— Вот это роскошь, — присвистнул Дью. — Места столько, что половину лесных тварей поселить можно. Но неужели его сиятельство позволят?
Я подозревала, что его сиятельству будет плевать, зверинец ли устроят в старом замке, бордель, лечебницу или вовсе сравняют с землёй. Последний вариант даже предпочтительнее, больше не придется в нем оставаться.
Или с появлением любовницы ему это в радость? Здесь, в глуши, вдали от любопытных взглядов, никто не помешает предаваться грешной страсти в свое удовольствие...
С трудом сдерживаясь чтобы не поморщиться от отвращения, я ответила, что граф не возражает. Жаловаться парню на мужа изменщика я точно не собиралась. Вместо этого мы обсудили, как расставим клетки, где оборудуем вольеры, как отремонтируем систему полива и переоборудуем под свои нужды.
— Деньжищ только целая уйма уйдет, — вздохнул Дью. Увлекшись, он иногда забывал, что говорит со знатной дамой из богатой семьи.
— Ты главное помоги прикинуть, сколько чего нужно, — отозвалась я. — А за деньги семейства Бирн не беспокойся, у них их куры не клюют.
14.1
Леди Бетани Деорса, урождённая Анси, младшая и любимая дочурка сказочно богатого аристократа, была одной из самых блистательных светских дам столицы. В свое время ее руки добивались едва ли не все холостяки, чье имя хоть что-то значило. Ну и кто попроще, конечно, надеясь компенсировать недостаток средств и именитых предков пылом молодых сердец и личной неотразимостью.
Судя по тому, что выбор прекрасной невесты и ее семейства пал на вдовца, в отцы ей годившегося, зато владельца заводов, пароходов и кума королю — их надежды изначально были обречены на провал.
Молодых красавчиков Бети все же замечала. Когда удачно выскочила замуж, ловко задурила влюблённому перестарку голову и научилась крутить им как угодно, она позволила себе завести такого. Для удовольствия. Вряд ли Рейнер был первым, возможно, не был и единственным. Просто связь с ним хоть и нарушала приличия, но все же выглядела престижной. Даже любовников она выбирала с оглядкой на расчет.
Могла выбрать кого угодно, а к телу в итоге был допущен Рэй. Да уж, если факт их связи всплывет, нетрудно догадаться, кого из нас троих будут позорить. Мол, с женой не повезло парню, зато любовницу вон какую отхватил. Как говорится, наша-то самая красивая...
Сведения о сопернице мне пересказала Иви, с которой ими с удовольствием поделилась горничная-призрак, услышавшая информацию от коллеги, сопровождавшей свою капризную госпожу.
Служанки обожали сплетничать, что живые, что мертвые. А привидения друг другу, похоже, доверяли. По крайней мере с Иви обитатели замка общались гораздо охотнее, со мной держали дистанцию, сколько бы ни старалась вести себя с ними демократично.
Итак, леди Бетани. Высокомерная, избалованная богатством и вниманием, истеричная стерва. Больше всего на свете любит себя. Обожает скандалы, поклонников, балы и роскошь. Поездка сюда — одна из ее эпатажных выходок со скуки, к тому же с графом они совсем недавно снюхались, не успели друг другу надоесть.
— То-то я гляжу, из спальни не выходят, — проворчала я ехидно. Она посмотрела с сочувствием.
— Я бы тоже на твоём месте с ума сходила от ревности.
— На моем?! — вскинулась я, захлебываясь от возмущения. Ревновать? Кого, Рейнера что ли? Да как ей такое в голову пришло! — Это я на твоём месте, не забывай.
— Выглядишь как я, но поступаешь ведь по-своему. И женился он всё-таки на тебе. И разлад между вами, уж прости, возник и по твоей вине тоже.
— Женился он на твоих угодьях, если вдруг забыла. Неужели до сих пор веришь, будто сумела бы своей покорностью добиться от него любви и уважения? От этой скотины...
Внезапно Иви дернулась и приложила палец к моим губам, заставляя молчать.
— Сюда идут. Кажется, это...
Вспомни солнце — вот и лучик. Рейнер ворвался, как всегда, без стука, прежде чем она успела назвать его имя. Иви тихонько охнула, а я схватила ее за руку и прошипела сквозь зубы:
— Не смей исчезать! Учись смотреть проблемам в лицо.
Вряд ли она прониклась глубиной высказанной мною мысли. Скорее, просто испугалась. Но осталась, не растворилась в воздухе. Огромный шаг вперёд для столь пугливого создания. А граф выглядел вполне себе устрашающим, даже заговорил не сразу — видимо, слова подбирал. Не пристало джентльмену поливать двух юных леди базарной руганью.
— Изволь объясниться, что за мерзость вы подбросили в покои нашей дорогой гостьи? — наконец отчеканил он. Голос звенел от возмущения. — Неужели дошла до такой низости, что наплевала на священные законы гостеприимства, не говоря уже о приличиях?
— Сначала ты объясни, что случилось? Клянусь — я ничего никому не подбрасывала и вообще не в курсе. Только не ори, мы ещё не оглохли. Успокойся, если надо — вот, водички попей. Ничего твоей ненаглядной не сделалось, уймись.
— Всевышний! Впервые в жизни мне хочется поднять руку на леди. Никогда ещё я не испытывал столь дикого и низменного желания, — внезапно признался Рейнер.
Однако орать перестал. Устало потёр виски — я отметила, что вид у него какой-то бледный. Будто заболел или не спал всю ночь...
