Рэй не повез ее лично, ограничился тем, что проводил до ворот. И до позднего вечера мне не удалось толком поговорить ни с ним, ни с Иви. Сначала прибыли вещи картографа, я готовила для него комнаты, то и дело отвечая на вопросы слуг о привычках и предпочтениях гостя. Потом явился он сам.
Старая леди пожелала присоединиться к нам за ужином. Выглядела и вела себя при этом совсем как раньше. Почти ни на что не реагировала, невнятно бормотала невпопад, проносила мимо рта ложку. Невозмутимая горничная привычно ухаживала за ней. Я уже начала думать, что тот разговор мне привиделся.
Кадден остался ночевать, заодно посмотреть свою комнату. Неприхотливый после ночёвок в шалашах, а то и вовсе под открытым небом, он уверял, что годится любой угол, где можно бросить вещи. Но мою заботу оценил, сказав, что теперь у него есть стимул как можно быстрее закончить первую часть работы и вернуться сюда. И попрощался заранее, намереваясь отбыть на рассвете — уговаривал ни в коем случае не беспокоиться, чтобы его проводить. Идеальный гость.
Было совсем поздно, когда я наконец добралась до своих покоев, которые так и делила с Иви. Она уже ждала меня там. Сообщила, что леди Анси в добром здравии, но немного перенервничала и все никак не могла уснуть.
— Тебя как будто не удивляет то, что произошло, — проворчала я, глядя на ее безмятежную улыбку. — Или... Погоди-ка. Ты что, знала? Но почему не сказала?!
Я вспомнила, как она разговаривала со старушкой, вовсе не так, как говорят с недоумками. Как та позвала ее помочь — по-свойски, будто добрую знакомую...
— Вы ведь не особенно интересовались, и я подумала, что не должна... Что она сама заговорит с кем захочет.
— Ты права. Это ее личное дело, было бы некрасиво ее выдавать. Но неужели Рэй ничего не заподозрил? Он ведь маг, должен был почувствовать.
— Леди считает, что недоучка он, а не маг, — хихикнула Иви. — Но я с ней не согласна, конечно. Просто невнимательный... Ты бы сходила к нему. Он ведь ради тебя ее выгнал, — заявила она внезапно.
— Я думала, в нем стыд проснулся, — огрызнулась скорее машинально. Она ему просто надоела, при чем тут я! — И с чего вдруг я должна к нему идти среди ночи? Воображаешь, что он подумает?
Моментально покраснев, она пролепетала, что я неправильно поняла, она имела в виду вовсе не это. Разве бы вообще себе позволила об этом заговорить! И что граф сейчас не в спальне, а снова заперся в кабинете.
— Клей он что ли на стул пролил? Вечно там сидит, будто в самом деле работу работает.
— Он просто от той ужасной женщины прятался, — возразила Иви. — А сейчас незачем, но все равно прячется. Неужели совсем о нем не беспокоишься? Ведь это неправильно и очень печально, что человек женат, а о нем некому позаботиться.
Я вдруг почему-то совершенно точно поняла: а ведь он меня ждёт. Вроде бы глупость полная — ну зачем такие сложности, если Рейнер раньше мог безо всяких раздумий вломиться ко мне в любое время. В спальню ли среди ночи, в оранжерею посреди разговора с подрядчиком — если его сиятельству приспичило меня видеть, причин ждать не существовало. Что ни разу не припёрся, когда принимала ванну — просто везение.
Но все же чутье подсказывало: он ждёт меня, демонстративно засев в кабинете. Ждёт, что сама приду, и вот тогда... Что тогда — я не знала, но почему-то эта мысль словно дёргала какой-то нерв внутри. Заставляла тревожиться.
— Ладно, схожу. Мало ли. Чего скалишься, я в доме хозяйка! Как бы не пришлось ещё и отвечать за этого дурака перед его родителями.
24.2
Я снова влезла в домашнее платье и мельком бросила взгляд в зеркало. Поправила прическу. Поймала хитрую улыбочку отражения Иви, нахмурилась и велела прекратить дурить и ложиться спать. День был тяжёлый, и следующие будут не сильно легче.
— Постой! Чуть не забыла. Я ведь встречалась с Дью, по поводу карты, — окликнула она, и я развернулась на пороге.
— Ну? Давай, не тяни. По глазам вижу, что что-то пошло не так. Выкладывай. Он отказался?
— Что ты, разве он нам в чем-то откажет! Дело в том... Точно не будешь ругаться?
— Нет. Я тебя просто сейчас прибью.
— К нему приезжал граф Бирн и попросил не водить тебя больше в лес. Проследить, чтобы никто не водил, — увидев, как я открываю рот, чтобы высказать все, что по этому поводу думаю, она затараторила еще быстрее. — Даже денег дать пытался. Нет, не из вредности, как ты сейчас скажешь. Он волнуется за тебя, просто признаваться не хочет. Не ругайся. Но в лес мы тебя больше не возьмем.
— Поуказывай еще мне, — выдохнула я и почувствовала себя бесконечно усталой.
Как будто все, за что ни возьмись, выходило из-под контроля. Скоро все вокруг начнут мне указывать. Даже сорока-балаболка, которая, если верить Иви, делает успехи, научится говорить именно для этого. Махнув рукой, я вышла из спальни. Дойду уж до Рейнера, зря что ли одевалась.
