аже, я как раз подумал о том, что там можно легко спрятаться, когда мне послышался шорох за тяжелой металлической дверью, ведущей в бойлерную. Я немедленно остановился, затаив дыхание и прислушиваясь. Неожиданно в дверь изнутри чем-то сильно ударили, и я чуть было не завопил от испуга, сильно вздрогнув всем телом. Вслед за этим последовала серия тяжелых, коротких ударов, словно кто-то молотил по двери, пытаясь выбить замок.
— Попался, гад! — неожиданно для самого себя злорадно вскричал я, подойдя вплотную к двери.
Удары прекратились, затем неуверенный, приглушенный голос произнес:
— Иван?
В одно мгновение торжество победы уступило место ледяному ужасу — это был Теодорский!
— Николай, — забарабанил я кулаками по стальной поверхности, — какого черта, Николай?!
— Сукин сын обманом запер меня здесь, Ваня! Опять я оплошал. Замок у двери крепкий, но есть еще одна, наружная. Насколько я помню, там замок навесной. Найди где-нибудь лом и попытайся сбить замок с внешней стороны.
— Хорошо, Коля, я уже иду! — выпалил я и бросился к выходу, позабыв о том, что входная дверь тоже заперта, а ключи находятся у Николая.
Но впереди меня ожидал неприятный сюрприз. Уже подбегая к выходу, я заметил, что дверь распахнута настежь, а замок с вырванными петлями валяется у порога. Так, значит, Потрошителю удалось выбраться наружу и улизнуть. Мы потерпели полное фиаско.
Я осторожно приблизился к дверному проему и выглянул наружу. Вполне возможно, что злодей прячется где-то поблизости, вынашивая планы мести, и ждет, чтобы разделаться со своими преследователями. Однако снаружи не было видно ни одной живой души. В дальнем углу бетонной площадки я приметил кусок металлической трубы, который можно было использовать вместо лома, и, недолго думая, направился туда. Я уже преодолел почти половину отделяющего меня от цели расстояния, когда за моей спиной раздался громкий, злобный смех. Резко обернувшись, я увидел убийцу. Он стоял всего в нескольких метрах от меня. И тут к своему ужасу я осознал, что остался один на один с безумным маньяком, да еще совершенно безоружным.
Я лихорадочно соображал. Добежать до куска трубы мне не удастся — это однозначно. Поэтому ничего не оставалось, как выхватить пистолет и попробовать взять его на испуг. Но он лишь желчно усмехнулся и двинулся прямо на меня, игнорируя направленное ему в грудь оружие.
— Давай, стреляй, — вкрадчиво промолвил он гнусавым голосом, таким же мерзким, как и вся его наружность.
— Не подходи, гнида! — проревел я, угрожая незаряженным пистолетом и отступая назад.
Вероятно благодаря своему сверхъестественному чутью он сразу же догадался, что я блефую. Наконец, мои ноги уперлись в каменный бортик, ограничивающий площадку со стороны реки. Я бросил мимолетный взгляд назад. Отступать дальше было некуда — берег реки, на котором раскинулась территория завода, заканчивался высоким отвесным обрывом, уходящим своим склоном глубоко под воду.
Ухватив пистолет за ствол, я издал нечленораздельный вопль и бросился на своего врага. Получив два страшных удара в лицо — один пришелся по уху, а другой расквасил мне нос — я рухнул навзничь и, больно ударившись о бетон головой, потерял сознание.
Вероятно, в беспамятстве я провалялся не так уж и долго, но Потрошителю этого вполне хватило для того, чтобы связать меня по рукам и ногам, крепко перетянув их стальной проволокой. Очнувшись, я заметил склонившееся надо мной и исполненное злобного триумфа лицо маньяка. В руках он держал нож с длинным и широким лезвием.
— Очнулся? — его лицо, бледно-землистого как у покойника оттенка, расплылось в злорадной ухмылке. — Ну, а теперь настал твой черед испытать все страдания, через которые прошел твой придурковатый дружок. Ты будешь умирать медленно, мучаясь до последнего вздоха. Это я тебе обещаю.
Его голос, похожий на змеиное шипение, завораживал слух, заставляя цепенеть и не думать о сопротивлении, но усилием воли я преодолел его гипнотическое воздействие и, насколько у меня хватило сил, выкрикнул:
— Мой друг погиб, но душа его цела и невредима, он вечен, понимаешь ты, ублюдок?! А вот у тебя души нет и в помине. Ты вообще никто, сгусток нашего воображения. Ты жалкий призрак, фантом, эфемерное пугало! Можешь засунуть свой нож себе в задницу, все равно ничего не изменится!
И далее я добавил несколько адресованных ему непечатных выражений. Потрошителю это не понравилось, глаза его блеснули холодной яростью, и, пробормотав проклятие, он замахнулся и послал руку с ножом к моему лицу, намереваясь полоснуть меня прямо по моим драгоценным очам.
Все произошло в какие-то доли секунды, но, вспоминая об этом потом, я вновь переживал эти кошмарные мгновения как растянутые на долгие-долгие промежутки времени. Опускающаяся по траектории рука с зажатым ножом находилась всего лишь в нескольких сантиметрах от моих глаз, неотрывно смотрящих на приближающуюся кровавую смерть, когда прозвучал оглушительный в застывшей тишине выстрел, и вместо того, чтобы выколоть мне глаза, лезвие срезало несколько волосков с моей шевелюры.
