Дежурная отперла дверь, соединяющую наши комнаты в номере. Я слушал, как Себастьян разговаривает по телефону с женой. С деланной радостью он сообщил ей, что поиски быстро близятся к завершению и что у нее нет решительно никаких оснований волноваться. Создаваемый им напускной радужный фасад почему-то вызвал у меня ассоциацию с молодым человеком на станции обслуживания, который, несмотря на свою сухую ногу, прихрамывая, ковылял быстрее, чем ходят обычные люди.
– Я тоже тебя люблю, – сказал Себастьян и повесил трубку.
Я подошел к двери.
– Как жена относится к этому?
– Ужасно. Она в ужасном состоянии.
Его взгляд рассеянно блуждал по комнате, фиксируя каждую подробность творящейся сейчас с ним катастрофы
– одинокую кровать, унылые голые стены и мое лицо, лицо человека, наблюдавшего за ним. Я попытался улыбнуться ему.
– Выйду ненадолго. Встретимся здесь попозже.
– Что вы намерены делать?
– Зайду в гости кое к кому в городе.
– Для визитов уже поздновато.
– Тем лучше. Больше шансов застать хозяев дома.
Вернувшись в свою комнату, я достал из ящика в телефонном столике справочник и нашел номер Генри Лэнгстона, того самого наставника, у которого произошла стычка с Дэви Спэннером. Трубку сняла совсем молоденькая девушка, и на мгновение мне подумалось, что по какому-то замечательному случайному совпадению это говорит Сэнди.
– Кто это? – спросил я.
– Элейн. Я приходящая няня, сижу с ребенком. Мистер и миссис Лэнгстон уехали на весь вечер.
– Когда вы ждете их назад?
– Обещали вернуться к двенадцати. Что-нибудь им передать?
– Нет, спасибо.
Случайные совпадения в моей работе происходят редко. Если копнуть поглубже, то почти всегда можно обнаружить их общий, разветвленный надвое корень. Вряд ли было случайностью то, что Джек Флейшер снялся и выехал из этого дома – предположительно к себе, в Санта-Терезу, –
сразу же после того, как Лорен Смит была жестоко избита.
В справочнике я нашел его фамилию и адрес «Пайн-стрит, 33».
Это оказалась улица неподалеку от здания суда, застроенная старыми домами людей среднего достатка, усаженная, в соответствии со своим названием, соснами15.
В большинстве домов свет уже не горел. Поставив машину на углу у старой церкви, я пошел по улице, освещая фонариком номера домов. Две проржавевшие тройки были прибиты к крыльцу двухэтажного белого щитового дома. В
окнах горел свет, сквозь задернутые шторы казавшийся тускло-желтым. Я постучал во входную дверь. Послышались неуверенные шаги, и женский голос спросил:
– Чего надо?
– Мистер Флейшер дома?
– Нет.
Однако женщина отперла дверь, чтобы посмотреть на меня. Это была блондинка средних лет, на лице которой сохранилась косметика, тщательно наложенная еще днем, а
15 Пайн – сосна (англ.).
сейчас уже начинающая растекаться. Ее глаза смотрели на меня с той пристальной и болезненной подозрительностью, которая вырабатывается годами. От нее сильно разило джином, и это тоже вызвало у меня определенную ассоциацию. Внешне она отдаленно напоминала Лорел Смит и вполне могла бы сойти за ее старшую сестру.
– Миссис Флейшер?
Она мрачно кивнула.
– Я, кажется, не знаю вас?
– Я больше знаком с вашим мужем. Не знаете, где я могу найти его?
Она развела руки. Тело под розовым стеганым халатиком оказалось довольно дряблым.
– Хочешь, обыщи меня.
– Дело важное. Я приехал из Лос-Анджелеса.
Подойдя ближе, она схватила меня под руку. Я почувствовал себя как бы на месте Джека.
– А что Джек там делает?
– К сожалению, не могу раскрывать этого.
– Мне-то уж можешь сказать. Я его жена. – Она потянула меня за руку. – Пойдем. Налью тебе выпить. Любой друг Джека. .
Возражать я не стал, и она провела меня в большую неопрятную гостиную. Вид вокруг был такой, словно здесь не живут, а лишь остановились на короткое время. Основным украшением были охотничьи трофеи Флейшера, висящие над камином.
– Что будешь пить? Я пью джин со льдом.
– Мне тоже.
Она вышла нетвердой походкой и вернулась, держа в руках низкие широкие бокалы с наколотым льдом и джином, налитым доверху.
Я отпил немного.
– Ваше здоровье.
– Садись вот здесь. – Она показала на кушетку с накинутым покрывалом и села вплотную ко мне. – Ты хотел рассказать мне, чем там Джек занимается.
– Деталей я не знаю. Похоже, что проводит одно расследование.
Она неторопливо перебила меня:
– Пусть он тебе очки не втирает. И выгораживать его тоже не вздумай. Тут замешана женщина, скажешь нет? У
него есть квартирка в Лос-Анджелесе, и эта женщина опять живет с ним. Не так разве?
– Вы знаете его лучше, чем я.
– Еще бы мне его не знать. Мы женаты уже тридцать лет, и добрую половину нашей поганой совместной жизни он волочится за одной и той же юбкой. – Она придвинулась ко мне совсем близко, вся сгорая от любопытства. – Ты видел эту женщину?
