кто-то вскрикнул.
Спина в вельветовом пиджаке все-таки настигла Сластенову и почти впечатала в тренера.
Сластенова почувствовала, как тренер напряг все мышцы, принимая удар, – и тут сумка оказалась между ними.
Забинтованная икона углом попала ей точно под ребро – удар, ослабленный сумкой, все же оказался достаточно силен, и она даже потеряла дыхание, но тут же встрепенулась и стала пробираться за тренером, которому, видно, тоже досталось от иконы – он попятился к выходу, прижимая ладонь к животу.
На остановке, за сломанной скамейкой, тренер принялся массировать ушиб ладонью:
– Надо было «тачку» взять…
– Ваш специалист… не из бывших… спортсменов?
Сластенова перевела дыхание, вслушиваясь, как поднывает ребро, поставила сумку на край скамьи и посмотрела вслед медленно удаляющемуся троллейбусу.
Из неплотно прикрытой задней двери торчала нога в модной кроссовке. Но вот нога дернулась, и створки, дрогнув, сомкнулись.
– По крайней мере, в общественном транспорте не ездит.
Крепыш поправил мастерку.
– Личная автомашина!
– Ясно.
Сластенова опять посмотрела в сторону троллейбуса, но тот уже исчез за углом.
– Слыхали, как я предупредила мужа насчет милиции? Так что без штучек…
– Я работаю с подростками десятый год…
Тренер обошел скамью.
– А вы мне такое говорите.
– Да я это для профилактики, сами понимать должны. Вон у нас прошлым летом сберкассу среди бела дня ограбили!
– Ничего не бойтесь!
Тренер машинально протянул руку к сумке.
– Я владею приемами каратэ!
Сластенова успела выхватить сумку из-под загребущих пальцев.
При этом движении ушибленное ребро заныло.
– К человеку идем надежному.
Крепыш посмотрел на свою руку, улыбнулся.
– К надежному…
– Так чего мы ждем?
Они перешли дорогу, спустились по выщербленным ступеням к магазину.
Сластенова поглядывала то на тренера, то на пыльную витрину, в которой мутно отражалась голова крепыша и его торс, обтянутый мастеркой.
Сластеновой начинало казаться, что ее сопровождают двое, – но вот витрина кончилась, и тренер забежал вперед на дорожку из бетонных плиток.
Жухлая трава выпирала на стыках.
Сластенова задела сумкой куст, перешагнула лежащий на бетоне помидор и следом за тренером вышла к киоску, заваленному сбоку пустыми ящиками.
Прошли вдоль короткой очереди, обогнув детскую коляску с отброшенным верхом.
Сластенова успела заметить спящего младенца.
Попали в сквер.
Там, возле клумбы, – еще один раздавленный помидор. Выпал из сетки, как птенец из гнезда.
Миновали ряд пустых скамеек, черемуху с обломанными ветками, качели.
Сластенова обернулась.
Еще виден угол киоска и два крайних человека в очереди.
Коляска спряталась за барьером кустов, но слышно, как ребенок проснулся, наверное, выронил соску, и пронзительно кричит.
Сластенова перехватила сумку из одной руки в другую.
Тренер по-прежнему впереди на пару шагов. Зачем-то подпрыгнул, сорвал тонкую ветку и сразу же выкинул.
Вошли в тихий подъезд, остановились возле почтовых ящиков.
Крепыш начал отдирать с ладони смолу.
Сластенова опустила сумку.
– Передохнули?
Тренер положил руку на перила.
– Нам шагать до пятого этажа.
– А вдруг его нет дома?
Тренер промолчал и стал медленно подниматься, но при этом все смотрел на сумку.
Сластенова догнала крепыша.
Шли рядом.
Неожиданно на третьем этаже ближняя к Сластеновой черная дверь беззвучно распахнулась.
Из тусклой квартиры, пошатываясь, вышел мужчина в одних брюках – подтяжки врезались в голые опущенные плечи.