Ударившая словно молотом пуля прострелила насквозь руку убийцы, заставив выпустить оружие из рук. Взвыв от боли, ошарашенный Потрошитель отпрыгнул в сторону и повернулся, чтобы оценить новую, неожиданно появившуюся со стороны цеха угрозу, но тут прозвучали еще два выстрела, и с простреленной головой маньяк свалился на залитый дождем бетон. Свалился, чтобы уже более не встать и исчезнуть из этого мира навсегда. Он был мертвым и бездыханным на все сто с лишним процентов и вскоре, подобно всем остальным ужасным созданиям, испарился без следа. Только большущий, с заостренным концом нож валялся рядом жутким напоминанием о пережитом нами кошмаре.
Подбежавший Теодорский поспешил избавить меня от пут.
— Ну вот, Николай, — дрожащим голосом просипел я, все еще продолжая валяться на площадке, — в третий раз ты спас мне жизнь.
С его помощью я поднялся на ноги, и, не в силах более сдерживаться, заплакал, перемежая слезы со смехом. Впервые за последние полмесяца я почувствовал настоящее облегчение и невыразимую никакими словами радость от осознания того, что, повиснув на волосок от гибели, остался все же жив.
Николай объяснил мне, что, решив не дожидаться, пока я его освобожу, попытался найти способ самому выбраться из заточения. По трубам он вскарабкался наверх, приметив закрытое фанерным щитом отверстие под потолком. Выбив ногой заслонку, он сумел пролезть в отверстие и появился в нужный момент у входа, чтобы спасти меня от ножа проклятого монстра. Это походило на чудо, но почему мы считаем, что чудес в наше злое и жестокое время не бывает?!
Передохнув, мы двинулись в обратный путь — я, шатаясь, как пьяный, обессиленный и измученный яростной схваткой, а Николай прихрамывая на одну ногу. Заметив мой встревоженный взгляд, он нарочито громко рассмеялся и пренебрежительно махнул рукой, пояснив:
— Так, неудачно приземлился. Ничего страшного.
— Послушай, — обратился он ко мне, когда мы уже приблизились к домику охранника, — официальная версия будет выглядеть таким образом: у тебя возникли подозрения, что преступник прячется в данном месте. Вдвоем мы решили проверить правильность твоих предположений. Далее идут в точности те события, которые произошли с нами, за исключением последнего эпизода. Смертельно раненый преступник свалился в реку. Конечно, труп будут искать, но все можно списать на течение, я проверил — в том месте оно довольно сильное. Вот и все. В противном случае, если мы поведаем им правду, нас просто примут за сумасшедших и отправят, сам знаешь, КУДА на лечение. Естественно, ни слова и о старике Аполлинарии.
Что ж, против его доводов я не возражал. Это было совершенно правильное в данной ситуации решение — держать язык за зубами.
Вот так и завершился весь этот кошмар, но время тревог еще не прошло, и история на этом не закончилась.
18
На следующий день у нас в гостях были Николай с дедом Аполлинарием. На радостях мы устроили застолье — правда, весьма скромное, во время которого старый маг произнес целую речь.
— Прежде всего, — обратился он к нам, — хочу поздравить всех с избавлением от инфернальных сущностей. Я молился за вас, друзья, и Высшие Силы вняли моим настойчивым просьбам — вы остались невредимы, а враг уничтожен. И сегодня я могу порадовать вас еще и тем, что мне удалось, наконец, установить причину всех бед. Я узнал, каким образом сущности эти попали в наш мир.
Мы притихли, чутко внимая каждому его слову.
— Существует некая организация, — продолжал между тем наш гость, — являющаяся, по сути, исследовательским центром и пользующаяся правительственным прикрытием. Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю? Группа ученых занимается сверхновейшими разработками в области новых энергий и технологий. Занимается изучением и использованием различных феноменов, относимых в официальной науке к разряду «несерьезных» и необъяснимых с точки зрения материалистической доктрины. Проекты эти финансируются и реализуются с благословения высшего руководства органов государственной безопасности.
— Так, значит, именно спецслужбы причастны к этому делу? — нетерпеливо перебил я его.
— Разумеется. Их исследователям удалось сконструировать прибор, действующий подобно древним магическим ритуалам для вызова различных существ из иных миров. Так получилось, что в качестве «подопытных кроликов» — вероятно с подсказки компьютера — выбрали вас с Людвигом, вызвав к жизни в этом мире, то есть материализовав, ваших персонажей. Ну, а на вашу беду, они оказались отрицательными и исполненными злобной агрессии против вас и других людей, но, прежде всего, против вас, своих создателей.
Старый оккультист пустился в пространные объяснения о механизме действия такого устройства по телепортации существ из одного измерения в другое, а мы молча слушали его, оцепеневшие от поведанным нам откровения. То, что мы узнали, было чудовищным. Какие-то идиоты от науки и спецслужб экспериментируют неизвестно с чем, играя судьбами людей, как шахматными пешками. Постепенно во мне нарастала ярость и огромное желание отомстить негодяям, послужившим причиной гибели моего друга. К этому можно было присовокупить расшатанные нервы и преждевременную седину вашего покорного слуги.