Обида, стыд и затем гнев затопили сознание девушки, словно полноводная река, вышедшая из берегов, создавая непередаваемый коктейль. А из сумеречного состояния Ночку выдернула Веселина, бесцеремонно развернувшая ее в сторону поднимающихся противников, крикнув при этом:
— Приди в себя, дура! Они уже здесь.
Меж тем пятёрка воинов действительно была совсем близко, а по дну оврага можно было разглядеть очертания остального вражеского отряда, спешившего на помощь элитным бойцам, вырвавшимся вперёд.
Эта картина моментально отрезвила, а длинноволосая красавица, сделав взмах кнутом, обрушила его на ближайшего противника. Тот поднял щит, однако экзотичное оружие обогнуло кромку, а лезвие на наконечнике прошлось по лицу мужчины, задевая глаза. Боль была адская, и тот заорал во все горло, выпуская из рук оружие и падая на землю, чтобы через секунду покатиться вниз по склону.
— Мы затрахаем вас во все дыры, а потом будем резать по кусочку! — зло произнес один из теперь уже четверки молчаливых типов и совершил рывок в сторону Ночки вместе со своим напарником.
Битва сразу же разделилась на два отдельных сражения, где парочка воинов наседали на Веселину, орудующую глефой, а вторая двойка — на Ночку. Противники оказались умелыми, сильными и быстрыми, отчего обеим приходилось очень несладко. Однако хуже всего, конечно, было Ночке.
Кнут, в принципе, не особо подходил для схватки с несколькими разумными и опасными оппонентами. Если не самых умных монстров еще можно было держать на расстоянии, обратить в бегство и при этом убить парочку, то с улучшенными профессиональными воинами, отлично работавшими в команде, это работало не так хорошо. Оттого девушке приходилось постоянно отступать, огрызаясь на врагов, взявших ее в клещи, быстрыми ударами кнута. Однако те тоже не были идиотами и учли ошибки своего пятого товарища, осторожно блокируя щитами любые направленные на них атаки.
Хлестанув левого противника, попытавшегося сблизиться, и высекнув искры из его шлема наконечником, Ночка быстро повернулась к оппоненту справа, ожидая от него нападения. И тот не заставил себя долго ждать, совершив рывок в сторону девушки. Мужчина в движении заблокировал летящий в него хлыст и сделал то, чего от него никто не ожидал — резко запустил свой щит, словно метательный диск, прямо в пепельноволосую.
Импровизированный снаряд попал ей в грудь, выбивая воздух из легких, в то время как противники сразу же бросились к Ночке с двух сторон, быстро сокращая дистанцию.
Неимоверным усилием поборов инстинктивное желание согнуться от боли, девушка выронила кнут и выхватила короткий меч из ножен. Парировав первый выпад, пепельноволосая отскочила назад, но немного не успела, и второй оппонент резким уколом клинка оставил ей глубокую рану на руке, как раз в том месте, где она была не прикрыта наплечником. Кровь брызнула в стороны, а Ночка, зашипев от боли, попыталась вытащить с пояса зелье, однако враги ей такой возможности не дали, насев одновременно с разных сторон и развивая успех.
Дела у Веселины шли чуть-чуть получше: она с успехом отбивалась от двойки противников, серьёзно ранив одного из них. Но, насколько бы успешно для неё ни складывалась ситуация, главной проблемой было подходящее к четвёрке чёрных плащей подкрепление из обычных воинов, которое сейчас спешило по дну оврага к месту схватки. Как девчонки успели заметить, когда только столкнулись с ними, в отстающем отряде состояло примерно четыре десятка воинов, включая копейщиков и стрелков, а перспективы сражения с ними выглядели очень блёкло.
На Ночке тем временем появилось несколько новых ран. Они были поверхностные, но та первая нещадно кровоточила, отчего активно сражающаяся девица только ускоряла потерю этой важной жидкости, постепенно замедляясь. Это вызвало появление на лицах ее противников гадких ухмылок, не обещающих ей легкой участи.
Конечно же, смиряться с судьбой пепельноволосая красавица не желала, надрывая жилы и выжимая все соки из тела. Однако иногда человеческих усилий бывает попросту недостаточно, и меч Ночки, выбитый из руки, полетел наземь. В этот момент оба противника стояли напротив девушки, а их лица исказила похотливая гримаса, когда откуда-то сбоку с огромной скоростью просвистело копьё. Оно насадило, будто жука, сначала первого мужика, утаскивая его за собой, а потом врезалось во второго. И летело с такой силой, что оба врага, словно тряпичные куклы, отправились на десяток метров в сторону, пока не рухнули наземь, пришпиленные друг к другу.
Механически повернув голову, как давно несмазанная шестеренка, Ночка, уже готовая продать жизнь подороже, увидела невдалеке бегущего Зефира, за которым в отдалении следовали его товарищи. В доспехах и шлеме он сейчас казался ей каким-то былинным героем, как она представляла их себе в детстве.
— Цела⁈ — почему-то очень громко заорал молодой человек, разрушая момент.