Сластенова прижала сумку к груди, отступила к тренеру.
– Курить, понимаете, вчерась бросил.
Мужчина звонко щелкнул подтяжками.
– Умираю, душа бесится, дайте папиросочку!
– Извините, мы некурящие.
Тренер подтолкнул Сластенову к ступенькам, попятился сам.
– Совсем некурящие…
– Так бы сразу и сказали.
Мужчина оттянул подтяжки, задумался, потом осторожно спустил их на покрасневшие плечи и удалился.
На пятом этаже, когда тренер остановился перед дверью с каким-то хитроумным замком, выпирающим солидно наружу, Сластенова ткнула его сумкой в бедро и шепнула прямо в ухо:
– Вы специально подговорили этого типа? Чтобы запугать меня?
– Я десятый год работаю с подростками.
Тренер нажал кнопку звонка.
– А вы мне…
– Да пошутила я, по-шу-ти-ла!..
8
В комнате Сластенова присела в ближнее к выходу кресло, поставила сумку к ногам на медвежью шкуру.
Человек в махровом халате у журнального столика поднял высокий запотевший бокал.
– Сто рублей даю!
Человек принялся громко сосать через соломинку что-то золотистое, с пузырьками, бегущими к ободку.
Тренер заглянул в комнату и куда-то исчез.
– Сто рублей, и ни копейки больше.
Надежный человек поставил бокал на фирменную салфетку.
– Но вы же еще не видали?
Сластенова нагнулась – ушибленное ребро напомнило о себе тихой болью – расстегнула сумку.
– Икона совсем-совсем уникальная! Может, даже чудотворная!
В комнату бочком вошел тренер.
– Угощайтесь!
В обеих руках крепыша пенилось по бокалу с ободком. Розовые соломинки подрагивали.
– Суперкоктейль «Спринт»!
Сластенова поблагодарила кивком, пристроила бокал на ладонь и тронула соломинку губами.
– Вас удивляет, почему я даже не хочу взглянуть на вашу фанерку?
Человек засунул руки глубже в карманы халата и начал ходить вокруг столика.
Когда он ступал на медвежью шкуру, она потрескивала и шуршала, когда проходил мимо стеллажа с книгами, чисто вымытые стеклины вздрагивали, и так же вздрагивал пустой бокал на столике.
– Просто в этом нет ни малейшей необходимости… Понимаете, я игрок, в высшем смысле этого затасканного слова, игрок с большой буквы… Меня влечет риск, как огонь влечет мотылька… Выиграю ли, проиграю ли – не все ли равно… Может, я сейчас предлагаю вам сто рублей за обыкновенную деревяшку, а может…
– Но если обыкновенная деревяшка стоит миллион рублей?
Сластенова поставила бокал на широкий подлокотник, вытерла платочком липкие губы.
– Тогда как?
– У меня, к сожалению, на данный момент отсутствует в наличии вышеназванная сумма.
Надежный человек остановился за столиком.
– Я не требую с вас миллиона.
Сластенова нагнулась к сумке и нащупала тугой сверток.
– Мне нужна лишь ваша консультация как специалиста.
– Консультация – тоже сто рублей.
– А коктейль «Спринт» бесплатный?
Сластенова, так и не вынув сверток из сумки, опустила икону на дно.
– Или сто рублей порция?
– Вы слишком практичная женщина, и это вас погубит!
Надежный человек шагнул к столику и, широко расставив руки, уперся ладонями в полированные края – ворот халата отпал и стала видна застиранная майка.
– К сожалению, таких, как вы, нельзя переделать, вы напоминаете мне столбы на обочине… Но могу в порядке исключения дать один совет бесплатно, как и мой любимый коктейль…
– Послушаем.
Сластенова переставила бокал с розовой соломинкой на другой подлокотник и откинулась в кресло, как бы разглядывая тяжелую люстру под высоким потолком.