Ничего не произошло.
Воодушевленный юноша медленно двинулся вперед, прямо мимо существа. Однако когда он поравнялся с ним, лицо привидения моментально вернуло себе злобное выражение, в котором было столько незамутненной ненависти, что Зефир сразу же потянулся к мечу, а тварь в тот же момент атаковала.
Командир был быстр, гораздо быстрее прозрачной руки с длинными и бритвенно острыми когтями, которая метнулась к его телу. Прошло буквально мгновение с начала атаки, а клинок парня уже опускался на протянутую к нему конечность. Только удара не получилось — меч попросту прошел сквозь монстра, а призрачная рука вонзилась в тело Зефира ледяными иглами.
Юноша моментально почувствовал дикую слабость, а жизненная энергия из ядра полилась полноводной рекой к злому духу. Но прежде чем он успел что-то сделать, снаряд стреломета пронзил призрака, на секунду развеивая его и разрывая контакт.
Отскочив на несколько метров от твари, которая снова собралась в образ девушки и потянула к нему когти, немного пришедший в себя Зефир рванул прочь, бросив на бегу Леопольду:
— Уходим!
Глава 16
Призрак этой брюнетки оказался не единственным в округе. Пока товарищи бегали, пытаясь прорваться к пещере, они успели повстречать штук десять этих неупокоенных девиц. Причем все злые духи были одеты одинаково — в разные вариации развратной ночнушки, словно закупались у одного призрачного портного.
— Нужно что-то менять, — проговорил морально измотанный командир после получаса бесплодных попыток прорваться на северо-восток.
Каждый раз, когда отряд пытался пробежать к подземелью, на их пути неизменно появлялись эти призраки, которые тут же пытались высосать из парней жизненные силы. И что хуже всего — если товарищам удавалось проскользнуть мимо одной твари, то буквально через несколько метров их поджидала она же, но уже с призрачной подружкой. А если каким-то чудом Зефир и Леопольд ухитрялись миновать и их, то дальше молодых людей ждало уже целых пятеро приведений.
Короче говоря, ситуация была совершенно безвыходной. Даже у Лакомки нельзя было укрыться, потому что заряд в артефакте был всего один. К тому же это всё равно оказалось бы бесполезно: пещерка больше не находилась в реальном мире, и вернуться из нее можно было только к диску.
— Разделимся? — несмело предложил Леопольд.
В этот момент товарищи остановились рядом с въездом в покинутую деревню — единственным местом, где давно умершие девушки их не трогали. Командир не особо понимал, почему так, но склонялся к двум вариантам: либо их что-то отпугивало, либо всё это была какая-то хитрая ловушка.
— Ни в коем случае, — твёрдо проговорил Зефир и спросил, — что ты знаешь о злых духах и привидениях?
— Немного, — пожал плечами чернявый. — Я вообще раньше думал, что это вымысел.
— Вот и я так думал… — задумчиво протянул парень. — Может быть, ты слышал какие-нибудь легенды или сказки, где их побеждали? Вдруг этот способ сработает и у нас.
— Нет, не слышал, — после небольшой паузы ответил Леопольд. — Хотя… подожди. Когда-то давно старик рассказывал мне одну байку про злого духа, только я почти всё пропустил мимо ушей.
— Ну хоть что-нибудь ты помнишь? — с оттенком надежды спросил Зефир.
Его собеседник почесал затылок, напряжённо вспоминая, и наконец проговорил виновато:
— Помню только: они до безумия ненавидят живых, и их мучает неутолимый голод — потому преследуют без устали, чтобы сожрать, что бы мы ни говорили и ни делали. А ещё… кажется, все их отрицательные чувства настолько сильны, что мать, превратившаяся в такую тварь, запросто может сожрать собственного ребенка.
— Н-да, маловато, — удрученно заметил Зефир. — Думаю, нам стоит зайти в деревню. Возможно, там мы найдём решение.
Брут на его плече жалобно заскулил. Вся эта ситуация пугала его до ужаса, и ни в какую жуткую деревню он не хотел.
— Мы всё равно туда пойдем — выбора нет, — отрезал командир. — Вряд ли ты хочешь оставаться один за пределами ограды.
Мохнатый затряс головой с такой силой, что парень даже испугался, как бы она не отвалилась. Решение Брута было очевидно, поэтому Зефир не колеблясь шагнул внутрь.
По мере продвижения вперед туман рассеивался, открывая парням всё больше деталей заброшенного поселения.
Первое, что бросилось в глаза — его крошечные размеры. Всего здесь было не более десяти небольших деревянных домов и одна крупная вытянутая постройка, похожая на общинный дом, расположенные по кругу. При этом строители, видимо, экономили ресурсы: задние стены зданий служили частью ограды и составляли с частоколом одно целое.
Второе, что сразу стало ясно — здесь когда-то шла ожесточённая битва между людьми и монстрами. На это указывали многочисленные кости, разбросанные повсюду, выбитые двери и окна, поломанная ограда, а также истлевшие остатки оружия и доспехов.
