— Студентка Динь, надеюсь, вы помните, что женить крестников феям разрешается только после благополучной сдачи экзаменов четвертого курса? — громко обратилась к девушке я. — А вы сейчас только на втором.
Феи тут же рванули с мест, прильнули к решетке и загомонили в один голос. «Недожених» с облегчением сполз по стенке, а «спортсмены» перестали отжиматься.
А тут как раз подоспел и начальник участка. Сравнительно молодой мужчина (немного за тридцать), вид он имел довольно надменный, но с нами общался вежливо. Его сопровождал стражник, но не тот, что проводил нас до камеры. Возможно, личный помощник.
— Добрый день, госпожи феи. — Начальник вежливо кивнул, важно заложив руки за спину. — Колин Таймс, глава южного участка жандармерии. Чем могу вам помочь?
— Видите ли, господин Таймс. — Будучи непосредственным куратором девушек, я взяла разговор с тюремным начальством на себя, а Мелюзина застыла рядом олицетворением моральной поддержки. — Мы бы хотели попросить за молодых фей, студенток, которых сегодня утром привезли сюда из городского парка. Нельзя ли их отпустить? Я готова лично за них поручиться и подписать все необходимые в подобных случаях бумаги.
Начальник нахмурился и сокрушенно покачал головой.
— Видите ли, госпожа фея, при всем моем безграничном уважении к вам, это немного трудно сделать. Заключенные нарушили слишком много законов. Нарушение общественного порядка, поджог, покушение на убийство…
— Какое еще убийство?! — возмущенно выдохнули мы с Мелюзиной с интервалом в полсекунды.
— Госпожи супруги мэра, — почти интимно понизив голос, объяснил начальник. — Ее чуть было не утопили.
— В воде из фонтана? — фыркнула Мелюзина. — Не смешите меня!
Таймс неодобрительно покачал головой. Взгляд его стал строгим.
— Госпожа супруга мэра могла захлебнуться. Кроме того, ей был нанесен моральный ущерб. Боюсь, что… — он многозначительно вздохнул, — …эту проблему так легко не решить.
— Хорошо, а тяжело ее решить можно? — утомленно поинтересовалась я, не настроенная на продолжительные игры.
— Господин мэр, конечно, будет недоволен, — протянул Таймс, глядя куда-то в сторону, словно высматривал там вышеупомянутого мэра. — Но можно попытаться как минимум выпустить девушек под залог.
— Хорошо, давайте под залог, — махнула рукой я, игнорируя возмущенные взгляды кое-кого из студенток. Раньше надо было головой думать, а теперь поздно бороться за неподкупность и справедливость. — Сколько?
— Тысячу золотых, — ответило начальство, на сей раз глядя в потолок. Мэра там не было точно, но, может быть, Таймс спрашивал таким образом благословения кого-то из прежних мэров?
— Сколько? — переспросила я, всем своим видом показывая, что явно чего-то не расслышала.
— Одну тысячу золотых, — невозмутимо повторил Таймс.
— Таких залогов не бывает, — отрезала я.
— Ну почему? — Он эдак непосредственно, почти по-детски поковырял сапогом пол, местами усыпанный вылетевшей из камеры соломой. — Мы ведь с вами говорим не об одной заключенной, а о семи. Поэтому на каждую получается не так уж и много. К тому же, повторюсь, господин мэр в любом случае останется крайне недоволен.
Я глубоко втянула носом воздух и медленно, со смаком выдохнула, дабы не сообщить всем присутствующим в чрезвычайно неблагородной манере, где именно я видала недовольство мэра, моральный ущерб его супруги, инфантильность не в меру активных студенток, а также необходимость заниматься проблемами такого рода вместо своей нормальной работы.
Так или иначе, о внесении назначенного залога речи идти не могло. У меня таких денег нет, а ожидать, что ректор расщедрится и выделит подобную сумму из университетского бюджета, и вовсе смешно.
— При таких запросах у нас с вами действительно мало шансов договориться, но к удовольствию господина мэра это вряд ли приведет, — сердито выдала я.
Мелюзина дернула меня за рукав, сочтя мой ответ излишне резким. А я ведь еще старательно сдерживалась!
— Вообще-то, — Таймс понизил голос и, взяв меня за руку, предложил отойти немного в сторону, — существует еще один вариант. Просто из чувства глубокого уважения к вашей профессии и к вам лично хотелось бы найти какое-то приемлемое для всех решение, — принялся объяснять он совершенно деловым тоном.
— Какое же решение вы хотите предложить? — полюбопытствовала я, уже практически уверенная, что оное мне не понравится.
— Вы могли бы устроить мне брак с девушкой благородных кровей? — осведомился начальник участка, по-настоящему впечатлив меня своей наглостью. — Хорошо бы с принцессой, но понимаю, что это может оказаться сложно. Поэтому титулованная дворянка рангом пониже тоже подойдет.
Я сказала, что его наглость меня впечатлила? Нет, то была ерунда. Вот теперь я смотрела на Таймса с открытым ртом, испытывая чувство, довольно-таки близкое к восхищению.
Как вскоре выяснилось, слова начальника изумили не только меня, однако у другого удивившегося были на то иные причины.
