Более того, эти башни опоясывала кривоватая крепостная стена из наваленных камней и глины — метра два в высоту и метров двадцать в длину. А по её верху суетились, перебегая на своих паучьих лапках, старые знакомцы товарищей — десятка два паукомяков. Они панически верещали и швыряли вниз камни, отбиваясь от штурмующих укрепления метровых жуков, похожих на мокриц, которых насчитывалось штук семьдесят.
Со стороны всё это напоминало осаду крепости и вызвало у Зефира и Леопольда дикий диссонанс. Они, конечно, знали, что хомяки — народец непростой, особенно после того, как наткнулись на их поселение с многоэтажными домами в одной из прошлых вылазок в зону. Но увидеть натуральный штурм укреплений в исполнении жуков и паукомяков друзья уж точно не ожидали.
Насекомые тем временем предприняли новую попытку взять «замок» — судя по валяющимся десяткам трупов, далеко не первую — и полезли на стену. Из-за её относительно гладкой поверхности многие жуки срывались вниз и падали на спину, а хомяки в этот момент старались кидать им на мягкое брюшко камни.
Внезапно один из защитников оступился и под панический писк полетел к земле. Парочка его соратников кинулась на помощь протягивая лапки, но не успели. А паукомяк шмякнулся у подножья стены и был моментально разорван на части подоспевшими жуками.
В общем, зрелище было занимательным, и командир даже на некоторое время залип, наблюдая за эпичной битвой подземных обитателей.
— Может, поможем? — вдруг спросил Леопольд.
— А кому из них? — озадаченно посмотрел на него Зефир.
Чернявый ненадолго задумался, затем ответил:
— Давай хомякам, они мне как-то симпатичнее.
Брут на его плече одобрительно кивнул. Шляться по подземелью ему не очень нравилось, а тут хоть какое-то развлечение.
— Ну, давай, — с лёгким сомнением кивнул командир и пошел к укреплениям.
Со стороны — если бы, конечно, нашёлся сторонний зритель размером с паукомяка — это выглядело бы эпично. На крепость надвигался гигант с горящим бревном в руке. Огромная дылда, облаченная в металл, и ростом с саму стену моментально вызвала в рядах защитников смятение, быстро переросшее в панику.
Хомяки явно не ожидали, что к жукам придёт подкрепление — да ещё таких размеров. Завизжав, мелкие твари кинулись прочь со стен, укрываясь в своих странных башнях-домах и наглухо баррикадируя входы глиной.
Зефир закатил глаза и, подойдя к укреплениям, принялся скидывать жуков со стены и давить сапогами. Вскоре к нему присоединился Леопольд. Насекомые попытались дать отпор, но разница в силах была колоссальной — их хитиновые панцири не выдерживали даже одного удара тяжёлым ботинком.
Поняв, что их попросту перебьют одного за другим, мокрицы бросились врассыпную — и буквально через пару минут перед стеной не осталось ни одного живого жука. Со стороны «замка» тоже стояла полная тишина, ни единого паукомяка не было видно. Парни переглянулись и уже собрались уходить, как вдруг на плече Зефира объявился Брут, громко и возмущённо протявкав.
— Ты что, ждёшь от них благодарности? — удивился командир.
Мохнатый важно кивнул, и в тот же миг из «окна» одной из башен высунулась морда любопытного хомяка. Тот уставился на пришельцев, а затем перевёл взгляд на синего енота — его бусинки-глаза расширились, и он пронзительно запищал, мгновенно ныряя обратно.
Не прошло и секунды, как башня огласилась гомоном. Вскоре к нему присоединились и остальные «башенки» крепости, а из всех щелей повылезали паукомяки. Они устремились на стены, перебирая паучьими ножками, и теперь их писк звучал уже не испуганно, а скорее воодушевлённо.
Зефир между тем заметил, что эти экземпляры отличались от тех, что встречались на поверхности — они были приземистее, напоминая маленькие бочонки с широкими плечами.
— Так ты, оказывается, можешь общаться с хомяками? — посмотрел на Брута командир.
Тот важно кивнул, преисполненный собственной значимостью, но не забыл добавить пару уточняющих «тяв».
— Только с некоторыми? Которые не тупые? — переспросил слегка озадаченный Зефир.
Как отличить «умного» паукомяка от «тупого», было неясно. Наверное, те, что были способны строить крепости, по умолчанию считались умными, а их дикие сородичи, носящиеся по лесам с голыми задами, — нет.
— А почему раньше не сказал? — меж тем поинтересовался юноша.
Енот в ответ пожал плечами — его, в общем-то, никто никогда об этом не спрашивал.
— А с медвежутью сможешь поговорить? — неожиданно спросил Леопольд.
Мохнатый возмущенно посмотрел на чернявого и протявкал таким тоном, словно объяснял прописные истины — с монстрами из Выдоха говорить было бесполезно и точка.
Пока товарищи общались, хомяки внезапно притихли. На стену выбрался седой паукомяк, дрожащими лапками сжимая какую-то табличку с синей картинкой — то ли глиняную, то ли каменную. Разобрать изображение было сложно из-за того, что старичок трясся не переставая. Возможно, потому что жутко трусил, а может быть, потому что был дряхлым и страдал тремором.
