Разобравшись с креплениями и поставив тот на пол, командир развязал завязки на горловине, а затем двумя руками вытащил, ухватившись за уши, огромную голову медвежути. Вонь в зале стала еще более концентрированная, однако в этот раз никто не возмутился — все круглыми глазами смотрели на гигантский трофей, и даже Ясо приоткрыл рот от удивления.
— Охренеть… — нарушил кто-то тишину, а после раздались вразнобой другие голоса:
— Новички медвежуть завалили, кому расскажу — не поверят.
— Они, наверное, и косточку из него добыли, — в какофонии звуков раздался отчетливо завистливый голос, подразумевая, что парни получили из черного медведя энергетический центр, который в среде искателей попросту называли косточкой, а небольшие отростки, если таковые на ней были — ребрами.
— Можем продать, повесишь на стену, — тем временем закинул удочку Зефир и добавил, — у нас еще голова жука-копателя есть, если интересует.
Хозяин таверны задумался, в его коллекции на стенах действительно не было этих чудовищ, и если копателем можно было пренебречь, то голова медведя должна была прийтись очень кстати.
— Они же стухли у вас, — клюнул на наживку Ясо, начиная торг. — Да и глаз нету.
— Обработаешь и вставишь замену, — отмахнулся командир, мысленно потирая руки.
— Я наверх, — подал голос Леопольд и отстегнул мешок со вторым трофеем, передавая тот соратнику.
— Вы только действительно комнату мне не громите, — обратился к нему трактирщик с долей озабоченности в голосе и, переведя взгляд на Зефира, указал на дверь за стойкой. — Пойдем во двор и захвати с собой головы, нечего им здесь вонять.
С момента триумфального появления команды прошло два дня, в течение которых проданные хозяину таверны за целый золотой трофеи были обработаны и водружены на стены, а весть об удачливых искателях облетела ближайшие улицы, в связи с чем к парням попытались ночью залезть через окно. На их беду, Зефир спал чутко и отделал двух воришек, а после сдал их страже, что подоспела на заполошные крики. Тем не менее вопрос безопасного дома или хотя бы места, где можно было хранить вещи, встал ребром, отчего все ценное приходилось всегда носить с собой. А с учетом того, что список таких вещей постоянно рос, это начинало конкретно раздражать.
Между тем все это время Леопольд проводил у знакомого бронника, пытаясь приспособить к задним пластинам своего кожаного нагрудника стреломет. Причем это надо было сделать так, чтобы тот не мешал носить заплечную сумку, а ведь еще из него нужно было как-то стрелять, потому и пропадал постоянно чернявый в мастерской. Брут шлялся где-то по городу, пробуя на свою долю с добычи местную кулинарию, которая была очень разнообразна в Перекрестке за счет близости к двум областям Выдоха, а Зефир в основном отдыхал, почитывая энциклопедию, и проводил время в общем зале, общаясь с Ясо и кучей новых знакомых, которые магическим образом появились после возвращения из зоны.
— Ты вообще в курсе, откуда Выдохи пошли? — спросил Зефира собеседник — мужчина в середине пятого десятка с уродливым шрамом через правый глаз и лицом отъявленного душегуба, в разгар их диалога за кружкой пенного.
Звали его Тито, и он возглавлял ватагу искателей из четырех мужиков такой же суровой наружности, которые сидели за столом рядом.
— Не доводилось, — признался молодой человек.
С этим отрядом он познакомился только сегодня, когда мужик со шрамом пригласил его к себе за стол. И как Зефир успел узнать, они ходили вглубь желтой зоны и презирали тех, кто трется у стен города, как, например, Петар с командой. А еще оказалось, что в противовес облику шрамированного, тот был довольно начитанным, отчего разговор их был крайне интересен юноше.
— Это довольно занятная теория, которую я слышал от многих ученых мужей, — тем временем продолжил его собеседник, — считается, что в глубине нашего мира есть некая сила, вырывающаяся из недр на поверхность и образуя зоны. Причины этого феномена до конца не ясны, но знал ли ты, что помимо Выдохов, есть еще и Вдохи?
— В первый раз слышу, — ответил заинтригованный парень и даже подался вперед.
— Хах, — обрадовался реакции собеседника Тито. — Очень редко случается, когда сила, питающая зону, втягивается обратно или перестает поступать на поверхность, здесь мнения расходятся, и Выдох через некоторое время просто пропадает. Конечно же, искаженные растения и животные остаются и никуда не исчезают, однако после такого там больше ничего не мутирует. Ну и по аналогии люди назвали это явление Вдохом.
Члены его группы, видимо, не в первый раз слышавшие эту историю, в этот момент болтали между собой на какие-то только им понятные темы, а Зефиру, наоборот, было интересно, поэтому он уточнил:
— А почему втягивается или перестает поступать?
— Да Бойня Всемогущая знает, — отмахнулся мужчина и добавил, — тот, кто мне это объяснял, говорил что-то про круговорот, приливы и отливы силы в недрах. Но потом сам признался, что все это только его размышления, которые ничем не подтверждены.
