В сторону полетели куски панциря, а гигантское насекомое встряхнулось всем телом и скинуло с себя чернявого, отлетевшего на несколько метров в сторону и рухнувшего наземь. И то ли он неудачно приземлился, то ли жук его задел, но напарник так и остался лежать на земле, в то время как враг начал разворачиваться к нему, позабыв про Зефира.
Охота приняла совсем уж скверный оборот, поэтому командир решил рискнуть и сблизился с поворачивающимся противников, оказавшись между передней лапой и острым, словно лезвие, жвалом, и влепил что было мочи ладонью по уродливой морде, усилив удар Сокрушением. Голову жука под громкий треск с огромной силой мотнуло вверх и вправо, а Зефир, не дожидаясь результата, размахнулся и повторил пощёчину.
Вновь раздался треск, а связки и крепления, державшие черепушку, не выдержали, отчего та окончательно оторвалась и улетела метров на десять в сторону, пока дурное туловище продолжило выполнять команду на разворот. Слава Всемогущей Бойне, что очнувшийся к этому времени Леопольд откатился в последний момент из-под лап монстра и, перекувырнувшись через голову, поднялся на ноги.
Зефир тоже отскочил от безголового жука, что крутился на месте, иногда ненадолго замирая, и обратился к чернявому:
— Ты как?
— Ребро вроде сломал, — поморщился напарник, во все глаза смотревший за предсмертными конвульсиями противника. — Когда он упокоится уже?
— А хрен его знает, — протянул командир, следя за агонией, которая как-то подозрительно долго не заканчивалась.
Тем временем рядом требовательно тявкнул неожиданно появившийся енот. Посмотрев на него, а затем проследив за тонким чёрным пальцем, которым тот указывал в сторону, Зефир чуть не схватился за голову, потому что другие чёрные жуки заинтересовались происходящим и сейчас спешили прямо к ним.
— Валим! — крикнул он Леопольду, а сам быстро оказался у оторванной головы, которая, к удивлению, ещё была жива и слабо шевелила жвалами.
Осторожно подобрав за рваную рану этот жуткий сувенир размером с большое ведро и передернувшись от отвращения, командир последовал за своими улепётывающими без оглядки спутниками, постепенно нагоняя их.
…
— Они скоро нас догонят! — крикнул Зефир бегущим впереди Бруту и Леопольду.
Из-за того, что последний пострадал совсем недавно, его скорость оставляла желать лучшего, а лечебный эликсир, который тот принял на бегу, ещё не закончил восстановление организма. В этой связи Зефир специально держался позади на случай проблем, и, собственно, эти проблемы должны были их скоро настигнуть.
Сражаться с кучей жуков, когда они одного-то чудом победили, было самоубийством, но и бросать Леопольда было нельзя, оттого и нервничал командир, подгоняя своего морщившегося при беге соратника.
Вскоре прямо по курсу, посреди травянистого поля, показалась одиноко стоящая дозорная башня из камня. Эта находка была по меньшей мере подозрительна, а с учётом прошлого опыта отряда они бы ещё неделю обходили любые строения в Выдохе стороной. Но в данный момент никакого выбора у парней не осталось, отчего лидер группы выкрикнул:
— К башне!
По мере приближения к зданию стало возможно различить его отдельные детали. Высотой оно было где-то метров восемь и шириной не более трех. Дверь в узком проеме отсутствовала, а обломанные зубцы наверху и общий внешний вид создавали впечатление глубокой древности.
Подбежав к проходу, Леопольд и Брут, не раздумывая, нырнули внутрь, а за ними сразу же последовал Зефир, чтобы оказаться в небольшом круглом помещении, абсолютно пустом, если не считать каменных обломков, пыли и обычной паутины. Лестница, прилегающая к стене и ведущая на верхний уровень, давно обвалилась, а ее остатки лежали здесь же на полу, поэтому командир, скинув сумку, порылся в ней и без слов вручил последний моток веревки Бруту, а тот, посмотрев наверх, исчез, появившись на одной из целых ступенек под самым потолком башни, где был выход на крышу.
Тем временем жуки были совсем близко, однако, как только люди и зверь исчезли из поля зрения, прыти у них поубавилось. В общем, на этом и строился план командира, потому что, по его наблюдениям, насекомые были туповаты, и если перед ними перестанет маячить раздражитель, то вероятность спастись была велика. Во всяком случае, Зефир очень на это надеялся.
Сверху упала веревка, по которой Леопольд начал быстро взбираться. Лицо парня кривилось от боли, но тот, понимая всю тяжесть ситуации, только ускорялся, чтобы побыстрее оказаться на спасительной высоте. И как только чернявый подтянулся и исчез в проходе, при этом издав удивленный возглас, Зефир позвал енота:
— Брут, помоги мне!
Через секунду зверек выглянул сверху, а затем появился рядом с командиром, вопросительно посмотрев на того.
— Отнеси это наверх, — молодой человек передал к этому времени окончательно затихшую голову жука в лапы еноту и, не дожидаясь, когда тот исчезнет, прикрепил копье к заплечной сумке и полез по веревке.