– Видел.
– Сейчас я покажу тебе ее карточку, – сказала она, – и ты мне скажешь, это та самая или нет.
– Если вы поможете мне найти Джека.
Она серьезно обдумала поставленное мною условие.
– Он отправился в район Залива16. Бог его знает, зачем.
Думала, что хоть на ночь останется. Но он принял душ, 16 Имеется в виду Сан-Францисский залив на севере штата Калифорния.
Сан-Франциско часто называют «Город у Залива».
переоделся, съел обед, который я ему приготовила, и был таков.
– Куда именно в район Залива?
– На Полуостров. Слышала, как он звонил в Пало-Альто перед тем, как уехать. Заказывал номер в гостинице Сэндмена. Это все, что мне известно. Больше он мне ничего не говорит теперь, и я знаю, почему. Опять за этой юбкой увивается. Такой же блеск в глазах. – Голос ее звенел от негодования, словно шмель, попавший в паутину.
Она залила его солидным глотком джина. – Я покажу тебе ее карточку.
Поставив пустой бокал на столик, инкрустированный полированными камешками, миссис Флейшер вышла из гостиной и тут же вернулась. Она швырнула мне маленькую фотографию, направив на нее настольную лампу.
– Это она, ведь так?
Передо мною было лицо Лорел Смит, сфотографированное, когда она была еще темноволосой девушкой лет двадцати пяти.
Я осушил свой бокал, и она отправилась на кухню, чтобы налить еще. По-моему, пока она находилась там, успела приложиться к бутылке. Возвращаясь в гостиную, она наткнулась на дверной косяк, облив себе руку джином.
Забрав у нее оба бокала, я поставил их на инкрустированный камешками столик. Она стояла передо мной пошатываясь, глаза у нее разбегались в разные стороны. С
трудом ей все же удалось опять сосредоточить взгляд на мне, при этом мелкая сетка морщинок прорезала кожу вокруг глаз.
– Это та самая женщина, да? – спросила она.
– Да, точно она. Вы знаете, как ее зовут?
– Она называла себя Лорел Смит, когда жила в Родео-сити.
– И сейчас так же.
– Джек живет с нею в Лос-Анджелесе, да?
– Насколько мне известно, с ней никто не живет.
– Только не надо дурачить меня. Вы, мужчины, вечно выгораживаете друг друга. Но я сразу вижу, когда мужчина начинает тратить деньги на бабу. Меньше чем за месяц, он снял с нашего счета больше тысячи долларов. А я должна выпрашивать у него двенадцать долларов, чтобы пойти прическу сделать. – Она запустила пальцы в свои красивые волнистые волосы. – И она все такая же красивая?
– Достаточно красивая. – Собравшись с силами, я решился отпустить ей комплимент: – По правде говоря, она очень напоминает вас.
– А они всегда напоминают. Бабы, с которыми он путается, все похожи на меня. Только утешение это слабое –
они всегда моложе. – Голос ее звучал хлестко, словно плеть, которой она стегала саму себя. Затем она обрушила ее на Флейшера: – Грязное ничтожество! Еще посмел тратить на эту шлюху наши деньги, с таким трудом заработанные. А потом приходить и заявлять, что вложил их в какое-то дело, которое обеспечит нас до конца жизни.
– Он сказал, в какое именно?
– Ты-то должен знать. Ты ведь один из его дружков-приятелей, да?
Схватив свой бокал, она залпом осушила его. Казалось, она вот-вот запустит им мне в голову. Пусть я и не был ее мужем, но ведь тоже носил брюки.
– Пей, – приказала она. – Я же выпила.
– Нам уже хватит.
– Это ты так думаешь.
Взяв свой бокал, она вышла из гостиной. Ее домашние тапочки без задников заскользили, она изогнулась и, пытаясь сохранить равновесие, наклонилась вперед, словно у нее под ногами поехал пол, навсегда унося ее в заброшенную обитель для покинутых женщин. Я услышал, как она чем-то гремит на кухне. Посмотрев в приоткрытую дверь, я увидел, что она бьет тарелки в раковине-мойке.
Я не стал ей мешать. В конце концов, это были ее тарелки. Вернувшись в гостиную, я взял со стола фотографию Лорел и вышел на улицу.
На крыльце соседнего дома стоял седой мужчина в купальном халате и прислушивался. Увидев меня, он отвернулся и вошел в дом. Прежде чем он закрыл дверь, я услышал, как он пробормотал:
– Опять Джек Флейшер домой заявился.
Глава 13
Одноэтажный дом Генри Лэнгстона находился в более новом районе, на северной окраине городка. Окна были освещены, фонари у дома тоже горели. Двери стоящего рядом гаража были распахнуты, но машины в нем не было, только у стены стоял детский трехколесный велосипед. Из дома вышла молодая женщина в пальто с меховым воротником. На ее овальном с тонкими чертами лице блестели темные глаза. Немного не доходя до меня, она остановилась, готовая услышать что-то неприятное.
– Я ищу мистера Лэнгстона, – сказал я ей.
– Почему? Что-то случилось?
– У меня есть основания думать, что да.
– Но сейчас так поздно.
– Извините. Я пытался связаться с ним раньше. Он дома?
Она оглянулась, посмотрев через плечо на открытую входную дверь. Я встревожил ее, будто принес им беду, какую-то заразную болезнь из дома, в котором побывал только что.