— Занятно, — кивнул задумавшийся Зефир.
Между тем дверь таверны неожиданно и довольно бесцеремонно отворилась, и в нее вошла блондинка с длинными волосами, завязанными в хвост. Одета она была в бежевые, приталенные штаны и белую рубашку на пуговицах, а на ногах носила сапожки с невысоким каблуком. За девушкой следовала тройка воинов, один из которых в этот момент громко спорил с ней:
— Мы не на это договаривались, и господин будет недоволен!
— Да мне наплевать, — резко остановившись, она повернулась к мужчине. — Можешь передать своему господину, пусть катится в зад.
— Тогда ты не получишь оплаты, — попытался возразить воин.
— Говорю же, на-пле-ва-ть, — по слогам произнесла девушка. — Какое из этих слов тебе не понятно?
Фигуристая, с красивыми, тонкими чертами лица и огромной грудью, краешек которой виднелся из расстёгнутых верхних пуговиц ее шелковой рубашки, она была очень хороша, так что Зефир аж непроизвольно засмотрелся.
— Ты бы не пялился так, — произнес Тито.
— А? — не сразу отвлёкся от своего занятия парень. — Почему?
— Это Милажена — адепт Всемогущей Бойни, которую за глаза все в городе называют «маньячка», говорят, что по силе она уже практически вплотную подошла к титулу чемпиона.
У молодого командира со знаниями об адептах и чемпионах был некоторый пробел, и единственное, о чем он помнил, это то, что этими терминами называли выдающихся и очень сильных воинов, составлявших боевое крыло культа Всемогущей Бойни, которые были помешаны на сражениях.
Увидев, что собеседник не до конца понимает суть проблемы, мужчина со шрамом начал тихо пояснять:
— Все адепты и чемпионы обожают битвы, но она совсем отбитая по сравнению с остальными и вызвала на ритуальные поединки уже больше половины самых сильных искателей в городе и всех отделала. Хорошо, что хоть не до смерти. И ведь не откажешься, потому что эта дама мигом тебя прикончит за неуважение к своему божеству. Короче, ее внимание тебе точно не нужно.
Зефир проникся и перестал пялиться на девушку, переместив взгляд на появившегося вместе с ней очень знакомого воина, что служил двоюродному брату Эдена, отчего интуиция юноши в этот самый момент зашевелилась, предсказывая неприятности.
— Всё, разговор окончен, — поставила точку блондинка и внимательно огляделась.
Зал был полупустой, поэтому ее взор довольно быстро остановился на Зефире, к которому она начала решительно подходить. Тито и его товарищи заметили это и разом отодвинулись от парня, как от прокаженного, а адепт уже была рядом и сухим тоном поинтересовалась:
— Искаженный Зефир?
Вообще, как юноша узнал на своём опыте, когда немного пообтесался в городе, люди, прошедшие процедуры у чудовищных алхимиков, очень не любили, когда их так называли или говорили «мутант», предпочитая, чтобы к ним обращались — добровольно изменённые или просто измененные. Логика в этом была, потому что никакой Выдох на них не воздействовал и они, по сути, не мутировали. Поэтому, когда какого-то искателя хотели оскорбить, то применяли термин «искаженный» или «мутант» и его производные. В свою очередь, Зефиру было на это плевать, он на самом деле был искаженным, но то, что ему было все равно, не значит, что парень не сделал мысленную заметку о том, как бесцеремонно к нему обратились.
— Это я, — спокойно проговорил он.
— Я вызываю тебя на ритуальную дуэль, — торжественно произнесла она.
Все, кто в этот момент присутствовали в таверне, включая троицу воинов Мутимира, затаили дыхание, ожидая развязки, а юноша задумался. Очевидно, что двоюродный брат Эдена зачем-то нанял этого адепта, чтобы поквитаться с ними, хотя уже даже идиоту должно было стать понятно, что ни он, ни Леопольд, ни Брут не охраняли сейчас молодого чудовищного алхимика и его людьми не были. Также было вполне вероятно, что эта блондинка должна была избавиться от них где-то за городом, но в итоге почему-то взбрыкнула и теперь вызывала Зефира на поединок. Тем не менее, драться с ней у парня не было никакого желания.
— Не хочу.
Девушка на его слова нахмурилась и пригрозила:
— Если ты откажешься, я тебя просто прикончу на радость их хозяина, — мотнула она головой на воинов в стороне, что с ненавистью смотрели на юношу.
Глава 3
Назойливая девица явно хотела добиться своего, и почему-то Зефир не сомневался, что если она попробует его убить, то никаких негативных последствий от властей города ее не ждет. Может, пожурят, и только.
— Какие правила? — устало вздохнув, спросил он.
Угрозу от нее парень ощущал нешуточную, на уровне или даже немного выше, чем от Варны, но небольшие шансы победить, по его мнению, все же были.
— Сражаемся на улице на мечах до момента, когда противник не сможет продолжать бой.
— Меня после этого на каторгу не отправят за то, что я оружие в городе обнажил? — ядовито поинтересовался молодой человек.