Меж тем зверь мигнул в пространстве и объявился на верхней ступеньке, держа в руках трофей, а следом исчез из вида, пройдя глубже на крышу, пока Зефир быстро перебирал руками. На самом деле все было бы гораздо проще, если бы Брут мог перемещаться вместе с людьми, однако у его умения имелся свой лимит по весу, и даже если каким-то невероятным образом енот поднял бы Леопольда на руки, то так бы и остался с ним стоять на месте, слишком уж тяжелым был взрослый человек для способности мохнатого.
В тот момент, когда Зефир очутился на крыше, внизу подоспели жуки. Один из них сунулся вовнутрь строения, однако, не найдя там ничего стоящего внимания, что-то прощелкал жвалами и выбрался обратно. Остальные насекомые рассредоточились вокруг и водили своими головами из стороны в сторону, пытаясь обнаружить исчезнувшего врага, но отряд сидел тихо, как мышки, отчего вскоре противники разбрелись по территории вокруг башни и занялись поиском пропитания, ковыряя землю.
Командир выдохнул и отлип от зубца, за которым прятался и следил за обстановкой снизу, посмотрев на своих соратников. Те в этот самый момент никакого интереса к тому, что происходит снаружи, не проявляли, а попросту пялились на небольшое каменное возвышение прямо по центру башни, на котором был установлен миниатюрный стреломет на станине длиной немногим более метра и с таким же размахом плеч.
Зефир, когда залез сюда, тоже его, естественно, заметил, однако в тот миг у него на уме были немного другие вещи, отчего он не придал увиденному особого значения. Зато теперь это деревянное приспособление предстало перед ним во всей своей мистической красе.
Во-первых, оно было целым и как будто бы новеньким, несмотря на разруху вокруг. Во-вторых, у него была целая тетива. В-третьих, стреломет был заряжен метровым болтом и взведен! Ну и в-четвертых, Зефир поймал себя на жгучем желании из него шмальнуть.
— Проклятый? — поборов странный порыв, тихо спросил он, привлекая внимание енота, тоже залипшего на оружие.
Брут пару раз моргнул, отгоняя наваждение, и неуверенно покачал головой в отрицательном жесте.
— Нет или вроде нет? — это очнулся Леопольд.
Мохнатый только пожал плечами на это, а Зефир шепотом произнес:
— Тогда не трогаем эту штуку и ждем, пока жуки уйдут.
Сам же парень подошел и присел рядом с головой насекомого, что лежала неподалеку. Железа, которая была нужна алхимикам, находилась именно в ней, поэтому-то юноша и захватил уродливую башку с собой при побеге. Повертев ту из стороны в сторону, командир задумался о том, как вызволить нужный трофей из плена хитина, пока он не испортился. И выходило, что, кроме как залезть через рану, больше бесшумных вариантов не было.
Достав Холодок из заплечной сумки, Зефир открыл продолговатый футляр, из которого пахнуло лютым холодом, и, зафиксировав голову жука между ног, полез вовнутрь. В черепушке было мокро, склизко и омерзительно, а парень постоянно морщился, пытаясь нащупать искомую часть, которая, судя по записям алхимиков, должна была выглядеть как упругая фиолетовая капля.
Его действия привлекли внимание команды, которая с болезненным любопытством следила за занятием лидера. Вот молодой человек достал пригоршню каких-то белых и склизких рисинок, которые быстро выкинул в сторону, как только рассмотрел. Следующим на свет появилась вермишель красного цвета, а юноша, откинув ту на пол, с позеленевшим лицом продолжил копаться в голове. Запах, кстати, сопровождавший это дело, был тоже непередаваемый.
— Буэ-э-э-э, — рядом стошнило енота, а Леопольд, с трудом переборов аналогичный позыв, отвернулся и начал дышать ртом.
Только через пару минут Зефир нащупал нужный орган и вытянул небольшую фиолетовую каплю, похожую на очень плотное желе. Парень быстро положил ее в футляр и закрыл тот на защелку, после чего откинул пустую черепушку, достал тряпку и принялся с остервенением оттирать руку от всей той гадости, что налипла на нее.
— Напомните мне в следующий раз, чтобы мы никогда не связывались с этими жуками, — проворчал вполголоса Зефир.
В то же самое время за пределами башни, там, где жуки занимались своими делами, началось какое-то оживление, послышалось противное стрекотание, а затем прозвучал жуткий рёв, от которого парни чуть не подскочили с мест.
Прильнув к зубцу, командир отряда стал свидетелем, как огромный чёрный медведь, раза в полтора больше своих обычных собратьев, с остервенением лупил одного из жуков, разрывая, как тряпку, его хитин, в тот момент как остальные товарки неудачливого насекомого в смятении разбегались кто куда, издавая панический стрекот.
Медвежуть, а это был именно он, набросился сзади на неповоротливую добычу, прижал ту к земле и без устали бил когтями, сначала с относительной лёгкостью раздробив прочный корпус твари, а затем, добравшись до нутра, принялся разбрасывать склизкие внутренности в стороны, зачерпывая их словно лопатой. Зрелище было завораживающим, потому что мощь, продемонстрированная гигантским зверем, подавляла.