В центре поселения стоял почти полностью сгнивший колодец. Заглянув в него, Зефир увидел пару скелетов на дне — видимо, кто-то пытался в нём спастись, но так и не смог выбраться. Рядом воткнутыми в землю отдельно торчали несколько полусгнивших бревен, однако их назначение оставалось загадкой.
Осмотрев парочку маленьких домов и не найдя там ничего интересного, кроме следов яростной схватки, плесени и тлена, товарищи направились в большую одноэтажную постройку. Выломанные двери давно отсутствовали вместе с частью стены, так что попасть внутрь не составляло труда.
Перед ними открылся просторный и основательно разгромленный зал с высоким косым потолком. Здесь тоже когда-то кипела нешуточная битва — об этом говорили груды костей и обломков оружия. Но кое-что сразу привлекало внимание: помимо древних останков, в помещении лежали относительно свежие трупы в потрёпанной ржавой экипировке. Их было человек тридцать, и заинтригованный Зефир подошел к ближайшему.
— Высушен, — раздался рядом голос Леопольда.
Покойник действительно напоминал сушенную рыбу, долго пролежавшую на солнце, а следов насильственной смерти на нём не было.
— И это, судя по всему, искатель, — заметил командир, оглядывая остальные трупы.
— То есть такие же, как мы, — мрачно добавил товарищ.
Зефир кивнул и ещё раз осмотрел помещение. Вся экипировка «новых» мертвецов была в разной степени испорчена. Значит, здесь покоились несколько групп, погибших в разное время. Но самое странное — среди них не было ни одной женщины.
Брут, к этому моменту уже более-менее пришедший в себя и переставший дрожать, вдруг тявкнул и указал на груду хлама в углу. Похоже, кто-то начал собирать трофеи, но бросил это дело, оставив всё как есть.
— Артефакт? — переспросил Леопольд.
Енот кивнул и осторожно сполз с плеча Зефира. Подкравшись к куче барахла, зверь опасливо поворошил ее и вскоре извлек оттуда ветрячок — небольшую детскую игрушку, состоящую из деревянной палочки с четырьмя прикреплёнными лепестками, обтянутыми разноцветной тканью. Если подуть на неё или побегать с ней в руке, лепестки начинали крутиться, доставляя ребятне незамысловатую радость.
Ветрячок выглядел совершенно новым — и это в месте, где всё давно покрылось плесенью из-за вечного тумана. Что однозначно указывало на необычную природу предмета.
— Позже проверим, что эта штука умеет, — отрезал командир, уловив вопросительный взгляд Брута.
Тот послушно кивнул, спрятал игрушку в сумочку и вскарабкался обратно на Зефира. На этот раз он уселся ему прямо на шею, свесив задние лапы, точно всадник, и мертвой хваткой вцепился в шлем. Юноша благоразумно промолчал. Более того, окажись они в другой обстановке, он бы даже порадовался, что перепуганный мохнатый наконец-то перестал вести себя как отбитый на голову засранец и не полез проверять свойства артефакта здесь и сейчас.
Тем временем, закончив осмотр зала, товарищи принялись изучать другие комнаты. Чего-то интересного там не оказалось, но в одном из боковых помещений обнаружился спуск в мрачный подвал. Остановившись у лестницы, Зефир взглянул на изорванную в клочья дверь, валявшуюся рядом, а затем уставился в зловещий проход, откуда веяло ледяным сквозняком.
Желания спускаться ни у кого не было. Но раз парни так и не нашли ничего, что помогло бы им справиться с привидениями или дало хоть какую-то зацепку, то выбора у них, по правде говоря, не оставалось.
Достав факелы и запалив их, товарищи ступили на каменные ступени и осторожно двинулись вниз. Вскоре пламя разогнало тьму, обнажив вытянутое подвальное помещение. Когда-то здесь была темница — правда, не с одиночными камерами, а с двумя обширными секциями по бокам, где держали пленников. Центральный проход разделял эти секции, а по обеим его сторонам тянулись массивные решётки, упиравшиеся в дальнюю стену подвала.
Ныне металлические заграждения представляли собой жалкое зрелище: во-первых, их не пощадила ржавчина, а во-вторых, прутья были в буквальном смысле разорваны во многих местах. Причём последнее явно произошло не само по себе.
— Работорговцы, — с глубоким отвращением произнёс Леопольд, оглядывая помещение.
Командир молча кивнул. В обеих камерах громоздились кучи костей и черепов: справа — совсем маленьких, а слева — чуть крупнее, но всё равно принадлежавших, судя по всему, кому-то очень молодому.
Воссоздать события было несложно. Закончив пир наверху, монстры спустились в темницу, выломали решётку и расправились с безоружными пленниками, которых ублюдки здесь держали.
Вообще, как бы кто ни отзывался о Республике, одно у неё не отнять — рабство здесь было под запретом. Конечно, имелись некоторые исключения вроде отправки преступников на каторгу или долгового рабства, когда кредитор мог закабалить неплательщика, пока тот не отработает сумму. Но это были частные случаи, а официальная позиция Союза семи городов оставалась непоколебимой.
Благодаря этому в страну, и особенно в Перекрёсток, стекались толпы беглых рабов и крепостных с востока, в том числе из Одель-Бера, которых здесь признавали свободными.