Он постоял так несколько секунд, бережно положил табличку перед собой и внезапно плюхнулся на спину, подставляя мохнатое брюшко. Остальные паукомяки тут же последовали его примеру, вводя парней в полное замешательство. Лишь Брут сохранял невозмутимость и стал выглядеть еще более важно, чем обычно.
Зефир недоуменно пригляделся к странному предмету. На нем был изображён какой-то синий волосатый комок — словно рисунок пятилетнего ребёнка. И тут в его голове щёлкнуло и пазл, объясняющий весь этот балаган, наконец-то сложился:
Выходило, что у этих зверьков было какое-то свое «пророчество», зарисованное в виде синего волосатого шара. И вот является Брут — синий, пушистый, хоть и крашеный — со своими громадными «слугами» и спасает их от жуков. Ну и, собственно, всё.
Седой хомяк, словно подтверждая его догадки, поднялся и залился восторженным писком, не сводя глаз с енота. Тот, разъезжая на плече Зефира с важным выражением на мордочке, и правда смотрелся как мессия. И, конечно же, ушлый мохнатый не упустил момента воспользоваться ситуацией — прозвучало его напыщенное тявканье. Паукомяки вскочили на лапки и начали переглядываться в явном недоумении.
Осознав, что его не поняли, Брут тут же сбавил накал пафоса и тявкнул нормальным голосом пару раз. В глазах хомяков наконец-то вспыхнуло понимание, и они мгновенно засуетились, а седой старичок принялся пронзительно попискивать, направляя эту суету в организованное русло.
Зрелище было поистине поразительным. Будь здесь сейчас какой-нибудь учёный-естествоиспытатель, он бы в восторге обмочил свои профессорские штаны. Но учёных поблизости не наблюдалось — только синий енот, бывшая сорока и Зефир, который даже на обычного человека-то не тянул. Так что для науки это событие прошло совершенно незамеченным.
— Ты не слишком с ними жёстко? — поинтересовался у мохнатого Леопольд. — Всё-таки помощь нам ничего не стоила.
Брут пренебрежительно махнул лапой, давая понять: для хомяков это был вопрос жизни и смерти, даже если друзьям не пришлось напрягаться.
Тем временем толпа зверьков перед ними заметно поредела: часть скрылась в поселении, другие разбежались по пещере, растворившись во тьме. Остался только седой вожак, преданно поедая взглядом енота.
Минут через пять ожидания, к удивлению троицы друзей, на стену взобралась парочка хомяков, с трудом волочивших за собой… полуторный меч. Оружие сверкало смертоносной красотой — ни пятнышка ржавчины, ни единого скола. Скорее всего, перед парнями был самый настоящий артефакт, ну или же хомяки хорошо ухаживали за клинком, что звучало крайне бредово.
Зефир вопросительно посмотрел на Брута и, получив одобрительный кивок, взял меч в руки. Рукоять, обтянутая приятной на ощупь кожей, идеально легла в ладонь. Совершив парочку резких движений и проверив остроту лезвия подушечкой пальца, юноша убедился — перед ним великолепное оружие. Оставалось лишь выяснить его артефактные свойства.
— Как им пользоваться? — спросил парень, поднося меч поближе к еноту.
Брут задумчиво поводил лапками над клинком и тявкнул.
— Просто ударить? — удивился Зефир и, слегка размахнувшись, опустил меч на край стены.
Хомяки дружно взвизгнули и разбежались, но совсем недалеко. Любопытные тварюшки с опасливым интересом поглядывали на дылду, размахивающую железным зубом.
Командир же, игнорируя зверьков, тщательно осмотрел стену. Удар отколол кусок камня, однако больше никаких изменений не произошло, а назначение артефакта так и осталось секретом. Мохнатый тоже ничем помочь не мог, просто пожав плечами. Его чуйка распространялась только на способы активации магических предметов и степень их опасности для пользователя. А их функционал был для него такой же загадкой, как для остальных.
Зефир тем временем поднес к глазам лезвие и осмотрел. Обычный меч от такого обращения непременно затупился бы, но этот оставался безупречно острым в месте удара.
— Похоже, его особенность — прочность, — заключил командир немного разочарованно.
Но через миг до него наконец-то дошло, какое сокровище он держал в руках. Учитывая «стиль боя» юноши, при котором оружие обычно долго не жило, меч способный выдержать, к примеру, когти медвежути был поистине подарком судьбы.
Да, оружие требовало проверки, но довольная ухмылка командира говорила сама за себя, когда он аккуратно спрятал клинок в ножны:
— Если не возражаете, я бы оставил его себе.
Товарищи не возражали — и отличный, а главное, своевременный артефакт стал собственностью Зефира.
— Пойдём дальше? — тем временем предложил Леопольд.
Больше друзей здесь ничего не держало. Но прежде чем уйти, Брут снял с плеч свою сумочку, порылся в ней и извлёк небольшой пустой мешок. В мгновение ока он оказался рядом с седым хомяком, протягивая ему предмет. Тот поначалу отпрянул, но быстро взял себя в мохнатые лапки и почтительно принял мешок. Кивнув, енот вернулся на плечо Зефира, и компания двинулась прочь от странной подземной крепости с её не менее странными обитателями.