— А ваша супруга как же? — озадаченно хлопая глазами, спросил помощник.
Раздавшиеся со стороны камеры смешки свидетельствовали о том, что маневр начальства по отведению меня в сторонку весомых результатов не принес.
— Ах, у вас, значит, супруга имеется? — сладко улыбнувшись, поинтересовалась я.
— Ну да, и детишек двое, — ответил за начальство недоумевающий по-прежнему помощник.
— Помолчать не мог? — сквозь зубы процедил Таймс. — Это не имеет значения, — бросил он уже мне. — С женой я как-нибудь разберусь. В конце концов, никто еще не отменял разводы.
— А скажите, пожалуйста, — я взяла Таймса за локоть и слегка развернула, заставляя его на время забыть об оплошавшем подчиненном, — вы только женой новой собираетесь обзавестись или детей тоже смените для полноты картины? Чтобы опять-таки двое, но только с дворянской кровью?
Глаза начальника немного сощурились, а линия губ стала жесткой, выдавая охватившую его злость.
— Я именно ради детей все это и делаю, — использовал он самую распространенную отмазку всех времен и народов. — И нынешняя моя жена будет этому только рада. Так что, устроите вы мне дворянку или нет?
— Столбовую? — ехидно поинтересовалась я. И, пока Таймс напрягал мозг в попытке понять, о чем идет речь, задала наводящий вопрос: — А владычицу морскую вам не надо?
Хотя, быть может, стоило бы познакомить его с Несмеяной? Она бы от его запросов так ухохоталась, что заклятие наверняка бы спало.
— Стало быть, не устроите, — заключил он, проявив тем самым недюжинную проницательность.
— Вам не ко мне, — холодно отчеканила я. — Я — крестная фея. А вам нужна золотая рыбка. Адрес: синее море. Звонить три раза.
— Ну что ж, — мстительно заявил Таймс, глядя мне прямо в глаза, — в таком случае боюсь, что студенткам придется остаться в камере, а затем предстать перед судом.
Я сжала губы и смерила его уничижительным взглядом. Пальцы аж заискрились от почти непреодолимого желания поколдовать: ведь как раз в подобном моральном состоянии добрая фея способна наделать таких гадостей, какие даже не снились ни одной порядочной злой ведьме.
— Не стоит торопиться с выводами.
Судя по выражению лица Таймса, не только для меня этот ледяной голос прозвучал, как гром среди ясного неба. Я обернулась и с удивлением уставилась на принца, по-видимому, уже давненько наблюдавшего за нашей перепалкой из темноты коридора.
Сейчас, обнаружив себя, он сделал несколько шагов в нашу сторону.
— Я готов поручиться за этих девушек и внести требуемую вами сумму в качестве залога.
Отвечать на данное заявление Таймс не торопился. Вместо этого одними губами шепнул, скосив глаза на помощника:
— Эд, проверь его в списках. У него знакомое лицо. Да не здесь! — прошипел он, едва помощник с готовностью раскрыл папку, на которой красовалась надпись «Их разыскивает жандармерия». — В другой, где знатные особы ближайших королевств.
Помощник оказался-таки профессионалом своего дела, поскольку обнаружил искомое чрезвычайно быстро, невзирая на внушительную толщину папки.
— Его высочество Аладдин эйн Эртогрул, — прошептал он, испуганно косясь на неожиданно высокого гостя.
Я лишь сейчас сообразила, что так-то, с первого взгляда, наш принц на особу королевской крови вовсе и не похож. Ни венца на голове, ни меча, инкрустированного всякими рубинами да изумрудами, ни колета, что ли, какого элегантного. Так, кожаная куртка, рубашка, обычные брюки, заправленные в обычные же сапоги для верховой езды.
— Э… ваше высочество, — поспешил расплыться в гостеприимной улыбке Таймс. — Счастливы приветствовать вас в нашем участке. Стало быть, вы желаете поручиться за этих девушек?
— Вы не ослышались. — Принц говорил с легким раздражением, давая понять, что уточнение было излишним. — И я вношу названную вами сумму залога.
Аладдин потянулся к висящему на поясе кошелю, но Таймс его остановил.
— Ну что вы, ваше высочество, ни в коем случае, — поспешил возразить он. — Если вы готовы поручиться за заключенных фей, мы, конечно же, их отпустим. Уверен, в этом случае господин мэр не будет возражать.
Что ж, Таймс проявил себя как человек неглупый. Жадность жадностью, но ссориться с принцем иностранной державы себе дороже. К тому же, жена мэра — как ни крути, фигура значительно менее весомая, нежели сын короля, пусть даже не нашего, а соседского.
— Господин мэр может обращаться с любыми претензиями лично ко мне, — с легкой издевкой в голосе заверил принц.
— Мне лишь необходимо задать вашему высочеству несколько вопросов для того, чтобы отчитаться перед начальством, — вежливо произнес начальник. — Не могли бы вы уточнить, с кем именно из этих девушек вы знакомы?
— Со всеми, — сухо сообщил принц.
Помощник выпучил глаза, Таймс сглотнул.
— А… при каких обстоятельствах вы с ними познакомились?
— Во время досконального обсуждения моих матримониальных планов, — холодно заявил Аладдин, глядя на Таймса немигающим взглядом.