Конечно не спал. Разве в спальне этой, как он выразился, дорогой гостьи уснёшь!
Иви попыталась вырваться, и я поняла, что с силой стискиваю ее ладонь. Отпустила, боясь, что трусиха тут же растворится в воздухе, но она не растворилась. Только на разъяренного Рейнера так и не посмела взглянуть прямо.
— Раз ты действительно не в курсе, почему столь уверенно утверждаешь, будто с ней ничего не случилось? — тот наконец совладал с собой и вновь заговорил высокомерно и холодно.
— Потому что если бы случилось, то ты сейчас хлопотал над ней или бежал бы за помощью, а не со мной разговоры разговаривал. Если любишь, конечно. Ну а если все же случилось, но ты так безразличен, что и не пытаешься ей помочь, выходит, вовсе ее не любишь. Просто спишь с той, которая не против. Я была о тебе лучшего мнения, Рэй.
С этими словами я укоризненно посмотрела ему в глаза. А он... Отвёл взгляд. Не как обычно, когда желал показать, что ему на меня смотреть противно. А так, словно моего взгляда не выдержал. Или пытался что-то скрыть. Неужели у голубков что-то не ладится?
— Впрочем, меня это не касается. Для меня имеет значение разве что факт ее наличия. Делай с ней что хочешь, нас, главное, не впутывай, — закончила я равнодушным тоном, скрывая любопытство. Позже узнаю все сплетни, от горничных.
— Какая чудовищная пошлость! — вырвалось у Рейнера. — Ты была права — я брал в жены совершенно другую девушку. Воспитанную как должно. Покорную. Знающую свое место...
— Поздно спохватился, милый, но я рада, что наконец осознал. Однако мы отвлеклись. У тебя вроде бы ко мне срочное дело. Или больше не срочное?
Рейнер спохватился и наконец сказал, что опять напугало его зазнобу и заставило его выползти из любовного гнёздышка ради разговора с ненавистной женой. Шумелка-мышь, которая нам с Иви ни разу не досаждала, явно не любила чужих в доме. Прошедшей ночью она пробралась в комнаты Бети, скакала по стенам, пугала ее воплями и оставила на прощание подарок. Подарки. Где пробегала, там и оставила, в том числе на туалетном столике с ее косметикой и побрякушками.
— И все?! Рэй, это всего лишь мышь. Маленький вредитель. Грызут и гадят, такая у них природа, к горшку не приучишь. Мы в деревне, здесь они и в лачугах, и в замках водятся, — внезапно меня озарил робкий проблеск надежды. — Правда, в проклятом лесу есть твари и похуже, по-настоящему опасные. Ты там поосторожнее... Кстати, мне управляющий говорил, что присмотрел в городе чудесный домик. Уютный и безо всякой неприятной живности.
— Она по стенам лазает. И магии не боится. Что-то я ни разу не слышал о мышах, которых невозможно вывести магией, — недоверчиво произнес Рэй. Намек он проигнорировал.
А я даже почувствовала гордость за нашу шумелку. Вот так-то, муженек. Здесь тебе даже мыши неподвластны. И не рады.
— Вот видишь! Даже местные жители о повадках здешних тварей не все знают. Ну так что, я напишу управляющему?
Губы Рейнера скривились в притворной улыбке. В янтарных глазах загорелись недобрые огоньки.
— Здесь я решаю, дорогая. Никто никуда не поедет, пока не велю. Ни я. Ни ты. И прекрати свои ребяческие выходки, в последний раз прошу по-хорошему.
— А вы прекратите таскать в комнату съестное, и мышь сама уйдет. Едим в столовой, трахаемся в спальне, все просто, не так ли?
— Мерзость, — бросил он сквозь зубы и вышел вон.
14.2
— Ну не любит человек мышей, что поделаешь, — сказала я, поймав осуждающий взгляд Иви.
Когда Рейнер ушел, она ожила, если можно так сказать о призраке. Вновь обрела способность двигаться и выражать эмоции, до того сидела не шевелясь, будто каменная.
— Мне показалось, он говорил о твоих манерах.
— Тоже мне, полиция нравов, образец хорошего воспитания, — фыркнула я. — Но мышь, как ни странно, жалко. Доберется до нее граф, он упорный.
Как я и думала, Иви немедленно готова была кинуться спасать мышь. Пообещала обязательно что-нибудь придумать, пока Рейнер не убил бедняжечку.
— Нужно ее приманить в какое-нибудь другое место. Чтобы знала, где всегда ждёт вкусненькое, и не бегала где ни попадя.
— О нашей гостиной даже не думай. Белка — первый и последний звереныш, которого я разрешила держать в своих покоях, поняла?
— Поняла, — вздохнула она. — И чем всем так мешает маленькая беззащитная мышка?
— Тем, что орет в любое время суток. Все грызет и всюду гадит. Хочешь прикормить — прикорми в самом дальнем углу дома, чтобы не видно и не слышно было. Для того чтобы орать и гадить у меня Рэй есть.
— Какая ты всё-таки...
— Какая?
— Грубая, — пропищала она, отведя глаза. И решилась наконец высказать то, что, похоже, давно ее беспокоило. — Он ведь твой муж, этого не отменишь. И далеко не из худших, между прочим, многие мечтали оказаться на твоём месте. А ты и не пытаешься ему соответствовать! Только и делаешь, что бранишься. Грубишь. Ходишь вечно в одном и том же, в моих старых платьях. Разве так должна выглядеть жена графа? Ему же стыдно вывести тебя в свет!