Девушка заторможенно кивнула, а юноша неожиданно ускорился и промчался мимо нее, оказавшись рядом с единственным из оставшихся в живых врагом Веселины. Непринужденно располовинив неготового к таким скоростям мужчину ударом меча, парень быстро осмотрелся, а затем остановил взгляд на овраге, где к месту сражения приближались вражеские подкрепления. Противники тем временем заметили, что ситуация наверху изменилась, и часть из них прибавила скорости, а полтора десятка стрелков ненадолго остановились и дали неприцельный залп по вершине, к счастью ни в кого не попав.
— Уходим! — опять закричал Зефир и, отчего-то, сопроводил слова движениями рук.
Ночка, наконец-то пришедшая в себя, быстро выпила эликсир и, подобрав оружие, приготовилась сорваться с места, когда внезапно в небе раздалось пение, звучавшее так, будто где-то в облаках спрятался хор кастратов, исполняющий фальцетом случайные ноты. Подруги непроизвольно задрали головы вверх и, к своему ужасу, увидели несколько дюжин зелёных птиц с огромными белыми крыльями и вытянутым двухметровым телом, похожим на кабачок, быстро приближающихся с юга.
Странное поведение девчонок заметили их спасители и тоже посмотрели в небо, на несколько секунд выпадая из действительности. Тем не менее первым сориентировался Зефир. Он подскочил сначала к Ночке и внезапно взвалил ее на плечо, при этом крепко прижав руку к попе, а затем проделал то же самое с Веселиной, не забывая с тревогой посматривать наверх.
Действия молодого человека были до того возмутительны, что пепельноволосая и фигуристая красавица, с усилием поборов желание взвизгнуть, захотела высказать ему все, что было на уме, но вовремя прикусила язык, вспомнив, в какой ситуации они с подругой были.
События тем временем не стояли на месте, а чудовищные птицы оказались прямиком над остановившимся отрядом преследователей. Люди в этот момент ощетинились копьями и встали в формацию, прикрыв щитами стрелков, оказавшихся в центре, пока те готовились дать залп по врагу. Только вот первый ход оказался за зеленохорусами.
Неожиданно сначала на одной тупоклювой морде, прямо по центру лба, выскочил какой-то стебелек, на конце которого сидело большое глазное яблоко, а затем подобные «украшения» появились у других ее товарок. Эти странные глаза приблизительно с кулак размером сфокусировались на воинах внизу и выстрелили лучами бледно-розового цвета, которые терялись на фоне неба.
При этом эффект от их практически моментального попадания по цели был, по меньшей мере, ошеломительным. Так, первый луч по случайности угодил в поднятое копьё, отчего то разбухло и в одночасье превратилось в толстое бревно с как будто бы складками жира, покрывшими всю его поверхность. Другой луч вонзился в шлем, который сразу же увеличился до размеров двадцатилитрового ведра, расплющив заодно голову незадачливого воина. Ну а самыми страшными были попадания в тела, превращающие людей в разжиревшие комки плоти, которые падали под своим весом на землю.
В порядках черных плащей воцарилась жуткая паника, но Зефир, не обращая особого внимания на происходящее, посильнее ухватил Ночку за зад, а затем, разогнавшись до скорости галопирующего коня, помчался прочь под визг обеих подруг и продолжавшееся пение с небес.
— Фух, — громко выдохнул командир, осторожно наклонившись и ставя на пол пещеры свой драгоценный груз.
Эту небольшую каверну он обнаружил во время бега и повёл отряд именно сюда. Ведь лучшего укрытия от летающих тварей, чем камень над головой, быть не может. Также принятое им по наитию решение не связываться с остальными преследователями в итоге оправдало себя и помогло избежать проблем с оказавшимися, несмотря на все приготовления, жутко опасными летунами, которые к этому моменту, скорее всего, прикончили всех чёрных плащей. В общем, юноша сейчас находился в приподнятом настроении, радуясь, что всё завершилось вполне удачно.
Оглянувшись, командир посмотрел на Леопольда с енотом на плече, пристально следивших за выходом, а затем перевел взгляд на спасенных. Девчонки, которых парни случайно заметили только благодаря Бруту, усиленно крутившему головой по сторонам, что-то говорили ему, судя по движению губ, однако молодой человек, конечно же, ничего не слышал.
— Я не слышу, — несильно хлопнул себе по уху молодой человек.
Девушки переглянулись, а затем Ночка, подойдя поближе, рассмотрела под бармицей затычки и начала жестами показывать, как снимает их. Не дождавшись реакции, она осторожно протянула руки к ушам парня. Командир в ответ на эти действия замер и ненадолго задумался.
Хоть он тогда и был занят спасением, но общее представление о том, что происходило во время нападения птиц имел. И, естественно, приметил, что те обращали людей и предметы в ожиревшие версии тусклым лучом из глаза, а еще то, что девчонки никак слух себе не ограничивали.
В то же самое время ручки пепельноволосой красавицы юркнули под бармицу и дотянулись до ушей. Она осторожно и даже нежно ухватилась за нашлепки и потянула их. Зефир не сопротивлялся, решив для себя, что опасность пения кабачков — это, скорее всего, враки, и позволил девушке совершить задуманное.