Свет в доме почти везде погасили, и запертую дверь кабинета снизу очерчивала тонкая сияющая линия. Я хотела было постучать, но вспомнила, как он вламывался без предупреждения, и тоже не стала.
— А, это ты. Проходи, садись, — произнес он, нисколько мне не удивляясь. — Я уже думал, не придёшь.
Я послушно села на тот же самый стул. На миг возникло странное ощущение, словно время перемотали назад на повторе. Сейчас ворвётся Бети, и Рейнер в ссоре с ней займет мою сторону. Или не мою, зная, чем обернется?
— Ты никогда не хотел бы повернуть время вспять? Зная все наперед, что-то исправить? — спросила, откладывая другой вопрос, который должна задать.
Зачем ты меня ждал?
— Разумеется. Кто бы не хотел, — усмехнулся он. — Но только не в этот раз. Не сейчас.
— Хочешь что-то сказать — так говори.
Иначе задохнусь от сковавшей меня неловкости. Мне нравился такой Рэй. Тихий, притягательно красивый без дурацких своих гримас и уязвимый. Но насколько же было проще с тем высокомерным мудаком Рейнером Бирном, который вечно дерзил и ни в грош меня не ставил!
Тот держал в тонусе и вызывал желание пообломать ему рога. Превосходная мотивация. Как себя вести с этим — я не понимала.
— Ждёшь от меня извинений? — подобрался он, не сводя с меня взгляда.
В тусклом отсвете лампы, бросающей пятно жёлтого света на стол, его глаза казались темнее и приобрели загадочную прозрачную глубину. Я мысленно отругала себя за то, что его рассматриваю.
Это все игра света и тени. А он все тот же невыносимый избалованный мальчишка с дерьмовым характером. Моя главная головная боль, тяжкая крестяга в новой жизни. И вообще. Чтобы я повелась на смазливую мордашку?! Я не Иви, это ей по наивности простительно.
— Нет. Но если мы здесь ради этого...
Извинения нужны вовсе не мне. К чему? На них ничего не купишь. Ему самому нужны, чтобы вина не такой тяжёлой стала. Если ее передо мной чувствует, вину.
— Я просто надеялся, что придёшь. Если бы не пришла, мне было бы совсем одиноко.
А ведь он и вправду здесь совсем один. И Бетани притащил именно поэтому, пусть и пытается доказать, что из вредности. Чтобы кто-то был рядом, кто-то из того общества, к которому привык. Где он наверняка всем нравился и где от него ничего особо не требовали. Хватало того, что красив, богат, молод, и что с ним весело...
Рэй явно из тех, кому жизненно необходимо греться в лучах чего-то внимания. Я поняла это совершенно отчётливо, стоило лишь приглядеться получше. Бывают люди самодостаточные как солнце, а бывают как луна — отражают направленный на них свет. Рэй — луна. И я гораздо эгоистичнее него на самом деле, просто со стороны кажется, что это не так.
— Неужели она настолько тебе дорога? — скривилась в притворной гримасе.
Я не планировала с ним сближаться. Незачем. Нас обоих устроил бы вежливый нейтралитет.
— Столько времени раздумывала, чтобы спросить именно это? — лениво протянул он, крутя в пальцах перьевую ручку в золотом корпусе.
В памяти ожил звук, который я услышала, войдя сюда, но не обратила внимания. Тихий стук, когда Рэй поспешно задвинул ящик стола. Что же он там вечно пишет? Любовные письма? Мемуары? Подробный доклад для папочки?
— Нет. Мне сейчас слишком о многом необходимо подумать. Так что извини, но размышления о твоей интимной жизни придется отложить.
— Разговоры с тобой неизменно бодрят, — усмехнулся он. — Но все же я надеюсь, что во время визита гостей прикусишь язычок. Прибереги свое ехидство для меня, дорогая.
— Волнуешься, что скажет твой отец? Не стоит. У нас все в порядке, замок все краше с каждым днём, а о... некоторых разногласиях ему знать необязательно. Изобразим образцовых молодых супругов, скромных и почтительных. — Я окинула его скептическим взглядом. — Хотя насчёт скромных я погорячилась. Ну, тогда послушных. Могу тебя даже разок поцеловать, если это их убедит.
— А сейчас? Можешь?
Взгляд к его губам сам прилип. Теплым. Упругим. Я опять это ощущение вспомнила. Чуть было не сказала — да. Конечно. Но всё-таки справилась с собой.
— Знать бы ещё, где твои губы побывали, — процедила высокомерно и встала, чтобы уйти, якобы оскорбленная его предложением. Но Рэй поймал меня за запястье.
— Я не собирался тебя принуждать, что же ты так нервничаешь!
— А ты?
Он настойчиво потянул меня за руку, вынуждая сесть обратно. И сразу отпустил. Ощущение прикосновения его сильных пальцев медленно, будто испаряясь, исчезало с кожи.
— Меня словно в дробилку засунули. Меня и все, из чего состоит мое привычное существование. Как ты думаешь, что я должен при этом чувствовать?
Ой, все. Меня вообще засунули в чужое тело. Да еще повесив на эту хрупкую шею душу бывшей его владелицы и целый замок в придачу. И тебя, дурака. Я же не жалуюсь.
— Не время унывать, нас ждут великие дела, — произнесла я вслух. — Может, тебе просто пора стать сильнее?
— Возможно, — кивнул он.
А я смотрела на него — как свет падает снизу на его лицо, и ресницы отбрасывают тень на веки. На крохотное пятнышко чернил на аккуратн